Небезызвестно, что многие правовые споры после рассмотрения судами Украины имеют международное продолжение. Обращения в Европейский суд по правам человека (Евросуд) стали привычной практикой. Но, уже традиционно, если обращение касается нарушения права на справедливый суд, гарантированного статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод, поднимается вопрос о длительном рассмотрении дела или исполнении принятого решения.

Однако актуальным для Украины оказывается и предписание упомянутой статьи Конвенции в части права на рассмотрение дела «судом, установленным законом».

Именно в этой части соблюдения права на справедливый суд поставило вопрос перед Евро­судом ООО «Корпорация «Веритас» (г. Днепро­петровск), не добившееся в украинских судах взыскания с контрагента оплаты за предоставленные юридические услуги в соответствии с условиями договоров.

В частности, заявитель ут­верждал, что Верховный Суд Укра­ины, рассматривая хозяйственный спор в порядке повторной кассации, не был судом, установленным законом, поскольку превысил четко определенные в Хозяйственном процессуальном кодексе Украины полномочия: отменив решения судов кассационной и апелляционной инстанций, оставил в силе решение суда первой инстанции.

Также заявитель утверждал, что поскольку имело место нарушение права на справедливый суд по вине государства, то именно по его вине заявитель не смог возместить причиненные ему недобросовестным контрагентом убытки, включающие сумму задолженности по оплате за оказанные юридические услуги и начисления в виде пени, инфляционных потерь и пр.

Стоит отметить, что заявление касалось сразу трех хозяйственных споров по искам заявителя к некой компании «Е».

По одному из них, инициированному в июне 2005 года, Хозяйственный суд Днепропетровской области удовлетворил исковые требования, Днепропетровский хозяйственный апелляционный суд изменил частично решение суда первой инстанции, с чем позже согласился Высший хозяйственный суд Украины. Но 30 мая 2006 года Верховный Суд Украины отменил все решения по делу, направив его на новое рассмотрение. Решением от 30 мая 2007 года Хозяйственный суд Днепропетровской области уже частично удовлетворил исковые требова­ния ООО «Фирма «Веритас», обязав компанию «E» выплатить заявителю суммы долгов, инфляционных потерь, штрафа и судебных издержек. Однако теперь Днепро­петровский апелляционный хозяйственный суд изменил решение суда первой инстанции, указав, что исковые требования следует удовлетворить в полном объеме, с чем согласился ВХСУ.

Что примечательно, пересматривая уже во второй раз это же дело, ВСУ решением от 13 мая 2008 года отменил решения судов кассационной и апелляционной инстанций как необоснованные и ошибочные, оставив в силе решение суда первой инстанции.

При этом отсутствие такого полномочия, прямо предусмотренного Хозяй­ственным процессуальным кодексом Украины, ВСУ восполнил ссылками на то, что, следуя слепо букве закона, ему пришлось бы отменять правильное законное решение, что не вполне корреспондируется с предписаниями статей 6 и 8, а также 125 и 129 Конституции Украины. Это решение ВСУ стало окончательным.

Также заявитель утверждал, что ВСУ неправомерно не произвел аудиофиксацию рассмотрения дела и не удовлетворил требования об отводе некоторых судей.

Стоит отметить, что в своем заявлении в Евросуд ООО «Фирма «Вери­тас» отмечало, что рассмотрение дел Верховным Судом Украины в двух случаях происходило при участии представителей ответчика, но в отсутствие представителя истца, которого не уведомляли о заседании, и при этом имело место ходатайство компании «E» с просьбой рассмотреть дело «уделяя особое внимание».

