Могу с полной уверенностью заявить, что принятия нового Гражданского процессуального кодекса Украины (ГПК) с огромным нетерпением ожидал весь судейский корпус судов общей юрисдикции. Прежде всего надеялись получить в новом Кодексе разрешение ряда проблем, с которыми сталкивались служители Фемиды при осуществлении правосудия.

С удивлением отметил то обстоятельство, что на страницах «ЮП» на протяжении более полугода после принятия ГПК не было никаких рецензий относительно его положений. В основном уделялось внимание хозяйственному процессу и его проблемам, что, по моему мнению, не сов­сем справедливо.

Меня как судью обычного местного суда больше всего, конечно, интересовали общие положения Кодекса, его новеллы, касающиеся местных судов. Поэтому мое видение некоторых положений ГПК основано именно на этих позициях. Безусловно, дать подробный анализ ГПК в одной статье невозможно, еще много будет напечатано монографий, защищено диссертаций, на основе которых будут вноситься изменения и дополнения в Кодекс. Однако первые шаги в этом направлении необходимо делать уже сейчас.

Итак, при всех положительных изменениях хотелось бы обратить внимание на вопросы, возникшие у меня при ознакомлении с Кодексом и на которые я, к сожалению, так и не смог получить ответов.

Согласно статье 30 ГПК, сторонами в гражданском процессе в качестве истца и ответчика могут быть физические и юридические лица, а также государство. Но Закон не определил, кто может выступать от имени государства или представлять его интересы. При подаче иска весьма затруднительно будет указать адрес (местонахождение) такого ответчика.

В соответствии со статьей 31 ГПК ответчик имеет право признать иск полностью или частично. Но непонятно, почему ответчик не имеет права, как, кстати, и в старом ГПК Украины, иск не признавать?

Согласно статье 42 ГПК, доверенность физического лица может быть заверена по решению суда. Но при этом законодатель не указал, в каком виде это должно быть сделано: протокольно, в форме определения или же в прямом смысле письменного решения.

К сожалению, законодатель бездумно переписал положение старого ГПК Украины, согласно которому полномочия адвоката как представителя могут подтверждаться ордером, выданным соответствующим адвокатским объединением, или договором. Законодатель, по моему мнению, не учел, что адвокатским объединением выдается ордер на основании письменного соглашения (договора) между адвокатским объединением и клиентом на оказание юридических услуг или доверенности клиента на участие в деле адвоката этого объединения. Это означает, что независимо от наличия ордера должен быть договор, неотъемлемым приложением которого он является. К сожалению, об этом положении адвокаты практически забыли (или не знают), поэтому нередко выписывают ордера сами непосредственно в судебном заседании или же перед ознакомлением с материалами дела без наличия вышеуказанного письменного соглашения (договора) между адвокатским объединением и клиентом. По моему мнению, в случае когда интересы стороны в ее отсутствие представляет адвокат, одного лишь ордера (например, при подаче иска) будет недостаточно, поскольку суд не имеет возможности удостовериться в полномочиях адвоката.

Следует отметить, что, в отличие от положений старого ГПК Украины новым, представителю даны все полномочия стороны, интересы которой он представляет. Ограничения полномочий оговариваются в доверенности или же в соглашении (договоре) на оказание юридической помощи. Вопрос: какие могут быть указаны ограничения в ордере адвоката? Ответ: никаких. Отдельный документ адвокат может и не представить в суде, что теоретически чревато отрицательными последствиями для представляемого.

Кроме того, Закон «Об адвокатуре» не дает исчерпывающего определения понятию «адвокатское объединение, которое выдает ордер». Неясно, подпадает ли под него фирма, занимающаяся предоставлением юридических услуг, в штате которой состоят адвокаты; адвокатский кабинет; группа товарищей-адвокатов и пр.

Принимая во внимание, что статья 42 ГПК предусматривает возможность подтверждения полномочий адвоката договором, а также то обстоятельство, что процессуальный статус адвоката в гражданском процессе ничем не отличается от статуса иного представителя, нецелесо­образно было бы выделять ордер как основание для допуска адвоката в процесс.

Далее мне показалось странным предоставление прокурору, не принимавшему участия в деле, права знакомиться с материалами дела в суде с целью разрешения вопроса о наличии оснований для подачи апелляционной или кассационной жалобы (статья 46 ГПК). Так, согласно статье 292 ГПК, правом на апелляционное обжалование решения обладают стороны и иные лица, принимавшие участие в деле, или же если суд разрешил вопрос об их правах и обязательствах. О какой апелляции может ставить вопрос прокурор, если он не принимал участия в деле?!

