Привлекательное продолжение — PRAVO.UA
прапор_України
2024

Генеральний партнер 2024 року

Видавництво ЮРИДИЧНА ПРАКТИКА
Головна » Выпуск №16 (956) » Привлекательное продолжение

Привлекательное продолжение

Рубрика Акцент
Алексей ФИЛАТОВ: «Все процессуальные решения, которые будет принимать судья, он должен сопоставить с задачами судопроизводства»

 

 

Сегодня судебная реформа вышла на новый, процессуальный, виток развития. Узнать об основных изменениях, которые планируют реализовать в рамках этого этапа, о перспективах реализации конституционных новаций в части правосудия и кадрового очищения судейского корпуса «Юридическая практика» решила из первых уст — у заместителя Главы Администрации Президента Украины, координатора Совета по вопросам судебной реформы, секретаря Конституционной комиссии Алексея Филатова.

 

Алексей Валерьевич, с момента нашей с вами последней беседы, посвященной вопросам судебной реформы, в частности конституционному ее этапу, прошло достаточно много времени, почти девять месяцев. И, как мы видим, оптимистичным прогнозам относительно оперативности создания новой конституционной реальности не суждено было сбыться. В чем причина: в отсутствии пресловутой политической воли для данных изменений? И существует ли риск того, что нынешняя конституционная кампания, как и все предыдущие, потерпит фиаско?

— Конституционный процесс по сути своей — правовой, но имеет большую политическую составляющую, которая к тому же динамично меняется.

Летом прошлого года у нас были одни ожидания относительно перспектив работы коалиции и парламента, сейчас, как мы видим, жизнь внесла свои коррективы, которые не могут не отразиться на конституционном процессе.

Помните, когда в 2014 году определялась повестка дня реформы системы правосудия, многие задавали вопрос: зачем начинать с закона («Об обеспечении права на справедливый суд»), а не с фундамента — Конституции? Это было сделано сознательно, для решения самых срочных вопросов — именно с поправкой на то, что конституционный процесс будет подвержен политическому влиянию и растянут во времени. Хорошо, что парламент нашел в себе силы предварительно одобрить проект Закона «О внесении изменений в Конституцию Украины (относительно правосудия)» на предыдущей сессии. Будем надеяться, что на нынешней изменения будут одобрены в целом.

 

— К слову, о нынешней сессии. Не можем не попросить вас прокомментировать то, как неожиданно и оригинально законодатели изменили конституционные традиции рассмотрения парламентом законопроектов о внесении изменений в Основной Закон. Понятно, что новый порядок создавался специально для дальнейшего рассмотрения конституционного проекта в части децентрализации власти. Как вы считаете, может ли новая регламентная процедура быть использована для проекта № 3524?

— Парламент — орган политический, и руководствуется он в первую очередь политическими соображениями. Но окно возможностей не вечно. Голосование за конституционные изменения в части правосудия нужно проводить на нынешней сессии.

 

— Работа по двум из трех приоритетных направлений конституционного реформирования уже завершилась, по крайней мере в рамках деятельности Конституционной комиссии. Какой будет дальнейшая судьба Конституционной комиссии, после того как работа по третьему вектору — вопросам, которые касаются прав человека, — завершится: этот орган распустят?

Не вижу оснований для роспуска Конституционной комиссии — не все задачи, поставленные перед ней, сегодня выполнены. Есть ряд нерешенных вопросов, в том числе касающихся раздела ІІ «Права, свободы и обязанности человека и гражданина» Конституции. Думаю, Комиссия продолжит работу.

 

— Создание новых процессуальных кодексов — это очередной этап судебной реформы, который постепенно выходит на финишную прямую. Знаем, что работа над созданием новых версий Хозяйственного и Гражданского процессуальных кодексов уже практически завершилась, но процесс усовершенствования норм Кодекса административного судопроизводства (КАС) еще продолжается. Когда будет вынесен на обсуждение КАС? Есть ли какие-то нововведения, предусмотренные только для административного процесса?

