В рамках второго дня III Международного судебно-правового форума «Судебная реформа на Украине: европейский вектор» участники перешли от теории к практике, от пленарного формата работы к параллельным сессиям. 20 марта с.г. программа мероприятия была не менее насыщенной, чем в первый день (подробный репортаж о нем «ЮП» публиковала в предыдущем номере), при этом актуальная проблематика уголовного, административного, гражданского и хозяйственного процессов, а также международного арбитража обсуждалась в более камерной обстановке, способствовавшей интерактивному общению участников и докладчиков. В числе последних были и международные эксперты, которые ознакомили с особенностями урегулирования отдельных вопросов правоприменения в Литве и Польше.

Уголовный комплекс

Так, сессию «Уголовный процесс» открывал судья Верховного суда Литвы Арманас Абрамавичюс, который рассказал о проблеме разграничения уголовной и гражданской ответственности за экономические преступления. Он отметил: ранее в Литве бытовало мнение, что самым эффективным методом борьбы с недобросовестным предпринимательством является уголовное наказание. «Общество полагало, что большинство негативных явлений можно предотвратить и эффективно с ними бороться лишь с помощью уголовно-правовых мер. Такое мнение иногда становится частью политики государства в сфере уголовной юстиции. Но, как показывает практика, слишком активная законодательная деятельность в этом направлении, внесение изменений в уголовное законодательство, которые часто не отличаются высокой юридической техникой, не способствуют снижению уровня преступности, не повышают, а наоборот, понижают правовую безопасность граждан. В результате такой законодательной деятельности нередко появляются противоречивые, неопределенные, конкурирующие с другими отраслями права нормы, и при желании любого что-либо делающего человека можно обвинить в совершении преступления», — подчеркнул г-н Абрамавичюс. Он привел примеры нормотворческих коллизий в национальном законодательстве и противоречий, которые в связи с ними возникают на практике, разбавляя свой рассказ остроумными сравнениями и афористическими выражениями. Арманас Абрамавичюс констатировал: преступления в экономической сфере должны не только формально соответствовать признакам противоправного деяния, но и быть общественно опасными. Согласно уголовному законодательству Литвы, такие преступления определяются как «противоправные, опасные деяния».

Вопросу кассационного пересмотра судебных решений в уголовных производствах посвятил свой доклад судья Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ) Валентин Зубар. Среди прочего он отметил, что кассационный пересмотр указанных решений является гарантией обеспечения соблюдения прав граждан, ведь ВССУ (в частности, судебная палата по уголовным делам, которая сейчас насчитывает 40 судей) рассматривает те дела, которые ранее уже были предметом рассмотрения в суде первой и апелляционной инстанций, что является залогом того, что судебные ошибки, допущенные ранее, будут исправлены. При этом его коллега из апелляционной инстанции — председатель Апелляционного суда Харьковской области Виктор Ковтун акцентировал внимание на преимуществах и недостатках Уголовного процессуального кодекса (УПК) Украины 2012 года. Последние он назвал «болезнью роста» и отметил, что исправить их можно путем как законодательной коррекции, так и утверждения одинаковой судебной практики применения норм УПК. Он обратил внимание на то, что со вступлением в силу нового Кодекса возникла необходимость внесения изменений в постановление Пленума Верховного Суда Украины (ВСУ) «О практике вынесения судами приговоров (постановлений) при рассмотрении уголовных дел в апелляционном порядке» от 15 мая 2006 года № 1 и в ряд других постановлений, утративших свою актуальность, однако формально существующих до сих пор. Г-н Ковтун высказал пожелания ВССУ и ВСУ определиться и провести ревизию соответствующих постановлений и принять новые, в которых дать ответ на актуальные вопросы уголовного процесса, в частности, относительно прав потерпевшего в уголовном производстве, обжалования решений в случаях, не предусмотренных УПК Украины, нарушения права обвиняемого на защиту вследствие неконкретной формулировки обвинения, полномочий следственных судей и суда при применении сроков содержания под стражей на всех стадиях уголовного процесса при отсутствии ходатайств и т.д.

