Как известно, одна из основных целей, преследуемых разработчиками Закона «О порядке погашения обязательств перед бюджетом» (далее — Зачкон № 2181), состояла в том, чтобы перенести центр тяжести ответственности налогоплательщиков перед бюджетом с денежных средств на имущество. В основе этой идеи лежало следующее соображение: деньги можно утаить, изобретя схемы, в результате которых денежные потоки будут обходить банковские счета предпринимателей, но имущество остается на виду. Поэтому, отменив картотеку и разблокировав счета, авторы Закона № 2181 решили сосредоточиться на процедурах изъятия имущества налогоплательщиков, не способных вовремя рассчитаться с бюджетом.
Мало кто ожидал, но основной удар от такого решения, по всей видимости, придется не на самих налогоплательщиков, а на их кредиторов. Напомним, что картотека была не только механизмом администрирования налогов, но и механизмом «взвешивания» требований различных категорий кредиторов, претендовавших на денежные средства своих должников, и, образно говоря, выстраивала их в очередь на доступ к таким средствам. Кредиторы по этой схеме получали одновременно с налоговыми органами часть (правда, меньшую) денежных средств своих должников. Теперь же они лишены этого механизма.
Может быть, поэтому все с таким вниманием принялись изучать вступившие в силу с 1 октября 2001 года положения Закона № 2181, посвященные налоговому залогу. Лишившись возможности удовлетворить свои требования за счет денежных средств, и налоговые органы и прочие кредиторы с интересом изучают альтернативные варианты. В этой статье мы попытались показать, как мало сулит такая альтернатива коммерческим кредиторам. Кроме того, мы проанализировали ограничения, которые режим налогового залога налагает на свободу «заложников-налогоплательщиков» выступать в гражданском обороте, ведь эти ограничения, помимо самих налогоплательщиков, затрагивают также и их контрагентов, которые отныне должны быть особо внимательны к характеру отношений своих партнеров по бизнесу с налоговыми органами.
КОГДА МОЖНО ОСВОБОДИТЬ ИМУЩЕСТВО ИЗ-ПОД НАЛОГОВОГО ЗАЛОГА
Как известно, согласно утратившему, наконец, силу Указу Президента «О мерах по повышению ответственности за расчеты с бюджетами и государственными целевыми фондами» № 167/98 от 4 марта 1998 года (далее — Указ) и принятому в его исполнение постановлению Кабинета Министров от 22 июня 1998 года № 941 (далее — постановление Кабмина № 941), налоговый залог распространялся на все имущество налогоплательщика даже в том случае, когда стоимость такого имущества превышала налоговую задолженность во много раз. Исключения составляли случаи, когда:
— у налогоплательщика есть невозмещенная сумма налога на добавленную стоимость, переплата по платежам в бюджеты и государственные целевые фонды, которая равняется или превышает сумму его налоговой задолженности;
— сумма налоговой задолженности меньше существующей прямой задолженности бюджета перед налогоплательщиком;
— за последние 12 месяцев налогоплательщик при осуществлении хозяйственной деятельности своевременно и в полном объеме вносил текущие платежи в бюджеты и государственные целевые фонды (налоговый залог не возникал в этом случае в течение трех месяцев).
Вступивший в силу с 1 октября 2001 года Закон «О порядке погашения обязательств перед бюджетом» никаких автоматически действующих исключений не предусматривает.
Залог независимо от суммы налогового долга, а также от наличия долга государства перед налогоплательщиком будет распространяться на все имущество. Однако по заявлению налогоплательщика налоговый орган может освободить часть активов такого налогоплательщика из-под налогового залога. Для этого необходимо, чтобы оставшаяся часть заложенных активов в два и более раз превышала сумму налогового долга. О принятом решении налоговый орган сообщает налогоплательщику решением, где перечисляются виды активов с указанием их балансовой стоимости, которые освобождаются из-под налогового залога.
