Алина Назарчук • «Юридическая практика»

Во исполнение ключевой задачи Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ) — противодействия уголовным коррупционным правонарушениям законодатель наделил НАБУ правом при наличии оснований, предусмотренных законом, подавать в суд иски о признании недействительными соглашений в порядке, установленном законодательством Украины (пункт 13 части 1 статьи 17 Закона Украины «О Национальном антикоррупционном бюро Украины» (Закон). Такое право, исходя из возложенных обязательств, НАБУ реализует исключительно в интересах государства. Как сообщается на сайте антикоррупционного органа, право подавать иски о признании соглашений недействительными стало эффективным инструментом прекращения действий коррупционных схем на государственных предприятиях. За четыре года работы НАБУ суды удовлетворили 35 исков бюро, аннулировав 97 сделок. Соответствующие решения вступили в законную силу, что создало почву для возвращения государству свыше 6 млрд гривен, говорится на сайте НАБУ.

Впрочем, Конституционный Суд Украины (КСУ) счел, что упомянутое положение Закона наделяет НАБУ полномочиями, которые принадлежат прокуратуре в соответствии со статьей 131¹ Конституции Украины, а Верховная Рада Украины, делегировав конституционные полномочия прокуратуры, вышла за пределы своих полномочий, установленных Конституцией Украины. Так, второй сенат КСУ решением № 4-р(II)/2019 от 5 июня с.г. признал не соответствующим Конституции Украины (неконституционным) положение пункта 13 части 1 статьи 17 Закона Украины «О Национальном антикоррупционном бюро Украины».

Дублирование функций

С ходатайством в КСУ о признании данной нормы неконституционной обратилось акционерное общество «З» (общество). Общество утверждало, что из-за отсутствия четкой законодательной регламентации механизма реализации НАБУ полномочий, закрепленных в пункте 13 части 1 статьи 17 Закона, указанная норма нарушает принцип юридической определенности и, следовательно, не соответствует предписаниям части 1 статьи 8, части 2 статьи 19 Конституции Украины. По мнению автора ходатайства, оспариваемое положение Закона предоставляло возможность НАБУ как органу досудебного расследования обращаться в суд с требованием о признании соглашений недействительными еще до завершения досудебного расследования, то есть до установления приговором суда вины лица в совершении уголовного правонарушения, что противоречит части 1 статьи 62, частям 1, 2 статьи 124 Конституции Украины.

Как следует из приобщенных к конституционной жалобе материалов, НАБУ обратилось в Хозяйственный суд г. Киева с иском о признании недействительными соглашений, заключенных с целью, заведомо противоречащей интересам государства, стороной в которых выступало акционерное общество. Хозяйственный суд г. Киева решением от 29 июня 2017 года отказал в удовлетворении этого иска. А Киевский апелляционный хозяйственный суд постановлением от 16 ноября 2017 года решение суда первой инстанции отменил и принял новое — об удовлетворении иска НАБУ. Дело дошло до Верховного Суда, который постановлением от 4 апреля 2018 года, ссылаясь, в частности, на оспариваемое положение Закона, указанное постановление оставил без изменений.

Решая поставленный в конституционной жалобе вопрос, КСУ подчеркнул, что Конституция Украины не наделяет Верховную Раду Украины как единственный орган законодательной власти в Украине правом устанавливать в своих актах полномочия конституционно определенных органов государственной власти или делегировать их другим государственным органам, выходя за пределы предусмотренных конституционными нормами полномочий.

В статье 131¹ Конституции Украины сказано, что в нашей стране действует прокуратура. Основным Законом установлен исчерпывающий перечень полномочий прокуратуры, определен характер ее деятельности, что необходимо для стабильности ее функционирования. «Изложенное гарантирует невозможность изменения основного целевого назначения указанного органа, дублирование его полномочий/ функций другими государственными органами, ведь в противном случае это может привести к изменению конституционно определенного механизма осуществления государственной власти ее отдельными органами или повлиять на объем их конституционных полномочий», — обращает внимание КСУ.

Таким образом, орган законодательной власти, согласно части 2 статьи 131¹, пункту 14 части 1 статьи 92 Конституции Украины, определяет только организацию и порядок деятельности прокуратуры, а поэтому полномочия прокуратуры, в том числе относительно представительства интересов государства в суде, установленные Основным Законом Украины, не могут быть переданы законом любым другим государственным органам, подчеркивает КСУ. Учитывая изложенное, КСУ счел, что Основной Закон не наделяет Верховную Раду Украины как единственный орган законодательной власти в Украине правом делегировать конституционные полномочия прокуратуры как конституционно определенного государственного органа другим органам, выходя за пределы, установленные конституционными нормами.

