Требование перемен в стране, выдвинутое народом на майданах, безусловно, невозможно реализовать без изменений законодательных. Очевидно, что правительству, принявшему страну в довольно плачевном состоянии, с присутствием сильного внешнего агрессора у границ, сложно определить первоочередные шаги, которые необходимо предпринять. Такое впечатление складывается при изучении списка законодательных актов, которые предлагает принять Кабинет Министров Украины для выполнения задекларированной им Программы действий.

Седьмой, аккурат после новых редакций законов «О судоустройстве и статусе судей» и «О прокуратуре», предлагается принять новую редакцию закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности». А уже после корректировать такие акты, как законы «Об оперативно-розыскной деятельности» (новая редакция), «О Службе безопасности Украины» (новая редакция), «О Высшем совете юстиции» (изменения), «О милиции», «О Государственной уголовно-исполнительной службе Украины», Уголовный процессуальный кодекс Украины (изменения), «О всеукраинском референдуме (новая редакция), «О доступе к публичной информации» (новая редакция); принимать новые избирательные законы, закон о местных референдумах и закон о мирных собраниях. Немного странный порядок действий: менять адвокатуру, которая сплотилась и проявила себя с лучшей стороны в период массовых протестов, когда повсеместно нарушались права граждан, требовалось круглосуточное оказание правовой помощи, и временить с реформой милиции и принятием закона о мирных собраниях. Но фактически буквально через неделю после объявления о намерении была создана ­рабочая группа по подготовке текста нового адвокатского закона, и до сих пор нет информации о начале работы над другими законами. А ведь без одновременной реформы прокуратуры и правоохранительных органов в целом любые изменения в закон об адвокатуре, а тем более реформа, не дадут ожидаемого результата. Это наглядно продемонстрировали события 21–28 марта с.г., связанные с задержанием и дальнейшим уголовным производством в отношении адвоката Дениса Бугая.

Но хотя идея именно реформы адвокатуры (а не поправок) вызвала немало удивления, надо отдать должное адвокатам — они сразу включились в работу над законопроектом. Причем сегодня такая работа ведется параллельно сразу несколькими рабочими группами.

Так, при Министерстве юстиции Украины создана рабочая группа в составе 32 человек под руководством адвоката, ученого Николая Сирого. Об образовании и задачах, которые стоят перед группой, уже сообщалось ранее, но напомним: министр юстиции Павел Петренко предложил адвокатам создать единый законопроект, которому гарантировал поддержку Минюста и КМУ при продвижении в парламенте.

Одновременно работа над подобным проектом ведется и в Национальной ассоциации адвокатов Украины (НААУ) — 11 марта распоряжением председателя НААУ Лидии Изовитовой была создана рабочая группа в составе 19 человек. При этом каждый желающий присоединиться к работе до 2 апреля с.г. (очевидно, определяющей является дата заседания Совета адвокатов Украины) может направить свои предложения непосредственно рабочей группе. При этом надо учесть, что в НААУ готовят не новую редакцию закона, а изменения в Закон Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» и другие законодательные акты в целях расширения прав адвокатов и внедрения реальных механизмов соблюдения гарантий адвокатской деятельности.

Согласно последним сообщениям пресс-службы Министерства юстиции, три секции рабочей группы уже предложили к рассмотрению свое видение изменений в закон, которые уже 31 марта с.г., на третьем заседании, должны быть сведены в текст законопроекта. Эти предложения касаются усиления статуса адвоката, совершенствования системы адвокатского самоуправления и его финансирования, обеспечения прозрачности и равного представительства адвокатов при формировании органов адвокатского самоуправления и были выработаны на основе анализа проблем, возникших за полтора года применения действующего закона. При этом в окончательном тексте планируют отобразить только те предложения, в отношении которых все члены рабочей группы достигнут консенсуса.

Так, по словам руководителя рабочей группы при Минюсте Николая Сирого, прежде всего внимание будет уделяться таким вопросам, как институт адвокатского запроса, механизм привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности в аспекте конкретизации оснований для такого привлечения. Что касается системы формирования органов адвокатского самоуправления, то она должна строиться по принципу: один адвокат — один голос, хотя из этого принципа могут быть и определенные исключения. Кроме того, надо восстановить сломанное первичное звено — самоорганизацию адвокатов на уровне районов. «Адвокатура может функционировать и имеет шанс на это лишь в случае соблюдения и уважения традиций», — уверен г-н Сирый, поэтому считает целесообразным создание и закрепление на уровне закона такой институции, как Совет старейшин.

Что непосредственно предложат рабочие группы, будет известно уже в ближайшие дни. Вместе с тем не все адвокаты считают своевременным реформирование адвокатуры сегодня.

