Сегодня Европейский суд по правам человека сообщил в письменном виде решение по делу «Агудимос и судоходная компания «Сефаллониан скай» против Греции». (Аgoudimos & Cefallonian Sky Shipping co. v. Greece) (заявление № 38703/97). Суд единогласно постановил, что был нарушен пункт 1 статьи 6 Европейской конвенции по правам человека (право на справедливое судебное разбирательство).

Согласно статье 41 Конвенции (справедливая сатисфакция), Суд присудил заявителям 2 500 000 драхм за нематериальный ущерб и 7700 американских долларов за судебные расходы. (Решение изложено только на английском языке).

1. Основные факты

Заявительницей является судоходная компания «Сефаллониан скай», основанная в соответствии с греческим законодательством, базируется в Пирее (Piraeus) и подлежит ликвидации. Первый заявитель — Димитриос Агудимос (Dimitrios Agoudimos), гражданин Греции, один из трех ликвидаторов.

Первый заявитель купил на аукционе судно, выставленное на продажу в принудительном порядке. Впоследствии он продал это судно компании-заявительнице, которая в феврале 1983 года перепродала его иностранной компании.

В январе 1984 года Фонд социального обеспечения моряков (NАТ) издал распоряжение, в котором первому заявителю и компании-заявительнице, как предыдущим собственникам, было предписано уплатить взносы на социальное обеспечение и оплатить некоторые другие расходы, связанные с периодом до аукциона. 30 июля 1986 года Пирейский апелляционный суд признал, что заявители не несли ответственности за долги, поскольку законодательство, которое обязывало всех предыдущих собственников судна уплатить долги Фонду социального обеспечения моряков, не распространялось на собственников, купивших судно, выставленное на принудительную продажу с торгов. 30 июня 1987 года парламент принял Закон № 1711/1987. По мнению парламента, пункт 6 статьи 1 этого закона означает, что собственники, приобретшие судно, выставленное на принудительную продажу с аукциона, также несут ответственность за долги перед Фондом социального обеспечения моряков.

10 июня 1988 года Фонд NАТ подал апелляцию на решение от 30 июля 1986 года в Кассационный суд, ссылаясь, в частности, на пункт 6 статьи 1 Закона № 1711/1987. 22 апреля 1993 года Фонд NАТ добился издания приказа об аресте имущества первого заявителя, и 16 апреля 1997 года Кассационный суд решил дело в пользу Фонда NАТ и передал дело в апелляционный суд. Судебное производство длится по сегодняшний день, и имущество первого заявителя находится под арестом.

2. Процедура и состав Суда

Заявление было подано в Европейскую комиссию по правам человека 19 сентября 1997 года и передано в Европейский суд по правам человека 1 ноября 1998 года. 18 мая 2000 года оно было объявлено частично приемлемым.

Судебное решение вынесено палатой, в состав которой вошло семеро судей:

Андраш Бака (Andras Baka, Венгрия), председатель,
Кристос Розакис (Christos Rozakis, Греция),
Джованни Бонелло (Giovanni Bonello, Мальта),
Вера Стражницька (Viera Straznicka, Словакия),
Пер Лоренцен (Peer Lorenzen, Дания),
Марк Фишбах (Marc Fischbach, Люксембург),
Егилс Левиц (Egils Levits, Латвия),
а также Ерик Фриберг (Eric Fribergh), секретарь секции.

3. Сжатое изложение судебного решения

Обжалование

Ссылаясь на пункт 1 статьи 6, заявители обжаловали законодательное вмешательство в судебное производство против них.

Решение Суда

Статья 6.

Суд снова подтвердил, что, хотя в принципе законодательный орган не лишен права вводить новые положения, которые имеют обратную силу и регулируют права, возникающие на основании существующих законов, принцип верховенства права и понятие справедливого судебного разбирательства, воплощенные в статье 6, исключают какое-либо право законодательного органа — кроме случаев, когда для этого есть неопровержимые основания, следующие из общих интересов, — на вмешательство в процесс осуществления правосудия с целью повлиять на судебное решение в споре.

Суд не мог не обратить внимание на действие статьи 1 Закона № 1711/1987 в сочетании со способом и временем его принятия. Хотя пункт 13 статьи 1 прямо исключает из сферы его применения судебные решения, которые уже стали окончательными, закон раз и навсегда определяет рамки, в которых должен осуществляться спор в общих судах, и при этом имеет обратную силу. Таким образом, принятие Закона № 1711/1987 во время осуществления этого судебного производства фактически определило суть спора. После того как Кассационный суд применил этот закон в своем решении от 16 апреля 1997 года, продолжать судебный спор не было смысла.

