После Бархатной революции 2018 года Армения проходит путь трансформации общественной, политической и экономической жизни. Естественно, меняется и рынок юридических услуг страны. О ключевых изменениях на рынке и влиянии реформ на работу юристов, факторах, формирующих спрос на юридические услуги, а также об уровне конкуренции и позициях основных игроков «Юридической практике» рассказал Вардан Степанян, управляющий партнер K&P Law Firm — ведущей юридической фирмы Армении, имеющей представительство в Киеве.

— Как бы вы охарактеризовали юридический рынок Армении?

— По моему мнению, рынок юридических услуг в Армении еще окончательно не сформировался. Его можно охарактеризовать как развивающийся: есть достаточно большие ниши, которые можно заполнить; есть спектр услуг, который все еще остается невостребованным. В последнее время новые игроки появляются редко. Раньше могли появляться новые фирмы — «звезды», которые сразу же начинали составлять сильную конкуренцию.

— Это были локальные юридические компании?

— Да, локальные фирмы и объединения. Иногда они появлялись при скрытом лоббировании со стороны государственных органов, а также различных крупных компаний, корпораций.

Но в последние пять лет наблюдается определенная стабилизация, новые игроки появляются редко, в то время как сильные юридические компании постоянно и стабильно растут. Если посмотреть рейтинги ведущих агентств за последние годы, то мы увидим, что в них фигурируют одни и те же компании, а их расположение практически не меняется.

— Насколько сильно ощущается конкуренция?

— Одна из основных особенностей нашего рынка — полное отсутствие международных юридических фирм. Нет известного международного бренда, который бы одним своим присутствием создавал конкурентное преимущество в глазах иностранных клиентов. В то же время рынок в Армении многослойный, и конкуренция ведется внутри этих уровней.

Надо сказать, что конкуренция в последнее время достаточно сильна. Однако мы не чувствуем, чтобы другие компании агрессивно отбирали у нас клиентов, совсем наоборот. Все развивается достаточно стабильно в условиях честной конкуренции.

— А присутствуют ли на рынке российские юридические компании?

— Нет. Есть местные компании с офисами в Москве, которые работают на внутреннем рынке Армении. Присутствие в Москве — это лишь дополнительный бонус, но у них нет признанного бренда за пределами Армении.

— Если говорить о юридических департаментах аудиторских фирм, насколько ощущается конкуренция с их стороны?

— В Армении представлены компании «большой четверки», Grant Thornton и BDO. В некоторых из них, например в Grant Thornton и EY, достаточно сильные юридические подразделения. Тем не менее основное направление их бизнеса все-таки аудиторские и бухгалтерские услуги, налоги, консалтинг, услуги в части финансового сектора. Мы видим их присутствие, но на рынок непосредственно юридических услуг они не выходят. Например, сейчас мы ведем большой проект, где работаем над юридической частью, а одна из международных аудиторских фирм — над аудиторской и финансовой. По большому счету юридические услуги они оказывают в комплексе со своими основными аудиторскими сервисами. Можно сделать небольшое исключение касательно Grant Thornton, которая проявляет некоторую активность, но все равно она достаточно незначительная по сравнению с юридическими компаниями.

— Какие изменения вы могли бы отметить после Бархатной революции 2018 года?

— На самом деле революция очень сильно изменила страну как в политическом и общественном, так и в экономическом смысле.

Естественно, изменения не могли обойти и юридический рынок. До революции рынок был в основном свободным и мало интересовал высшие государственные власти и олигархов. Поэтому по сравнению с другими областями изменения были не такими кардинальными.

Условно их можно разделить на два вида. Во-первых, после революции идет очищение юридического рынка от разного рода недобросовестных игроков. Была немалая прослойка юристов, которые участвовали в коррупционных сделках, и это было в рамках принятых тогда правил игры. Сейчас же у них просто исчезла работа, потому что уровень коррупции очень серьезно снизился. Мы уже редко слышим о коррупции в судах и органах исполнительной власти. Например, мы недавно делали простейшую регистрацию разделения имущества всего за пять дней, что раньше было немыслимо без «договоренностей» или обращения в суд.

Была и другая часть недобросовестных фирм, получавших серьезные конкурентные преимущества благодаря покровительству высших эшелонов власти. Но сейчас они вынуждены конкурировать наравне со всеми без особых привилегий. На мой взгляд, такое очищение очень положительно сказалось на рынке.

Что же касается другой части изменений, то они обусловлены переменами в экономике. После революции рынок стал свободнее. К примеру, раньше были привилегированные бизнесмены, которые имели право ввозить какой-то товар, и система была построена так, что если кто-то посмел ввозить тот же товар, у него возникали «проблемы», например простои на таможне. Все было распределено. После революции этот вопрос исчез сам собой. Все ввозят, что хотят: таможня работает сравнительно быстро и без каких-либо проблем. Все потому, что Армения — очень маленькая страна, тут очень легко сверху дать импульс, который позволит всем работать как надо. Все монополисты, которые пользовались преференциями и которым по большому счету юридические услуги нужны были лишь формально, превратились в обычных игроков рынка, не имеющих никаких преимуществ перед другими его участниками. Соответственно, когда бизнес работает в конкурентном поле, то и услуги юристов востребованы. В связи с этим вырос спрос на юридические услуги в коммерческом секторе. Я бы даже сказал, не только в большом, но в среднем и малом бизнесе.