Как отметил КСУ, в систему прокуратуры Украины как субъекта в сфере противодействия коррупции в соответствии с частью 5 статьи 8 Закона Украины «О прокуратуре» входит Специализированная антикоррупционная прокуратура (САП), на которую возлагаются, в частности, функции представительства интересов гражданина или государства в суде в случаях, предусмотренных Законом Украины «О прокуратуре» и касающихся коррупционных или связанных с коррупцией правонарушений. То есть в системе органов прокуратуры Украины создано специализированное подразделение, которое обеспечивает представительство интересов государства в суде именно в сфере борьбы с коррупцией, говорится в решении суда.

Здесь возникает вопрос: можно ли, ссылаясь на решение КСУ, сделать вывод, что исключительно САП отныне является надлежащим истцом в подобных спорах? Данное предположение прокомментировал Ярослав Романюк, судья Верховного Суда Украины (ВСУ) в отставке, председатель ВСУ (в 2013—2017 годах): «Нужно понимать, что прокурор истцом не является, он представляет интересы государства, то есть истцом является государство, а прокурор лишь выступает его представителем. В Законе Украины «О прокуратуре» прописано, что прокурор должен аргументировать основания обращения в суд с иском. Если же прокурор этого не сделает, то исковое заявление будет оставлено без рассмотрения. Но это не означает, что надлежащий представитель, обосновав свои полномочия и необходимость обращения в интересах государства, в дальнейшем не сможет обратиться с иском в суд».

Возможные последствия

В НАБУ убеждены, что данное решение КСУ фактически узаконивает хищение средств государственных предприятий посредством закупки товаров, работ и услуг по завышенным ценам. Как утверждают в НАБУ, благодаря решению КСУ львиная доля «кабальных» для государства соглашений может быть снова восстановлена в судебном порядке.

Кроме того, решения судов о незаконности соглашений и их аннулирование являются элементом доказательственной базы в уголовных производствах относительно коррупции на государственных предприятиях, которые расследуют детективы НАБУ. Из-за решения КСУ эти доказательства могут быть признаны недопустимыми в уголовном процессе, говорится в заявлении, размещенном на сайте НАБУ.

И все же предлагаем разобраться, каковы процессуальные последствия признания нормы о подаче исков НАБУ неконституционной. Напомним, что в соответствии с пунктом 1 части 3 статьи 320 Хозяйственного процессуального кодекса (ХПК) Украины установленная КСУ неконституционность отдельного положения закона, примененного судом при разрешении дела, является основанием для пересмотра судебного решения в связи с исключительными обстоятельствами. При этом пересмотр возможен, если решение суда еще не исполнено, а согласно пункту 4 части 1 статьи 321 ХПК Украины заявление о пересмотре судебного решения по исключительным обстоятельствам может быть подано участниками дела на протяжении 30 дней со дня официального опубликования соответствующего решения КСУ. Таким образом, уже исполненные судебные решения по искам НАБУ о недействительности сделок не будут подлежать пересмотру.

Вместе с тем следует сказать, что правом подавать иски о признании недействительными соглашений сейчас наделены и другие органы государственной власти, в частности: Служба безопасности Украины, налоговые органы, органы приватизации. Так, согласно Закону Украины «О Службе безопасности Украины» ее органы и сотрудники имеют право «при наличии оснований, определенных законом, подавать в суд иски о признании недействительными соглашений в порядке, установленном законодательством Украины» (пункт 4 части 2 статьи 25). Кроме того, Налоговый кодекс Украины предоставляет контролирующим органам право обращаться в суд, в том числе подавать иски к предприятиям, учреждениям, организациям и физическим лицам, относительно признания оспариваемых сделок недействительными (подпункт 20.1.30 пункта 20.1 статьи 20). Также в Законе Украины «О приватизации государственного и коммунального имущества» речь идет о том, что орган приватизации может обращаться в суд с иском о расторжении договора купли-продажи объекта приватизации или признании его недействительным (часть 11 статьи 27).

На вопрос, подвергает ли решение КСУ сомнению право государственных органов власти подавать в суд иски, ответил Ярослав Романюк: «В основе решения КСУ — утверждение, что закрепленные в Конституции Украины полномочия прокуратуры осуществлять представительство интересов государства в суде не могут быть переданы законом любым другим государственным органам, в том числе и НАБУ. Но если обратиться к Закону Украины «О прокуратуре», то мы увидим другую картину. Этот закон предусматривает, что прокурор представляет интересы государства в суде только в исключительных случаях: когда соответствующие органы государственной власти, местного самоуправления или другие субъекты властных полномочий не осуществляют полномочия относительно представительства государства в суде, осуществляют их ненадлежащим образом, или такой орган вообще отсутствует. Вместе с тем Закон Украины «О прокуратуре» на соответствие этих положений Конституции Украины не проверялся, и КСУ не признавал его неконституционным. Также КСУ не делал ревизию других законов, наделяющих органы государственной власти полномочиями представлять интересы государства в суде. Поэтому и в дальнейшем будет существовать практика представительства этими органами государства в суде. Хотя этот вопрос, на мой взгляд, стоило бы исследовать на соответствие Основному Закону».