При детальном изучении актуальной практики украинских судов в делах о защите чести, достоинства и деловой репутации можно обнаружить, что суды то и дело применяют к спорным отношениям положения части 3 статьи 277 Гражданского кодекса (ГК) Украины несмотря на то, что еще четыре года назад эта норма была исключена  в соответствии с Законом № 1170-VII от 27 марта 2014  года.

Умышленная невнимательность?

Такое «невнимательное» правоприменение судами недействующей нормы ГК Украины можно отчасти объяснить тем, что в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Украины (ВСУ) «О судебной практике в делах о защите чести и достоинства физического лица, а также деловой репутации юридического и физического лица» от 27 февраля 2009 года № 1 до сих пор содержится соответствующее положение, которое дословно цитирует недействующую часть 3 статьи 277 ГК Украины и декларирует презумпцию добропорядочности в ­диффамационных спорах.

Пленум ВСУ, видимо, не пришел к выводу об острой необходимости актуализировать специальное постановление в вопросе отхода от презюмирования добропорядочности истца и отнюдь не спешил гармонизировать этот нормативный акт с действующим законодательством.

В этой статье попробуем разобраться, что такое презумпция добропорядочности, а также выясним, почему ее исключили из ГК Украины и является ли это справедливым и целесообразным.

Презумпция добропорядочности подразумевает, что каждый человек считается добропорядочным до тех пор, пока в установленном порядке не будут убедительно доказаны факты, отрицательно его характеризующие.

В силу данной презумпции обязанность доказывания правильности и достоверности информации, затрагивающей честь, достоинство и деловую репутацию гражданина, возлагается на ответчиков (то есть лиц, распространивших данную информацию). Истец лишь должен доказать факт распространения сведений, порочащих его.

Проверить информацию

До недавнего времени истцы, защищая честь, достоинство и деловую репутацию в украинских судах, успешно применяли указанную презумпцию и, доказав только факт распространения информации, получали положительный результат в виде решения суда в их пользу.

Основное бремя доказывания возлагалось на ответчиков: именно ответчики, главным образом журналисты, обязаны были искать доказательства в подтверждение правдивости опубликованной информации.

Отметим, что возложение бремени доказывания именно на ответчика, то есть на лицо, которое распространило информацию, абсолютно соответствует фундаментальному подходу Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), согласно которому журналисты обязаны тщательно и надлежащим образом проверять информацию перед ее обнародованием. В частности, такой подход ЕСПЧ освещен в решении по делу «Бусуйок против Молдовы» (жалоба № 61513/00).

По данному делу заявитель — журналист, гражданин Молдовы Валерий Бусуйок — жаловался на то, что национальные суды неправомерно обязали его опровергнуть распространенную им информацию, чем, в свою очередь, нарушили его право на свободу выражения взглядов, предусмотренное частью 1 статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод (Конвенция).

В пунктах 69–70 решения по указанному делу ЕСПЧ отметил, что на заявителя была возложена обязанность действовать добросовестно и проверять информацию, прежде чем публиковать ее. Все указывает на то, что заявитель не проверил информацию перед ее опубликованием, хотя как журналист должен был это сделать.

Таким образом, если журналисты проверяли информацию на предмет достоверности до ее публикации, им не составит особого труда предоставить доказательства правдивости распространенной информации, ведь фактически доказательства собраны еще до публикации. Если же журналист медлит и придумывает какие-либо причины непредоставления доказательств, такое поведение свидетельствует о недобросовестном исполнении профессиональных обязанностей и распространении недостоверной информации без предварительной ее проверки.

Такой подход, по нашему мнению, более чем соответствует справедливости и эффективно обеспечивает право каждого лица на добропорядочную репутацию, если обоснованно не доказано обратное.

Вместе с тем наличие на законодательном уровне в Украине такой презумпции, как презумпция добропорядочности, является благоприятным фактором для защиты нарушенных неимущественных прав истца и необходимым условием для соблюдения справедливости в деле о диффамационном правонарушении.

Исключенная презумпция

Но, несмотря на логичность и справедливость презумпции добропорядочности, соответствие правопониманию ЕСПЧ, ее все же исключили в 2014 году. Попробуем выяснить, по какой причине и с какой целью.

В самой первой редакции ГК Украины от 16 января 2003 года часть 3 статьи 277 была сформулирована следующим образом: считается, что негативная информация, распространенная о лице, является недостоверной. Таким образом, изначально законодательно была установлена презумпция недостоверности любой негативной информации.

В дальнейшем в парламент был внесен законопроект № 3261-IV (по поводу права на информацию), которым предлагались изменения к указанной статье в связи с тем, что презумпция недостоверности любой негативной информации вызывала неоднозначное толкование и значительно ограничивала права лиц на распространение информации. Инициаторы законопроекта предлагали эту норму сделать более четкой, определенной и возможной для применения.

