Об актуальных тенденциях и проблемах работы адвокатов, специализирующихся на правовой помощи при обвинениях по «экономическим» и «служебным» статьям Уголовного кодекса (УК) Украины (White Collar Crimes, WCC), мы говорили с Константином Рыбачковским, адвокатом, партнером ЮК «Алексеев, Боярчуков и Партнеры».

— Что сейчас востребовано в практике WCC? Над какими категориями дел работает ваша команда?

— Как правило, первый звонок от клиента поступает в связи с тем, что к нему пришли с обыском либо он получил повестку о вызове на допрос в качестве свидетеля. Чаще всего речь идет о преступлениях, относящихся к сфере WCC: об уклонении от уплаты налогов и других обязательных платежей, присвоении, растрате имущества или его хищении путем злоупотребления служебным положением, служебной халатности, служебном подлоге, подделке документов, получении неправомерной выгоды, легализации доходов, полученных преступным путем, предложении взятки.

Хотя мы и пытаемся дистанцироваться от политики, не могу не отметить прецедент с привлечением к ответственности народных депутатов Украины. К примеру, сейчас наша команда защищает Софию Федину — она стала первым народным депутатом Украины, которой вручили уведомление о подозрении по новому порядку, то есть без получения разрешения Верховной Рады Украины. Согласно последним изменениям, внесенным в законодательство Украины, соответствующее решение принял лично Генеральный прокурор.

В этом деле есть еще много шероховатостей и замечаний, о которых можно говорить до хрипоты, надеемся, суд к нам прислушается. Как бы то ни было, перелом с отменой так называемой депутатской неприкосновенности, которую нам давно обещали законодатели, уже произошел, и новый порядок привлечения народных избранников к уголовной ответственности заработал на практике.

— Одной из специализаций вашей фирмы является сопровождение процедур банкротства. Как часто в этой сфере возникают уголовно-правовые риски и какие именно?

— Очень часто. В процедуре банкротства участвуют лица, интересы которых прямо противоречат друг другу, — это кредиторы и должники. Естественно, когда арбитражный управляющий приступает к своим обязанностям, он вскрывает множество нарушений, которые можно рассматривать как экономические, служебные преступления или преступления против собственности. Таким образом, арбитражный управляющий сам инициирует уголовные производства, а мы помогаем ему правильно сделать правовую квалификацию, подготовить и подать грамотно составленные заявления об уголовных правонарушениях, а также предоставляем правовую помощь в случаях, когда правоохранительные органы отказываются вносить сведения о преступлениях в Единый реестр досудебных расследований.

С другой стороны, арбитражные управляющие и сами приобретают статус потенциальных подозреваемых или обвиняемых в уголовных процессах. Соответствующие дела инициируются с целью искусственного затягивания процедур банкротства или оказания давления на арбитражного управляющего. Мы также предоставляем правовую помощь арбитражным управляющим, имеющим статус свидетелей, а в случае предъявления им подозрений вступаем в процесс как полноценные защитники.

Также мы часто представляем интересы потерпевших в делах о доведении до банкротства. Сейчас таких производств достаточно много. В частности, такие уголовные производства открыты по фактам доведения до банкротства банков, признанных неплатежеспособными. Отмечу, что в настоящее время органы досудебного расследования нарабатывают практику в данной категории дел, применяют новые криминалистические методы расследования и раскрытия преступлений. Как правило, речь не только о статьях 219 и 218¹ УК Украины, расследуются и случаи хищения, присвоения, растраты имущества (статья 191), служебных подлогов (статья 366), совершения незаконных действий с арестованным имуществом (статья 388), злоупотребления служебным положением (статья 364) и многое другое. Данные статьи Уголовного кодекса Украины — это постоянные спутники юрфирмы, специализирующейся на вопросах банкротства.

— Можно ли в нынешних условиях говорить об эффективной защите интересов потерпевшей стороны?

— Несмотря на то что в действующей редакции Уголовного процессуального кодекса (УПК) Украины права потерпевшего существенно расширены по сравнению с УПК 1960 года, реализовать их на практике крайне сложно. Как правило, органы досудебного расследования проявляют очень слабую инициативу в защите прав потерпевших от уголовных преступлений. Порядка 80 % наших ходатайств о проведении следственных действий, поданных в интересах потерпевших, следователи отказываются либо рассматривать, либо удовлетворять. Приходится их обязывать делать это через суд.

Достаточно сложным и дискуссионным сегодня является и вопрос о возможности потерпевшего инициировать проведение экспертизы в уголовном процессе. В соответствии с действующим УПК Украины это могут сделать стороны или суд. Потерпевший же относится к стороне обвинения только в прямо предусмотренных законом случаях. Мы, заказывая необходимые экспертизы от имени потерпевших, обосновываем это тем, что у потерпевшего есть право предоставлять доказательства, а результаты экспертизы — это один из источников доказательств в уголовном процессе. Экспертные учреждения воспринимают такую конструкцию абсолютно нормально.

