Необходимость создания корпорации профессиональных юристов, которые будут монополистами в области судебной защиты, вызвана недостаточно высоким профессиональным уровнем лиц, оказывающих юридические услуги. Идея такой монополии приобретает все больше сторонников и, возможно, в итоге будет реализована на законодательном уровне.

Об особенностях работы адвокатского объединения рассказал управляющий партнер адвокатского объединения «Смирнов, Тарасевич и Партнеры» Евгений Смирнов.

 

— Расскажите, пожалуйста, об истории создания вашей компании. Почему вы выбрали именно такую форму деятельности?

— 20 лет я проработал в госорганах, а с 2005 года занимался частной адвокатской практикой, был партнером и управляющим партнером в компаниях, имевших уже достаточно обширную историю. В конечном итоге я и мои нынешние партнеры решили создать адвокатское объединение для того, чтобы использовать те возможности, которые предоставляет статус адвоката, и гарантии адвокатской деятельности.

Мы верим в перспективу адвокатской монополии представительства интересов в судах. Во всяком случае, наше объединение соответствует прописанным в законе требованиям к адвокатам, к штату адвокатского объединения. Это повышает требования к подбору персонала: в адвокатском объединении изначально даже помощник адвоката — это человек с высшим юридическим образованием, информация о нем вносится в Единый реестр адвокатов Украины, при этом адвокат имеет возможность делегировать ему ряд процессуальных полномочий.

Повторюсь: мы видим перспективу в адвокатской монополии в едином профессиональном сообществе, когда доступ в юридическую профессию должен быть открыт лишь на условиях соответствующей профессиональной подготовки, когда все участники рынка оказания профессиональных юридических услуг будут ориентированы на соблюдение установленных профессиональных и этических стандартов.

 

— Какие услуги вашего объединения сейчас наиболее востребованы, какова география деятельности компании?

— Наше объединение имеет две формы специализации: юридическую — по отраслям права и отраслевую — по видам хозяйственной деятельности основных клиентов. Наши основные клиенты — крупные зернотрейдеры и производители продуктов питания, а география их деятельности достаточно широка. Именно поэтому клиенты доверяют нам представительство их интересов в Днепропетровской, Киевской, Запорожской, Харьковской, Херсонской, Полтавской, Николаевской областях.

 

— А существуют ли планы расширения деятельности вашего объединения на европейском рынке?

— Действительно, в прошлом году, реагируя на события, происходящие в стране (общий курс движения в сторону ЕС), мы установили партнерские отношения с адвокатами Латвии и Германии, и у нас появилась еще одна услуга. Понимая, что часть наших клиентов будет искать свои пути развития на европейских рынках, мы оказываем услуги по сопровождению и последующей «передаче» в руки наших европейских коллег вопросов оформления юридических лиц на территории Латвии, Германии, по консультированию в части оформления сделок, связанных с приобретением объектов недвижимости. В конечном итоге для группы наших клиентов оказалась востребованной услуга, которую символично можно назвать «бизнес-эмиграция».

Для нас это стало одной из форм оказания юридических услуг, а для некоторых клиентов, принявших решение переместить свой бизнес на территорию ЕС, логическим его продолжением стала ликвидация предприятий на Украине. Содействие в процедуре ликвидации несколько выходит за рамки деятельности адвокатского объединения, но наш партнер, Николай Охрименко, будучи арбитражным управляющим, достаточно хорошо ориентируется в подобных процессах.

 

— Вы также активно занимаетесь общественной деятельностью.

— Да, кроме юриспруденции, все, кто входит в наше адвокатское объединение, достаточно активны в общественной деятельности. На протяжении предыдущих трех лет я был председателем отделения Ассоциации юристов Украины в Днепропетровской области. Мой партнер, Сергей Тарасевич, уже два года входит в состав Совета этого отделения.

Также мы с партнерами выступаем одними из учредителей общественной организации «Правозащитное дело», председателем которой я являюсь. В сентябре этого года при Днепропетровской областной государственной администрации был создан общественный совет, в состав которого избран представитель общественной организации, советник нашего адвокатского объединения Ярослав Рябчий.

