Давайте смоделируем одну, хоть и гипотетическую, но далеко не фантазийную ситуацию. Так, в рамках оптимизации деятельности одного из крупных концентрированных бизнесов владелец группы имеет намерение провести реструктуризацию владения активами путем их перевода из материнской компании в одну из подконтрольных компаний группы без намерения выведения таких активов в целом. Помимо указанного владельца группы (условно говоря, мажоритарного акционера, владеющего 99 % акций) в силу исторических особенностей украинской экономики в материнской акционерной компании 1 % представляет также многочисленная группа миноритарных акционеров. И именно в рамках проведения оптимизации своих бизнес-направлений владелец группы вполне реально может столкнуться с деликатной проблемой, когда успешность такой оптимизации фактически ставится в зависимость от волеизъявления миноритарных акционеров, часть которых может вообще не понимать сути происходящего процесса, а часть — преследовать свои меркантильные интересы. А все потому, что в указанном случае закон квалифицирует такую сделку как сделку с заинтересованностью, при которой мажоритарный акционер, владеющий 99% акций, устраняется от процесса принятия решения о согласовании заключения сделки. Не мудрено, что именно в такой ситуации собственник бизнеса может либо пойти на сознательный риск нарушения предписанной законом процедуры, лишь бы не потерять влияние над принятием важного решения, или согласиться на усложнение трансакции (следовательно, и увеличение трансакционных издержек) для формального соблюдения предписаний закона.

 

Ряд вопросов

Безусловно, решение вопросов по заключению компаниями крупных сделок и сделок с заинтересованностью представляет собой нелегкую задачу, и действующее украинское законодательство содержит еще достаточно шероховатостей по каждому из аспектов заключения таких сделок. К примеру, стоит ли исключать из-под действия норм о согласовании крупных сделок и сделок с заинтересованностью внутригрупповые сделки? Не является ли достаточным для эффективной защиты миноритарных акционеров требование обязательного выкупа акций, при этом оправданно ли предоставлять таким миноритарным акционерам право оспаривать сделки, совершенные без необходимого корпоративного согласования? Может ли компенсаторный способ защиты (то есть взыскание убытков) заменить оспаривание сделок как таковых? Какой стандарт заинтересованности должен применяться в отношении таких сделок: юридический или фактический? Как быть с корректным определением предмета сделки в случае, например, с договорами аренды и пр.?

Таким образом, на практике может возникнуть целый ряд проблемных вопросов, и, как следует из последних обсуждений в профессиональных юридических кругах, предполагаем, что он еще будет меняться. Впрочем, в данном случае мы хотим сосредоточить свое внимание лишь на одном, но достаточно важном аспекте заданной тематики — на правовых последствиях заключения крупных сделок и сделок с заинтересованностью, совершенных без необходимого согласования.

 

Без необходимого согласования

Следует указать, что в основе обоих правовых институтов — крупных сделок и сделок с заинтересованностью — лежит понятие конфликта интересов и необходимость его устранения в момент совершения сделки или же негативных последствий в последующем. В случае с крупными сделками этот конфликт проявляется в том, что исполнительный орган на собственное усмотрение отчуждает какой-либо существенный актив компании или заключает иную сделку, которая способна радикальным образом повлиять на суть бизнеса компании и инвестицию, осуществленную акционерами. Не зря в праве США такие сделки рассматриваются как квазиреорганизационные. В немецкой правоприменительной практике этот подход нашел отображение в так называемом правиле Holzmuller.

В случае со сделками с заинтересованностью закон устанавливает ряд ограничений и правил для того, чтобы участник корпоративных правоотношений, имеющий возможность влиять на принятие компанией решений и личную заинтересованность, не обогащался за счет остальных участников.

Впрочем, если смотреть на опыт и практику западноевропейских правовых систем, обращает на себя внимание тот аспект, что нахождение баланса интересов участников корпоративных правоотношений не должно осуществляться в ущерб стабильности гражданского оборота. Следовательно, по общему правилу само по себе нарушение процедуры корпоративных согласований для крупных сделок и сделок с заинтересованностью не является основанием для признания таких сделок недействительными, если только не будет доказано, что контрагент знал и при сложившихся обстоятельствах не мог не знать о наличии ограничений полномочий органа управления компании на заключение сделок.

При этом сам по себе факт обнародования уставных документов компании не может быть противопоставлен третьим лицам — контрагентам как основание для оспаривания сделки, которая была заключена без необходимого корпоративного согласования. Такой подход отображен, в частности, в положениях 1-й Директивы ЕС по праву компаний (68/151/ЕЭС от 9 марта 1968  ода) и весьма активно используется в немецком и французском праве. В рамках англосаксонской правовой системы заключение директором компании сделок без получения требуемых корпоративных согласований рассматривается как нарушение таким директором своих фидуциарных обязательств, что дает основание требовать взыскания убытков (основное средство защиты), аннулировать договор и возвратить отчужденный актив в собственность компании (при этом в случае с добросовестным контрагентом достичь этого может быть достаточно сложно, поскольку право направлено на защиту добросовестной стороны сделки).

