В своей практике юристы, и не только судебники, сталкиваются с ситуацией, когда недобросовестный должник накануне (или уже после открытия) процедуры банкротства заключает сделки, направленные на уклонение от ответственности и с целью вывода активов.

Основания для оспаривания

В старой редакции Закона Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом» (Закон о банкротстве) содержались определенные нормы, которые служили основанием для их оспаривания.

Так, часть 11 статьи 17 Закона о банкротстве предусматривала, что соглашение должника, в том числе и заключенное до вынесения хозяйственным судом определения о санации, может быть признано хозяйственным судом недействительным, если:

— сделка заключена должником с заинтересованными лицами, и в результате кредиторам нанесены или могут быть нанесены убытки;

— сделка заключена должником с отдельным кредитором или другим лицом в течение шести месяцев, предшествовавших дню вынесения постановления о санации, и отдает предпочтение одному кредитору перед другими или связана с выплатой (выдачей) доли (пая) в имуществе должника в связи с его выходом из состава участников должника.

Следует также обратить внимание на оговорку, которая содержится в норме, а именно: «Сделка может быть признана недействительной в соответствии с гражданским законодательством», из чего можно сделать вывод — такая сделка должна противоречить статье 203 Гражданского кодекса (ГК) Украины.

Такое условие при соблюдении недобросовестным должником требований ГК Украины фактически нивелировало возможность применения данной нормы Закона о банкротстве.

Перечень расширен

В новой редакции Закона о банкротстве не только расширен перечень оснований для оспаривания сделок (имущественных действий), совершенных должником, но и изменены принципы их оспаривания.

С основаниями для оспаривания сделок (имущественных действий) должника каждый может ознакомиться в статье 20 Закона о банкротстве, я же считаю необходимым обратить внимание на разъяснения Высшего хозяйственного суда Украины (ВХСУ).

Так, ВХСУ в информационном письме «О Законе о банкротстве» от 28 марта 2013 года № 01-06/606 под имущественными действиями должника понимаются, в частности, исполнение обязательства ранее установленного срока, отказ от собственных имущественных требований и т.д.

Что же касается признания недействительными сделок (договоров), то это, по мнению ВХСУ, может иметь место в случаях безвозмездного отчуждения должником имущества, принятия должником на себя обязательств без необходимых действий имущественного характера другой стороны, принятие на себя залоговых обязательств в обеспечение исполнения денежных требований.

Исходя из этого, ВХСУ делает следующий вывод: «Правовые последствия опровержения имущественных действий и признания недействительными сделок (договоров) одинаковы и касаются включения или возврата имущества должника в ликвидационную массу».

В связи с этим, по мнению ВХСУ, «признание недействительными сделок (договоров) и опровержение имущественных действий должника в соответствующих случаях не влечет за собой прекращения правоотношений, поэтому кредитор по недействительной сделке (договору) или опровергнутому имущественному действию имеет право выбора — погашение своего долга в первую очередь в процедуре банкротства или исполнение обязательства должником в натуре после прекращения производства по делу о банкротстве».

Исходя из анализа статьи 20 Закона о банкротстве и данных ВХСУ разъяснений, суды приходят к выводу, что норма статьи 20 регулирует отношения, возникшие между должником, кредитором и другими лицами по поводу действий должника относительно распоряжения своим имуществом.

Указанная статья определяет основания оспаривания имущественных действий должника с целью обеспечения хранения имущества в интересах кредиторов или возврат имущества должника в случае его выбытия в ликвидационную массу.

Так, суд апелляционной инстанции в постановлении от 27 января 2014 года по делу № 908/1740/13 счел необходимым подчеркнуть, что по содержанию норм статьи 20 Закона о банкротстве, целью применения данной статьи является возврат имущества должника в ликвидационную массу или с целью последующего включения этого имущества в ликвидационную массу.

Таким образом, применение этой статьи Закона определяется не только фактом наличия соглашений должника, по которым он имеет обязательства, но и фактическим выбытием имущества из собственности должника по этим соглашениям.

Следовательно, судебная практика при применении статьи 20 Закона о банкротстве направлена фактически только на возврат и сохранение имущества должника. Но можно ли согласиться с такой позицией?

Равномерное распределение

Как отметила в своем анализе данных правоотношений Елена Беляневич, доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник НИИ частного права и предпринимательства имени академика Ф.Г. Оврага НАПрН Украины, «цель конкурсного процесса остается неизменной и заключается в равномерном удовлетворении всех кредиторов путем распределения имущества должника и устранении случайных преимуществ одного перед другими. Тот факт, что в современном украинском законодательстве о банкротстве на первое место поставлена цель восстановления платежеспособности должника, а не удовлетворение кредиторов, не может подорвать значение равномерного удовлетворения всех кредиторов как доминанты конкурсного процесса».

Но как можно говорить о «равномерном удовлетворении требований всех кредиторов», если некоторая часть кредиторских требований будет сформирована на основании соглашений, по которым должник принимает на себя обязательства без соответствующих имущественных действий другой стороны (абзац 2 части 1 статьи 20 Закона о банкротстве).

Фиктивный контрагент

Рассмотрим следующую ситуацию.

Недобросовестный должник накануне или уже после открытия процедуры банкротства «заключает» определенные соглашения со связанным юридическим лицом или лицом, с которым есть предварительная договоренность.

Такими соглашениями могут быть договор на предоставление каких-либо услуг, договор подряда, договор поставки и т.д. и т.п., по которым должник берет на себя обязанность оплатить услуги (работы, товары).

При этом стороны подписывают необходимый пакет документов, которые впоследствии будут подтверждать кредиторские требования, а именно: договоры, акты приема-передачи (работ, услуг, товаров).

В то же время фактического исполнения таких договоров не будет, то есть контрагент не станет предоставлять должнику какие-либо услуги или работы.

В дальнейшем, после официального обнародования объявления о возбуждении производства по делу о банкротстве должника, такие «контрагенты» обращаются с заявлениями о признании их кредиторами и включении в реестр.

Исходя из правовой позиции судов, согласно которой «целью применения данной статьи является возврат имущества должника в ликвидационную массу», такие «контрагенты» должны быть включены в реестр, поскольку все формальности соблюдены:

— суду предоставлен действительный договор,

— суду предоставлены акты приема-передачи (услуг, работ, товаров),

— должник (чаще всего и арбитражный управляющий) признает требования таких кредиторов.

Таким образом, у суда нет оснований для отказа в требовании включить их в реестр кредиторов, но несложно представить негативные последствия включения таких кредиторов в реестр, начиная с того, что каждый из кредиторов по факту получит удовлетворение своих требований в намного меньшем объеме, чем тот, на который он мог бы претендовать, не будь таких «фиктивных» кредиторов, и заканчивая тем, что они могут сформировать комитет кредиторов, и от их действий могут пострадать не только другие конкурсные кредиторы, но и залоговые.

Такие пробелы в практике применения статьи 20 Закона о банкротстве существенно влияют на право добросовестного кредитора получить удовлетворение требований в случае ликвидации должника, затрудняя равномерное удовлетворение требований всех реальных кредиторов.

Одним из путей решения данной проб­лемы, по моему мнению, является формирование ВХСУ практики оспаривания определенных имущественных действий должника, следствием которых будет отказ соответствующим кредиторам во включении их требований в реестр.

 

ДИДЕНКО Юрий — юрист «Юридической группы LCF», г. Киев