Инвестиционный климат на Украине стабильно плохой, но наш рынок все еще представляет интерес — прежде всего, в силу своего масштаба. О трансформации взглядов инвесторов на Украину, приоритетных сферах как экономики, так и юридической практики рассказал Даниель Билак, управляющий партнер киевского офиса МЮФ CMS Cameron McKenna.

— Как давно вы практикуете на Украине?

— Я приехал в Киев в 1991 году, то есть на этом рынке работаю уже 21 год. Занимал разные должности — был практикующим юристом из Канады, представлял интересы компании, которая осуществила первую эмиссию украинских гривен, более десяти лет сотрудничал с украинским правительством, дважды был советником министра юстиции (де-факто — руководил службой министра), занимался правовыми реформами и реформами госслужбы. С 2007 года являюсь партнером МЮФ CMS Cameron McKenna.

— Что за это время изменилось на рынке юридических услуг?

— Украина — типичный пример «рас­тущего рынка». Как украинские, так и международные юридические фирмы интенсивно росли и развивались с начала 90-х и до 2008 года. Центральное место занимало сопровождение сделок M & A. Однако в связи с кризисом Украина потеряла около 15 % ВВП, уровень инвестиций снизился и юрфирмы «переквалифицировались» на сопровождение реструктуризаций долгов. Что интересно, я был единственным партнером из всех офисов CMS в Центральной и Восточ­ной Европе, который имел опыт в сфере банкротства как специализацию.

Сейчас наблюдается очередная пере­ориентация рынка — сказываются последствия кризиса. Деньги на самом деле есть, но у Украины большая проблема с инвестиционным климатом. В условиях тотальной коррупции инвестирование затруднено. Гиб­кий подход к верховенству права и непоследовательная судебная практика отпугивают инвесторов.

Но есть некоторые секторы экономики, которые достаточно интенсивно развиваются. Это агробизнес, энергетика и телекоммуникации. Сопровождение сделок в этих сферах — приоритетно для нашей фирмы. Мы провели реструктуризацию, отошли от общекорпоративных практик в пользу отраслевой специализации. И когда несколько месяцев назад в этих секторах проявилась активность инвесторов, мы были готовы и сейчас полностью загружены работой.

То есть украинский рынок юридических услуг эволюционирует от практически всеобщего M & A к секторной специализации.

— Отличается ли ведение юридического бизнеса на Украине и в других государствах?

— Западные юрисдикции отличаются стабильным законодательством и судебной системой. Там правила игры прозрачны и все понимают, что могут защитить свои интересы в независимом и непредвзятом суде. На Украине этого нет, и ситуация, честно говоря, за последние пять лет только усугубилась.

В восприятии инвестора украинские суды и справедливость — вещи несовместимые. Поэтому некоторое количество споров рассматривается арбитажами в Стокгольме, Лондоне, Париже.

Однако надо помнить, что Украина — последний рынок такого масштаба в Европе. Подобной рентабельности инвестиций, как здесь, нигде больше не найти. Для глобальных инвесторов Украина ничем не хуже, чем азиатские или африканские государства, а в чем-то даже предпочтительней. Тоталитарный режим априори нестабилен и может взорваться в любой момент. Инвесторы убедились в этом на примере арабских государств.

У нас же есть демократия, которая не до конца искажена: СМИ не закрыты, свобода слова худо-бедно соблюдается. До сих пор непонятно, что произойдет на выборах. У Украины остается вектор: Беларусь или Польша. Все зависит он народа.

Для инвесторов, вышедших на украинский рынок, проблемы связаны в основном с работой с государственными институтами, которые влияют на формирование рынка и коммерческую деятельность. Это даже не коррупция — за любое разрешение требуется взятка, и работать «по закону» крайне сложно. Мы, как юристы, работающие на этом рынке, помогаем клиентам в осознании и оценке рисков, с которыми они могут столкнуться, и советуем, как их избежать.

— Вы имеете в виду клиентов-ино­странцев?

— Не только. В аграрном секторе сейчас много украинских собственников чувствуют давление со стороны власти или лиц, к ней приближенных, которые заинтересованы в приобретении их бизнеса. Такие собственники ищут иностранных инвесторов, обоснованно считая, что иностранный инвестор более защищен, чем украинский. Соответственно, украинского клиента интересуют риски, возникающие при продаже бизнеса иностранным инвесторам, как структурировать такую трансакцию, проводить ли ее согласно украинскому законодательству или в другой юрисдикции и т.д.

— Мировые тенденции на Украину приходят либо очень поздно, либо не приходят вообще. Почему так?

— Есть пословица — нет ничего более мобильного, чем миллион долларов. Те инвесторы, которые якобы заинтересованы в Украине, присматриваются и к другим рынкам. Принимая решение сосредоточить нашу практику на сопровождении агробизнеса, энергетики и телекоммуникаций, мы исходили из того, что это те сферы, интерес к которым со стороны инвесторов будет всегда, независимо от того, кто при власти.

Аграрный сектор — это украинский Клондайк. У нас 40 млн га сельхозугодий, из которых 30 млн га постоянно культивируются. Но агросектор — это не только сельское хозяйство, но и вся вертикаль — инфраструктура, логистика, переработка, экспорт. Частный собственник показал свою возможность развивать этот сектор даже в направлениях, которыми традиционно занималось государство. Учитывая текущую ситуацию на мировом продовольственном рынке, Украина может стать сильным игроком, если власть не будет играть с квотами и создавать другие препятствия.

Бурно развивается энергетика, в том числе альтернативная. Сейчас также запускается проект по сланцевому газу. Прозрачный тендер привлек крупнейших инвесторов, и мы не получили повторения ситуации с Vanсo. И это — положительный сигнал.

Когда я принимал участие в недавнем ежегодном собрании всех партнеров фирмы, обсуждались направления развития офисов. Я говорил об энергетике, сельском хозяйстве, возможностях развивающихся рынков. Практи­чески все мои коллеги из Централь­ной Европы говорили о развитии коммерческих практик, IT, IР, практики разрешения споров. Это уже не развивающиеся рынки, это совсем другая экономика.

— Что изменилось в работе киевского офиса CMS Cameron McKenna после того, как вы заняли должность управляющего парт­нера офиса?

— Мой предшественник Адам Мыцик, который возглавлял офис в течение пяти лет, принял решение сосредоточиться на клиентской работе. Возглавить офис предложили мне, и это было предложение, от которого крайне трудно отказаться.

На самом деле это плохо, если новый руководитель вынужден прибегать к экстренным реформам. Кардинальных реформ не было. Все необходимые решения принимаются, как и раньше, коллегиально — советом партнеров. Переориентация на секторный подход была определена еще в прошлом году, мы к этому готовились, и в последние месяцы рынок взорвался в этом направлении.

Я сейчас обращаю больше внимания на вопросы маркетинга и развития бизнеса, к чему привлекаем и всех юристов. Мы конкурируем как с украинскими, так и международными юрфирмами в поиске клиентов. Соответственно, следует объяснять юрис­там, кто такой клиент, как его обслуживать, искать и какие ключевые сообщения ему следует передавать, чтобы он обратился именно в нашу фирму.

(Беседовал Алексей НАСАДЮК,
«Юридическая практика»)