События двухгодичной давности, повлекшие массовое увольнение не совсем приятных властной команде судей, которое стало возможным сразу после принятия закона, устанавливающего особенности рассмотрения судебных дел при участии высших органов власти, в числе которых оказался и Высший совет юстиции, сейчас имеют все шансы добавить темных тонов в и без того не радужное восприятие правовой системы Украины в Европе.

Если обратиться к хронологии событий, то дело было так. В отношении ряда судей, которые по тем или иным причинам были малоприятны отдельным политическим силам, с 2009 года начали поднимать вопросы об их не совсем честной деятельности. Все сопровождалось и громкими заявле­ниями, и возбуждением новых, и возрождением старых ­дисциплинарных ­производств, и даже попыткой ликвида­ции судов.

Понимая особенности существовавших на то время судебной системы и процедуры увольнения судей, дальше разговоров и заявлений не доходило, поскольку сделать все по закону было невозможно — то кворум ВСЮ нестабилен, то голосов для принятия недостаточно. Да и перспектива многолетних тяжб доказывания правоты принятого решения не прельщала.

Впрочем, выход был найден — путем изменения процедуры. Так, весной 2010 года был разработан и принят Закон Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно недопущения злоупотреб­лений правом на обжалование». 18 мая 2010 года этот Закон вступил в силу, а вместе с ним — и новая статья 171¹ Кодек­са административного ­судопроизводства Украины, установившая особенности производства по делам об обжаловании актов, действий или бездеятельности Верхов­ного Совета Украины, Президента Укра­ины, Высшего совета юстиции (со временем и Высшей квалификационной комиссии судей Украины), в соответствии с которыми судом первой и фактически единственной инстанции по таким делам является Высший административный суд Украины, в котором действует специально созданная палата, специализирующаяся на рассмотрении таких дел.

Одновременно с этим изменилась и процедура рассмотрения вопросов о привлечении к дисциплинарной ответственности и внесении представлений об увольнении за нарушение присяги в Высшем совете юстиции. Так, для того, чтобы считать заседание ВСЮ или секции полномочным, теперь достаточно присутствия половины (двух третьих) от состава совета (секции), вместо двух третьих и трех четвертых соответственно. Кроме того, повторная неявка судьи на заседание секции или совета, независимо от уважительности причин такой неявки, позволяет решить вопрос о его ответственности без его участия.

Отметим, что уже в первый месяц действия этого Закона были уволены более 15 судей за нарушение присяги. Почти все они обжаловали свое увольнение в ВАСУ и получили почти идентичные результаты — по сути исковых требований отказать. Те, кому посчастливилось получить отмену решений об увольнении, были уволены чуть позже — «повторно». Однако и те, и другие, кто посчитал несправедливым свое увольнение и последующее судебное рассмотрение жалоб, ныне ожидают восстановления своих незыблемых прав Европейским судом по правам человека.

Согласно расписанию публичных слушаний Европейского суда по правам человека, на 9 утра 12 июня с.г. назначены слушания по делу «Волков против Украины». Это дело Суд рассмотрит пуб­лично, и решение, и выводы по нему могут стать основой для рассмотрения аналогичных заявлений остальных судей, по иронии судьбы не добившихся правосудия на Украине.

Напомним, что заявитель — судья Верховного Суда Украины Александр Волков — был уволен за нарушение присяги судьи 17 июня 2010 года, которое усмотрели в том, что он, не заявляя самоотвод, в составе коллегии судей осуществлял кассационный пересмотр решений, принятых судьей Игорем Бараненко (в последствии также уволенного), его близким родственником — братом супруги. Другая причина — он занял в составе ВСЮ место судьи Высшего хозяйственного суда Украины Валентины Палий, чьи полномочия досрочно прекратил Съезд судей Украины в связи с потерей доверия. Г-жа Палий, напомним, позже все-таки добилась признания соответствующих решений незаконными и восстановления в должности.

В целом, в отношении Александра Волкова было внесено сразу три представления об увольнении за нарушение присяги. Причем их (как и в отношении других судей) рассматривали и в Высшем совете юстиции, и в Комитете по вопросам правосудия, который на то время еще имел полномочия по предварительному рассмотрению кадровых вопросов в отношении судей, одни и те же люди. Позже они (по крайней мере, их карточки) голосовали и в парламенте.

Что касается процедуры обжалования увольнения в суде, она была довольно быстрой и с заранее понятным результатом, но необходимой для того, чтобы «исчерпать все национальные средства защиты нарушенного права», прежде чем обратиться в Евросуд.

