2018 год оказался богат законодательными событиями, касающимися финансового сектора, основными из которых, на мой взгляд, стали принятие Законов Украины «О валюте и валютных операциях»,  «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно возобновления кредитования» и Кодекса Украины по процедурам банкротства.

Анализ каждой их этих инициатив заслуживает отдельной статьи, поэтому я не буду на них останавливаться. Отмечу лишь, что банковское сообщество активно участвовало в разработке этих законов, и юристы банков совместно с Независимой ассоциацией банков Украины проделали колоссальную работу в процессе их подготовки, во многом благодаря их усилиям эти законы были приняты и подписаны Президентом. За это хочется сказать коллегам отдельное спасибо!

Если же говорить о ситуации в финансовом секторе в целом, то с точки зрения юриста поводов для радости пока немного. По сравнению с западными странами и даже странами из Восточной Европы украинское финансовое законодательство предоставляет очень скудный набор финансовых и правовых инструментов. И если за рубежом такие инструменты, как секьюритизация, синдицированное кредитование, деривативы, являются чем-то обыденным, то для нас они по-прежнему остаются экзотикой с туманными перспективами.

Конечно, можно возразить, что в Украине и рынка капитала нет, как следствие, нет и спроса на такие инструменты. С этим трудно не согласиться, но, с другой стороны, очень хочется надеяться на улучшение финансовой и экономической ситуации в стране и спрос на такие инструменты в обозримом будущем.

Интересно, что в последнее время все чаще поступают запросы на разработку схем привлечения финансирования для крупных проектов в сфере недвижимости от широкого круга инвесторов — так называемый краудфандинг. Но в отличие от стартапов, которые активно используют всевозможные онлайн-платформы и ICO, в подобных проектах заказчики хотят максимально обезопасить инвесторов и создать для них очень комфортные условия для входа в проект и выхода из него, а также для получения прибыли от его реализации. За такими запросами стоит желание девелоперов сделать проект максимально привлекательным для потенциальных инвесторов и показать, что они готовы быть открытыми и надежными партнерами. К сожалению, при разработке таких схем приходится идти на определенные компромиссы, поскольку законодательство пока не позволяет удовлетворить все запросы заказчиков одновременно. Схема получается не очень привлекательной либо с точки зрения налогообложения или легкости привлечения финансирования, либо с точки зрения защиты прав инвесторов и эффективности управления. Но, если учитывать современные тенденции, спрос на такие проекты будет расти, что потребует законодательных изменений.

Еще одной тенденцией стало увеличение запросов на стыке IT и финансового регулирования. Причем такие запросы приходят как от отечественных, так и от зарубежных банков, торговых площадок, криптобирж и финансовых посредников. Это очень перспективное направление, которое позволяет расширять кругозор и развиваться не только в сфере финансового права, но и в IT. Лично для меня работа с коллегами из IT-индустрии доставляет огромное удовольствие и не дает превратиться в «динозавра» в эпоху глобальной диджитализации.

Мы постоянно ищем возможности для развития и расширения спектра услуг, и в этом очень помогает общение с западными коллегами, работающими на развитых рынках, к сотрудничеству с которыми мы стремимся. Недавно в разговоре с европейскими коллегами мы затронули вопрос о соотношении трансакционной и регуляторной работы в их практике. Признаюсь, я был удивлен, узнав, что регуляторная работа занимает не менее половины времени юристов, причем оплачивается она выше, чем трансакционная. Эта работа требует очень высокого уровня экспертизы и понимания работы клиента, поэтому в таких проектах, как правило, непосредственно задействованы старшие юристы и партнеры. В связи с высокой ценностью таких услуг для клиентов вопрос гонораров обычно является второстепенным. Однако так было не всегда — этот тренд появился примерно десять лет назад и с тех пор усилился. Естественно, данная ситуация во многом связана с развитием общеевропейского законодательства и, в частности, банковского регулирования. Думаю, что по мере трансформации украинского финансового сектора и гармонизации отечественного законодательства с регулированием ЕС у нас такой работы тоже будет все больше.