Анатолий ГВОЗДЕЦКИЙ, «Юридическая практика»

Практику «проталкивания под шумок» нужных решений используют не только политики и субъекты властных полномочий. Очень часто к таким приемам прибегают и участники корпоративных правоотношений, оправдывая в дальнейшем свои действия отговорками из серии «Так вы же сами поставили подпись под документом» или «Видели, что подписывали!». И во многих случаях при оспаривании подобных действий суды лишь по формальным причинам вынуждены констатировать такое мнимое волеизъявление. Но ситуация может кардинально измениться после принятия Кассационным хозяйственным судом в составе Верховного Суда (ВС) постановления от 19 февраля 2019 года по делу № 924/156/18, в котором суд стал на сторону участника общества с ограниченной ответственностью (ООО), по сути лишенного возможности влиять на решения общего собрания участников ООО.

суд стал на сторону участника общества с ограниченной ответственностью (ООО), по сути лишенного возможности влиять на решения общего собрания участников ООО.

Согласно обстоятельствам дела, гр-н А. обратился в Хозяйственный суд Хмельницкой области с иском к ООО «Р» и просил признать недействительными решения общего собрания участников общества от 29 сентября 2017 года и от 11 декабря 2017 года, а также отменить регистрационные действия, совершенные на основании обжалуемых решений. Аргументируя исковые требования, гр-н А. указал, что зарегистрированная по итогам проведения общего собрания участников 29 сентября 2017 года новая редакция устава хозяйственного общества содержит изменения относительно кворума общего собрания, но вопрос об их внесении в устав не обсуждался и не решался общим собранием. К тому же, как отметил истец, общее собрание участников, состоявшееся 11 декабря 2017 года, проведено с нарушениями: истцу не была предоставлена возможность ознакомиться с документами по вопросам, включенным в повестку дня, а изменения в устав общества были внесены без включения в повестку дня соответствующих вопросов.

В рассматриваемом споре суды установили, что в связи с переходом к истцу права собственности на долю в уставном капитале ООО «Р» в размере 44,3 % на основании заключенного между ним и гр-ном К. договора дарения, и переходом права собственности на долю в уставном капитале общества в размере 48,8 % на основании договора дарения, заключенного между гр-ном Б. и гр-ном Л., 29 сентября 2017 года было проведено общее собрание ООО «Р». На повестку дня собрания были вынесены вопросы об изменении состава участников (о включении в состав участников новых лиц), смене руководителя хозобщества и утверждении устава в новой редакции. По всем вопросам повестки дня приняты единогласные решения. В частности, согласно новой редакции, участниками ООО «Р» являются гр-н А., доля в уставном капитале которого составляет 44,3 %, гр-н Б. с долей 48,8 % уставного капитала, гр-н В. — 2,9 %, гр-н Г. — 4 %. В соответствии с новой редакцией устава высшим органом общества является собрание участников. Участники владеют количеством голосов в зависимости от размера их долей в уставном капитале. Общие собрания являются правомочными, если в них принимают участие участники, имеющие больше 50% голосов.

В дальнейшем гр-н В. и гр-н Г. подарили свои доли в уставном капитале гр-ну Б., в связи с чем 11 декабря 2017 года было проведено общее собрание участников ООО «Р», на котором принято решение об исключении из состава членов общества гр-на В. и гр-на Г., а также определена доля гр-на Б. на уровне 55,7 % уставного капитала. Кроме того, при обсуждении вопроса об утверждении устава ООО «Р» в новой редакции истец предложил вернуться к предыдущей редакции устава, действовавший до 29 сентября 2017 года, подав заявление, в котором указал, что не имеет права подписывать протокол собрания от 11 декабря 2017 года. В протоколе собрания было указано, что истец согласился на изменение доли гр-на Б., но указал на неправомерность всех решений, принятых на этом собрании.

