Высший совет правосудия (ВСП) начал активно осваивать новое направление в своей работе — принимать меры по обеспечению независимости судей и авторитета правосудия. После вступления в силу конституционных изменений в части правосудия соответствующая функция, как известно, была закреплена за ВСП, а впоследствии подкреплена соответствующим законодательным инструментарием. Суть этих новых конституционных полномочий ВСП раскрыта в главе 10 Закона Украины «О Высшем совете правосудия», вступившего в силу 5 января с.г. Несмотря на то что указанный раздел в новом профильном законе последний, по словам самих же членов ВСП, вопросы судейской независимости —

­первостепенная, приоритетная задача для них. Самой показательной в этой части мерой является ведение ВСП и обнародование на своем официальном сайте Реестра сообщений судей о вмешательстве в деятельность судьи по осуществлению правосудия (Реестр). Соответствующая опция на официальном сайте ВСП стала доступной не так давно, но, как свидетельствует количество сообщений, размещенных в этой публичной базе, спросом у судей она пользуется.

На момент подготовки данного материала в Реестре было зафиксировано 116 соответствующих сообщений от судей: первое поступило еще в октябре прошлого года, последнее — в конце апреля 2017-го. Причем самой «угрожайной» (извините за каламбур) для судейской независимости оказалась нынешняя весна: практически половина всех заявлений датированы мартом-апрелем с.г.

Как известно, все познается в сравнении, поэтому мы решили сделать небольшой экскурс в историю этого вопроса. Напомним, что еще в начале лета 2015 года Совет судей Украины утвердил таблицу мониторинга и ведения учета обращений судей относительно вмешательства в их деятельность, которая находилась в открытом доступе на официальной интернет-странице Совета судей Украины на веб-портале «Судебная власть Украины». И почти за два года функционирования этого публичного «реестра» (с конца 2015-го по октябрь 2016-го) в нем было зафиксировано только порядка 130 заявлений. Примечательно, что именно в этот постреволюционный период наблюдался всплеск общественного интереса к деятельности судов и судей, который нередко приобретал радикальные формы. «Шиношантаж», «мусорная люстрация», «публичное покаяние судей перед активистами» — именно о таких побочных эффектах пробуждения гражданского общества в нашем государстве после трагических событий зимы 2014 года шла речь во многих сообщениях, зафиксированных в мониторинговом реестре Совета судей Украины.

Сейчас времена изменились, но нравы… нравы, похоже, остались прежними. Правда, формы проявления участия общественности в судейской жизни несколько смягчились. Шины под обителями Фемиды, как правило, уже не поджигают, судей в мусорные баки насильно не сажают и публичные исповеди им не устраивают, но, как свидетельствует наполнение нынешнего Реестра, суды по-прежнему остаются в зоне повышенного интереса со стороны общественности, особенно столичные инстанции. Например, одно из сообщений в Реестре касается событий, которые произошли 26 января с.г. в Апелляционном суде Киевской области. В этот день у здания суда общественные активисты вначале устроили пикет с применением дымовых шашек, а затем ворвались в зал судебных заседаний, где проходило слушание дела, стали разбрасывать сувенирные деньги, выкрикивать разные лозунги и обвинения (очевидно, адресованные судье-докладчику), тем самым сорвали судебное рассмотрение. По указанному факту вмешательства в осуществление правосудия одним из районных управлений Национальной полиции в г. Киеве было зарегистрировано заявление, но, как говорится в сообщении, информации о том, что соответствующие данные были внесены в Единый реестр досудебных расследований (ЕРДР), нет.

Вот другую информацию — сведения о вынесении судьей заведомо неправосудного решения — органы досудебного расследования в ЕРДР вносят более охотно. Категория сообщений, в которых идет речь об осуществлении давления на судей посредством внесения сведений в ЕРДР по заявлению (иногда даже неустановленного лица) относительно вынесения ими заведомо неправосудного решения (статья 375 Уголовного кодекса (УК) Украины), довольно многочисленная. Наверняка в этом случае главная проблема кроется в механизме Уголовного процессуального кодекса (УПК) Украины, предусматривающем фактически автоматический порядок открытия уголовного производства, точнее — в его избирательном применении органами досудебного расследования. Яркой иллюстрацией такого вида проявления давления стало сообщение следственного судьи Красногвардейского районного суда г. Днепропетровска Дмитрия Черкеза, которое не так давно было предметом рассмотрения на заседании ВСП. Так, буквально на следующий день после того, как он, следственный судья, вынес определение о возвращении ходатайства об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей, поданное в рамках уголовного производства, следователю (причина — нарушение правил территориальной подсудности), соответствующим следственным управлением прокуратуры в ЕРДР были внесены сведения о совершении уголовного преступления по части 1 статьи 375 УК Украины в отношении г-на Черкеза: дескать, указанное определение он вынес без судебного заседания. Как утверждает судья, когда его вызвали на допрос в качестве свидетеля, следователь задавал вопросы, не касающиеся указанного уголовного производства (скажем, относительно пересечения судьей границы и подачи декларации о доходах), а также осуществлял попытки объяснить, каким образом следует рассматривать дела. По убеждению автора сообщения, такие действия направлены на незаконное влияние и давление на него с целью получения желаемого для прокуратуры результата. С таким утверждением согласился и ВСП: им было принято решение внести в Генеральную прокуратуру Украины представление о выявлении и привлечении к установленной законом ответственности лиц, совершивших действия, нарушающие гарантии независимости судьи.