Такую позицию, в частности, отстаивает адвокат Петр Бойко, который прекратил участие в деятельности рабочей группы при Минюсте. Отвечая на вопрос о мотивах такого решения, председатель Совета адвокатов Киевской области подчеркнул, что изначально не видел необходимости в проведении скоропалительной реформы, а посетив первые заседания, в надежде, что найдет пояснения, убедился: оснований для этого нет. «Когда страна на пороге экономического кризиса, когда на границе стоят вооруженные силы другого государства, не говоря уже о событиях в Крыму, неужели нет никаких других срочных проблем, решением которых должно заниматься Министерство юстиции? Чем вызвана срочность именно реформы адвокатуры?» — эти вопросы г-на Бойко остаются сегодня без ответа. Кроме того, на заседаниях рабочей группы вносились деструктивные, агрессивные предложения, продиктованные революционным настроем. Их принятие в нынешних условиях, по мнению г-на Бойко, может принести больше вреда, чем пользы. Такими, в частности, являются ликвидация построенной за три года системы самоуправления адвокатов, возврат к системе КДКА — ВККА, которые и будут выполнять представительские функции. «Предложение вернуться к системе, когда по сути карательный орган будет устанавливать правила поведения в рамках адвокатуры, изначально дефектно. Мы достаточно долго жили при такой системе. Затем так же долго добивались разделения самоуправления и КДКА? И сегодня нам опять предлагают вернуться к старому формату? О какой независимости адвокатов тогда можно будет говорить? О каком самоуправлении?» — отмечает Петр Бойко. К тому же ликвидация нынешних органов самоуправления может подорвать систему, которая только-только встала на ноги, начала работать, в частности, в сфере повышения квалификации адвокатов и защиты их прав и гарантий профессиональной деятельности. А что по сути плохого сделала НААУ? Что плохого для адвокатов сделали советы адвокатов за непродолжительное время своей работы? Оставили не у дел некоторых лиц, не пожелавших работать в рамках закона? Если же вопрос в финансовых решениях САУ — адвокаты вправе об этом спросить тех, кого избрали своими представителями в совете. Ведь это коллегиальный орган в составе 30 человек. И снова-таки, если кого-то не удовлетворяют конкретные лица, занимающие тот или иной пост в самоуправлении — это не причина ликвидировать саму должность.

Поэтому, прежде чем упразднять НААУ и советы адвокатов регионов, надо тщательно подумать: кто будет составлять административные протоколы при нарушении права адвокатов на адвокатский запрос; кто будет выезжать на задержания и проведение следственных действий в отношении адвокатов; кто будет издавать методические материалы для адвокатов; кто будет проводить семинары и другие образовательные мероприятия для них? «Это вопросы, которые сегодня успешно разрешаются на уровне советов адвокатов регионов. И эти достижения, их финансовые основы нельзя ломать только по причине, что кому-то не нравится те, кто занимает должности в органах самоуправления», — предостерегает г-н Бойко, указывая на то, что полтора года работы будут просто вычеркнуты из жизни.

При этом Петр Бойко согласен, что законодательство об адвокатуре требует изменений. Но это должны быть поправки в действующий закон, а еще лучше — изменения в другие законодательные акты, которые позволят реализовать закон на практике. «Сегодня правоотношения урегулированы, и все, что мы можем и должны делать, — это развивать нормы, улучшать их, а не ломать через колено. С первого курса юридического факультета, из курса теории государства и права известно, что основанием для принятия нового закона может быть либо необходимость законодательного закрепления уже сложившихся в обществе отношений, либо желание государства побудить к возникновению новых правоотношений. Ни той, ни другой предпосылки сегодня в адвокатуре нет, — отмечает г-н Бойко. — Изменения ради изменений, для демонстрации деятельности, особенно сопряженные с агрессией и радикализмом, могут негативно отразиться на институте адвокатуры». Более того, по словам г-на Бойко, многие предложения рьяных реформаторов идентичны тем нормам, которые сегодня отображены в действующем законе, за изменение которого выступает автор предложения. То есть вместо того, чтобы взять и применить на практике нормы, которые уже полтора года как записаны в адвокатском законе, или настаивать на их соблюдении адвокаты по каким-то причинам все еще требуют внесения этих норм в закон.

В целом такое оперативное реформирование фундаментального для правового государства института на фоне циничного нарушения прав адвокатов со стороны правоохранительных органов, некорректное поведение которых и создало предпосылки для массовых акций протестов и революции, вызывает реальные опасения: что же хотят в результате получить от адвокатуры? Действительно независимый или управляемый государством институт? Или же начало столь громкой в юридических кругах (а ведь именно с работой адвокатов прежде всего соприкасается деятельность Министерства юстиции) реформы — всего лишь стремление показать бурную, а главное — успешную работу ведомства?

Вместе с тем есть и свои плюсы в таком спорном, с точки зрения своевременности, процессе — адвокаты, в общей своей массе ранее не сильно обеспокоенные проблемами профессии, взялись за дело, то есть проявили интерес не только к актам, регулирующим правоотношения, в которые вступают их клиенты, но и к основам собственной деятельности. И далее, если уж предоставляется возможность внесения изменений, пускай в формате новой редакции, то есть ­надеж­да, что они будут направлены на решение таких срочных проблем адвокатов, как реальное процессуальное равенство, незыблемость адвокатской тайны, доступ к информации, данным государственных реестров, урегулирование налогообложения адвокатской деятельности, расширение прав и усиление гарантий путем введения корреспондирующих обязанностей в законы, регулирующие деятельность правоохранительных органов, расширение процессуальных полномочий адвокатов как представителей и защитников в судах, и многих других вопросов, с которыми сталкиваются адвокаты в повседневной работе. Главное — чтобы этот шанс не был нацелен на разрушение того, что удалось достичь, только по той причине, что эти достижения были основаны на законе, принятом при свергнутой ныне власти.