22 декабря 2005 года указанная норма была видоизменена: Законом Украины № 3261-IV ее изложили в следующей редакции: негативная информация, распространенная о лице, считается недостоверной, если лицо, которое ее распространило, не докажет обратное.

Но 13 января 2011 года Верховная Рада Украины приняла Законы Украины «О доступе к публичной информации» и «О внесении изменений в Закон Украины «Об информации».

В связи с этим Кабинетом Министров Украины был подготовлен законопроект о внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины в связи с принятием Закона Украины «Об информации» (в новой редакции) и Закона Украины «О доступе к публичной информации» и внесен в Верховную Раду Украины 14 мая 2012 года.

Отметим, что в пояснительной записке к законопроекту нет конструктивного объяснения необходимости и целесообразности исключения части 3 статьи 277 ГК Украины (как, впрочем, и объяснений по поводу ряда других изменений в законодательные акты Украины). Содержится обобщенная фраза — принятие Закона Украины будет способствовать приведению законодательных актов Украины в соответствие с Законами Украины «Об информации» и «О доступе к публичной информации».

Законопроект прошел долгий двухлетний путь и в марте 2014 года был принят парламентом, а 17 апреля 2014 года подписан Президентом.

Поскольку какого-либо обоснования необходимости исключения презумпции добропорядочности из ГК Украины в пояснительной записке не содержалось, представляется, что такое изменение в законодательстве соответствует Закону Украины «Об информации».

Но детальный анализ Закона Украины «Об информации» в редакции от 13 января 2011 года № 2657-XII позволяет прийти к обоснованному выводу, что наличие презумпции добропорядочности на законодательном уровне, наоборот, соответствует основным положениям этого законодательного акта!

Так, одним из основных принципов информационных отношений, согласно статье 2 Закона Украины «Об информации» в редакции от 13 января 2011 года № 2657-XII, является достоверность и полнота информации.

Презумпция добропорядочности, по нашему мнению, как раз и выступала тем фактором, который обеспечивал эффективность и действенность гарантии полноты и достоверности информации, ведь лицо, публикуя ту или иную информацию, обязано было проверить на предмет достоверности, так как осознавало, что в случае судебного иска придется доказывать ее правдивость в любом случае.

Сегодня, особенно в интернет-пространстве, имеет место огромное количество статей сомнительного и непроверенного содержания, с надуманными и вопиющими обвинениями лиц, которые в силу отсутствия презумпции добропорядочности на законодательном уровне обязаны доказывать, что в действительности такого не было. Такая ситуация фактически свидетельствует о нарушении гарантии полноты и достоверности информации.

Наличие презумпции добропорядочности на законодательном уровне было бы своего рода сдерживающим фактором для недобросовестных журналистов и критиков, которые дважды подумали бы, прежде чем публиковать неправдивые сведения, так как понимали бы, что бремя доказывания достоверности распространенной информации в случае подачи иска возлагалось бы на них.

Кроме того, как следует из статьи 9 Закона Украины «Об информации» в редакции от 13 января 2011 года № 2657-XII, реализация права на информацию не должна нарушать общественные, политические, экономические, социальные, духовные, экологические и другие права, свободы и законные интересы других граждан, права и интересы юридических лиц.

Считаем, что презумпция добропорядочности полностью соответствует положениям и этой нормы. Ведь, публикуя информацию, лицо обязано проверить ее на предмет достоверности, чтобы не нарушить право лица, о котором публикуется такая информация, и в дальнейшем в случае инициации судебного иска — быть готовым подтвердить как достоверность публикации, так и отсутствие нарушения законных прав и интересов другого лица.

Таким образом, целесообразность исключения части 3 статьи 277 из ГК Украины не усматривается; напротив, ее наличие на законодательном уровне полностью соответствует как практике Европейского суда по правам человека, так и положениям и духу Закона Украины «Об информации» и никоим образом не нарушает прав лиц на информацию и не посягает на плюрализм мнений в демократическом обществе.

В связи с этим представляется необходимым вновь включить часть 3 статьи 277 в ГК Украины, чтобы в демократическом обществе к журналистам, критикам и политикам вернулось чувство ответственности за распространяемую информацию и они были готовы к подтверждению правдивости публикации, помнили о необходимости распространять только полную и достоверную информацию, не нарушая при этом права и интересы третьих лиц.

ДЕМЧЕНКО Юрий — адвокат, управляющий партнер АО Litigation Group, г. Киев,

СИЛИНА Марина — юрист, адвокат АО Litigation Group, г. Киев