8 ноября с.г. в Киеве состоялось предпоследнее заседание Высшей квалификационной комиссии адвокатуры при Кабинете Министров Украины, на которое были также приглашены председатели советов адвокатов и квалификационно-дисциплинарных комиссий адвокатуры регионов, поскольку главным вопросом повестки дня должна была стать презентация проектов документов, подготовленных для принятия учредительным съездом адвокатов Украины. Но, вопреки планам, львиную долю отведенного времени заняла дискуссия относительно полномочности делегатов от адвокатов Харьковской и Закарпатской областей.

Отметим, что бурное обсуждение не привело к принятию какого-либо ре­шения, а рассмотрение вопроса отсрочили на последнее ­заседание, запланированное на 16 ноября. На нем, изучив вопрос, пути выхода из ситуации попробуют предложить специально созданные рабочие группы, хотя понятно, что полномочия на решение этого вопроса ни у ВККА, ни у съезда, ни у кого-либо, кроме суда, нет. Порою выступающие, ратуя, безусловно, за интересы адвокатов, срывались на крик, перебивали друг друга, всячески показывая свою приверженность интересам общего дела… Остудить пыл и навести порядок в заседании позволило только резкое и мудрое выступление члена ВККА, председателя Совета адвокатов Хмельницкой области, адвоката с 58-летним стажем Клары Маргулян.

Мы поинтересовались у одного из старейших адвокатов Украины, как ранее разрешались спорные вопросы в адвокатуре и как сделать так, чтобы учредительный съезд адвокатов Украины прошел конструктивно и в интересах адвокатуры.

— Клара Григорьевна, насколько важным событием для адвокатуры является предстоящий учредительный съезд?

— Это большое событие.

Когда в 1993 году вступил в силу наш Закон «Об адвокатуре», он был просто принят, подписан Президентом, и мы его восприняли очень спокойно. Это хороший закон был — можно сказать, благодаря ему адвокатура была раскрепощена. Адвокатура полностью вышла из-под опеки Минюста, отошла от государства и обрела самостоятельность и независимость. Но в организационном плане ничего не изменилось.

Этот закон (Закон Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» 2012 года, — прим. ред.) мы ждали долго. Больше 10 лет. Были разные проекты, вносились в совет, но они все были как бы мертворожденными. Наконец появился закон. Отрадно, что государством, в частности на уровне Президента (а это законопроект Президента), уже проявлен интерес к адвокатуре как правовому институту. Несмотря на то что у закона есть свои нюансы и недостатки, думаю, в процессе работы они нивелируются. В нем все-таки больше хорошего.

В целом это, конечно, событие!

Поэтому съезд, учредительный съезд адвокатов, посвященный созданию На­цио­нальной ассоциации адвокатов Укра­ины, которой никогда не было, — это большое событие в жизни адвокатов.

— Вы принимали участие в создании адвокатских ассоциаций, правда, общественных, но ведь это подтверждает, что адвокаты могут объединиться добровольно…

— Когда мы сначала в Москве учредили Союз адвокатов СССР, а затем в Киеве, как и в столицах других республик, проводили учредительный съезд Союза адвокатов Украины, на него были приглашены канадские адвокаты из этнических украинцев. Передо мной и сейчас их лица, их удовлетворение, их радость: они считали, что с созданием союза адвокатов Украины адвокаты получили очень многое! Свободу, работу! Ушли от Минюста.

Однако это было не совсем так, потому что это была добровольная организация, которая сегодня объединяет примерно 2000 адвокатов. Поэтому и надо создать Ассоциацию, в которую вошли бы все адвокаты. Я сама выступала против обязательного членства, оно даже в какой-то мере противоречит Конституции Украины, но если не сделать этого, тогда нет смысла создавать Ассоциацию — там никого не будет.

Я сама предложила вариант, что все адвокаты входят в Национальную ассоциацию с момента ее создания. Не надо писать никаких заявлений, которые кто-то будет принимать. По факту профессии. Ведь не может адвокат оставаться сам по себе, должен быть какой-то контроль со стороны адвокатского сообщества.