Что касается позиции Евросуда, то она во многом основана на решениях «Сокуренко и Стригун против Украины» от 20 июля 2006 года и «ООО «Базальт Импекс» против Украины» от 1 декабря 2011 года. Именно в этих решениях Евросуд впервые выразил свое мнение по вопросу того, является ли Верховный Суд Украины, не соблюдающий строго букву процессуального закона, «судом, установленным законом». Интересно, что в этой части вопроса, которая единственная из заявленных признана приемлемой, Пра­вительство Украины признало, что ВСУ, отменяя решения апелляционного суда и ВХСУ и оставляя в силе решение хозяйственного суда, превысил свои полномочия, предусмотренные статьей 111¹⁸ ХПК Украины в редакции, действующей на то время. Однако Правительство утверждало, что принцип верховенства права, закрепленный в статье 8 Конституции Украины и задачи Верховного Суда в соответствии с разделом 2 Закона Украины «О судоустройстве» объясняют допустимость исключительного отхода от строгой буквы Закона. В частности, как в решении «Сокуренко и Стригун против Украины», когда Евросуд признал, что в исключительных обстоятельствах высший судебный орган уполномочен дать свое толкование и принять решение, которое не было строго предусмотрено законом.

Заявитель, в свою очередь, ­считает, что не было исключительных обстоятельств по данному делу, которые бы требовали таких отклонений.

Евросуд, рассматривая доводы сторон, указал, что по делу «Сокуренко и Стригун против Украины» он отметил, что компетенция Верховного Суда в ХПК Украины ограничена пересмотром решений ВХСУ. Поэтому он мог только отменить решение последнего суда, направив дело на новое рассмотрение, или прекратить производство по делу. Вместо этого ВСУ оставил в силе решение апелляционного суда без объяснения причин превышения своей юрисдикции. Поэтому Евросуд пришел к выводу, что ВСУ действовал в нарушение части 1 статьи 6 Конвенции и не был «судом, созданным на основании закона», поскольку вышел за пределы своей компетенции, четко установленные в ХПК Украины.

По мнению Евросуда, нет причин отходить от предыдущей практики. Более того, поскольку отход от процессуального законодательства стал обычной практикой ВСУ по хозяйственным делам, что признало Правительство, его доводы об исключительности выхода за пределы полномочий в конкретном случае не выглядят убедительными.

В свете изложенного Евросуд пришел к выводу, что имело место нарушение час­ти 1 статьи 6 Конвенции. Стоит отметить, что другие заявления ООО «Фирма «Веритас», в частности, о нарушении час­ти 1 статьи 6 Конвенции относительно рассмотрения дела в разумные сроки и статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции о нарушении права собственности, Евросуд назвал недостаточно обоснованными, поэтому жалоба в этой части признана не приемлемой.

Таким образом, Евросуд согласился только с нарушением права на справедливый суд в части, что дело должен рассмат­ривать суд, установленный законом.

При этом, поскольку внутреннее право Украины позволит восстановить права заявителя только частично, в соответствии со статьей 41 Конвенции Евросуд определяет справедливую сатисфакцию потерпевшей стороне. Определяя размер таковой по ­делу «ООО «Фирма «Веритас» против Укра­ины», Евросуд отметил следующее. Заяви­тель требовал возмещения за счет Государства Украины 253 767 евро причиненного нарушением материального ущерба, а также 20 000 евро — компенсации морального вреда.

Поскольку Евросуд не усмотрел при­чинно-следственной связи между нарушением и материальным ущербом, он отклонил это требование, в то же время присудил выплатить заявителю 1500 евро справедливой сатисфакции за причиненный моральный вред.

Таким образом, добившись признания нарушения прав спустя несколько лет, компания получила только право на возможное возмещение материальных издержек, понесенных в связи с тем, что не смогла в национальных судах добиться от контрагента оплаты счетов за оказанные юридические услуги.

Примечание. * Истина в Евросуде.

---

«Дальнейшее восстановление нарушенного права на национальном уровне упирается в несовершенство процессуального законодательства», — Валерий Андрусенко

Несмотря на лидирующие позиции Украины по количеству заявлений в Евросуде, в соотношении к общей массе судебных споров, рассматриваемых судами Украины, их не так уж и много. Еще меньше юристов, имеющих позитивный опыт обращений в Евросуд.