Важным, по словам представителя апелляционной инстанции, также является решение вопроса о том, необходимо ли, как и раньше, в случае ухудшения положения одного обвиняемого и оставления приговора без изменений относительно другого обвиняемого выносить одновременно и приговор, и определение, ведь, согласно действующему УПК Украины, порядок и сроки обжалования таких процессуальных документов одинаковые. Неотложного решения требует и вопрос координации работы высших органов судебной власти и правоохранительных органов. «Такая координация необходима для обеспечения одинакового понимания и применения закона всеми правоприменительными органами. Это не только значительно упростит работу указанных органов, позволит работать прозрачно, но и в конце концов обеспечит защиту гражданина, общества и государства от уголовных правонарушений, охрану прав, свобод и законных интересов участников уголовного судопроизводства», — резюмировал Виктор Ковтун.

Говоря о проблемных вопросах мер обеспечения уголовного производства, председатель Крюковского районного суда г. Кременчуга, следственный судья Иван Дядечко подчеркнул, что ключевой и абсолютно новой для отечественного уголовного процессуального законодательства фигурой является следственный судья, на которого законом возлагаются полномочия по осуществлению судебного контроля за соблюдением прав, свобод и интересов лиц в уголовном производстве. Новый УПК Украины, по словам судьи, определяет следственного судью как субъекта, который во время досудебного расследования решает вопросы, связанные с ограничением конституционных прав и свобод лиц, и рассматривает жалобы на решения, действия или бездействие в уголовном процессе. Также Иван Дядечко обратил внимание на то, что со вступлением в силу нового Кодекса в процессуальном законодательстве появилась новелла (статья 206 УПК Украины), фактически предоставляющая следственному судье право осуществлять надзор за защитой прав человека.

Следует отметить, что к проблемам функционирования нового института следственного судьи участники форума возвращались и в рамках обсуждения выступлений докладчиков. В частности, председатель Подольского районного суда столицы Василий Бородий напомнил, что в 2012 году для реализации соответствующих положений нового Кодекса планировалось существенно увеличить судейский штат, однако кадрового пополнения судейский корпус так и не дождался. В 90 % случаев собрания судей вынуждены избирать следственными судьями судей, которые специализируются на рассмотрении гражданских дел, поскольку если данные полномочия возложить на «уголовных» судей, они не смогут рассматривать дело по сути. Поэтому г-н Бородий озвучил предложение создать на Украине следственный суд.

На проблемных вопросах уголовного процесса акцентировали внимание и представители адвокатуры. Так, Виталий Сердюк, партнер, руководитель уголовно-правового департамента АО AVER LEX, в своем докладе рассказал об одной из новаций, которые недавно были введены в уголовный процесс, — специальном судебном производстве. «Институт заочного уголовного производства полезен для нашей правовой системы. В первую очередь для надлежащей защиты прав потерпевших», — отметил он, напомнив, что дистанционную процедуру уголовного производства на законодательном уровне на Украине закрепили лишь со второй попытки. Вначале закон о заочном уголовном производстве был принят в январе 2014 года, но впоследствии был отменен, так как попал в перечень печально известных «январских законов». В итоге заочная процедура в уголовный процесс была введена лишь в октябре прошлого года. Г-н Сердюк обратил внимание на плюсы и минусы данной новации, а также подчеркнул, что пока заочный механизм суды активно не используют.

Способам возврата изъятого имущества после обыска был посвящен доклад партнера практики правовой безопасности бизнеса АО «Юскутум», адвоката Дениса Овчарова. Как отмечалось, имущество признается временно изъятым, если оно не указано в определении следственного судьи на обыск, не относится к предметам, которые изъяты законом из оборота, не содержит следов преступления.

«На имущество должен быть наложен арест не позже следующего рабочего дня. Иначе имущество должно быть немедленно возвращено владельцу», — констатировал г-н Овчаров. Докладчик детально остановился на алгоритмах действий по возврату имущества и на правовых основаниях для снятия ареста. В числе последних называлось следующее: отсутствие обоснованного подозрения и реального ущерба; арестованное имущество не идентифицировано; не предоставлены доказательства, что денежные средства добыты преступным путем.