— Надеюсь, что работа над изменениями в КАС завершится после майских праздников. Что касается новаций, то они в силу специфики административного процесса действительно будут. Например, институт пилотных решений. В рамках административного производства очень часто рассматриваются однотипные дела, и их количество может исчисляться десятками тысяч. Административные суды в делах с однотипной правовой ситуацией, где применяются одни и те же нормы права, вынуждены проводить десятки тысяч процессов. Институт пилотного решения позволит рассматривать эти дела по упрощенной процедуре.

 

— Хотелось бы уточнить, так какой же суд будет принимать такие решения: Верховный или Высший административный?

Этот вопрос пока дискутируется.

Кроме того, серьезные изменения будут внесены и в правила юрисдикции, в том числе в вопросах разграничения юрисдикции административных судов, с одной стороны, и общих и хозяйственных судов — с другой. Четкое разграничение юрисдикций — одна из главных целей реформы процессуального законодательства. Предлагается отойти от формального субъектного критерия, который, как показала практика, не всегда соответствует целям эффективного рассмотрения дел и принципу специализации судов, в пользу предметного критерия. Этот критерий более сложный, чем субъектный, но одновременно и более правильный.

 

— Это предложение довольно смелое, но в то же время сложно реализуемое. От какого фактора зависит эффективность данной новации: от того, насколько детально будет проведена предметная классификация дел для разных процессов, или же в этом вопросе определяющей будет добросовестность судьи в использовании новых правил юрисдикции?

— Оба фактора важны: имеют значение и качество юридической техники новых процессуальных кодексов, и добросовестный подход суда к применению этих норм. В конце концов каждая конкретная норма применяется конкретным судьей.

 

Мы знаем, что в некоторых европейских странах вопросы относительно юрисдикций решаются с помощью института преюдициального запроса. А насколько реальна реализация этой идеи у нас?

Такой институт сам по себе достаточно интересен. Но при его внедрении нужно позаботиться и о минимизации рисков, например, чтобы преюдициальный запрос не стал инструментом для затягивания дела. Стороне может быть проще и быстрее обжаловать в апелляционной инстанции определение о возврате искового заявления или же об отказе в открытии производства, чем ждать ответа на преюдициальный запрос. Если их количество будет внушительным — не факт, что Верховный Суд сможет их рассматривать оперативно.

 

Не можем не поинтересоваться, а почему уголовный процесс остался за кадром реформирования? Ведь, несмотря на то, что новый Уголовный процессуальный кодекс был принят четыре года назад, концептуальные изменения в него вносились уже много раз, не говоря уже о задекларированных намерениях относительно его коррекции. Не значит ли это, что данный документ не такой уж идеальный?

Слона лучше есть по частям. Советом по вопросам судебной реформы еще в ноябре 2014 года были определены приоритетные задачи реформы. Этому плану и следуем. Если приоритетных целей удастся достичь в ближайшее время — перейдем к другим, в том числе и к вопросам уголовного процесса. К последнему действительно есть целый ряд претензий как со стороны практикующих юристов в сфере уголовного права, так и со стороны прокуратуры и судебной системы. Эти замечания нужно инвентаризировать и выйти на концепцию изменений в уголовном процессе.

 

— А приобщаются ли сейчас к экспертному обсуждению предложенных процессуальных новаций те, кто непосредственно будет их использовать в своей работе, в частности направляют ли вам какие-то свои предложения представители судейского корпуса?

— Да, есть целый ряд комментариев. Большинство — это ответы на запросы, которые отправлял Совет по вопросам судебной реформы не только в суды, но и в профильные вузы и экспертные учреждения. Одни новации суды поддержали, по другим, наоборот, критиковали или предлагали другие решения. При этом инициативы от разных судов иногда имеют противоположный характер, особенно в вопросе разграничения юрисдикции. Сейчас задача заключается в том, чтобы, обработав разные предложения, прийти к сбалансированному решению.

 

Мы знаем, что судьи достаточно неоднозначно оценивают предложение о введении в хозяйственный процесс института свидетелей, говоря о том, что эта новация может негативно отразиться на оперативности рассмотрения дел данной категории. Что нужно сделать, чтобы этого не произошло?