— Такой контроль в части дисциплинарной ответственности будет усилен?

— Будет положение, и будет видно. Мы несколько неправильно начали реализацию нового закона. Надо было начинать со съезда, принятия уставов, положений — всего того, что мы сейчас обсуждаем, а в регионах проводить учредительные конференции, имея готовые документы. А сегодня мы провели конференцию, избрали всех, и никто не работает — нет правовых основ.

Это потерянное время, надо было начинать с головы. Но ничего, мы наверстаем.

— Но для этого съезд должен пройти в рабочем режиме, а адвокаты сегодня больше ссорятся, вместо того, чтобы совместно созидать.

— Любой новый закон, а это не просто закон, а в какой-то мере — революционный, вызывает дискуссии, комментарии. Одни понимают его так, другие — иначе, и каждый занимает позицию согласно собственному восприятию.

— Вы сегодня на заседании призывали коллег к мирному, конструктивному диалогу при подготовке съезда. В таких условиях, вы считаете, можно провести учредительный съезд мирно?

— Безусловно!

Я не представляю себе, чтобы адвокаты, юристы, у которых хватает образования, ума, такта, умения, для того чтобы защитить интересы других, не смогли найти в себе желания, умения и интереса к тому, чтобы между собой найти общий язык. Я не могу этого понять. Я 59-й год работаю адвокатом: в одном городе, на одном месте. В моей голове динамика не только адвокатуры всей, а всей правовой системы государства. И эта динамика заставляет меня каждый раз возвращаться к тому, что было, и оценивать то, что есть.

— И как вы оцениваете то, что есть?

— Когда я пришла в 1954 году в адвокатуру в свои 22 года, я застала адвокатов, которые были еще довоенными адвокатами. Умудренные жизнью, опытные, образованные, интеллигентные… И того, что происходит сейчас, мне никогда за прошедшие годы не приходилось видеть и слышать…

Поэтому я с таким негодованием выступила, когда поднялся спор. Сейчас я бы не повторила даже, что сказала, но эта ситуация вызвала сильное возмущение.

Если уже адвокаты не могут быть в одной армии, тогда кто может быть?

Кто?

Люди, призванные помогать другим… О чем мы говорим?

А что же делать в процессе, когда адвокаты представляют противные стороны, где бывают порой очень острые моменты? Но мы же находим общий язык, еще и добиваемся заключения мирового соглашения…

— Но в судебном процессе есть судья. Может, и в этом случае адвокатуре нужен «судья», как когда-то Минюст?

— Адвокатам судья — Бог и собственная совесть. Именно собственная совесть…

Минюст — это пройденный этап.

— То есть можно прийти к единению, если работать конструктивно?

— Безусловно. Ведь кому-кому, а адвокатам сам Бог велел. Это же самые-самые… К кому идут за советом, на консультацию? Не идут к судье, не идут к прокурору, не идут к работникам милиции, а к адвокату!

«Адвокат» — греческое слово — призванный помогать. Нельзя уметь помогать другим и не помочь себе. Если мы себе сами не поможем — нам никто не поможет!

(Беседовала Ирина ГОНЧАР,
«Юридическая практика»)

---

Справка редакции

Клара Маргулян в адвокатуре с августа 1954 года, когда окончила юридический факультет Львовского государственного университета им. И. Франко.

Адвокат, Заслуженный юрист Укра­ины, член Высшей квалификационной комиссии адвокатуры при Кабинете Министров Украины с 2003 года.

Является признанным лидером профессии как в части оказания правовой помощи, так и в аспекте общественно-политической деятельности.

Клара Маргулян является одним из создателей Союза адвокатов Украины и Союза адвокатов СССР, входила в состав президиума Союза адвокатов СССР, активно отстаивает статус независимости адвокатуры, избиралась членом первого правления Международного Союза адвокатов.