Развитие в последние два десятилетия систем электронных платежей больше напоминало игру криптографов, финансовых учреждений и отдельных активистов, пытающихся реализовать на практике удобное средство осуществления платежей через Интернет. В этой игре были и поражения, и успехи, хотя гораздо менее значительные. Однако к настоящему моменту уже сформировались и достаточно успешно функционируют платежные системы, использующие для осуществления платежей электронные деньги. Из отечественных такой системой является «Интернет.Деньги» (www.imoney.com.ua), из российских можно упомянуть работающую по такой же технологии систему «Яндекс.Деньги» (http:// ­money.yandex.ru) и технологически (но не функционально) иную систему «WebMoney» ­(http:// ­www.webmoney.ru).

Объем платежей в этих системах вынуждает признать, что они уже вышли из зародышевого состояния и достаточно уверенно развиваются, обладая при этом значительным потенциалом. Соответственно появление нового понятия «электронные деньги», наряду с уже существующими наличными и безналичными деньгами, заставляет (должно, по крайней мере, заставить) государство оказывать регулирующее воздействие на рассматриваемые системы, поскольку контроль за движением денежных средств является одной из приоритетных функций любого государственного образования. Подтверждением желания государственных органов не пускать на самотек развитие систем электронных денег служит письмо Национального банка Украины (НБУ) «О правомерности использования субъектами предпринимательской деятельности Украины системы трансферта имущественных прав WebMoney Transfer» № 25-209/1539‑8608 от 20 ноября 2003 года. В данном документе указывается, что НБУ видит свою задачу в создании правовой основы, содействующей выявлению потенциальных преимуществ электронных денег, помогающей избежать препятствий при внедрении технологических нововведений, и обес­печить потребности электронной торговли на Украине.

В то же время следует определиться с границами государственного воздействия на системы электронных денег. Вопрос этот отнюдь не праздный, поскольку в мире существует два диаметрально противоположных подхода к регулированию деятельности учреждений — эмитентов электронных денег (УЭЭД): это позиции Европейского Союза и США. А учитывая отсутствие государственных границ у Интернета, что делает невозможным регулирование деятельности электронной платежной системы законодательством одного государства, можно ожидать в будущем унификации правовых норм в сфере расчетов электронными деньгами. Поэтому Украине при создании собственного законодательства необходимо учитывать вероятные тенденции международного законотворчества и использовать его положительный опыт.

ЕС издал специальную Директиву 2000/46/EC «Относительно начала деятельности и ее ведения учреждениями, проводящими электронные расчеты, и пруденционного надзора за ними». Таким образом, в ЕС устанавливается особый правовой ­режим деятельности УЭЭД. Данный режим характеризуется установлением значительного количества требований и ограничений в отношении таких учреждений.

Так, деятельность по выпуску элект­ронных денег могут осуществлять только кредитные учреждения. Помимо этого статья 1(5) Директивы ограничивает деловые операции, осуществляемые УЭЭД: а) предоставлением тесно связанных с выпуском и обращением электронных денег финансовых и нефинансовых операций; б) сохранением информации на электронном устройстве от имени других субъектов предпринимательской деятельности или государственных учреждений. УЭЭД, в соответствии со статьей 4 Директивы, должны обладать первоначальным капиталом в размере не менее 1 млн евро, причем их собственные средства должны равняться или превышать 2 % от наибольшего размера или среднего размера их финансовых обязательств по неоплаченным электронными деньгами обязательствам за последние шесть месяцев. Статья 5 Директивы ограничивает инвестиции УЭЭД только в такие активы, которые имеют низкий коэффициент риска и являются достаточно ликвидными. Кроме того, статьей 5(2) ­Директивы установлен максимальный размер инвес­тиций, не превышающий более чем в 20 раз собственные средства УЭЭД. Проверка соблюдения УЭЭД указанных требований должна проводиться компетентными органами не реже двух раз в год ­(статья 6 Директивы).

В то же время в статье 8 Директивы содержатся условия освобождения УЭЭД от выполнения требований статей 4 и 5, если соблюдается хотя бы одно требование: а) финансовые обязательства УЭЭД по неоплаченным электронным деньгам не превышают 5 млн евро и никогда не превысят 6 млн евро; б) электронные деньги УЭЭД принимаются только дочерними компаниями; в) электронные деньги УЭЭД принимаются ограниченным кругом субъектов хозяйствования, расположенных на ограниченной территории или связанных тесными деловыми, финансовыми связями с УЭЭД. Таким образом, Директива предусматривает возможность создания и функционирования небольших УЭЭД с более мягким правовым режимом. Но при этом к ним применяется отдельное ограничение — небольшие УЭЭД не могут пользоваться договоренностью о взаимном признании их статуса другим государством — членом ЕС (так называемый «единый паспорт»).