— Такой риск есть, и он рассматривается как один из существенных. Есть сомнения, и не только у судей, относительно своевременности введения института свидетелей в хозяйственный процесс. Существует и другая точка зрения, основанная на нелогичности ограничения способов доказывания в хозяйственном процессе по сравнению с гражданским.

Действительно, отсутствие свидетельских показаний существенно ускоряет и упрощает рассмотрение дел в хозяйственном процессе, и очень важно сохранить это преимущество. Поэтому к реализации данной инициативы авторы проекта ХПК отнеслись достаточно осторожно и предусмотрели два предохранителя.

Во-первых, свидетельские показания в хозяйственном процессе будут носить субсидиарный характер: ими можно будет доказать только те факты, которые не подтверждаются, но и не опровергаются другими собранными доказательствами по делу. Сегодня на практике нередко возникают ситуации, когда некоторые факты в конкретном деле невозможно установить в судебном порядке: стороны о них знают, только одна сторона их отрицает, поскольку ей это выгодно, а другая — не может их доказать в отсутствие письменных доказательств. Институт свидетелей позволить упредить такие случаи.

Во-вторых, свидетельские показания в хозяйственном процессе будут излагаться в первую очередь в письменной форме. Речь идет об аналоге института аффидевита, который существует в других странах. Свидетель излагает свои показания письменно. Он несет ответственность, в том числе и уголовную, за правдивость показаний с момента их подписания и подачи в суд. Суд их оценивает, и если у него нет сомнений в их правдивости, и они не противоречат другим доказательствам по делу, суд имеет право не вызывать такого свидетеля в судебное заседание. Конечно, другая сторона по делу будет обращать внимание суда на несоответствие таких свидетельских показаний или искать другие аргументы против них. Можно провести параллели с другой существующей сегодня опцией — оценкой заключения эксперта: эксперт дает свое заключение письменно, но суд имеет право вызвать его, если об этом ходатайствует одна из сторон. В вопросе внедрения института свидетелей предполагается аналогичное решение — вызов свидетелей не обязателен, но возможен по инициативе суда или ходатайству другой стороны.

Эти предохранители частично минимизируют риски потери скорости хозяйственного процесса. Но скорость не должна иметь приоритет перед качеством рассмотрения дела.

 

А может ли случиться так, что данная опция окажется лишь декларативной, и в силу своей необязательности суды ее просто не будут использовать?

— Практика расставит все на свои места. Если от института свидетелей в хозяйственном процессе плюсов будет меньше, чем минусов, он не получит дальнейшего развития. Если же позитива будет больше — институт будет развиваться дальше, и, возможно, применяться более широко.

 

Один из реформенных тезисов гласит: защита прав осуществляется не только с помощью механизмов, определенных законом или договором, но и другим способом, который эффективно защищает право. Означает ли это, что судей хотят сделать процессуально более активными фигурами, предоставив карт-бланш в выборе инструментария, или же в этом случае судьи должны действовать исключительно в рамках заявленных исковых требований?

— Главная цель судебного процесса — обеспечить эффективную защиту прав лица, которое обращается в суд. Все процессуальные решения, которые будет принимать судья, он должен сопоставить с задачами судопроизводства: обеспечить справедливое, беспристрастное и своевременное рассмотрение дела в соответствии с законом и с целью эффективной, а не формальной защиты прав. Думаю, каждый юрист-практик когда-то сталкивался с ситуацией, когда сторона по делу, получив решение суда формально в ее пользу, не получает эффекта, за которым она обратилась в суд. И сегодня на практике суд может выходить за рамки способов защиты, установленных законом или договором. Есть решение Конституционного Суда по этому вопросу, есть практика Верховного Суда. Сейчас предлагается эту практику упорядочить. Способ защиты — как предусмотренный законом или договором, так и не предусмотренный ими — должна просить сторона. Суд должен рассмотреть иск, и определить, действительно ли способы, предусмотренные законом или договором, не дают эффективной защиты, и только при положительном ответе на этот вопрос может применить иной способ защиты, о котором просит сторона. Но суд не должен выбирать такой способ по собственной инициативе. Процесс должен оставаться состязательным.