За это не столь продолжительное время собрался целый ряд жалоб г-на Волкова на нарушение своих прав, о которых он заявил в Евросуде.

Итак, заявитель утверждает о нарушении его права на справедливый суд в соответствии со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод, поскольку: (а) его дело не было рассмотрено «независимым и беспристрастным судом», в частности, это требование не было выполнено в ВСЮ вследствие способа его формирования, подчинения членов другим государственным органам и личной заинтересованности отдельных его членов и на последующих этапах производства по делу; (б) слушания в ВСЮ не были открытыми, и журналисты не были допущены на заседание; (в) принцип равенства сторон не был соблюден, поскольку он не мог эффективно принимать участие в рассмотрении и не присутствовал при рассмотрении дела в ВСЮ и парламентском комитете; (г) рассмотрение дела в ВСЮ было несправедливым, поскольку не были соблюдены процедура и гарантии, предусмотренные соответствующим законом; (д) рассмотрение дела длилось слишком долго; (е) парламент принял решение о его увольнении на пленарном заседании без должного рассмотрения дела, а также допустил зло­употребление при голосовании с помощью электронной системы; (ж) его дело было рассмотрено специальной палатой ВАСУ, которая не является «судом, созданным на основании закона», поскольку она была создана и действует с нарушением национального законодательства; (з) решение по его делу было принято без надлежащей оценки доказательств и без учета аргументов стороны защиты; (и) при рассмотрении дела в ВАСУ ему предоставили 30 минут для устных пояснений, что не соответствует принципу справедливого судебного рассмотрения; (й) отсутствие компетенции со стороны ВАСУ по отмене актов, принятых ВСЮ, противоречит его «праву на суд».

Также излагаются обоснования нарушения прав, гарантированных: статьей 7 Конвенции (запрет наказания без законных оснований), поскольку власть не смогла установить достаточно обоснованных оснований для его увольнения; статьей 8 Конвенции (право на уважение к частной и семейной жизни), поскольку увольнение с должности судьи является вмешательством в его личную и профессиональную жизнь; статьей 10 Конвенции (свобода мнений), поскольку его уволили в связи с его взглядами относительно реформы отечественной судебной системы; статьей 13 Конвенции (право на эффективные средства правовой защиты) в связи с отсутствием эффективных средств правовой защиты относительно предвидимых нарушений, связанных с рассмотрением дел в ВСЮ и ВАСУ; и статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции (защита собственности), поскольку его увольнение с должности судьи было незаконным и было сопряжено с необоснованным вмешательством в его право собственности.

Решением от 18 ноября 2011 года Пятая секция Евросуда признала приемлемыми и отложила рассмотрение жалоб относительно нарушения статей 6, 8 и 13 Конвенции, признав остальные неприемлемыми.

Вместе с тем при подготовке к рассмотрению дела Евросуд задал сторонам вопросы, из которых следует, что Суд заинтересовался процедурой создания специальной палаты ВАСУ. Отдельно интересует вопрос относительно соблюдения процедуры голосования парламента, в частности, соответствует ли она требованиям законодательства. Третий интересный вопрос — применение установленного статьей 6 Конвенции срока давности. Напомним, заявителю формально вменялись нарушения, имевшие место несколько лет до возобновления процедуры дисциплинарного производства и принятия решения по сути. Интересуют Суд и другие вопросы, но, по нашему мнению, именно в случае установления нарушений в этой части можно будет говорить о существенных системных проблемах в сфере. Во-первых, если специальная палата ВАСУ является нелегитимным судом, то какова юридическая сила ее решений, принятых за два года работы? Думается, что отсутствие возможности апелляционного или кассационного обжалования ее решений не будет говорить в пользу ее законности или ­допустимости.

Отдельный вопрос придется решать, если суд установит нарушение права на справедливое рассмотрение вопросов вследствие голосования народных депутатов чужими карточками при меньшем фактическом кворуме, чем необходимо голосов для принятия решений. Тогда может возникнуть вопрос с юридической силой не только постановлений и других кадровых вопросов, кроме тех, которые решались путем тайного голосования бюллетенями, но и массы законов, включая судебную реформу, Уголовный процессуальный кодекс Украины и многие другие фундаментальные вопросы.

Впрочем, как показывают последние решения Европейского суда по правам человека (например, по делу «Каверзин против Украины»), особых иллюзий по поводу качества нашей правовой системы в Евросуде уже и без того не питают.