В прессе часто называются просто огромные цифры. Размеры сумм возмещений морального ущерба, определяемых судами по гражданско-правовым искам, достигают десятков, сотен тысяч, а иногда и миллионов гривень. Насколько нормальна эта ситуация с точки зрения прав человека, защищаемых Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод 1950 года (далее — Европейская конвенция)? Ведь право на возмещение морального ущерба, установленное статьями 7 и 4401 ГК Украины, а также другими нормативно-правовыми актами, должно соотноситься с правом на справедливое судебное рассмотрение, предусмотренным статьей 6 Европейской конвенции, и с правом на защиту права собственности, предусмотренным статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции. Например, представим такую ситуацию. Суд взыскивает согласно статье 7 ГК Украины моральный ущерб с журналиста в размере 300 000 грн (в прессе, кстати, назывались такие цифры). Предположим также, что вина журналиста бесспорна и установлена в суде. Что означает такое судебное решение для дальнейшей судьбы журналиста? При заработной плате в сумме, скажем, 1500 грн — это около 17 лет работы только для возврата долга, не считая средств, необходимых для существования. Во-вторых, практически на все имущество должника налагается взыскание, за исключением того имущества, на которое взыскание не может быть наложено в соответствии с законом. Этот перечень достаточно невелик. Например, из бытовой техники в собственности может остаться лишь холодильник и больше ничего, даже телевизора. Если имущества недостаточно, то взыскание производится из будущих доходов. То есть положение должника может быть хуже, чем в случае конфискации имущества как уголовного наказания, ведь конфискация производится одноразово, а возмещение морального ущерба может длиться на протяжении многих лет. Фактически человек лишается возможности достойного существования, при этом он не совершил никакого уголовного правонарушения и не причинил имущественного ущерба. В случае с юридическими лицами (например, редакцией СМИ) можно говорить о прекращении существования в связи с банкротством. Справедливы ли такие судебные решения?

Возмещение как морального, так и имущественного ущерба выполняет прежде всего компенсаторную функцию. В случае с имущественным ущербом все понятно, он должен возмещаться в полном объеме, ведь иначе потерпевший оказывается в худшем положении, чем причинивший вред. Размер имущественного ущерба можно обосновать со значительно большей точностью, чем морального. Конечно, причиненный моральный ущерб может иметь имущественный подтекст, например, если речь идет о деловой репутации. Однако все-таки главная цель его возмещения — это компенсация моральных потерь. Каким же образом оценить размер морального ущерба в денежном выражении? Вопрос очень сложный.

И вот здесь можно проанализировать ситуацию с точки зрения решений Европейского суда по правам человека (далее — Европейский суд). Главный принцип, который Суд последовательно утверждает в своих решениях, — это наличие справедливого баланса и пропорциональности в отношении вмешательства в права собственности физического или юридического лица. Соблюдение данного принципа является необходимым условием и для обеспечения права на справедливое судебное рассмотрение (статья 6 Конвенции), и для обеспечения права на защиту права собственности (статья 1 Протокола № 1 к Конвенции). Согласно части 2 статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции, государство-участник имеет право вводить в действие такие законы, которые, по его мнению, являются необходимыми для контроля над пользованием имуществом в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов, сборов либо штрафов. Но такое право государства — участника Конвенции не является абсолютным. Реализовываться оно может только в свете вышеуказанного принципа, а именно справедливого баланса и пропорциональности при вмешательстве в право собственности. Например, в деле «Филлипс против Соединенного Королевства» Европейский суд указал, что сумма уголовной конфискации составляла 91 400 фунтов стерлингов, была значительной, и что взыскание этой суммы являлось вмешательством государства в право собственности лица. Однако поскольку эта сумма соответствовала сумме доходов, полученных заявителем преступным путем, и была установлена в национальном суде, действия Соединенного Королевства были признаны пропорциональными, то есть не нарушающими Конвенцию. А если бы в национальном суде не было установлено, что сумма конфискации соответствует сумме доходов, полученных преступным путем? Даже в связи с уголовным делом Европейский суд прежде всего рассматривал пропорциональность вмешательства в право собственности лица, и если бы такой пропорциональности не было, наверняка вынес бы решение о нарушении Конвенции и в части права собственности, и в части права на справедливое судебное рассмотрение. В деле «Звежинский против Польши» Европейский суд указал, что всякое вмешательство в право собственности должно отвечать критерию пропорциональности, и что при вмешательстве необходимо придерживаться «справедливого равновесия» между интересами общества и требованиями защиты основных прав человека. В деле «Совтрансавто-Холдинг против Украины» Европейский суд констатировал, что со стороны государства был нарушен «справедливый баланс» между требованиями публичного интереса и императивами защиты права собственности заявителя.

Исходя из позиции Европейского суда, можно утверждать, что судебные решения о непропорционально больших размерах возмещения морального ущерба, даже если они правильны по сути, не отвечают как минимум двум вышеуказанным статьям Европейской конвенции. Учитывая, что Конвенция является составной частью украинского законодательства, так как ратифицирована Верховным Советом Украины в 1997 году, она должна применяться в украинских судах, на что специально указал Пленум Верховного Суда Украины в своем постановлении № 5 от 25 мая 2001 года. То есть ответчик при рассмотрении спора в суде (хозяйственном суде) может ставить вопрос о том, что непропорционально большая сумма морального ущерба, назначенная ему судом, будет нарушать соответствующие статьи Конвенции. Применять Конвенцию необходимо с учетом решений Европейского Суда, поскольку именно ему, согласно статье 32, принадлежит право толкования Конвенции. И в любом случае решение суда должно быть мотивированным в части того, почему именно такой размер возмещения морального ущерба суд считает обоснованным и справедливым.