Решением Хозяйственного суда Хмельницкой области от 17 июля 2018 года, которое было оставлено без изменений Северо-Западным апелляционным хозяйственным судом 28 ноября 2018 года, в удовлетворении исковых требований было отказано. Решения мотивированы тем, что решения общего собрания участников от 29 сентября 2017 года приняты единогласно, в том числе и по вопросу утверждения устава ООО «Р» в новой редакции. Также суды исходили из отсутствия надлежащих доказательств относительно лишения истца возможности ознакомиться с документами, вынесенными на повестку дня общего собрания участников от 11 декабря 2017 года.

На указанные решения была подана кассационная жалоба, в которой гр-н А. указал на неправильное применение судами положений части 5 статьи 61 Закона Украины «О хозяйственных обществах» в связи с тем, что вопрос об изменении количество голосов, необходимых для правомочности собрания, с 60 % на 50 % не было прямо отображен в списке вопросов, включенных в повестку дня общего собрания участников от 29 сентября 2017 года. Также истец указал на неправильное применение судами положений статьи 10, части 4 статьи 58 Закона Украины «О хозяйственных обществах», части 2 статьи 148 Гражданского кодекса Украины, части 1 статьи 27 Закона Украины «Об акционерных обществах», считая, что изменение количества голосов, необходимых для кворума общего собрания, направлено на умышленное отстранение истца от управления хозяйственным обществом.

Рассмотрев кассационную жалобу, Кассационный хозяйственный суд в составе ВС пришел к выводу о наличии оснований для ее частичного удовлетворения.

Так, ВС обратил внимание, что, согласно статье 167 Хозяйственного кодекса (ХК) Украины, правомочность участия в управлении хозяйственной организацией (в частности, путем участия в общем собрании) является одной из составляющих корпоративных прав. Поэтому указанные права могут быть признаны нарушенными вследствие несоблюдения порядка созыва и проведения общего собрания, если участник не смог принять участие в общем собрании и/или надлежащим образом подготовиться к рассмотрению вопросов повестки дня, зарегистрироваться для участия в общем собрании, то есть не смог должным образом реализовать свое право на участие в управлении обществом.

В связи с этим суд счел ошибочным вывод судов, что подписание всеми участниками хозяйственного общества новой редакции устава без замечаний и возражений свидетельствует о наличии согласия всех присутствующих участников на принятие решения об изложении устава общества полностью в новой редакции, несмотря на отсутствие этого вопроса в протоколе общего собрания участников.

«Указание в протоколе общего собрания хозяйственного общества на принятие решения об утверждении устава общества в новой редакции именно в связи с изменением состава участников само по себе не может свидетельствовать об осознании участниками сути других изменений в уставе общества, предложенных для рассмотрения на общем собрании участников, и о наличии их волеизъявления на принятие решения о внесении других изменений в устав общества», — указал ВС.

Проанализировав положения части 5 статьи 61 Закона Украины «О хозяйственных обществах» и статьи 167 ХК Украины, ВС сделал вывод, что предоставление участникам общества возможности ознакомиться с документами по вопросам, внесенным в повестку дня, направлено на обеспечение возможности надлежащим образом подготовиться к рассмотрению соответствующих вопросов и реализовать правомочность участия в управлении обществом. Это может стать основанием для вывода о несоблюдении порядка созыва и проведения общего собрания и нарушении корпоративных прав участников.

«Отсутствие законодательно определенного способа ознакомления участников общества с ограниченной ответственностью с соответствующими документами не освобождает лицо, созывающее общее собрание, от необходимости принять все разумные организационные меры, направленные на реальное обеспечение возможности участников общества ознакомиться с документами, внесенными в повестку дня собрания, и оповещение участников о таких мерах», — подчеркивается в постановлении.

Своим постановлением Кассационный хозяйственный суд в составе ВС отменил все ранее принятые решения, а дело направил на новое рассмотрение в суд первой инстанции.