В последнее время вопросы охраны и защиты прав интеллектуальной собственности все чаще поднимаются в специализированных кругах. В основном они спровоцированы законотворческой деятельностью (которая, пожалуй, была самой активной за последние 20 лет). Ведь от того, куда повернет законодательное «дышло», зависят и соблюдение обязательств перед ЕС, и положение Украины в «списке 301» Торгового представительства США, и судебные тенденции, и, наконец, «привлечение иностранных инвестиций путем обеспечения охраны и защиты прав интеллектуальной собственности инвесторов» — то, о чем кто-нибудь обязательно вспомнит на любом мероприятии по данной теме.

6 ноябряс.г. АО Arzinger организовало International IP Litigation Conference. Мероприятие собрало как иностранных гостей, так и представителей национальных государственных структур, судей, юристов. Несмотря на то что тема конференции была посвящена судебным спорам в сфере права промышленной собственности и авторских прав, так или иначе затрагивались вопросы законотворчества: что уже зарегистрировано в парламенте, что планируется зарегистрировать и что в виде концепций (пока) находится в в разработке.

Директор департамента цифровой экономики Министерства экономического развития и торговли (МЭРТ) Украины Елена Минич рассматриваетпиратство «как бич страны». «За последние годы многие пиратские ресурсы перебазировались на территорию Украины. Причина проста — тут дешевле вести пиратский бизнес, чем в любом другом государстве. Кроме привычки пользоваться всем бесплатно, украинцы отличаются еще и креативностью — придумали, как зарабатывать деньги путем патентного троллинга. Это не тот троллинг, который понимают в Европе и США», — говорит она.

Г-жа Минич также рассказала о зарегистрированном в парламенте законопроекте о внесении изменений в Закон Украины «Об авторском праве и смежных правах» относительно противодействия интернет-пиратству. В министерстве отдают себе отчет, что проект не самый идеальный. Но он предусматривает механизм досудебной защиты авторских прав в Интернете путем блокировки доступа и изъятия нелегального контента. Злоупотреблениям со стороны недобросовестных заявителей («троллить сайты») будет препятствовать, по мнению МЭРТ, введение нормы об электронной цифровой подписи для идентификации заявителя.

Актуальные вопросы, возникающие в делах о признании недействительными прав интеллектуальной собственности на изобретение, проанализировал начальник отдела организации защиты прав и рассмотрения обращений граждан ГП «Украинский институт интеллектуальной собственности» Николай Потоцкий. По его словам, в данной категории споров проблемным вопросом является квалификация судами общедоступности сведений об уровне техники, что соответственно может исказить новизну спорного изобретения. В данной категории дел назначается судебная экспертиза. Назначение экспертизы происходит на стадии подачи ходатайств — до момента исследования доказательств, когда суд может отклонить некоторые доказательства как ненадлежащие или недопустимые. «Мы сталкиваемся с ситуацией, при которой эксперт должен исследовать все документы, находящиеся в материалах дела, в том числе и те, которые, вероятно, не могут приниматься судом как надлежащие доказательства», — говорит г-н Потоцкий. Если у стороны возникают сомнения, Николай Потоцкий рекомендует подавать заявление о сомнениях в достоверности доказательств и просить суд исключить их из числа доказательств, рассматривать дело на основании других доказательств.

Другая проблема, с которой г-н Потоцкий столкнулся на практике, заключается в применении теории эквивалентов при установлении соответствия полезной модели условию патентоспособности. Закон Украины «Об охране прав на изобретения и полезные модели» фактически предоставляет собственнику патента право запрещать использование не только собственного изобретения, но и технических решений, имеющих эквивалентные признаки. Он считает, что целесообразно предусмотреть в Законе положение о том, что изобретение (полезная модель) не признается новым, если по уровню техники выявлен объект, в котором использован каждый признак, включенный в независимый пункт формулы изобретения (полезной модели), или признак, эквивалентный ей.

Перспективы реформирования законодательства в сфере правовой охраны полезных моделей проанализировал заместитель директора по экспертной работе НИИ интеллектуальной собственности НАПрН Украины Александр Дорошенко. Он напомнил, что процедура предоставления прав на полезную модель значительно упрощена по сравнению с процедурой, касающейся изобретения, и не включает экспертизу о соответствии условиям патентоспособности. Объектами полезной модели могут быть те же объекты, которые охраняются и патентом на изобретение. При этом действующее законодательство не исключает одновременную охрану одного технического решения патентом на изобретение и патентом на полезную модель. В то же время признание в судебном порядке недействительным патента на полезную модель — более сложная задача, чем признание недействительным патента на изобретение только потому, что к первому объекту не применяется критерий «изобретательский уровень».