О личном опыте и правовых последствиях решения от 15 мая 2012 года по делу «ООО «Фирма «Веритас» против Укра­ины» рассказал редакции газеты «ЮП» юрист заявителя Валерий Андрусенко.

— Валерий Васильевич, как обратиться в Евросуд, понятно из Конвенции и разъяснений суда, но на практике, когда надо не только подать заявление, но и обосновать свои требования, это сложно?

— Это не первое дело, в котором Евросуд констатировал нарушение права на справедливый суд по причине того, что суд, который вышел за пределы своих процессуальных полномочий, не является судом, установленным законом. Как известно, и в решении от 15 мая с.г. Евросуд ссылался на свою практику по делам «Сокуренко и Стригун против Украины» и «ООО «Базальт Имекс» против Украины». Эти решения являются базовыми для подобных споров.

Более того, это не первое дело в этом же ключе по заявлению фирмы «Веритас». Свое первое такого рода заявление мы подали еще в 2002 году, однако решение получили в 2008 году, уже после дела «Сокуренко и Стригун против Украины». Поэтому, имея опыт и оперируя уже сформированной практикой самого Евросуда, не могу сказать, что было сложно.

— Оба дела были идентичны?

— По сути, да. Мы обращались в Евросуд и хотели обратить внимание правительства и общественности на то, что имеют место нарушения Верховным Судом Украины порядка рассмотрения хозяйственных дел, в частности, он, по итогам пересмотра хозяйственных дел, принимал решения, не преду­смотренные Хозяй­ственным процессуальным кодексом (ХПК) Украины. И обратили. Но до 2010 года, когда приняли Закон Украины «О судоустройстве и статусе судей» и внесли изменения в процессуальные законы, ВСУ продолжал свою практику, хотя сегодня проблема, можно сказать, частично решена.

— Насколько высказанные и поддержанные в очередной раз Евросудом правовые позиции сохраняют актуальность для Украины сейчас? Можно ли сказать, что любой суд, превысивший процессуальные полномочия, не может считаться «судом, установленным законом»?

— Статья 6 Конвенции четко в одном словосочетании гласит, что право на справедливый суд подразумевает рассмотрение дела «судом, установленным законом». Это не просто соблюдение подсудности или наличие указа о создании соответствующего судебного органа. Евросуд снова подчерк­нул, что эту формулировку надо понимать более широко. Это ключевой момент.

Европейский суд объяснил, что у Верховного Суда Украины есть полномочия, четко установленные, в данном случае, ХПК Украины. И если он выходит за эти рамки и принимает не одно из предусмотренных решений, а иное, принимать которое он не уполномочен, как в данном случае — это и есть рассмотрение дела не установленным законом судом.

Что касается любого суда… Не думаю, что такое же решение могло бы касаться суда первой инстанции, поскольку его огрехи, в том числе процессуальные, могут устранить высшие суды на национальном уровне.

Хотя, в целом, так можно сказать. Однако стоит разделять процессуальные нормы и процессуальные полномочия. Если некий суд на свое усмотрение истолковал и применил некую процессуальную норму, это нормальный процесс, и о нарушении права на справедливый суд речь идти не может. Однако, если процессуальным законом четко установлены рамки действий для такого суда, четко очерчены именно его процессуальные полномочия, иными словами, заложен алгоритм «условие — последствия», а суд принимает некое решение, которое не предусмотрено ни одним из таких алгоритмов, тогда, безусловно, можно рассматривать его действия в контексте права на справедливый суд, установленный законом. Именно такое имело место в нашем случае.

— Простите за любопытство, но нечасто встречаются споры о взыскании оплаты за юридические услуги, а в данном случае дело вышло за пределы государства…

— Безусловно, как юрист я не очень положительно отношусь к подобным спорам юридических фирм со своими клиентами. И зачастую мы, как многие уважающие себя фирмы, стараемся не доводить дело до суда. Однако в данном случае, исчерпав другие способы, мы были вынуждены инициировать судебное разбирательство. Осложняло переговорный процесс то, что ответчик, наш клиент, которого мы представляли в судах, — предприятие, в котором значительную долю имеет государство. Поэтому предпринимались попытки уйти от оплаты полученных услуг вовсе.