— Каких процессуальных инструментов не хватает адвокатам в работе? Что, возможно, требует усовершенствования?

— Одна из давних проблем — это подтверждение полномочий адвоката в процессе. Наличие запятой между словами «ордер» и «договор» в пункте 2 части 1 статьи 50 УПК Украины некоторые следователи расценивают как указание обязательного перечня необходимых документов. Считаю, что это исключительно технический вопрос, который с 2012 года можно было давно решить, добавив в указанный выше пункт статьи 50 УПК союз «или» между словами «ордер» и «договор». Но пока что этот дефект усложняет работу адвокатов, а клиенты рискуют не получить квалифицированной правовой помощи в нужный момент. Данный «дефект» в УПК позволяет недобросовестным следователям затягивать процесс допуска адвоката, например, при обыске.

До сих пор большой проблемой является возврат временно изъятого в процессе обыска имущества. Частично это решено изменениями в УПК Украины, вступившими в силу 17 октября 2019 года. Обыск у нас зачастую является способом давления на бизнес, а временное изъятие имущества предприятия может остановить хоздеятельность компании. Недавно у одного из клиентов нашей компании правоохранители изъяли товар на сумму, превышающую 100 млн грн. Нам с большим трудом удалось доказать незаконность такого изъятия и добиться возврата товара. А через два с половиной месяца уголовное производство вообще было закрыто постановлением следователя. При этом предприятие клиента понесло большие финансовые потери из-за вынужденного простоя в работе.

На практике многие проблемные вопросы связаны с задержанием. Как правило, во время расследования экономических или служебных преступлений у нас не выполняются требования статьи 208 УПК Украины, согласно которым подозреваемого можно задержать без определения следственного судьи только непосредственно на месте преступления, или если на него указывают свидетели, или есть обоснованные основания предполагать возможность бегства лица, подозреваемого в совершении тяжкого или особо тяжкого коррупционного преступления. У нас же часто людей задерживают внезапно, быстро и без строгого соблюдения требований закона. Адвокаты, естественно, это обжалуют, но суды в таких случаях обычно принимают сторону обвинения. По большому счету это дамоклов меч, нависший над каждым из нас.

— То есть подходы правоохранительных органов не меняются? Как вы в целом оцениваете компетентность ваших процессуальных оппонентов?

— При всем уважении к сотрудникам правоохранительных органов должен сказать, что их работа сегодня не выдерживает никакой критики, особенно в делах, где мы представляем потерпевших. Находясь по сути на одной стороне с органами досудебного расследования, мы, тем не менее, часто не находим взаимопонимания.

Мне кажется, что более качественно и профессионально могла бы работать прежде всего прокуратура — хребет правоохранительной системы страны. Как минимум непонимание вызывает ситуация, когда прокурор в суде отказывается от поддержки обвинения, в то время как на стадии досудебного расследования у него как у процессуального руководителя никаких замечаний не возникало. Такого низкого качества работы прокуратуры я не видел уже лет десять.

Постоянная смена прокуроров во время уголовного процесса — это отдельный вопрос. У нас есть дело, которое длится уже шесть лет. Сменилось уже пять прокуроров, и каждый новый из них ходатайствует перед судом о предоставлении ему времени для ознакомления с материалами дела. О какой эффективной защите прав потерпевшего, о какой неотвратимости наказания, о каких принципах разумности сроков рассмотрения дел может идти речь? Объяснить такую ситуацию клиентам очень сложно.

— Какие превентивные меры вы рекомендуете предпринять бизнесу для минимизации рисков уголовного преследования?

— Поскольку не всегда активность правоохранителей связана напрямую с компанией (например, с обыском могут прийти в рамках уголовного производства в отношении контрагента), следственные действия в отношении предприятия могут начаться абсолютно внезапно, когда опасности никто не ожидает. Поэтому рекомендую заблаговременно подписать договор с грамотным адвокатом и проконсультироваться у него относительно первоочередных шагов в случае обыска, вызова на допрос, получения определения суда о временном доступе к документам. К примеру, мы сразу после подписания договора консультируем наших клиентов по поводу того, как минимизировать правовые риски в случае возникновения экстремальных ситуаций с правоохранительными органами.

Мы также помогаем клиентам оценивать правомерность их действий и хозяйственных операций, разъясняем, что относится к уголовно наказуемым деяниям, рассказываем, как правильно оформлять юридически значимые документы. Наша задача — предостеречь клиента, убедить его в необходимости получения юридической консультации даже в абсолютно безопасных, на его взгляд, ситуациях, поскольку исправлять уже допущенные ошибки обходится гораздо дороже.

Беседовал Алексей НАСАДЮК,«Юридическая практика»