Значительная категория заявлений, содержащихся в Реестре, касается угроз насилия в адрес судей и их физического проявления. Кроме того, риски для судейской независимости служители Фемиды видят и в деятельности СМИ. Причем речь идет не только о некорректном поведении журналистов в судебном процессе или же о публикациях в СМИ, в которых огульно (по утверждению самих же судей) на них вешаются ярлыки «коррупционер», «рейдер», «отпускающий преступников» и т.д., но и о косвенной деятельности масс-медиа: когда СМИ становятся трибуной для чьих-то нелицеприятных высказываний в адрес судей или же площадкой для размещения дискредитирующей информации. Среди таких сообщений есть и курьезные истории. Например, судья одного из местных судов Черкасской области попросила ВСП принять меры для защиты от вмешательства в ее деятельность по осуществлению правосудия, которое проявилось в том, что неизвестное лицо разместило на одном из интернет-ресурсов в разделе «медицинские услуги» объявление о «супермассажике» с фейковой фотографией, но с указанием всех личных номеров телефона судьи. Размещение такого объявления инициатор сообщения считает провокацией, конечной целью которой является устранение от исполнения служебных обязанностей путем дискредитации ее как судьи.

---

Из первых уст

Нормы реагирования

Алла ЛЕСЬКО, член Высшего совета правосудия, секретарь Первой дисциплинарной палаты

Определение, являются ли изложенные в обращении судьи факты вмешательством в деятельность судьи по осуществлению правосудия, в соответствии с Законом Украины «О Высшем совете правосудия» (Закон), является коллегиальным решением, результатом рассмотрения обращения судьи на заседании ВСП. Некоторые обращения судей содержат очевидные факты, которые являются вопиющими и требуют немедленного вмешательства и реагирования, а некоторые — нуждаются в проверке, в получении ответов от других государственных органов. Поэтому в данном направлении деятельности ВСП, по моему мнению, нецелесообразно применять принцип обязательной очередности (по мере поступления) рассмотрения таких сообщений.

Ярким примером того стало, в частности, обращение судьи Шевченковского районного суда г. Киева Оксаны Голуб, поступившее в ВСП 17 марта с.г. Судья сообщила о том, что лица, присутствовавшие в зале судебных заседаний как свободные слушатели, в дальнейшем, узнав, что суд решил продлить подозреваемому срок содержания под стражей, стали вести себя агрессивно, забаррикадировали выход из помещения, удерживали в нем судью против ее воли, оказывали давление на нее, требуя принятия иного решения. По результатам рассмотрения указанного обращения 30 марта 2017 года ВСП было решено обратиться к главе Национальной полиции Украины относительно безотлагательного принятия мер по усилению охраны судов и судей при осуществлении правосудия, поскольку решением Высшего совета юстиции от 26 декабря 2016 года № 3470/0/15-16 и приказом Министерства внутренних дел Украины от 26 декабря 2016 года № 1352 был утвержден Временный порядок обеспечения охраны судов, органов и учреждений системы правосудия, а также поддержания общественного порядка в них. Указанным актом на Нацполицию и Национальную гвардию Украины была возложена обязанность по охране судов. При этом ВСП исходил из содержания неоднократных обращений судей и судов относительно оказания давления на них, нарушения порядка в судебных заседаниях со стороны присутствующих граждан, создания препятствий в отправлении правосудия.

Законом предусмотрено, что ВСП с целью обеспечения независимости судей и авторитета правосудия готовит в сотрудничестве с органами судейского самоуправления, другими органами и учреждениями системы правосудия, общественными объединениями и обнародует ежегодный доклад о состоянии обеспечения независимости судей в нашем государстве. Следовательно, ВСП будет проведено обобщение всех сообщений судей о вмешательстве, по результатам которого нужно дать четкое определение понятию «вмешательство в независимую деятельность судьи» для единого понимания указанной категории как судьями, так и должностными лицами других ветвей власти, а также лицами, присутствующими на судебных заседаниях.

Сейчас обращения судей касаются преимущественно следующих фактов:

— давления на судей путем внесения в Единый реестр досудебных расследований сведений о вынесении судьей заведомо неправосудного решения;

— нарушения присутствующими лицами порядка в судебном заседании с требованиями принять определенное решение;

— непринятия правоохранительными органами мер для надлежащего расследования фактов, указанных в заявлениях судей о совершении в отношении них преступлений, связанных с вмешательством в их деятельность;

— обращений народных депутатов относительно контроля за рассмотрением конкретного дела с требованием сообщить о результатах его рассмотрения со ссылкой на соответствующую жалобу (заявление) одной из сторон.

Законодательного инструментария для надлежащего реагирования на факты вмешательства в профессиональную деятельность судей у ВСП, на мой взгляд, достаточно. Я также считаю, что в соответствии с пунктом 8 статьи 73 Закона мы имеем правовые основания реагировать не только на обращения судей, но и на публичные заявления политиков и должностных лиц исполнительной власти, которые дискредитируют судебную власть. В этом случае я абсолютно согласна с мнением одного из экспертов Совета Европы, профессора права Университета Комплутенсе (Мадрид, Испания) Лорены Бахмайер Винтер о том, что ВСП должен четко заявить: «Любое публичное заявление или высказывание представителя исполнительной власти, дискредитирующее судебную власть, является вмешательством в независимую деятельность судебной власти». Также считаю, что ВСП вправе требовать привлечения к установленной законом ответственности лиц, которые делают такие публичные заявления.