 

— Встречное обеспечение — еще одна новация процессуального реформирования, а какой фактор в ней преобладает: экономический или дисциплинирующий?

— Нужно сбалансировать ситуацию с обеспечением иска. В исторической ретроспективе вопрос обеспечения иска у нас переходил из крайности в крайность. Был период, когда суды в порядке обеспечения иска практически решали споры по сути. Такая негативная практика привела к обратному — к обеспечению иска суды стали подходить чрезмерно осторожно. Норма о залоге, который может применяться при обеспечении иска, на практике работает слабо. При этом без обеспечения иска можно получить судебное решение, которое, опять же, не будет иметь никакого экономического эффекта.

Предлагается поставить вопрос по-другому. В части обеспечения иска, как и в любом другом вопросе в рамках гражданского или хозяйственного процесса, важно соблюсти баланс интересов сторон. Вместо отказа в обеспечении иска по той причине, что может нарушиться баланс интересов истца и ответчика, суд имеет право сбалансировать эти интересы путем встречного обеспечения. Истец получает обеспечение иска, о котором просит, при этом для защиты интересов ответчика истец должен предоставить встречное обеспечение. Таким образом, интересы как истца, так и ответчика обеспечены на протяжении всего процесса рассмотрения дела, каким бы длительным он не был. Конечно, в этом вопросе присутствует определенный субъективный элемент, который будет зависеть от добросовестности применения этой нормы судьей. Но такой элемент присутствует и в любом другом процессуальном решении.

 

— А как будут работать новые механизмы недопущения злоупотребления процессуальными правами?

— Запрет на злоупотребление правами формально присутствует в процессуальном законодательстве и сейчас. В каждом процессуальном кодексе есть норма о добросовестном пользовании процессуальными правами, но она не часто используется судом. Не секрет, что сегодня суд иногда не решается квалифицировать то или иное действие как злоупотребление правом, исходя из того, что формально такое действие не запрещено законом. На практике это приводит к ущемлению прав другой стороны, которая не может эффективно защитить свои права в процессе, и к другим негативным последствиям, связанным с затягиванием рассмотрения дела, увеличением судебных расходов и т.д.

В проектах процессуальных кодексов судам даются ориентиры, что следует считать злоупотреблением процессуальными правами. Простой пример: широко распространена технология направления дела к нужному судье путем подачи «веерных» исковых заявлений — 3, 5, 15 и т.д. Сегодня такие манипуляции не трактуются как злоупотребление правом — суд не считает возможным ограничить истца в праве подавать исковые заявления в любом количестве.

Согласно проектам, злоупотреблением правом можно признать подачу нескольких исковых заявлений с одним и тем же или аналогичным предметом на одних и тех же основаниях, когда очевидно, что целью такой подачи является манипуляция автоматизированной системой распределения дел. В этом случае суд должен применить соответствующие санкции к истцу — штраф, возврат всех поданных исковых заявлений.

 

— Давайте перейдем от процесса к прогрессу. В вопросах усовершенствования процессуального законодательства делается ставка на расширение опций «электронного суда». Электронный документооборот в перспективе должен полностью вытеснить бумажный или же, как сейчас, они будут функционировать параллельно?

— В долгосрочной перспективе документооборот суда должен быть полностью переведен в электронную форму. Это позволит обеспечить его максимальную прозрачность, ускорить и упростить внутреннюю и внешнюю коммуникацию суда, и получить экономический эффект: снизить затраты на канцелярские нужды, пересылку дел между судами и т.д. Чем больше внутренних процессов суда будут переведены в электронный формат, тем более доступными, прозрачными и недорогими они станут.

 

— А как можно расценить тот факт, что две законодательные инициативы относительно внедрения системы автоматизированного ареста средств и электронного приказного производства были внесены на рассмотрение парламента еще в начале года: как пробные нормотворческие «ласточки» или же как индикатор наличия или отсутствия политической поддержки для принятия процессуальный изменений?