В связи с этим возникает вопрос о целесообразности разделения УЭЭД на «большие» и «малые». Крупные кредитные учреждения могут проводить более гибкую политику инвестиционной деятельности, используя преимущества «единого паспорта», они имеют налаженную сеть клиентов, соответствуют требованиям банковского законодательства ЕС и им легче всего начать деятельность по эмиссии и обслуживанию электронных денег. Малые УЭЭД не подпадают под большинство обременительных ограничений и могут достаточно успешно функционировать на местном уровне. Однако перспективы роста, например, до транснационального или хотя бы до общегосударственного уровня, для них существенно ограничены. Надо учитывать тот факт, что конкуренция будет заставлять малые УЭЭД использовать более совершенные технологии, нежели крупные, для того чтобы получить хоть какие-то конкурентные преимущества. Как следствие — более прогрессивные способы расчетов электронными деньгами, в случае нежелания их использовать крупными УЭЭД могут иметь крайне ограниченное применение. В связи с этим следует констатировать, что Директива не смогла достичь одной из главных целей, указанных в пункте 5 преамбулы: «быстро развивающейся электронной торговле желательно обеспечить регулятивную базу, которая поможет электронным деньгам использовать их потенциальные выгоды в полной мере и, в частности, будет предотвращать сдерживание технологических инноваций».

Позиция США относительно регулирования деятельности по выпуску и обслужи­ванию электронных денег разительно отличается от подхода ЕС. Не существует нормативных документов, устанавливающих правила осуществления данного вида финансовой деятельности, более того, нет проектов по их созданию в будущем. В США деятельность УЭЭД регулируется действующим банковским законодательством и/или законодательством о платежных системах. Соответственно в США созданы равные условия для деятельности всех УЭЭД.

Хотелось бы остановиться еще на одном примере чрезмерного урегулирования деятельности УЭЭД и необоснованного усложнения правовой базы ЕС. Речь идет об определении понятия «электронные деньги» и связанных с данным понятием проблемах. В соответствии со статьей 1(3) Директивы электронные деньги — это денежная стоимость, предоставленная требованиями к эмитенту, которая:

і) хранится в электронном устройстве;

ii) выдается при получении средств на сумму, не меньшую, чем выпущенная денежная стоимость;

iii) принимается в качестве средства платежа субъектами предпринимательской деятельности, иными, чем эмитент.

Получается, что при внесении денежных средств эмитенту последний выдает получателю электронных денег обязательственное право требования. Происходит обмен реальных денег на обязательственное право (электронные деньги). Аналогичный обмен, только в другую сторону, происходит при погашении электронных денег. В соответствии же с законодательством США платеж электронными деньгами рассматривают как платеж реальными деньгами, только информация о движении денежных средств передается с помощью электронных средств связи.

Если же представить ситуацию банкротства УЭЭД, то окажется, что пользователи электронных денег такого эмитента в США и в государствах — членах ЕС получат разный уровень защиты от финансовых потерь. В европейских странах пользователи могут требовать возмещения потерь за счет имущества банкрота, на которое может быть обращено взыскание в процессе конкурсного производства. И только если деятельность УЭЭД застрахована, то пользователи электронных денег могут рассчитывать на страховое возмещение. Ситуация усложняется тем, что, в соответствии со статьей 2(3) Директивы, привлечение денежных средств в обмен на электронные деньги не рассматривается в качестве депозита, а следовательно, не применяются требования об обязательном страховании банковских вкладов. В отличие от европейских стран в США при банкротстве УЭЭД пользователи электронных денег автоматически получат страховое возмещение, если сумма электронных денег не превышала 100 тыс. долларов.

Таким образом, можно отметить, что более жесткое правовое регулирование не предполагает более надежной защиты прав пользователей и не создает действительно равных условий для развития различных технологий электронных денег.

Украине при создании соответствующего законодательства стоит остерегаться слепого копирования зарубежного законодательства, в том числе и европейского. Представляется, что наиболее разумным выходом может быть предоставление права эмиссии электронных денег банковским учреждениям. Подобный подход позволит избежать возникновения рассмот­ренных в данной статье проблем, а также снизить риск мошенничества с электронными деньгами благодаря существующим схемам надзора за деятельностью банковских учреждений. В этом случае электронные деньги может распространять не только банк, но и другое юридическое лицо, например, ООО «Интернет.Деньги».