ЗАЩИТА ИНТЕРЕСОВ КРЕДИТОРОВ
Как это ни странно на первый взгляд может выглядеть, но налогоплательщик далеко не всегда заинтересован в освобождении своих активов из-под налогового залога. Ведь активы, попавшие в налоговый залог, автоматически становятся недоступными для всех остальных кредиторов, в том числе и тех, которые пытаются обратить взыскание на имущество должника по возбужденному исполнительному производству.
К сожалению, эта норма Указа сохранилась и в Законе. Однако, несмотря на наличие в Законе статьи 8.5 «Защита интересов кредиторов», кредиторы как не были защищены, так и остались. Ведь в чем, по мнению авторов Закона, состоит «защита»? В том, что налогоплательщик обязан письменно уведомить будущих кредиторов о наличии налогового залога и возместить кредиторам убытки, которые могут возникнуть в случае неподачи указанного уведомления.
Мы попытаемся детальней рассмотреть эту норму и выяснить, что реально она может дать кредитору.
Во-первых, эта норма не защищает наличных кредиторов. Статья говорит о том, что уведомлять нужно «будущих кредиторов». А что же делать имеющимся кредиторам? Может быть, Закон предусматривает, что раз уж их требования возникли раньше, чем требования налогового органа, значит, они будут иметь какие-то преимущества по сравнению с ним?
Согласно Закону, если эти требования не обеспечены зарегистрированным залогом, то никаких преимуществ такой кредитор иметь не будет. В самом деле, права налоговой службы на все имущество должника (насколько бы мал ни был такой долг) будут иметь приоритет перед правами не защищенных залогом кредиторов хотя бы на некоторую часть имущества должника, сколь бы существенными по сравнению с требованиями налоговых органов ни были требования таких кредиторов.
Во-вторых, статья говорит об обязанности налогоплательщика возместить убытки кредиторам. Но вот вопрос: за счет каких средств будут возмещать свои убытки будущие кредиторы? Банковские счета для них недоступны, а имущество находится в налоговом залоге, имеющем приоритет перед любыми требованиями. В такой ситуации кредитор сталкивается с невозможностью вернуть хотя бы сумму основного долга, не говоря уже о сумме убытков.
И, наконец, в-третьих. С точки зрения юридической техники, статья выписана таким образом, что к моменту заключения любого договора лицо, имеющее налоговый залог, вообще не обязано извещать своего контрагента по договору о возникновении налогового залога. Ведь контрагент по договору становится кредитором лишь тогда, когда он исполнит свои обязательства по договору, а другая сторона по договору своих обязательств не исполнит. Следовательно, на момент заключения договора некого извещать о наличии налогового залога, ведь еще неизвестно, кто из сторон не выполнит свои обязательства по договору и кто станет должником, а кто кредитором. Извещать же сторону по договору о наличии налогового залога лишь тогда, когда договор уже заключен, и сторона из равноправного партнера, исполнив договор, становится кредитором, совершенно бессмысленно. Между тем Закон требует именно этого: известить о наличии налогового залога будущих кредиторов, а не всякое лицо, выступившее с офертой о заключении договора, или лицо, к которому такая оферта обращена.
ОГРАНИЧЕНИЯ ПРАВ
Как и прежде, установлено, что «товары в обороте», находящиеся в залоге, могут отчуждаться без согласия налогового органа по цене не ниже обычной. Правда, термин «товары в обороте» заменен на более адекватный — «готовая продукция, товарные запасы». Попробуем выяснить, содержится ли в новом употреблении терминов новое регулирование или же это простая замена слов тождественного содержания.
Термин «товары в обороте», кроме Указа, упоминался также в Законе «О залоге», но без определения его содержания. Видимо, в Указ он перекочевал из упомянутого Закона. В дальнейшем при разработке постановления Кабмина № 941 понадобилось дать разъяснение термину, которое, в свою очередь, отсылало к специализированным бухгалтерским терминам: готовая продукция, товары, приобретенные для реализации, сырье, комплектующие. В Законе термин «товары в обороте» по понятным причинам не упоминается, ведь он не имеет своего собственного устоявшегося содержания, а отсылает к другим терминам. Поэтому разработчики Закона использовали более точные термины, на которые, собственно говоря, и ссылалось постановление Кабмина № 941. Закон также установил, что согласования не требует реализация готовой продукции и товарных запасов. Реализация в обмен на другое имущество (бартерные операции) требует согласования. Отчуждение (в том числе сдача в аренду или в лизинг) любого другого как движимого, так и недвижимого имущества требует согласования с налоговым органом.
