ЕВРОПА ПОДОЖДЕТ — PRAVO.UA
прапор_України
2024

Генеральний партнер 2024 року

Видавництво ЮРИДИЧНА ПРАКТИКА
Головна » Выпуск №9 (219) » ЕВРОПА ПОДОЖДЕТ

ЕВРОПА ПОДОЖДЕТ

Столь неординарное определение вынесла 13 декабря минувшего года “тройка” в составе судей Л. Песоцкой, Н. Краснощековой, Г. Новиковой, рассмотрев апелляционную жалобу предпринимателя из г. Угледара Донецкой области Владимира Ополева на решение Марьинского районного суда по его жалобе на незаконные действия начальника отдела налоговых расследований Марьинской налоговой милиции Л. Белецкой, которая, воспользовавшись отсутствием предпринимателя, вынесла из его офиса все документы. Вместо того чтобы заплатить какие-то 200 долларов (именно такую “таксу”, по утверждению донецких газет, более года освещающих противостояние между предпринимателем и Марьинской налоговой, назвали налоговики) и получить обратно свои документы, Ополев потребовал через суд вернуть изъятое.

Надо заметить, что практика незаконных изъятий документов имеет повсеместный характер и является основным источником доходов как налоговых, так и обычных милиционеров – клиент ныне обмельчал, и платить, как раньше, за закрытие незаконно возбужденных уголовных дел из расчета “штука баксов за год отсидки” не может. Вот и приходится налоговикам искать альтернативные источники доходов. На практике избранной жертве обычно направляется письмо стандартного содержания: “В связи с возникшей необходимостью и на основании статьи 11 Закона Украины “О Государственной налоговой службе” Вам необходимо предоставить финансово-хозяйственную документацию за период…”. Предприниматель же по своей глупости и незнанию Указа Президента Украины от 23 июля 1998 года № 817/98 и приказа ГНАУ от 7 февраля 2000 года № 49 документы несет. В налоговой милиции их сваливают в мешок или коробку и ждут, когда жертве эти документы понадобятся (ждать приходится не дольше первого же квартального отчета). Промариновав предпринимателя, ему называют расценки за возврат. До суда такие дела просто не доходят, – предприниматель с первого раза делает вывод, с кем надо дружить и в какой пропорции.

Однако в данном случае вышла осечка. Поскольку Ополев не реагировал на телефонные предложения “в связи с возникшей необходимостью” и требовал привести милицейские желания в соответствие с вышеназванным Указом, у изголодавшихся слуг закона не выдержали нервы. И коль скоро гора не идет к Магомету, то нужно, – решили в Марьинской налоговой милиции, – ехать в Угледар самим. И поехали. Втроем: начальник отдела расследований Л.Белецкая, сотрудник отдела И.Круликовская и оперуполномоченный В.Коваленко. Хозяина, правда, не застали, но поскольку двери в пекарню были не заперты, попугав сотрудников, выгребли из помещения все принадлежащие гражданину Ополеву бумаги. Естественно, ни о каком протоколе, понятых или хотя бы описи изъятого речь не шла.