Кроме того, не могу не отметить очень серьезный спрос на услуги юристов по уголовным делам. Появилось много дел, среди которых несколько резонансных, в отношении, например, бывшего президента Армении. У нашего клиента был вопрос по уголовному делу, когда вследствие хищений и злоупотреблений со стороны сотрудников был нанесен ущерб имуществу компании. Мы пробовали найти адвоката по уголовным делам, но все они были перегружены. Соответственно, очень многие коллеги, сопровождавшие гражданские дела, переквалифицировались на уголовные. Нам тоже пришлось поработать по уголовному делу, хоть это и не наш  профиль.

— Наблюдаете ли вы повышение внимания международных инвесторов к стране после всех этих событий?

— Ситуация такова, что они никогда не спешат, а спокойно наблюдают за тем, как развивается рынок, и анализируют, какие могут понести риски. Я отлично помню, как после революции у нас полгода было полное затишье по ­международным проектам. Остановились даже те, которые вот-вот должны были начаться. Все связано с тем, что инвесторы присматривались к новому руководству, куда оно пойдет, будут ли внутренние потрясения.

Но сейчас ситуация стабилизировалась. За последние семь-восемь месяцев мы можем это видеть на нашем примере, и не только по делам, над которыми мы работаем, но и по количеству и качеству новых запросов. Если не произойдет ничего сверхъестественного с Арменией, прогресс будет продолжаться в течение последующих лет.

— В связи с таким возросшим спросом укрупняются ли местные юридические фирмы?

— Мы готовы прямо сейчас взять к себе на работу трех-четырех юристов, но их просто нет. Мы не можем найти именно тех юристов, которые нам нужны. И эта проблема всего нашего рынка. Идет конкуренция за хорошие кадры, желательно с западным образованием, которых на самом деле очень мало. Поэтому даже если мы и хотели бы укрупниться, это не так легко сделать. Обычных специалистов среднего уровня много, но нас ведь интересуют люди, которые могут самостоятельно вести проекты и способны принимать решения.

— Влияют ли реформы на вашу работу? Привлекаются ли к этим процессам юридические фирмы? Есть ли практика, когда юрфирмы пишут законы и всячески их лоббируют?

— Какие-то серьезные изменения в законодательстве в последние два года не происходили. Это связано с тем, что в Армении проблемы возникли не из-за плохого законодательства, а из-за того, что его плохо применяли и не исполняли. Сегодняшняя власть сфокусировалась именно на том, чтобы решить проблемы с применением всех тех хороших законов, которые у нас есть.

Специфика работы юридических фирм в Армении, как и везде, состоит в том, что мы вынуждены постоянно следить за изменениями, даже за какими-то проектами изменений. Но армянские юридические компании не обладают серьезным ресурсом для активного и постоянного участия в законотворчестве. Например, если нам предложат написать закон, который для нас актуален и интересен, я не представляю себе, как мы будем это делать с точки зрения времени. У нас был подобный опыт десять лет назад, когда международная компания предложила написать проект закона, но это была оплачиваемая работа и мы имели ресурсы на подобную законотворческую деятельность.

Думаю, что и в Украине законотворчество юридических фирм должно быть пролоббировано и частично тем или иным образом оплачено со стороны тех игроков рынка, которых касаются эти изменения. Но выделять какие-то ресурсы исключительно ради того, чтобы сделать страну лучше, мы, да и другие юридические фирмы, просто физически не можем.

В начале прошлого года правительство инициировало внесение изменений в Налоговый кодекс Республики Армения, вследствие чего все лица, оказывающие юридические услуги, облагались налогом на добавленную стоимость (НДС). Сейчас НДС облагаются компании, чей оборот превышает определенный уровень, а мелкие фирмы и частнопрактикующие адвокаты — нет. Это обсуждение вызвало большой резонанс, незамедлительную реакцию со стороны адвокатов, в том числе со стороны тех компаний, которые являются плательщиками НДС, хоть им и должны быть выгодны эти изменения, поскольку не дают юристам, чья деятельность не облагается НДС, конкурентного преимущества. Особенно это преимущество ощутимо, если работать с иностранными компаниями, для которых внутриармянский НДС — это совершенно пустая трата денег. Однако коллеги проявили солидарность, высказывая серьезные критические замечания, и правительство было вынуждено отказаться от этого изменения. Можно сказать, что если дело касается непосредственно каких-то интересов юристов-адвокатов, то они очень активны. Но если речь идет о других секторах, когда нет оплаты услуг по составлению законов и изменений к ним, обычно изменения в законодательство вносятся без участия юридических компаний.

— Какие юридические услуги пользуются наибольшим спросом? Чего вы ожидаете в ближайшем будущем?