В соответствии со статьей 57 ГПК доказательствами являются любые фактические данные, на основании которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон. Законодатель также указал, что эти данные устанавливаются на основании пояснений сторон, их представителей, допрошенных как свидетелей, показаний самих свидетелей и т.д. Толкование данного положения может быть одно: пояснения представителей, допрошенных не как свидетелей, доказательствами считаться не могут. Любой первокурсник юридического вуза увидит здесь противоречие. Представитель стороны наделяется правами стороны, при этом показания самой стороны являются доказательствами в соответствии со статьей 57 ГПК, а пояснения ее представителя, недопрошенного как свидетеля, не могут быть доказательствами. Вместе с тем, согласно положениям статьи 176 ГПК, после доклада судьи по делу суд заслушивает пояснения сторон и их представителей. Как видим, ни о каком допросе представителя как свидетеля речь не идет. Возникает вопрос: неужели, по мнению законодателя, для принятия судом пояснений представителя стороны как доказательств, его необходимо повторно допрашивать, приведя к присяге в порядке статьи 180? Конечно, это глупость, но она существует.

Статья 62 ГПК гласит, что стороны, третьи лица и их представители могут по их согласию быть допрошены как свидетели об известных им обстоятельствах, имеющих значение по делу. Это положение по меньшей мере вызывает улыбку. Мало того, что законодатель решил допросить представителей как свидетелей, он решил это сделать и со сторонами. При этом вновь возникает вопрос, если они не захотят быть допрошенными как свидетели, будут ли их пояснения в порядке статьи 180 ГПК приняты во внимание как доказательства? Но этого нормотворцам показалось мало, они добавили «допрошены по их согласию». При этом было не принято во внимание, что от дачи показаний в порядке статьи 51 ГПК стороны, третьи лица и их представители не освобождены.

Но на этом вопросы не заканчиваются.

Так, ни один судья не будет спорить, что проблема не в самом рассмотрении дела по существу, а в том, как собрать всех участников процесса в судебное заседание. И, по сути, неразрешимой она становится, если одна из сторон не желает, чтобы судебное заседание состоялось. Для этого стороне (как правило, ответчику) достаточно уклоняться от получения иска и повестки. Не отказываться, а именно уклоняться. Единственной службой, занимающейся вручением повесток и исков, является почта. Поэтому, столкнувшись лицом к лицу с почтальоном, который намерен вручить повестку, ответчику достаточно сказать, что адресат выбыл и здесь не проживает, ошиблись, мол. Ну а в дальнейшем избегать почтальона, предупредив родных, чтобы ничего не получали. При этом можно периодически названивать в канцелярию суда или использовать другие каналы, отслеживая движение дела в суде, и в случае постановления решения обжаловать его, мотивируя тем, что надлежащим образом ответчик уведомлен не был. Можно быть заранее уверенным, что решение суда будет отменено. Подобным образом можно играть в кошки-мышки бесконечно.

Подобные погрешности законодатель решил искоренить в новом Кодексе. Однако, по-моему, получилось по известному принципу: хотелось как лучше, а получилось…

Так, расширен перечень способов вызова сторон, к повесткам с уведомлением добавлены телеграммы, факс, иные средства связи, обеспечивающие фиксацию уведомления или вызова. Но скажите, как при помощи факса или иных средств связи можно произвести фиксацию уведомления? Каким образом можно убедиться, что адресат уведомлен о вызове в суд?

Попробовали ввести новацию: в случае если местожительство неизвестно, вызов в суд осуществляется через объявление в прессе. «Замечательно, вот он выход из тупика!» — скажут некоторые, но не тут-то было. Для этого сначала необходимо обратиться в адресное бюро и органы внутренних дел. И здесь возникает ряд не разрешенных Кодексом проблем. Кто должен подавать заявление в печатный орган на размещение объявления, о чем должно быть это объявление, кто будет оплачивать публикацию, на какой стадии судебного разбирательства следует публиковать его — до подачи иска или после? Если после назначения дела к слушанию будет установлено, что по последнему известному месту жительства истец не проживает, то, само собой разумеется, подавать заявление в прессу будут уже после открытия производства. Это обстоятельство, безусловно, повлечет за собой нарушение двухмесячных сроков судебного разбирательства, предусмотренных статьей 157 ГПК, потому как практика подачи объявлений об открытии процедуры банкротства в хозяйственных судах свидетельствует о том, что на опубликование объявления уходит не менее одного месяца.

Статья 76 ГПК предусматривает порядок вручения судебных повесток. Любой судья или практикующий юрист, ознакомившись с ней, сразу же отметит — это фантастика, такого никогда не было и не будет, такое вообще осуществить нельзя.