Относительно аргумента Правительства о том, что это не был спор между заявителями и государством, Суд отметил, что органы социального обеспечения выполняют миссию государственной службы и находятся под надзором исполнительных органов. Таким образом, неминуемым является заключение о том, что вмешательство законодательного органа в этом деле произошло в то время, когда продолжалось судебное производство, в котором государство было одной из сторон. В результате государство нарушило права заявителей согласно пункту 1 статьи 6, осуществив вмешательство, которое, безусловно, было направлено на то, чтобы обеспечить благоприятный для него результат судебного производства, в котором оно было стороной. Таким образом, был нарушен пункт 1 статьи 6.

(Неофициальный перевод)

КОММЕНТАРИИ

Олег МЕНЮК, адвокат:

— Говоря о проблеме неисполнения судебных решений, уместно затронуть вопрос о неисполнении решений в спорах, где ответчиком выступает государство. Ярким примером нарушения Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека являются споры иностранных инвесторов и предприятий с иностранными инвестициями с государством о применении государственных гарантий защиты иностранных инвестиций от изменений законодательства. Что сделал ответчик в таких делах? Путем внесения изменений в законодательство и предоставления ему обратной силы он освободил себя от обязанности выполнять действующее судебное решение, указав, что судебное решение «исполняется» только в части, которую государство само для себя определило. Таким вмешательством в производство по делу государство обеспечило разрешение спора в свою пользу и создало опаснейший прецедент для каждого, защитившего свое право в украинском суде. Очевидно, что такие действия — прямое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, поскольку каждый при разрешении спора относительно его гражданских прав и обязанностей имеет право на справедливое судебное решение.

С учетом решения Конституционного Суда Украины в деле о налогообложении предприятий с иностранными инвестициями, которое, несмотря на его же определение по этому вопросу, является окончательным и взято государственными органами на вооружение как основание для отказа в исполнении решения суда, полагаю, обращение в Европейский суд указанного предприятия вполне обоснованно и перспективно. Украина уже проигрывала аналогичные дела. Например, в решении по делу «Совтрансавто Холдинг» против Украины» однозначно указано на то, что «в каком-либо споре решение суда, вступившее в законную силу, не может быть поставлено под сомнение». Наиболее показательным в этом вопросе является представленное решение Европейского суда, которое однозначно определяет вмешательство государства в судебное производство как нарушение Конвенции, при этом указывая, что ответственность за действия государства должны нести и государственные органы.

Валерия ЛУТКОВСКАЯ, Уполномоченный по вопросам соблюдения Конвенции о защите прав и основных свобод человека:

— Решение Европейского суда по делу «Агудимос и судоходная компания «Сефаллониан скай» против Греции», представленное в данной статье, трудно комментировать — его нужно использовать при вынесении судебных решений. Согласно статье 9 Конституции Украины, Конвенция о защите прав и основных свобод человека, ратифицированная Верховным Советом Украины, является частью национального законодательства. Соответственно, может использоваться как закон прямого действия в судебной практике. Сложнее обстоит вопрос с применением конкретных прецедентов Европейского суда при вынесении решений украинскими судами, однако такая практика уже есть. В любом случае, принцип правовой уверенности, провозглашенный и в этом решении, и во многих других, гарантируется статьей 6 Конвенции и может быть использован как одно из доказательств в судебном процессе. К сожалению, применение Конвенции национальным судом при вынесении решения по конкретному делу сегодня чаще всего зависит от сторон в деле.

Относительно исполнения решений национальных судов могу сказать, что это право гарантируется как Конвенцией, так и Конституцией Украины. Несомненно, неисполнение решения суда является причиной для подачи заявления в Европейский суд на основании статьи 6 Конвенции. Но, учитывая последние решения Европейского суда относительно Украины, могу со своей стороны посоветовать перед подачей заявления в Европейский суд параллельно обратиться в национальный суд с жалобой на действия Государственной исполнительной службы. Во-первых, таким образом решается принцип исчерпания национальных средств защиты, необходимый для подачи заявления в Европейский суд. Во-вторых, в соответствии с прецедентной практикой Европейского суда государство не несет ответственности за действия юридических лиц, которые по тем или иным причинам не исполняют решение суда, в случае, если государственным органом (исполнительной службой) произведены все действия, предполагаемые законом, но не приведшие к положительному результату.

Ольга ДМИТРИЕВА, директор Адвокатского бюро «Альянс, Ольга Дмитриева и партнеры»:

— Возможность обжалования окончательных решений национальных судов, появившаяся у украинских предпринимателей после ратификации Украиной Конвенции о защите прав и основных свобод человека, к сожалению, недостаточно широко ими используется. И это вполне объяснимо. Как показывает комментируемое решение, процедуры рассмотрения занимают довольно длительное время, требуют значительных средств, привлечения квалифицированных специалистов в области как национального, так и международного права. Кроме того, принимая к рассмотрению индивидуальные заявления от какого-либо лица, группы лиц или неправительственных организаций, Европейский суд ограничивает свою юрисдикцию рассмотрением только того круга споров, которые связаны с упомянутыми в Конвенции и протоколах к ней правами, в частности, как в рассматриваемом случае, правом на справедливое и открытое рассмотрение на протяжении разумного срока независимым и беспристрастным судом, созданным в соответствии с законом.

