Правовая общественность с интересом наблюдает за попытками различных сил навязать государству свое видение реформирования адвокатуры. Все чаще звучит предложение для разработчиков законопроектов об адвокатуре объединить усилия и предложить парламенту совместный документ, который воплотил бы в себе лучшие наработки по этой проблеме. Однако односторонняя работа в этом направлении еще продолжается. Примером тому может служить новый вариант законопроекта Украины «Об адвокатуре» № 3061-1, поданный народным депутатом Украины Владимиром Демехиным 30 октября 2003 года.

Анализ данного законопроекта позволяет выделить как положительные изменения, так и появившиеся или автоматически перенесенные с майского варианта проекта Закона недоработки.

Положительные изменения в основном касаются структурированности законопроекта. Его статьи объединены в разделах, регулирующих различные вопросы деятельности адвокатуры. Однако говорить о том, что законопроект претерпел существенные изменения, не приходится. Поэтому ряд его положений до сих пор вызывает некоторые замечания.

ЗАКОННОСТЬ — НЕ ПРИНЦИП?

К принципам адвокатской деятельности, изложенным в статье 7, не отнесен такой основополагающий принцип, как законность, хотя в законопроекте предусматривается ответственность адвоката за нарушение действующего законодательства. Этот принцип не вступает в противоречие с принципом верховенства права как естественного права человека а гармонично его дополняет, и, с нашей точки зрения, должен содержаться в законе.

В статье 8 законопроекта содержится норма, которую стоит привести дословно: «Осуществление защиты и предоставление правовой помощи при решении дел в судах и других государственных органах относится исключительно к компетенции адвокатуры». Такая норма вступает в противоречие с известным решением Конституционного Суда Украины № 13-рп от 16 ноября 2000 года. В нем сказано, что лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, вправе самостоятельно выбирать защитником любого специалиста в области права, который по закону может самостоятельно или по поручению юридического лица предоставлять правовую помощь. А адвокатура, согласно положениям Решения КСУ, является одной из конституционных гарантий, предоставляющей подозреваемому, обвиняемому и подсудимому возможность реализовать право свободно выбирать защитником в уголовном судопроизводстве адвоката.

Другим лицам, кроме адвокатов, по законопроекту при рекламировании своей деятельности запрещается использовать понятия и термины, которые могут привести к неправильному восприятию этих лиц, как субъектов адвокатской деятельности. По нашему мнению, данная норма, сформулированная посредством оценочных суждений, конкретно не указывает на запрещенные действия, что может повлечь неоднозначное ее толкование при применении. Она также затрагивает сферу регулирования рекламных отношений, которые должны охватываться действием не Закона «Об адвокатуре», а Закона Украины «О рекламе».

В законопроекте изменен правовой статус адвокатского бюро как организационной формы деятельности адвоката. Согласно новой редакции, оно является юридическим лицом. Однако в законопроекте все юридически значимые действия осуществляет не юридическое бюро как субъект правоотношений, а адвокат, его образовавший. Например, текущие счета в банках открывает адвокат юридического бюро, круглую печать и штамп имеет не юридическое бюро, а опять-таки адвокат. Хотя еще студенты из курса гражданского права должны были усвоить, что юридическое лицо вступает в правоотношения от своего имени, а к его факультативным признакам относят наличие счетов в банке и печати. Закономерно возникает вопрос: какова же целесообразность изменения правового статуса адвокатского бюро, когда по сути продекларированная норма в законопроекте не находит дальнейшего подтверждения?

Статья 14 обязывает адвокатское объединение, адвокатскую фирму, адвоката, образовавшего адвокатское бюро или адвокатский кабинет, в течение трех дней уведомить Министерство юстиции Украины и соответствующее отделение Национальной профессиональной палаты адвокатов Украины (НППАУ) о смене адреса или других изменениях. В случае неуведомления или несвоевременного уведомления предусматривается их исключение из Реестра адвокатских объединений, адвокатских фирм, адвокатских бюро и адвокатских кабинетов. Эта норма в целом ясна. Однако ни в статье 14, ни в самом законопроекте не регламентирован порядок повторного включения штрафников в соответствующий Реестр.

ИЗБРАННЫЕ МЕНЬШИНСТВОМ?

Нельзя оставить без замечаний установленный в статьях 28 и 29 законопроекта порядок избрания соответственно председателя отделения НППАУ, его заместителей, членов правления отделения НППАУ и членов ревизионной комиссии. Так, решение об избрании и прекращении полномочий указанных лиц принимается путем голосования большинства из присутствующих на общем собрании адвокатов. Законопроектом не предусмотрен необходимый минимальный кворум адвокатов на съезде для того, чтобы принимаемое ими решение приобретало легитимность. То есть лица, занимающие руководящие должности и определяющие направление деятельности отделения НППАУ и ревизионной комиссии, могут избираться на должность и прекращать свои полномочия решением меньшинства. А это противоречит принципам демократического государства.

Обратимся к профессиональным правам адвоката, перечисленным в статье 32 законопроекта. К ним отнесено право на фиксацию хода судебного заседания, процессуальных действий, в которых адвокат принимает участие, аудио- и видеосредствами. Вместе с тем законопроект не регламентирует процессуальный порядок проведения этих действий, а также не указывает, какое доказательное значение будут иметь составленные в результате соответствующие материалы.

Наверное, многих специалистов, ознакомляющихся с законопроектом, удивило наличие существенных ошибок в перечне обязанностей адвоката. Речь идет об обязанностях руководствоваться Правилами адвокатской этики. В частности, законопроект обязывает адвоката (дословно): 1) использовать незаконные и неэтичные способы, личные связи для влияния на должностных и других лиц; 2) признавать вину подзащитного, когда он ее отрицает; 3) занимать правовую позицию вопреки воле клиента. Очевидно, при перечислении вышеуказанных обязанностей разработчики законопроекта забыли поставить перед ними частицу «не». Это коренным образом изменило бы смысл и содержание статьи.

К спорным вопросам законопроекта можно отнести полный запрет на проведение осмотра и обыска адвоката, его вещей, а также помещений, где он осуществляет адвокатскую деятельность или проживает. Запрет также распространяется на прослушивание разговоров адвоката и проведение любых оперативно-розыскных мероприятий, несовместимых с сохранением адвокатской тайны, снятие информации с любых технических средств, используемых в адвокатской деятельности. Считаем, что полный запрет на проведение этих процессуальных и следственных действий является нецелесообразным. Очевидно, он не должен распространяться на случаи проверки компетентными органами заявлений о совершении адвокатом общественно опасных деяний, а также осуществления процессуальных и следственных действий, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Украины, при расследовании уголовного дела, возбужденного в отношении адвоката. В ряде случаев преступления, совершаемые адвокатами, непосредственно связаны с осуществлением адвокатской деятельности.

Перечисленные замечания, безусловно, не являются бесспорными. Однако сложно отрицать, что разработка и принятие такого важного для населения Украины, адвокатуры и самого государства Закона должны осуществляться в дискуссии с учетом всех предлагаемых замечаний, чтобы этот ответственный процесс не был заменен реализацией амбиций.