Так, в случае если лицо, которому адресована повестка, не выявлено в месте проживания, повестку вручают кому-либо из совершеннолетних членов семьи, проживающих с ним, а в их отсутствие соответствующей жилищно-эксплуатационной организации или исполнительному органу местного самоуправления. И тут же: в случае отсутствия адресата, лицо, доставляющее судебную повестку, немедленно возвращает ее в суд с отметкой о причинах невручения.

Переведя дух, долго и тщетно можно анализировать эти противоречащие друг другу положения. При этом снова возникают вопросы без ответов.

Что значит «не выявлено» в месте проживания, чем это отличается от «случая отсутствия адресата», как должен это различить одиноко стоящий перед закрытой ­дверью почтальон или иное лицо, доставляющее судебную повестку. Куда ему нес­ти повестку — в ЖЭК, в исполнительный орган местного самоуправления или в суд? Предположим, ЖЭК или исполнительный орган местного самоуправления по месту расположения оказались ближе к почте, поэтому почтальон решил отнести повестки именно туда. Внимание, вопрос: что с повестками должен делать начальник ЖЭКа или председатель исполнительного органа местного самоуправления? Боюсь, что после того как почтальон единожды передаст им повестки и ему зададут там такой же вопрос, больше туда не пойдет.

Удивление вызывает также «немедленность», с которой почтальон должен вернуть судебную повестку в суд в случае необнаружения дома адресата. Адресат не должен сидеть и ждать почтальона, его просто может не быть дома. Почтальон, оставив уведомление, предложит ему прийти на почту и получить повестку. Для этого необходимо время. А по предложенному Кодексом порядку вручения повесток, думаю, 80 % адресатов их не получит.

В заключение законодатель окончательно нас запутал следующим положением: если местонахождение ответчика неизвестно, суд рассматривает дело пос­ле поступления в суд сведений о его вызове в суд в порядке, предусмотренном этим Кодексом. Вопрос: когда будет считаться, что ответчик-невидимка надлежаще уведомлен о времени и месте слушания дела; о каком из трех вариантов вызова такого ответчика идет речь? Ответ: никакой разницы нет, потому что в любом случае решение будет отменено апелляционным судом в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 311 ГПК, поскольку дело рассмот­рено в отсутствие ответчика, который не был уведомлен надлежащим образом о времени и месте слушания дела. Ведь он действительно не был уведомлен. На эту тему еще много можно писать, но перейдем к следующей проблеме.

Безусловным и, я бы сказал, одним из наиболее значимых позитивов нового ГПК стало введение приказного производства. Упрощенного порядка рассмотрения ряда, по сути, бесспорных дел я ждал с нетерпением. Фактически законодатель предоставил суду право рассматривать ряд категорий дел по правилам «нотариальной надписи». Только судьи, наверное, знают, какой вал дел обрушивается на суды перед так называемым отопительным сезоном. Когда все жилищные организации и поставщики коммунальных услуг буквально заваливают суды исками о взыскании задолженностей, вытекающих из договоров найма жилого помещения или договора о совместном участии в обслуживании дома и прилегающей к нему территории. Этих исков скапливается свыше тысячи в каждом суде и составляют они не менее 25 % гражданских дел от общего количества.

Кто не читал новый Кодекс, вкратце объясню. Заявитель обращается в суд о взыскании задолженности, вытекающей из письменного договора, прилагая при этом необходимые обоснования-доказательства. Судья, не вызывая ответчика в суд, выносит два экземпляра приказа о взыскании суммы, после чего направляет один экземпляр ответчику с разъяснением его права в случае несогласия на протяжении 10 дней подать заявление о его отмене. Если тот согласен и не подал заявление об отмене приказа, то второй экземпляр направляется в исполнительную службу для исполнения.

Так вот, статья 105 ГПК предусматривает, что «в случае непоступления заявления от должника на протяжении трех дней пос­ле окончания срока для его подачи и при наличии данных о получении должником копии приказа, судебный приказ вступает в законную силу». Вопрос: о каких трех днях идет речь и какова их процессуальная роль? Ведь это аналогично тому, что приговор вступает в законную силу через три дня после 15 дней, отведенных на подачу апелляции. По-моему, это абсурдно.

Дальше — лучше: статья 106 ГПК преду­сматривает, что заявление должника об отмене судебного приказа, поданного в уста­новленный срок, рассматривается судом в течение пяти дней со дня его поступления без судебного рассмотрения и вызова сторон, о чем выносится определение, отменяющее судебный приказ.