Но, пожалуй, основным моментом, негативно влияющим на решение предпринимателя обратиться в Европейский суд, является положение о том, что до обращения заявителем должны быть использованы все национальные средства защиты, в соответствии с общепризнанными нормами международного права. Это означает, что до обращения в Европейский суд предприниматель обязан пройти все стадии обжалования неправомерного решения государственного органа, начиная зачастую с административного (при этом необходимо заметить, что кассационный суд и Высший хозяйственный суд имеют право направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции). Таким образом, в особо громких делах можно оттягивать принятие окончательного решения на протяжении многих лет, как это, вероятно, и было в приведенном примере, делая невозможным обращение в Европейский суд.

Тем не менее, несмотря на кажущуюся сложность и продолжительность всех процедур, наличие права обращения в Европейский суд дает возможность заставить государство выполнять взятые на себя обязательства, что практически невозможно при использовании средств национальной судебной системы.

Юрий ЗАЙЦЕВ, главный редактор журнала «Практика Европейского суда по правам человека. Решения. Комментарии»:

— Данная тема уже неоднократно была предметом обсуждения на страницах юридической прессы, так что «пережевывать» ранее сказанное как бы не имеет смысла, тем более, что воз и ныне там. Потому попробуем ограничиться двумя условными группами весьма общих рассуждений.

Первая — рассуждения просто с позиций здравого смысла и обывательской логики. Классическим антиподом таковых является греческий миф о Сизифе, строителе и царе Коринфа. За свои прегрешения и неумеренную хитрость после смерти Сизиф был сурово наказан Богом — Всевышний обрек его без конца вкатывать на гору громадный камень, который, едва достигнув вершины, скатывался вниз. Отсюда, как известно, и выражение «сизифов труд», т.е. бессмысленная, бесполезная, однозначно тупая, но при этом изнурительная работа.

Примерно то же происходит и с неисполнением судебных решений. Зачем, скажите на милость, мне гробить время, усилия, здоровье, нервы, в конце концов, деньги, и деньги немалые, — если в итоге все завершится ничем?! Зачем с такой тщательностью выписывать предмет иска, городить огород из бесчисленного количества процедур, играть в состязательность, кассацию, апелляцию, опротестование, определять процессуальные сроки и т.д., — при этом содержать для обеспечения сотни тысяч высококвалифицированных юристов — если, опять же, в результате все закончится ничем?

Неужели всего лишь ради того, чтобы уподобить меня, маленького гражданина большой страны, упомянутому Сизифу..?

Вторая группа рассуждений — это «точечный» обзор того, что терминологией Европейского суда по правам человека определяется как правовое обрамление в целом, в контексте украинских реалий.

В соответствии с Конституцией Украины, судебные решения выносятся судами именем Украины. Той самой Украины, которая в статье 8 Конституции определила, что в ней признается и действует (!) принцип верховенства права, которая подтвердила приверженность этому принципу путем вступления в Совет Европы и ратификации Европейской Конвенции по правам человека, одним из основополагающих положений которой является признание обязательности решений Европейского суда по правам человека.

Именно в этих решениях содержится конкретизация принципа верховенства права в отношении исполнения судебных решений, суть которой состоит в признании исполнения судебного решения составной частью судебного разбирательства, отсюда неисполнение — нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции «Право на справедливое судебное разбирательство». Отсюда следует вывод об иллюзорности судебного решения как такового, если оно не исполняется. Отсюда подрыв веры населения в судебную систему в целом, нарушение принципа legal certainty (правовой уверенности, определенности) как основной составляющей верховенства права.

Что касается возможности принятия парламентом законов, фактически вторгающихся в сферу судебного разбирательства и на практике предопределяющих, ревизирующих либо даже сводящих на нет вступившее в законную силу судебное решение, то, по нашему мнению, Конституция Украины содержит достаточно гарантий от повторения печального опыта парламента Греции. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратить внимание, во-первых, на статью 6, провозглашающую принцип деления государственной власти на Украине на законодательную, исполнительную и судебную, и, во-вторых, на пункт 9 части 3 статьи 129, где одним из основополагающих начал судопроизводства определяется обязательность судебных решений.

Заметим, что никаких оговорок в части возможности несоблюдения этой обязательности кем-либо, включая парламент, ни указанная статья, ни Конституция в целом не содержат.

И последнее. Логика приведенных выше рассуждений почерпнута нами из логики и духа практики Европейского суда по правам человека, вполне приложимых, по нашему мнению, к правовой практике любого государства. Демократического, естественно.