Согласования с налоговым органом будет требовать также ликвидация объектов движимого или недвижимого имущества.
Категорический запрет содержится в Законе на предоставление имущества, находящегося в налоговом залоге, в последующий залог. Это значит, что перезалог невозможен даже и с согласия налогового органа. Этот запрет, пожалуй, стоит рассмотреть подробнее. Вспомним, что зарегистрированный залог является единственной для коммерческих кредиторов возможностью конкурировать с налоговым органом во взыскании задолженности с их общего должника. Однако смогут ли кредиторы воспользоваться этой возможностью? Ведь перманентное нахождение имущества многих предприятий в налоговом залоге будет таким же обычным делом, как было нахождение их счетов на картотеке.
Ясно, что в условиях запрета на коммерческий залог при наличии залога налогового кредиторы и вовсе могут остаться беззащитными. Не говоря уже о том, что такая норма может стать причиной существенного уменьшения уровня кредитования экономики.
Посмотрим, что в этой ситуации следовало бы сделать, чтобы хоть как-то нивелировать полнейшее пренебрежение правами кредиторов.
Налоговый залог возникает автоматически при непогашении в течение определенного срока налоговой задолженности. Также автоматически он и прекращается, когда долг погашается. А это значит, что перезалог коммерческому кредитору имущества, находящегося в налоговом залоге, мог бы оказаться в ближайшем будущем, когда текущий налоговый залог будет снят, основным залогом, а не перезалогом. Причем таким залогом, который во времени предшествовал бы могущим возникнуть в будущем новым налоговым залогам. Ясно, что еще до отзыва одного налогового требования может следовать новое, и налоговый залог в течение длительного периода может вообще не прекращаться. Поэтому если запретить перезалог, то у кредиторов больше не остается никакой возможности «вклиниться» между направляемыми налоговыми требованиями.
Полагаем, что право на перезалог должно быть не только не запрещено, но и гарантировано коммерческим кредиторам. Такой перезалог, состоявшийся раньше возникновения нового основания для налогового залога, должен иметь приоритет перед таким новым налоговым залогом.
В отношении остальных ограничений возникают вопросы. Например, слова «а также ценных бумаг, удостоверяющих долговые отношения» и «выплату дивидендов» не согласованы по падежам и по содержанию с остальным текстом. Остается непонятным, чего нельзя делать с ценными бумагами, удостоверяющими отношения займа (прежде всего, имеются в виду векселя). Вариантами ответа на этот вопрос может быть следующее: либо их нельзя выдавать, либо индоссировать, либо принимать в качестве оплаты, либо осуществлять платежи по таким ценным бумагам. Редакция процитированной статьи не дает возможности однозначно ответить ни на один из этих вопросов. Кроме того, не ясно, на что налагается запрет — на заключение вышеупомянутых договоров гарантии, поручительства, предоставления кредита или же на использование имущества и денежных средств для выплаты по ранее заключенным упомянутым договорам. Или же запрещается без согласования налогового органа делать и то и другое?
Следующий вопрос. Что запрещено — переводить долг налогоплательщика, имущество которого находится в залоге, на другое лицо, передавать права требования другому лицу, или же использовать имущество и денежные средства для выплаты по ранее заключенным договорам, предусматривающим оплату долгов третьих лиц? Здравый смысл подсказывает, что имелся в виду запрет на заключение договоров, по которым лицо отказывается от своих прав требования в пользу третьего лица без адекватного встречного предоставления со стороны такого третьего лица, и что нет смысла, например, запрещать возлагать обязанность по погашению долгов налогоплательщика на третье лицо, ведь в этом случае уменьшаются пассивы налогоплательщика, а, следовательно, повышается его платежеспособность. К сожалению, выводы здравого смысла не подкрепляются однозначным и ясным текстом законодательного акта.