Посмотреть на конституционное право человека на уважение достоинства сквозь призму уголовного процесса предложил участникам форума Игорь Головань, управляющий партнер АО «Головань и Партнеры». Среди прочего он отметил, что одной из основ уголовного производства является уважение к человеческому достоинству, что прописано, в частности, в статье 11 УПК Украины. В указанной норме говорится о том, что во время уголовного производства должно быть обеспечено уважение человеческого достоинства, прав и свобод каждого человека, запрещается подвергать лицо пыткам, жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию, прибегать к подобным угрозам, содержать лицо в унизительных условиях, принуждать к действиям, которые унижают его достоинство. При этом докладчик подчеркнул: законодательные предписания на этот счет являются во многом декларативными и расходятся не только с практикой, но и с внутренними инструкциями правоохранительных органов.

В рамках форума также обсудили уголовные риски в сфере предпринимательской деятельности. По словам советника АО Arzinger Катерины Гупало, наряду с коррупцией и политической ­нестабильностью, уголовные риски — одна из наибольших проблем для ведения бизнеса на Украине. Адвокат привела данные статистики: за последний (2014) год количество уголовных производств, переданных в суд с обвинительным актом, существенно увеличилось — приблизительно с 20 % в 2013 году почти до 35 % в прошлом году. При этом г-жа Гупало отметила, что лидером среди преступлений в сфере хозяйственной деятельности является уклонение от уплаты налогов.

На проблемных аспектах применения экстрадиции акцентировал внимание адвокат АО «Астерс» Александр Яковенко. В числе таких он назвал:

— отсутствие двусторонних соглашений об экстрадиции между государствами;

— недоверие к запрашивающему государству;

— иммунитет политических преступников;

— получение гражданства запрашиваемого государства;

— длительность принятия решения об экстрадиции;

— различие уголовного законодательства государств;

— нехватка бюджетного финансирования расходов на экстрадицию;

— специальное досудебное и судебное производство;

— недостаточность доказанности вины;

— принцип «существенного сходства».

Кроме того, г-н Яковенко проинформировал, что на сегодня расходы конвойной группы Министерства внутренних дел с целью экстрадиции одного человека составляют порядка 60 тыс. грн. С учетом среднего количества экстрадиций на Украине за последние несколько лет общие расходы на такие командировки, по данным докладчика, составляют примерно 25 млн грн в год. «Как мы знаем, в большинстве случаев затраты, связанные с командировкой таких конвойных групп, в сумму судебных расходов не включаются и поэтому с осужденных не взимаются. Кроме того, нет никаких гарантий, что такое лицо будет вообще привлечено к уголовной ответственности, то есть бюджет страны несет существенные убытки», — резюмировал адвокат.

Не остались без внимания участников сессии «Уголовный процесс» и вопросы, связанные с защитой прав адвокатов. Данную проблему в свете применения статьи 23 Закона Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» проанализировал партнер ЮК «Правовой Альянс» Илья Костин, который также возглавляет Комитет защиты профессиональных прав и гарантий адвокатской деятельности Совета адвокатов Киевской области. По его словам, нарушения со стороны правоохранительных органов прав адвокатов сейчас носят системный, массовый характер. «Чтобы защитить своего коллегу, нам иногда приходится прибегать к принципу «из количества в качество»: чем больше адвокатов, тем больше у них возможностей защитить своего коллегу», — отметил г-н Костин.

Помимо судейского и адвокатского видения проблематики уголовного процесса, участники форума могли ознакомиться и с мнением представителя прокуратуры. О проблемных вопросах участия прокурора в производстве по пересмотру уголовных дел Верховным Судом Украины рассказал Николай Курапов, начальник отдела участия прокуроров в пересмотре судебных решений ВСУ Генеральной прокуратуры Украины. В частности, он подчеркнул, что после проведения судебной реформы в 2010 году и разграничения полномочий Верховного и высшего специализированного (точнее сказать, создания нового кассационного суда — ВССУ) судов наступил «правовой голод» в части разъяснений применения норм как материального, так и процессуального права. Одним из способов решения возникшей проблемы представитель ГПУ назвал получение от ВСУ правовых выводов относительно применения норм материального права, а также детально остановился на основных проблемах в этом вопросе.