— В отличие от первого дела, в данном случае вы заявляли о возмещении государством немалой суммы ­материальных убытков — 253 767 евро, однако Евросуд ограничился мало что объясняющей фразой об отсутствии связи между нарушением и убытками. Чем вы объясняли такую связь, и почему Суд ее не то чтобы не увидел, но не отметил?

— Евро­суд довольно часто именно так кратко отвечает на вопрос о материальных претензиях.

Для нас связь кажется очевидной: если государство в лице ВСУ, который, не имея на то полномочий (что подтверждено Евросудом), отменил решения, принятые в нашу пользу, лишило нас полагающихся нам выплат за нарушение договоров о предоставлении правовых услуг, то именно государство причинило нам убыток.

Что имел в виду Евросуд — мы можем только предполагать. Наверное, поскольку констатация нарушения Конвенции позволяет нам поднять снова вопрос о пересмотре решений по этим делам, и гипотетически мы можем добиться взыскания задолженности и прочих убытков с ответчика, то Евросуд не присваивает себе полномочия национального суда, а позволяет государству самостоятельно восстановить нарушенное право. Тем более, что это может потребовать анализа и толкования норм национального права, что, по многолетней практике Евросуда, является исключительной компетенцией государства.

— А насколько реально такое взыскание?

— Обратимся к процессуальному законодательству, которое дает Верховному Суду право на пересмотр любого решения на основании установления международным судебным учреждением, юрисдикция которого признана Украиной, нарушения Украиной международных обязательств при разрешении дела судом: пункт 2 час­ти 1 статьи 111¹⁶ ХПК Украины.

Ссылаясь на него, мы можем обратиться с заявлением о пересмотре судебного решения Верховным Судом Украины.

— Своего или того, которое ВСУ оставил в силе?

— Однозначно, речь идет об определении Верховного Суда Украины, которым было оставлено в силе решение суда первой инстанции и отменены решения апелляционного и кассационного судов. Именно при его принятии, как установил Евросуд, было допущено нарушение Конвенции.

Согласно процедуре, заявление подается через Высший хозяйственный суд Украины, который должен принять решение о допуске дела для пересмотра ВСУ или об отказе в таковом. Думаю, что с допуском к пересмотру проблем возникнуть не должно, и дело попадет в ВСУ. А вот дальше обращают на себя внимание полномочия ВСУ по пересмотру нашего заявления. Статья 111²⁴ ХПК Украины гласит, что по результатам рассмотрения дела принимается одно из двух постановлений: о полном или частичном удовлетворении заявления либо об отказе в его удовлетворении.

Вот эта норма уже куда менее понятна, поскольку Кодекс не регламентирует то, о чем заявитель может просить суд. А часть 3 статьи 111²⁵ ХПК Украины, которая вроде бы это проясняет, на мой взгляд, несколько не согласована. В соответствии с ее нормами в случае, если судебное решение пересматривается на основании признания нарушения Украиной при его постановлении международных обязательств, суд отменяет обжалуемое решение полностью или частично и имеет право принять новое судебное решение или направить дело на новое рассмотрение в суд, который принял решение. Направлять дело самому себе на новое рассмотрение нет смысла, а по поводу принятия ВСУ нового решения возникает вопрос, так как теперь у него совсем другие процессуальные полномочия, а тех полномочий, которые были ранее по пересмотру решений ВХСУ, уже нет.Поэтому до того как дело будет пересмотрено судом, мне сложно ответить на ваш вопрос, возможно сегодня взыскание понесенных материальных убытков или нет.

(Беседовала Ирина ГОНЧАР,
«Юридическая практика»)