— Сейчас особым спросом пользуются услуги судебного представительства по гражданским, административным и особенно по уголовным делам. Можно сказать, что изменения в судебной системе и повышение доверия к ней влекут за собой большее количество обращений в суд. Раньше, преимущественно это касается крупных дел, стороны пытались нажать друг на друга посредством властей или решить вопрос напрямую. Сейчас же есть четкая тенденция перенаправления споров в правовое русло — в суды.

Так как в целом прогнозы относительно привлечения иностранных инвестиций весьма позитивны, будет и спрос на юридических консультантов в сфере слияний и поглощений (M&A) и корпоративного права.

Кроме того, в Армении очень большой потенциал развития рынка ценных бумаг, и этот вопрос обсуждается в правительстве с целью создания мощного инструмента для привлечения иностранных инвестиций. Узкоспециализированных юристов, работающих на рынке ценных бумаг, очень мало, соответственно, такие специалисты будут нарасхват.

Не могу не отметить, что в Армении за последние два года очень серьезно вырос рынок недвижимости. Это следствие дерегуляции в данной отрасли. Поэтому параллельно с развитием рынка будет расти спрос на услуги специалистов по сделкам с недвижимостью.

— Вы сказали, что в стране много административных споров. Часто ли корпоративный сектор судится с государством, какой исход этих дел?

— В этом отношении тоже произошли достаточно серьезные изменения. Мы недавно общались с коллегами, у клиента которых налоговая инспекция провела аудит и начислила абсолютно фантастическую сумму. Они оспорили ее даже не в суде, а в самой налоговой, ее апелляционной инстанции. Налоговая сама отменила свой собственный акт на 90 % суммы. Раньше это было невозможно, разве что с применением не совсем законных механизмов.

Недавно я обнаружил интересную информацию о загруженности административного суда — его повестка сформирована до конца 2021 года…

Все логично: когда повышается доверие к судебной системе, увеличивается количество исков, особенно против государства.

— С какими юридическими фирмами чаще всего приходится сотрудничать армянским юристам: из России, стран СНГ, США или Великобритании?

— Мы сотрудничаем практически со всеми основными рынками — это ЕС, США, Китай, СНГ, в том числе Россия.

Российский бизнес в Армении представлен государственными корпорациями, банками, и они работают постоянно с одними и теми же людьми. Мы же все-таки больше сотрудничаем с филиалами международных юркомпаний, которые находятся в России. К примеру, было несколько проектов с МЮФ Dentons и Herbert Smith Freehills, которые достаточно активны. Поскольку международные юрфирмы на нашем рынке не представлены, по армянским вопросам они работают преимущественно через свои российские офисы.

За последний год увеличилось количество запросов из Китая. Но не могу не отметить, что они ищут самый дешевый вариант и еще до того, как согласуют сумму, уже требуют какие-то предварительные консультации, после чего могут и не нанять. У нас уже были несколько проектов с китайцами, и все они превышали изначально заявленную нами сумму.

Сейчас достаточно активны компании из США. С американцами очень комфортно работать. Они доброжелательны, обязательны, платят день в день и всегда четко следуют договоренностям. Например, у нас есть проект с государственной корпорацией, а также несколько программ финансирования проектов в Армении.

Если говорить о Европе, то тесно сотрудничаем с Великобританией и Францией, которые достаточно активны на армянском рынке. В частности, сейчас работаем с крупным французским гипермаркетом и крупным австрийско-немецким инвестиционным фондом.

— Как обстоят дела с украинскими клиентами? Поступают ли запросы от них?

— С Украиной, к сожалению, работы не очень много. Так как наша компания в моем лице присутствует в Украине, сотрудничество с украинскими фирмами у нас в основном по проектам в самой Украине. И, надо сказать, это очень удачный опыт.

Но по проектам в Армении, честно говоря, последний раз запросы из Украины поступали три года назад.

Армения и Украина — это страны, которые сами принимают инвестиции, а не инвестируют в другие страны. Тем не менее, считаю, у нас есть потенциал в силу исторических связей и серьезного товарооборота. В Армении много украинских товаров: «Рошен», к слову, у нас номер один в своей отрасли (смеется — ред.), хорошим спросом пользуется водочная продукция. Поскольку есть торговля, рано или поздно будут и какие-то юридические дела.

— Какой был самый интересный проект в вашей практике за последнее время с точки зрения юридической работы?

— Возможно, я отвечу стандартно, но это был проект в Украине для компании «Меню Групп» — покупка украинской компании. Сделка представляла особый интерес, потому что в ней участвовали юристы из шести стран одновременно — с Кипра, из Литвы, Украины, Армении, Великобритании и Латвии. Связано это было с тем, что и у продавца, и у покупателя были достаточно сложные корпоративные структуры. Хотя сам покупатель — выходец из Армении, компания была зарегистрирована в Англии.

Мы одновременно общались со всеми юристами, получая разного рода интересную информацию о тех или иных аспектах. К тому же работа была связана с Украиной, а такие проекты для нас всегда на особом месте.

Беседовала Ольга УСЕНКО, «Юридическая практика»