Банковский кризис на Украине и волна ликвидации банков подтолкнули многих вкладчиков к досрочному прекращению депозитных договоров и снятию своих средств до окончания их действия, неcмотря на вероятность уменьшения процентной ставки по таким договорам. Как свидетельствует банковская практика, большинство депозитных договоров содержат условие о применении более низкой процентной ставки в случае досрочного возврата вклада. Но некоторые «лояльные» по отношению к своим клиентам банки (можно предположить, что их сотрудники знали о состоянии дел и перспективах банка) заключали дополнительные договоры о внесении изменений в договор депозита и фактически отменяли пункт о применении сниженной ставки за досрочный возврат вклада. В дальнейшем такие сделки стали предметом проверки уполномоченными лицами Фонда гарантирования вкладов физических лиц (ФГВФЛ) и, как следствие, исков о возврате части выплаченных банком средств ввиду ничтожности сделок.

Этим летом такие споры поступили на рассмотрение Верховного Суда Украины (ВСУ) в связи с неодинаковостью судебной практики при их рассмотрении. В данном контексте знаковым является постановление ВСУ от 5 июля 2017 года по делу № 6-881цс17, которое было принято на совместном заседании Судебных палат по гражданским и хозяйственным делам.

Согласно обстоятельствам дела, в декабре 2015 года банк «Н» обратился в суд с иском к гр-ну П. об обязательстве совершить действия, а именно — вернуть банку необоснованную выплату в размере 2 487 891,86 грн. Свои требования банк мотивировал тем, что по условиям договора банковского вклада, заключенного между ним и ответчиком 26 декабря 2011 года, со сроком действия до 9 ноября 2016 года процентная ставка по депозиту установлена в размере 25 % годовых. В случае досрочного расторжения договора по инициативе вкладчика проценты начисляются и выплачиваются по ставке 15 % годовых за весь период нахождения средств на депозитном счете.

С заявлением о досрочном расторжении указанного договора гр-н П. обратился 4 февраля 2015 года, но 16 февраля этого же года он заключил с банком договор о внесении изменений в договор о банковском вкладе, в котором пункт о применении размера процентной ставки в случае досрочного расторжения договора по инициативе вкладчика был изложен в новой редакции, согласно которой ставка устанавливается в размере 25 %.

С 8 июня 2015 года в банк введена временная администрация, а постановлением Национального банка Украины от 28 августа 2015 года начата процедура его ликвидации. В ходе проверки уполномоченным лицом ФГВФЛ договора о внесении изменений в договор о банковском вкладе было выявлено, что договор является ничтожным на основании пункта 1 части 3 статьи 38 Закона Украины «О системе гарантирования вкладов физических лиц» (Закон) — в связи с непроведением перерасчета начисленных процентов по сниженной процентной ставке, поскольку тем самым банк отказался от собственных имущественных требований, что привело к необоснованной выплате гр-ну П. 2 487 891,86 грн. Ссылаясь та то, что ответчик проигнорировал предложение о добровольном возврате указанной суммы и пользуется средствами без достаточных правовых оснований, чем причиняет убытки вкладчикам и кредиторам банка, истец просил суд обязать гр-на П. вернуть эти средства.

Решением Дарницкого районного суда г. Киева от 1 июля 2016 года в удовлетворении исковых требований было отказано. Суд исходил из того, что предусмотренное договором о внесении изменений в договор о банковском вкладе изменение процентной ставки не свидетельствует об отказе банка от собственных имущественных требований.

Апелляционный суд г. Киева решением от 23 ноября 2016 года, оставленным без изменений определением Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ) от 30 марта 2017 года, решение местного суда отменил, а исковые требования банка удовлетворил.

В свою очередь, гр-н П. обратился с заявлением в ВСУ, в котором просил отменить решения кассационного и апелляционного судов и оставить в силе решение местного суда на основании неодинакового применения судами кассационной инстанции пункта 1 части 3 статьи 38 Закона, повлекшего принятие разных по содержанию судебных решений в подобных правоотношениях.

Для сравнения заявитель предоставил определения ВССУ от 28 сентября 2016 года и 18 января 2017 года, в которых суд пришел к противоположному выводу: по договору банковского вклада именно на банк возлагается обязанность по выплате вкладчику средств, при этом банк не имеет каких-либо имущественных требований к вкладчику, поэтому договор о внесении изменений в договор банковского вклада, которым банк взял на себя обязательство выплатить сумму начисленных процентов без применения перерасчета по сниженной ставке, заключен с соблюдением норм, предусмотренных Законом, и его нельзя считать ничтожным.

Кроме того, в постановлении от 15 ноября 2016 года Высший хозяйственный суд Украины, сделав аналогичный вывод, указал, что положения такого договора не противоречат законодательству, поскольку устанавливать размер процентов, в том числе и более высокий, является правом сторон такого договора, предусмотренным частью 3 статьи 1060 и частями 1 и 2 статьи 1061 Гражданского кодекса (ГК) Украины.

Рассмотрев заявление, Судебные палаты по гражданским и хозяйственным делам ВСУ пришли к выводу об отсутствии оснований для его удовлетворения.

В частности, суд исходил из того, что специальным законом, регулирующим спорные правоотношения, является Закон Украины «О системе гарантирования вкладов физических лиц», в части 2 статьи 38 которого предусмотрено, что в течение действия временной администрации уполномоченное лицо ФГВФЛ обязано обеспечить проверку сделок, совершенных банком на протяжении года до дня введения временной администрации банка, на предмет выявления сделок, которые являются ничтожными на основаниях, определенных частью 3 этой статьи.

Пунктом 1 части 3 статьи 38 Закона установлено, что сделки (в том числе договоры) неплатежеспособного банка являются ничтожными, если банк безвозмездно осуществил отчуждение имущества, взял на себя обязательства без установления обязанности контрагента относительно соответствующих имущественных действий, отказался от собственных имущественных требований.

Проанализировав указанные нормы, ВСУ пришел к выводу, что внесение изменений в договор банковского вклада, согласно которым банк отказывается от применения сниженной процентной ставки при досрочной выплате вклада по требованию вкладчика, считается отказом банка от собственных имущественных требований.

Сделка относительно неприменения банками перерасчета начисленных процентов по сниженной процентной ставке приводит к необоснованной выплате денежных средств, что, согласно пункту 1 части 3 статьи 38 Закона, свидетельствует о признаках ничтожной сделки и требует применения последствий, предусмотренных статьей 216 ГК Украины.

Верховный Суд признал обоснованными выводы кассационного и апелляционного судов о том, что с увеличением процентной ставки увеличилась и сумма, которую банк выплатил вкладчику, а заключенный договор от 16 февраля 2015 года является ничтожным, а потому сумма, которую банк выплатил по такому договору ответчику, подлежит взысканию.

Следует отметить, что это не единственное пересмотренное ВСУ дело с таким предметом спора. В частности, Судебная палата по хозяйственным делам ВСУ, рассмотрев заявления, поданные уполномоченным лицом ФГВФЛ, в постановлениях от 21 июля 2017 года по делам №№ 3-363гс17, 3-360гс17, 3-367гс17, от 5 июля 2017 года по делам №№ 3-370гс17, 3-368гс17 пришла к аналогичному выводу.