«Необходимость изменения концепции правовой охраны изобретений и полезных моделей назрела давно», — подчеркнул г-н Дорошенко. Он отметил, что сейчас группа экспертов разрабатывает концепцию, согласно которой предлагается полезную модель считать не отдельным объектом, а формой охраны изобретения. Охранный документ следует считать одной из форм охраны технического решения и выдавать его без квалификационной экспертизы. Государство должно предоставить изобретателю возможность быстрого получения охранного документа, но вместе с такими уступками должно требовать от заявителя ответственности за патентование им технического решения.

О патентах, которые негативно влияют на экономику страны, рассказала партнер IPexperts Intellectual Property Agency Наталия Мещерякова. Но не только об экономике страны идет речь: в условиях необъявленной войны опасность представляют патенты на стратегические элементы армейской аптечки, медицинские перчатки, жгуты для остановки кровотечения. Что касается последних, то в нашем государстве это всего лишь копии решений, которые удачно и давно применяются за рубежом.

Г-жа Мещерякова вспомнила о компании «В», у которой есть 924 патента на автомобильные запчасти (щетки стеклоочистителя, фильтры, проводка, замки, зеркала и много чего другого, кроме шин). По самым грубым подсчетам, на официальные расходы (получение, поддержание охранных документов) компанией потрачено порядка 5 млн грн. Большинство из этих патентов внесены в таможенный реестр. «Можно только прогнозировать, какой урон экономике Украины будет нанесен, как только таможенные органы начнут останавливать поставку продукции иностранных импортеров автозапчастей», — отметила Наталия Мещерякова.

«В то время как международный рынок обсуждает нетрадиционные объекты интеллектуальной собственности (может ли цвет упаковки фармацевтического препарата влиять на конкуренцию; является ли внешний вид таблетки средством, позволяющим отличить один препарат от другого), мы говорим об очевидных вещах, недопустимых в цивилизованном мире», — подчеркнула руководитель практики интеллектуальной собственности АО Arzinger Екатерина Олейник.

Как известно, решение о выдаче охранного документа на торговую марку принимает Государственная служба интеллектуальной собственности (ГСИС) Украины. Но в последнее время такое решение принимается не по административной процедуре, а по указанию суда. Речь идет о том, что решение ГСИС Украины об отказе в регистрации обозначения обжалуется в суде, и суд принимает решение об удовлетворении иска. Такие тенденции отметила руководитель Бюро защиты интеллектуальной собственности Global Spirits Елена Тищенко.

По словам г-жи Тищенко, в ряде случаев (в последнее время все чаще) заявители просят административные суды признать заявку о регистрации знака соответствующей условиям предоставления правовой охраны, обязать ГСИС Украины принять решение о регистрации объекта, обязать ГСИС Украины осуществить государственную регистрацию объекта согласно заявке. Большинство решений об удовлетворении таких исковых требований направляются в окружные административные суды Харьковской и Днепропетровский областей.

Елена Тищенко рассказала о примере из своей практики. На компанию, которую она представляет, зарегистрирована торговая марка «ДРЕВНЬО КИЇВСЬКА» (комбинированный знак) (для 33 класса МКТУ: водка; свидетельство от 30 июня 1994 года) и торговая марка «ДРЕВНЬОКИЇВСЬКА» (регистрация для товаров 33 класса МКТУ: алкогольные напитки кроме пива, водки; услуг 35, 43 классов МКТУ; свидетельство от 15 августа 2006 года). В 2012 году заявитель из Днепропетровской области подает заявку на знак «ДРЕВНЬО КИЇВСЬКА» для товаров 33 класса МКТУ, но получает отказ в регистрации в связи с несоответствием заявленного обозначения условиям предоставления правовой охраны. «Но заявитель не расстраивается и идет в Днепропетровский окружной административный суд, который иск удовлетворяет и признает, что заявка не противоречит условиям предоставления правовой охраны, обязывает службу зарегистрировать знак и выдать соответствующее свидетельство», — констатировала докладчик и дополнила, что одним из аргументов суда было то, что визуально графические элементы противопоставленных обозначений имеют разное зрительное восприятие и не являются схожими до степени смешения. Апелляция поддержала решение первой инстанции. В итоге в нашем государстве для товаров и услуг 33 класса действуют два знака, принадлежащие одному субъекту, и один знак, принадлежащий конкуренту.

По мнению г-жи Тищенко, выход из сложившейся ситуации есть: Верховному Суду Украины нужно унифицировать судебную практику в данной категории дел и на законодательном уровне необходимо урегулировать правила подведомственности споров в отношении объектов интеллектуальной собственности.