Гражданские позиции

Актуальные вопросы частного права в контексте гражданского и хозяйственного процесса обсуждали в Зале пленумов ВСУ на отдельной секции, модераторами первой части которой выступили судья Верховного Суда Украины Василий Гуменюк и президент АФ «Династия» Денис Миргородский, а второй — судья Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел Алла Олийнык и советник LCF Анна Олифиренко. Подтверждая тенденции судебной практики, докладчики говорили преимущественно о долговых, кредитных обязательствах и обеспечении их исполнения.

Так, работу параллели открыл доклад Василия Гуменюка, суть выступления котрого удачно резюмировал его сомодератор г-н Миргородский: «Как непросто определиться, что такое «требование». Доклад судьи ВСУ касался правовой позиции, вызвавшей широкую дискуссию в правовых кругах, поскольку Верховный Суд отождествил категории «иск» и «требование», применяя часть 4 статьи 559 Гражданского кодекса Украины, соответственно установив, что у кредитора есть всего шесть месяцев на предъявление иска к поручителю после истечения срока исполнения обеспеченного обязательства. Судья пояснил, что без такого отождествления могло бы иметь место необоснованное продление срока исковой давности для претензий к поручителю, что значительно увеличило бы его ответственность. Причем такой срок был бы продолжительнее, чем общий трехлетний срок исковой давности для подачи иска к должнику: сначала полгода для заявления простого требования, а по их истечении — три года на подачу иска.

Тенденции судебной практики по кредитным спорам стали предметом выступления партнера ЮФ ILF Алексея Харитонова. Юрист отметил ряд правовых позиций судов, в частности, мнение Высшего хозяйственного суда Украины, заключившего, что взаимозачет встречных требований не зависит от воли сторон, поэтому применяется всегда, когда имеет место объединение в одном лице должника и кредитора, независимо от того, находится банк в процессе ликвидации или имеет другие трудности. Также партнер ЮФ ILF обратил внимание на довольно дискуссионный вывод ВСУ: приобретение в собственность ипотечного имущества в период действия решения о признании ипотеки недействительной (даже если позднее это решение было отменено) является законным, поскольку может спровоцировать схемы, когда, получив нужное решение апелляционного суда, ипотекодатели будут за три дня избавляться от залогового имущества.

Также вопросы ипотеки были лейтмотивами докладов советника МЮФ Integrites Дениса Киценко и партнера ЮК Moris Group Андрея Савчука.

Рассказывая о проблеме признания ипотечных обязательств прекращенными, Денис Киценко отметил, что важными аспектами таких споров являются неоднозначная природа ипотечного обязательства и разграничение ипотеки от поручительства и залога. Проанализировав ряд судебных решений, г-н Киценко сделал ряд выводов, а именно: переход права собственности на предмет обеспечения в период временного прекращения ипотеки, вследствие признания договора ипотеки недействительным, при условии дальнейшей отмены неправомерного судебного решения не опровергает действия договора ипотеки для приобретателя; суд не вправе отказать в удовлетворении иска исключительно на основании формального несоответствия исковых требований установленным статьей 16 Гражданского кодекса Украины способам защиты; окончание срока действия кредитного договора при наличии задолженности по договору не может служить основанием для прекращения основного обязательства и прекращения ипотечных обязательств; пропуск срока исковой давности не является основанием для прекращения действия договора ипотеки и прекращения ипотеки в судебном порядке; надлежащим способом защиты гражданских прав и интересов, связанных с прекращением обеспечительного обязательства, является иск о прекращении ипотеки.