Если же придерживаться буквы закона, то мы более склонны полагать, что из Закона следует, что запрет относится к «использованию объектов недвижимого или движимого имущества, а также средств для осуществления … уступки требования или перевода долга». Слова «для осуществления» в этом контексте следует понимать как «для осуществления обязанностей налогоплательщиков по указанным договорам, предусматривающим передачу по таким договорам имущества или денежных средств налогоплательщика». С другой стороны, ясно, что такая трактовка противоречит основополагающему принципу гражданского права pacta sunt sevanda (договоры должны исполняться). Невозможно возложить запрет на исполнение договора, если сам договор был заключен в соответствии с законом.
Как бы там ни было, есть, по крайней мере, одно благоприятное как для налогоплательщиков, так и для их контрагентов следствие из анализируемого подпункта Закона. Отныне сняты сомнения в отношении правомерности заключения договоров перевода долга и уступки права требования. Сомнения, впрочем, сняты не полностью: остается неясным, правомерно ли заключение таких договоров, если имущество одного из участников сделки на момент ее заключения находится в налоговом залоге. Мы почти уверены в том, что сомнения возникают только у непредубежденных читателей Закона, и в скором времени, пожалуй, стоит ожидать разъяснений ГНАУ о том, что запрет распространяется на все три описанные выше возможные комбинации заключения и исполнения договоров уступки требования и перевода долга. Практические рекомендации по этому поводу сводятся к тому, чтобы аргументировано показать: закон допускает неоднозначное (множественное) толкование, вследствие чего налицо конфликт интересов, который, как известно, должен разрешаться в пользу налогоплательщика.
ОБРАЩЕНИЕ ВЗЫСКАНИЯ
Согласно действовавшему ранее порядку обращения, взыскание на имущество физлиц — субъектов предпринимательской деятельности и на недвижимое имущество, находящееся в залоге, могло быть осуществлено только по решению суда.
По Закону, если налоговое обязательство считается согласованным, то находящееся в налоговом залоге имущество продается по решению налогового органа. Этот порядок распространяется на всех налогоплательщиков, в том числе физических лиц-предпринимателей, и на все имущество, в том числе недвижимое.
Такой вывод, на первый взгляд, может показаться парадоксальным в связи с наличием в Законе широко известной нормы подпункта 3.1.1 Закона: «Активы налогоплательщика могут быть принудительно взысканы в счет погашения налоговых обязательств исключительно по решению суда». Однако эта статья применяется только в случае, если обязательства не согласованы. Факт нахождения имущества в налоговом залоге свидетельствует о том, что обязательства согласованы.
Таким образом, несмотря на упомянутый подпункт 3.1.1. Закона, Закон расширил возможности для внесудебного изъятия активов у налогоплательщика.
Государство на основании Закона о порядке погашения планирует стать своеобразным «эксклюзивным» кредитором. Только оно одно фактически и будет иметь право на получение долга с должников. Однако только этим такая монополия государства не ограничивается. Мало того, что оно — единственный кредитор в нашей стране, так на основании недавно принятого Закона о моратории на принудительное взыскание государственного имущества государство планирует стать также «неприкасаемым» должником.
В условиях, когда львиная доля экономики страны находится под контролем государства или его предприятий, все это может привести к еще большему снижению роли права в экономической жизни. Потеря законных способов взыскания долга будет означать поиск других способов. Ведь не секрет, что «услуги» по взысканию долга в нашей стране уже давно предоставляет не только государство, но и, мягко говоря, «негосударственные» структуры…
КИФАК Александр, АНТОНЕНКО Леонид — юридическая фирма «АНК», г. Одесса. Тел.: (0482) 34–87–16 (многоканальный). www.ank.odessa.ua
© Юридична практика, 1997-2024. Всі права захищені
Кількість адвокатських балів | Вартість |
---|---|
Відеокурс з адвокатської етики | 650 грн |
10 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 2200 грн |
16 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 3500 грн |
8 адвокатських балів (без адвокатської етики) | 1800 грн |
Щодо додаткової інформації
Email: [email protected]
Тел. +38 (050) 449-01-09
Пожалуйста, подождите…