— Разные правовые, политические и экономические процессы идут параллельно. В данном случае причина простая: внедрение инструментов электронного ареста денежных средств — один из маяков, предусмотренных Меморандумом между Украиной и МВФ. Электронный арест денежных средств как инструмент защиты прав кредиторов особенно важен для стабильности банковской системы. Но эти инициативы — только одна часть большого предложения по дальнейшему внедрению системы «Электронный суд».

 

— Еще одна из заявленных новаций направлена на создание процессуальных фильтров на уровне апелляционных и кассационных инстанций. Как это корреспондируется с действующей Конституцией, не будет ли данная инициатива расценена как ограничение доступа к правосудию?

— Обжалование каждого судебного решения в апелляционном и кассационном порядке — только иллюзия лучшей правовой защиты. На самом деле результат — это чрезмерное увеличение рабочей нагрузки на суд. Естественное следствие — потеря качества работы суда, а значит — ослабление, а не усиление судебной защиты.

Поэтому стоит разгрузить в первую очередь кассационную инстанцию от дел, рассмотрение которых этому суду не свойственно. Если кассационный суд будет рассматривать меньшее количество дел, он сможет качественнее выполнять свою основную функцию — формировать единую правоприменительную практику. Европейский суд по правам человека уже не раз делал вывод о том, что право на обжалование решения суда, особенно в кассационном порядке, не является абсолютным.

При этом, согласно проекту изменений в Конституцию в части правосудия, который сейчас находится на рассмотрении парламента, право на апелляционный пересмотр дела гарантировано всегда. То есть гражданин имеет право требовать от государства, чтобы дело, в котором он принимает участие, хотя бы один раз было пересмотрено судом более высокой инстанции. Кроме того, ограничение права на кассационное обжалование должно учитывать важность дела для правоприменительной практики, его сложность, цену иска и т.д. Не должно быть механического отсечения дел от кассационной инстанции.

 

Но ведь проблема значительной нагрузки актуальна прежде всего для судов первой инстанции. Можно ли решить эту проблему в рамках реализации задекларированной инициативы по укрупнению судов?

— Такая инициатива действительно обсуждается. Логика этих изменений в следующем. Вместо одного суда в одном районе, где работает, скажем, три судьи, создается один суд, юрисдикция которого будет распространяться на три района, и в нем будет работать девять судей. Это минимизирует риск того, что в отдельном районе осуществление правосудия может вообще прекратиться, как это иногда происходит сейчас. Например, в суде из трех судей, где один судья заболел, у второго закончился срок полномочий, а третья судья находится в декретном отпуске, ситуация исправляется достаточно легко: стороне по делу придется приехать в другой райцентр, или судья из другого районного центра приедет и проведет судебное заседание в здании суда, которое находится в этом районе. Кроме того, содержание одного большего суда стоит дешевле, чем трех меньших. Укрупнение судов позволит также сбалансировать нагрузку на судей.

 

— Судьи с осторожностью относятся к таким инициативам, очевидно, помня о том, что проектом конституционных изменений предусмотрено новое основание для увольнения — отказ судьи от перевода в случае реорганизации/ликвидации суда. Может ли это положение быть использовано как дополнительный инструмент для кадрового очищения?

— Цель в другом. Например, сейчас есть судьи, которые назначены в суды, расположенные в Донецке или Луганске, по понятным причинам они не могут там осуществлять правосудие, поэтому им предлагается на выбор другой суд для перевода. Естественно, Высшая квалификационная комиссия судей Украины (ВККС) не может принять решение о переводе всех таких судей в крупные города: Киев, Харьков или Одессу. Поэтому ВККС предлагает другие суды, где открываются вакансии. Если судья отказывается от перевода в тот суд, где есть вакансии, а в другом, в котором он бы хотел работать, вакансий нет, возникает вопрос: должно ли государство платить такому судье вознаграждение, если он не выполняет свою функцию? Безусловно, должен быть предусмотрен определенный льготный период, в течение которого судья может выбрать, в какой из предложенных судов пойти работать. Но если после окончания льготного периода судья по-прежнему ждет, когда откроется вакансия в какой-то из столичных инстанций, а вакансии там нет, то что делать? Наверное, в этом случае должно быть основание для увольнения такого судьи.