Доклад Андрея Савчука касался вопросов взыскания на предмет ипотеки и основывался на анализе позиций хозяйственных и гражданских судов в лице ВХСУ и ВССУ. Например, при решении дела об обращении взыскания на предмет ипотеки по решению суда путем публичных торгов ВХСУ полагает, что начальную цену предмета ипотеки должен устанавливать суд, а ВССУ считает, что ее можно определить по результатам оценки в порядке исполнительного производства. Юрист склонен поддержать позицию ВХСУ, хотя судебное рассмотрение дела и длится дольше, но зато исключает спор о цене в будущем и минимизирует риски обжалования результатов оценки. Именно такой способ обращения взыскания докладчик считает самым эффективным, потому как с продажей предмета ипотеки третьему лицу часто возникают проблемы (например, нельзя произвести уценку), признать право собственности за ипотекодержателем можно лишь при наличии прямого условия в ипотечном договоре, а исполнительная надпись нотариусов не защищена от дальнейшего судебного обжалования.

Аспекты защиты прав заемщиков, проб­лемы судебных споров по валютным  кредитам раскрыла судья ВССУ Алла Олийнык. Она напомнила, что до 2011 года, когда было запрещено потребительское валютное кредитование, заключались тысячи договоров без прогнозирования рисков будущего, что вылилось в судебные споры сегодня. Ключевым в таких вопросах является установление справедливости условий договоров. При этом судья напомнила, что на потребительские кредиты вполне распространяется действие Закона Украины «О защите прав потребителей». Она также отметила, что условия таких договоров продиктованы более сильным участником правоотношений, которым выступает банк (утверждение, что заемщик дал согласие, не выдерживает критики ввиду того, что часто заемщик действовал вынужденно). В то же время Алла Олийнык отметила, что, зная о возможности обжалования кредитного договора на основании несправедливости условий, заемщики часто не утруждаются навести обоснование такой несправедливости, и когда проигрывают дела в суде, вменяют это в вину судам. Впрочем, по мнению судьи ВССУ, проблемы можно решить на уровне парламента и/или правительства, но другие ветви власти склонны перекладывать их решение на судебную.

Помимо кредитных вопросов, участники форума поднимали темы корпоративных споров, с докладом по аспектам которых выступил заместитель Председателя ВСУ — секретарь Судебной палаты по хозяйственным делам Валентин Барбара, подчеркнув, что часто разные правовые выводы ВСУ дает в похожих, на первый взгляд, спорах, которые все-таки отличаются фактическими обстоятельствами. И разница может быть даже в том, какой акционер — мажоритарный или миноритарный — подал иск. Изменения в судебной практике по делам о банкротстве ввиду законодательных изменений стали темой выступления Ирины Пановой, судьи ВХСУ. Судья сообщила, что практика по новому закону только формируется, поскольку законодательство за последние годы изменилось уже трижды, и обратила внимание на важную новеллу: все имущественные претензии к должнику, включая трудовые споры, рассматривают хозяйственные суды.

Очень динамичный доклад профессора кафедры земельного и аграрного права юридического факультета КНУ им. Тараса Шевченко Владимира Носика через призму земельного законодательства раскрыл недостаточность всех реформ. Профессор заявил, что проблемы земельных споров произрастают из нелепого правового регулирования, а действующий Земельный кодекс назвал «недостроем, сданным в эксплуатацию». Как итог: судебная практика развивается не только разносторонне, но часто противоречит себе же. Г-н Носик тонко подметил, что правовая реформа ни разу после приобретения независимости не была проведена, и в итоге сегодня появляются решения, основанные на инструкциях 1958 года, вместо того чтобы опираться на Конституцию Украины, ее принципы.

Партнер ЮФ Pragnum Дмитрий Жуков представил интересный доклад о том, как сроки исковой давности, а именно — их истечение, могут повлиять на налоговые обязательства лица. Так, для поставщика товара истечение срока давности может обернуться сторнированием финансового результата и пеней в размере 120 % ставки НБУ, а для покупателя — налогообложением как бесповоротной финансовой помощи по ставке 18 %.

Кроме того, г-н Жуков обратил внимание на то, что налоговые органы не склонны учитывать сроки исковой давности, например, они полагают, что ликвидация векселедержателя обязывает векселедателя сразу отобразить налоговую прибыль. Однако с учетом сроков исковой давности этот подход неверный.