 

Оспоримые и незаключенные

Возвращаясь к украинским реалиям, следует указать, что Законом Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно защиты прав инвесторов», вступившим в силу 1 мая 2016 года, были существенным образом изменены правовые последствия совершения акционерным обществом крупных сделок и сделок с заинтересованностью, совершенных без необходимых корпоративных согласований. Если ранее такие сделки считались оспоримыми, то теперь по закону они считаются незаключенными в отношении самого общества. Это следует из содержания части 1 статьи 72 Закона Украины «Об акционерных обществах», в которой указано, что такая сделка создает, изменяет или прекращает гражданские права и обязательства акционерного общества только в случае дальнейшего утверждения сделки обществом в порядке, установленном для принятия решения о предоставлении согласия на ее совершение. Аналогичный подход закреплен и в проекте Закона Украины «Об обществах с ограниченной ответственностью и обществах с дополнительной ответственностью».

Следовательно, получается, что с точки зрения права такой сделки как будто не существует ввиду наличия дефекта воли одной из сторон. Но возникает резонный вопрос: а каким образом добросовестная сторона — контрагент может реально защитить свои интересы, требуя, к примеру, исполнения обществом своих обязательств по договору, и предоставляет ли право возможность такой защиты вообще?

 

Спорные случаи

В этой связи следует обратить внимание на положение части 3 статьи 92 Гражданского кодекса (ГК) Украины, предусматривающей, что в отношении с третьими лицами ограничение полномочий касательно представительства юридического лица не имеет юридической силы, кроме случаев, когда юридическое лицо докажет, что третье лицо знало или по всем обстоятельствам не могло не знать о наличии таких ограничений. Впрочем, предполагаем, что в случае возникновения судебного спора может возникнуть вопрос о соотношении норм статьи 72 Закона «Об акционерных обществах» и статьи 92 ГК Украины: можно ли статью 92 ГК Украины считать специальной нормой в отношении последствий заключения сделок без согласования? Считаем, что в данном случае закон должен содержать соответствующую оговорку, устраняющую риск разночтений в толковании нормы.

Более того, возникает также и другой вопрос: а допускает ли теперь закон оспаривание сделки, на совершение которой было получено требуемое корпоративное согласование, но которая содержит дефект в отношении, скажем, определения рыночной стоимости ее предмета? Представляется целесообразным, чтобы закон в таком случае все же предоставлял возможность оспаривать такие сделки по сути, в частности, как сделки, противоречащие требованиям закона.

 

ЗОРЯ Анна — партнер АО Arzinger, г. Киев,

ДОБРИНСКАЯ Виктория — юрист АО Arzinger, г. Киев

---

Мнение

Исключающая норма

Андрей ТРЕМБИЧ, адвокат АФ «Грамацкий и Партнеры»

Статья 72 Закона «Об акционерных обществах» в части порядка легализации существенной сделки, заключенной с нарушением порядка, дословно повторяет формулу статьи 241 ГК Украины о совершении сделки представителем с превышением полномочий: для этого необходимо последующее одобрение сделки доверителем, хотя в случае такого одобрения сделка считается создавшей права и обязанности с момента ее заключения. Это наводит на мысль, что речь идет о проблеме более высокого порядка: не только о существенных сделках, но и об ограничении на представительство. Вместе с тем между статьей 72 Закона «Об акционерных обществах» и статьей 92 ГК Украины никакой коллизии нет ни по содержанию, ни по объему: они просто-напросто регулируют разные вопросы; другое дело, что норма части 3 статьи 92 ГК Украины является не специальной, но отменительной (исключающей) по отношению к целому ряду институтов, устанавливающих ограничения полномочий относительно представительства юридического лица (существенные сделки, сделки с заинтересованностью, сделки, требующие квалифицированного порядка принятия или одобрения).

Старое одобрение

Андрей МОСКАЛИК, cтарший юрист киевского офиса МЮФ BakerMcKenzie

 

При заключении АО сделок нередко возникает вопрос, требуется ли новое корпоративное одобрение значительной сделки, если до вступления в силу законодательных изменений общее собрание АО уже приняло решение о предварительном одобрении значительных сделок на год вперед. Есть основания утверждать, что нового одобрения требоваться не должно, пока не истечет действие старого. Изменения в Закон не отменяют действующих решений общих собраний и не обязывают АО принимать новые решения о предварительном предоставлении согласия на заключение значительной сделки до истечения срока их действия.

Необходимо отметить, что для общего правила существует важное исключение. Впредь Закон прямо запрещает АО заключать значительные сделки на основании предварительного одобрения общего собрания, принятого на год вперед, если такая сделка одновременно является и сделкой с заинтересованностью. Считаем, что это правило касается любых корпоративных одобрений независимо от даты их принятия. Соответствующие сделки с заинтересованностью должны быть согласованы в каждом конкретном случае в порядке, установленном статьей 71 Закона. В таких ситуациях крайне важно правильно структурировать сложные многосторонние договоры, чтобы не становиться заложниками решений миноритарных акционеров, которые теперь смогут блокировать одобрение сделок с заинтересованностью.