Все партнеры нашего адвокатского объединения в октябре 2015 года вошли в состав комиссии III заключительного этапа по отбору кандидатов в новую патрульную полицию Днепропетровска.

Кроме того, по результатам голосования депутатов Верховного Совета Украины, советник нашего адвокатского объединения, соучредитель общественной организации «Правозащитное дело» Ярослав Рябчий избран в состав комиссии по проведению открытого конкурса и отбора кандидатов на занятие руководящих должностей в прокуратурах Днепропетровской, Донецкой и Запорожской областей.

Также наше адвокатское объединение проводит всевозможные тренинги и семинары на правовые тематики, участвует в них в качестве партнера. Так, например, в сентябре 2015 года мы выступили одним из генеральных партнеров форума, организованного Ассоциацией адвокатов Украины.

 

— Расскажите о наиболее интересных в настоящее время кейсах.

— Одно из направлений нашей работы — проблематика налоговых споров, взаимоотношений бизнеса и фискальных органов. При всех внешних декларациях, к сожалению, в данных правоотношениях не наблюдается взаимопонимание.

К примеру, одна из достаточно существенных на данный момент проблем: в рамках расследования уголовных производств (по уклонению от уплаты налогов или по статье Уголовного кодекса Украины о фиктивном предпринимательстве) уголовное производство передается в суд, где достигается позволяемый ныне уголовным процессом компромисс между обвинителем и подозреваемым/обвиняемым в форме подписания соглашения о признании виновности, которое своим приговором утверждает суд. В итоге складывается следующая ситуация: фактически суд на стадии подготовительного заседания в соответствии с Уголовным процессуальным кодексом Украины не проверяет (не имеет такой возможности, такого права) обоснованность выдвинутого подозрения/обвинения, объем доказательств, подтверждающих вину лица, совершившего преступление. Суд исходит из того, что он проверяет (хотя не существует даже такого механизма), насколько лицо осознает последствия соглашения, добровольно ли его заключает. И это все, что на данной стадии должен проверить суд, — общие слова, и в действительности проверить такие мотивы фактически невозможно. В результате обвиняемый уже в суде подтверждает, что он заключает соглашение осознанно, не возражает против его утверждения. А суд просто утверждает такое соглашение и уже оговоренное наказание, о чем выносится приговор, текстом которого фактически является текст обвинительного акта, предоставленного прокурором. Таким образом, обстоятельства, изложенные в соглашении, судом фактически не проверяются и не изучаются, и, как результат, приговор основывается на обвинительном акте. В итоге такие приговоры служат основой для составления актов налоговых проверок хозяйственной деятельности контрагентов обвиняемого/осужденного. И в дальнейшем, даже при попытке указанных контрагентов обжаловать результаты таких проверок в административном порядке суд исходит из того, что есть приговор, вступивший в законную силу, фактически породивший преюдицию — «установленные» приговором суда факты ничтожности или незаконности сделок. И это существенно ограничивает право и возможность контрагентов на защиту законных интересов в налоговых спорах.

Мы разработали и предлагаем эффективный метод выхода из подобных ситуаций.

 

— А чего вы ждете от наших законодателей и правоприменителей? Что они могут сейчас сделать для бизнеса?

— На данный момент хотелось бы последовательности, согласованности в принимаемых законодателем нормативно-правовых актах. В настоящее время наше государство переживает реформирование, структуризацию в рамках подписания Соглашения об ассоциации с Европейским Союзом, что должно быть отражено в законодательной базе не только внешне, но и внутренне, в виде одного слаженного механизма. Таким образом, нормативно-правовые акты должны предусматривать если не конкретный механизм урегулирования правоотношений, то, по крайней мере, возможность выбора правовой модели поведения для их участников. Другими словами, принимаемые законодательные акты должны содержать в себе однозначные нормы, чтобы исключить злоупотребление со стороны недобросовестных участников рынка, а также регуляторов и контролирующих органов, и позволить бизнесу внедрять стратегическое планирование деятельности на понятных, конкурентных условиях.

 

(Беседовал Александр БИЛЬДИН,

«Юридическая практика»)