Проблемные аспекты споров при участии органов государственной власти в хозяйственных судах раскрыла партнер правовой группы «Побережнюк и Партнеры» Татьяны Игнатенко. Она отметила, что очень часто в таких спорах прослеживается попытка переложить ответственность за неправомерные действия государственного органа или органа местного самоуправления на частное лицо, хотя оно далеко не всегда было уведомлено и заинтересовано в таком нарушении. Такой подход полностью противоречит практике Европейского суда по правам человека, неоднократно отмечавшего, что нарушение со стороны государства не может иметь негативные последствия для лица. Самыми распространенными остаются обращения органов прокуратуры в интересах государства в лице органов самоуправления по земельным вопросам, вопросам приватизации, заключения договоров аренды и прочим. И хотя количество дел истцами, в которых выступает прокуратура, сократилось, их исковые требования удовлетворяются в 70 % дел. При этом юрист отмечает, что прокуратура  довольно своевольно определяет, в чем государственный интерес, но в большинстве случаев речь идет об отмене договоров аренды, приватизации. Чаще всего, предположила г-жа Игнатенко, это делается для освобождения от уплаты судебного сбора, хотя аргументация нарушения интересов государства не приводится. И тогда ответчик должен догадаться и оправдаться.

Интересный способ исключить такие иски предложил Валентин Барбара — лишить прокуроров льгот по уплате судебного сбора.

О процессуальных диверсиях рассказала руководитель судебной практики ЮК Jurimex Нина Кучерук. Самыми распространенными методами считаются: подача ходатайства о приостановлении производства до решения связанного дела; неоднократное заявление одних и тех же ходатайств; уклонение от участия в судебном заседании; обжалование всех без исключения определений, которые можно обжаловать; промедление с подачей доказательств; привлечение к делу максимально возможного количества участников (соответчиков, третьих лиц). Проблема предупреждения таких диверсий в том, что суды вынуждены реагировать на каждый процессуальный документ и принимать одинаковые решения по подобным вопросам, что означает следующее: либо диверсия удастся, либо отказ получит добросовестная сторона.

Отдельного внимания заслуживает выступление судьи Варшавского окружного коммерческого суда Лукаша Пьебияка, доклад которого хоть и был заявлен как «Тенденции судебной практики по кредитным спорам», но заинтересовал присутствующих с точки зрения многогранности и даже креативности судебной системы Польши. Например, споры относительно государственных закупок на публичных торгах разрешаются Национальной апелляционной палатой. Этот квазисудебный орган решает такие коммерческие споры очень оперативно. Один из таких даже послужил причиной сотрудничества судов с частной компанией для отправки почтовых сообщений. Сначала поставщик услуг добился в суде признания недействительными условий, создающих преференции государственной почтовой компании, а затем выиграл тендер. Правда, решения палаты можно обжаловать в общем суде в порядке гражданского судопроизводства, но именно они пользуются популярностью и авторитетом при решении таких споров.

Еще больше понравился практикам опыт работы онлайн-суда по ­кредитным спорам. Это 6-е отделение по гражданским делам Люблинского западноокружного суда, которое действует с 4 января 2010 года. Все документы подаются в суд только посредством почты, причем истцами и ответчиками выступают даже иностранные субъекты, и на основании документов референты, руководствуясь правовыми позициями суда, выдают решение. Для Украины может показаться удивительным, но за год система позволяет рассмотреть примерно 3–4 млн дел, и 80–90 % из них не обжалуются.

Административный прогресс

Тем временем в другом зале Верховного Суда Украины (ВСУ) международные гости, судьи и юристы говорили об административно-процессуальных проблемах. Модераторами этой секции III Международного судебно-правового форма выступили судья ВСУ Александр Прокопенко и председатель Донецкого апелляционного административного суда Раиса Ханова.