 

Новые процессуальные правила рассчитаны, наверное, на представителей обновленного судейского корпуса, ведь такое качество судьи, как добросовестность, воспитать процессуальными правилами невозможно. Создавая новые редакции процессуальных кодексов, делали ли вы поправку на то, что реализовывать их будут представители новой генерации, обновленной судебной системы?

— Какие бы процессуальные правила не были, действующие или новые, их должны применять судьи, соответствующие высоким общественным ожиданиям. Обновление судейского корпуса — это самостоятельная задача. И если мы хотим повысить качество судейских кадров, нужно создавать и условия для того, чтобы судейская профессия стала привлекательной для высококлассных юристов. Должность судьи должна считаться венцом профессиональной карьеры юриста, она должна быть хорошо оплачиваемой и престижной. Естественно, это дорога с двухсторонним движением: судьи и кандидаты в судьи должны соответствовать высоким профессиональным и морально-этическим критериям. Но если одновременно не будет происходить движения со стороны государства, то профессиональная среда не даст качественных новых кадров в судейский корпус.

Нужно признать, что в вопросах обновления судебной системы часто превалируют популистские и ситуативные политические решения. Можно уволить какое-то количество действующих судей. В каждом суде прекрасно известно, с кем точно нужно попрощаться. Другой вопрос — кем их заменить, что предложить потенциальным кандидатам в судьи?.. Давление со стороны политиков, общественное осуждение, высокую рабочую нагрузку и оплату на уровне от младшего до среднего юриста в киевской юридической фирме? Поэтому, если парламент уже сейчас не найдет в себе силы для серьезных решений: и по деполитизации судебной власти, что невозможно без изменений в Конституцию, и по уровню судейского вознаграждения, и по другим вопросам статуса судьи — шансов качественно улучшить судейский корпус будет немного.

 

(Беседовала Ольга КИРИЕНКО,

«Юридическая практика»)

 

Поділитися

Підписуйтесь на «Юридичну практику» в Facebook, Telegram, Linkedin та YouTube.

Баннер_на_сайт_тип_1
YPpicnic600x900
баннер_600_90px_2
2024
tg-10
Legal High School

Зміст

FALSE

Честный случай

Акцент

Привлекательное продолжение

Государство и юристы

Свидетельские предсказания

Государство и юристы

Новости законотворчества

Урегулирована выплата стимулирующих выплат госчиновникам

Предлагается принять антиофшорный закон

Принят за основу Закон о Нацкомиссии в сферах энергетики и комуслуг

Государство и юристы

Конфликт в интересе

Указать содействие

Документы и аналитика

Аренда с подвохом

Всегда готов!

Книжная полка

Коррупционные тиски

Неделя права

Новости из-за рубежа

Видеотрансляция в судах

Неделя права

Интеграция в реформе

Второй сезон

Апелляция в отставку

Нерадикальные перестановки

Новости из зала суда

Судебная практика

Судья из Киева добилась победы в споре с ГПУ

Суд не передал банку право требования у ГП «Энергорынок» 16,93 млн грн долга

Новости юридических фирм

Частная практика

ЮФ «Василь Кисиль и Партнеры» консультирует СК «Доверие и Гарантия» по вопросам изменения состава акционеров

Interlegal отстоял возможность рассмотрения спора в украинском суде

ЮФ Sayenko Kharenko повысила трех юристов до уровня советников

ЮФ GOLAW представила интересы международной сети магазинов в трудовом споре

К АО Juscutum присоединилась компания Legal House

Отрасли практики

Признание – сила

Программный бой

Управление созданием

Прок действия

Рабочий график

СТРАНИЦА ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНИКА ЮРИСТА

Защита бизнеса

КАЛЕНДАРЬ на неделю

Репортаж

Да будет tax!

Самое важное

НДС и доставка помощи

Немецкий алфавит

Повышение фиктивности

Штатная ситуация

Судебная практика

Банковское право

Под временным сооружением

Путь к совершенству

Форс-мажорная нота

Тема номера

В начале пусти

Опасное вовлечение

Эффективный вход

Частная практика

Узкий диапазон

M&Aтрица

Інші новини

PRAVO.UA