Итак, законодатель ввел новеллу в гражданский процесс: «рассмотрение судом заявления без судебного рассмотрения». Долго можно шевелить извилинами над такой формулой, вероятнее всего, законодатель имел в виду то, что суд выносит определение без судебного заседания об отмене судебного приказа. Но когда есть формулировка, согласно которой суд что-либо рассматривает, предполагается обязательное судебное заседание.

Анахронизмом считаю положение, существующее как в действующем Кодексе, так и во вновь принятом, по поводу того, что споры между судами о подсудности не допускаются. Так, согласно статье 117 ГПК, дело, переданное из одного суда в другой, должно быть принято к производству судом, которому оно направлено. Лично в моей практике были случаи, когда неопытный или немного ленивый судья направлял в адрес моего суда дело с альтернативной подсудностью (например, о защите прав потребителей). Все прекрасно понимают его желание избавиться от дела, но я как судья лишен возможности оспорить такое решение в вышестоящий суд региона. Но ведь не исключена вероятность того, что речь будет идти даже не об альтернативной подсудности. Представьте себе ситуацию, когда судья из г. Запорожья шутки ради направит дело в местный суд г. Ужгорода, стороны и предмет спора по которому находятся в г. Запорожье. И как в таком случае должны поступить судьи и стороны по делу? С точки зрения процессуального закона — вариантов у них нет.

Неправильным считаю и вмешательство процессуального закона в отношения, которые доселе подлежали регулированию инструкцией по делопроизводству или же внутренними приказами по суду. Так, статья 118 ГПК указывает, что иск предъявляется путем подачи искового заявления в суд первой инстанции, где оно регистрируется, оформляется и передается судье в порядке очередности. По данному поводу у меня возникло три вопроса, на которые я так и не смог найти ответа. Во-первых, то ли исковое заявление регистрируется, оформляется и передается в порядке очередности; во-вторых, то ли судья в порядке очередности (дежурства) получает исковое заявление; в-третьих, зачем это указывать в Кодексе вообще?

С полной ответственностью могу заявить, что немногие из тех, кто обращается в местный суд общей юрисдикции за защитой своих интересов, знают, что действующим ГПК Украины четко оговорены сроки, в течение которых должны быть рассмотрены гражданские дела той или иной категории. Если бы они узнали, то удивились, почему подавляющее большинство дел рассматривается с нарушением этих сроков, а многие даже назначаются за пределами этих сроков. Ни для кого не секрет, что существуют гражданские дела, судебная тяжба по которым ведется на протяжении двух, трех, пяти и более лет. За время своей работы я обратил внимание, что никто на соблюдение этих сроков особого внимания не обращает. Во-первых, все понимают, что дело делу — рознь и во временные рамки даже определенные категории их вместить невозможно по ряду объективных причин (время на проведение экспертиз, неявка по различным причинам сторон, уточнение исковых требований, подача встречных исков, отсутствие сведений об уведомлении участников и т.д.). Во-вторых, ответственности за нарушение сроков рассмотрения дел судьи не несут.

Полагаясь на осведомленность об этих обстоятельствах разработчиков ГПК, я надеялся, что новый Закон укажет, что все гражданские дела должны быть рассмотрены просто в разумные сроки. Именно понятием «разумные сроки» оперирует Конвенция по правам человека, где сказано, что всякое судебное дело (то бишь гражданское или уголовное) должно быть рассмотрено в разумные сроки. Однако законодатель, напротив, повторил положения старого ГПК, немного их видоизменив. Так, согласно статье 157 ГПК, суд рассмат­ривает дела на протяжении разумного срока, но не более двух месяцев со дня открытия производства по делу, а дела о восстановлении на работе и взыскании алиментов — одного.

Приведу лишь собственную статистику. В моем производстве на начало года было 139 гражданских дел. За полгода я смог довести остатки до 79, рассмотрев за этот период 380 гражданских дел. В связи с увеличением объема поступлений гражданских дел их скопилось 841. Вопрос: какой судья рассмотрит за два месяца 800 дел, то есть по 400 гражданских дел за месяц? Ответ: никто столько дел за два, три и даже шесть месяцев не рассмотрит, даже с учетом приказного производства. Кроме того, необходимо принять во внимание, что по каждому такому делу в месячный срок после открытия производства необходимо провести предварительное заседание, а возможно, и не одно. Кроме того, каждому судье в течение одного месяца необходимо провести около 30 заседаний по уголовным делам, вынести как минимум 10 приговоров, рассмотреть свыше 100 административных материалов и прочее.

К сожалению, на этом список процессуальных казусов ГПК не исчерпывается, и их беглый анализ я надеюсь продолжить.