Говоря о распределении обязанности доказывания, судья Верховного административного суда Литвы Ирмантас Ярукаитис отметил, что в административном процессе все привязано к активной роли суда. Стороны по собственному усмотрению подают доказательства, однако активная позиция суда заключается в том, что он сам должен отыскать необходимые доказательства. А вот в литовском административном процессе суд может предложить сторонам предоставить доказательства, то есть законодательство не содержит прямой обязанности вмешиваться.

Г-н Ярукаитис называет  положительный и отрицательный аспекты бремени доказывания. Положительный аспект — общая обязанность собирать, представлять доказательства; субъектами процесса доказывания являются все стороны и суд. Отрицательный — бремя доказывания актуально в том случае, когда доказательств, предоставленных заявителем и ответчиком, недостаточно для установления некоторых фактов. Первый аспект не имеет влияния на решение суда, а вот во втором случае, если сторона не в состоянии представить доказательства, решение будет не в ее пользу.

Рассматривая дела, к примеру, задержанных лиц, по словам Ирмантаса Ярукаитиса, суду нужно учитывать, что это более слабая сторона с ограниченной способностью собирать и предоставлять доказательства. При разрешении дел такого характера необходимо принимать во внимание объективные трудности при сборе доказательств в условиях лишения свободы, следовательно, невозможно строго придерживаться принципа, что лицо должно доказать наличие фактов, на котором оно основывает свое требование. По сути это означает, что обязанность предоставлять данные об условиях содержания в тюрьме лежит на ответчике.

Как обстоят дела с принципами административного судопроизводства в нашем государстве? Этим вопросом задалась председатель Донецкого апелляционного админсуда Раиса Ханова. Самое ценное, что сделала Украина за годы независимости, — это создание административной юрисдикции. Другое дело, что от этого имеют граждане, которые, приходя в админсуд, сталкиваются с проблемами чрезмерной нагрузки судей, проблемами работы исполнительной службы…

Дальше г-жа Ханова остановилась на принципе законности. По ее словам, у гражданина значительно меньше рычагов влияния, чем у субъекта властных полномочий, но для баланса интересов существуют рычаги влияния у суда. «В нашем государстве сложилось ошибочное представление о том, что законность нужно соблюдать только суду. Но не может быть дерево здоровым, когда его ветка больна. Не может Пенсионный фонд бороться с пенсионерами», — считает судья. Юристам она посоветовала обращать внимание на то, что некоторые органы к определенным правоотношениям устанавливают определенные требования (могут даже зарегистрировать соответствующие акты в Минюсте), но сами их не соблюдают. «Не давайте суду шансов не принять ваши основания», — призвала Раиса Ханова.

О принципах официального выяснения обстоятельств дела рассказал партнер ООО «ВТС Консалтинг» Александр Шемяткин. По его мнению, все, что нужно выяснить в ходе административного процесса, должно сводиться к следующему: кто и как привлек лицо к ответственности (по установленной ли процедуре и в пределах ли полномочий), за что лицо было привлечено к ответственности (за нарушение какой нормы лицо привлечено, какие доказательства подтверждают, подлежит ли лицо ответственности).

Как отметил г-н Шемяткин, на помощь налоговым органам приходят суды с так называемыми правовыми доктринами, при помощи которых отстаивается содержание акта проверки. Доктрина — это совокупность знаний об определенных правовых явлениях. «Могут ли эти доктрины предписывать разделы административного процесса, предусматривающие надлежащие доказательства, предмет доказывания?» — задал риторический вопрос докладчик. Среди доктрин он выделил презумпцию добросовестности налогоплательщика, презумпцию реальности хозяйственной операции (суд пишет: факт отсутствия управленческого и технического персонала является доказательством отсутствия реальности хозяйственной операции). «Бывает так, что одна доктрина противоречит другой, и нет понимания, где в таких условиях проходит грань доказывания. Все доктрины, использующиеся в процессе, нивелируют четкие процессуальные нормы. Это главная проблема административного судопроизводства», — резюмировал Александр Шемяткин.

Заместитель председателя Совета адвокатов Украины, управляющий партнер ЮФ «Гвоздий и Оберкович» Валентин Гвоздий в свою очередь констатировал, что изменения