СОЛОМОНОВО РЕШЕНИЕ

Итог судебного разбирательства, как казалось, был очевиден -налоговая милиция является правоохранительным органом, выполняющим, как сказано в статье 19 Закона Украины “О Государственной налоговой службе”, оперативно-розыскную, уголовно-процессуальную и охранную функции. Какие-либо действия (если оставить в стороне охранную составляющую) сотрудники налоговой милиции могут проводить либо в соответствии с УПК, – если возбуждено уголовное дело и они выполняют поручения следователя, либо в соответствии с Законом Украины “Об оперативно-розыскной деятельности” – во всех остальных случаях, в том числе и данном. В каждом конкретном случае при наличии оснований для проведения оперативно-розыскных действий заводится оперативно-розыскное дело, утверждаемое начальником подразделения налоговой милиции (в противном случае милиционеры несут ответственность вплоть до уголовной). Что касается изъятия документов, то ни статья 11 Закона Украины “О милиции”, ни статья 11 Закона Украины “О Государственной налоговой службе” не допускают изъятий чего бы то ни было у граждан, кроме патентов и лицензий, и то лишь в особо оговоренных случаях, а статья 9 Закона Украины “Об оперативно-розыскной деятельности” даже устанавливает ответственность за подобного рода действия. Изымать документы можно только на предприятиях (но никак не у физических лиц!), в соответствии со специальной процедурой, установленной приказом ГНА Украины от 1 июля 1998 № 316, с обязательным оставлением копий изымаемых документов. Между прочим, когда оперативники действительно занимаются делом (что бывает исключительно редко), а не пытаются за счет сограждан пополнить карманные фонды, никаких изъятий документов “в связи с возникшей необходимостью” не происходит, поскольку иначе суд попросту не станет рассматривать доказательства, добытые незаконным путем.

Все эти соображения были изложены в Марьинском районном суде, после чего налоговые милиционеры во главе с начальником В.Рябко заявили, что отдать документы они и сами рады, да не могут. Потому как у Л.Белецкой этих документов уже нет. Она их передала своей подчиненной И.Круликовской, а у той документы якобы забрала следователь Следственного отдела той же налоговой милиции И.Вишневская, которая уволилась и выехала на жительство в Италию. Правда, документы через границу И.Вишневская везти не стала, а якобы приобщила их к уголовному делу, которое якобы сама же и возбудила по статье 148-2 УК в отношении Ополева за несколько дней до своего увольнения (и, заметим, через два месяца после визита Л.Белецкой, И.Круликовской и В.Коваленко в Угледар), забыв при этом почему-то предъявить Ополеву обвинение. И теперь, мол, ни документы вернуть, ни их копии выдать владельцу налоговики не могут, блюдя тайну следствия. А в доказательство чистоты своих помыслов Л.Белецкая представила суду самолично изготовленный “протокол выемки”, где попыталась расписаться за ничего не подозревающую И.Вишневскую. Однако мир тесен. И надо же было такому случиться, что представитель Ополева оказался лично знаком с Ириной Вишневской, знал со слов бывшего следователя, что никакого уголовного дела в отношении Ополева она не возбуждала, никаких документов не изымала и, к тому же, имел образцы ее почерка.

Естественно, было заявлено ходатайство о назначении судебно-почерковедческой экспертизы так называемого “постановления о возбуждении уголовного дела” и “протокола выемки”. А тут еще, как на грех, Белецкая стала пояснять в суде, что документы у гражданина Ополева она с Коваленко изымала в рамках оперативно-розыскных мероприятий. И даже внутреннюю переписку в суд принесла: “5 апреля 2000 года получен рапорт от о/у Коваленко о проведении оперативных мероприятий по сбору информации о взаимодействии В. Ополева с ПАО “Массандра”, г. Ялта”, и дальше: “Основанием для проведения документальной проверки Ополева был рапорт оперуполномоченного Марьинского ГОНМ Коваленко В.В. от 5 апреля 2000 года”. И с каких же это пор основанием для проведения документальной проверки стали служить рапорты оперуполномоченных, и кем, интересно, заводилось ОРД, и кто же это позволял проводить выемку в порядке оперативно-розыскных мероприятий, и кто подписал постановление на изъятие? Пришлось судье допрашивать начальника налоговой милиции. Цитирую протокол: “Свидетель В.Рябко: “Постановление на изъятие не помню, чтобы я его утверждал. Если в материалах нет такого постановления, значит, такого постановления вообще не было. Почему после проверки не вернули документы Ополеву, пояснить не могу. Направление на проверку оперуполномоченному не выдается, оно ему не нужно – Коваленко направлялся для проведения оперативных действий”. На вопрос представителя заявителя, было ли заведено оперативно-розыскное дело, в рамках которого оперуполномоченный Коваленко проводил оперативные мероприятия в отношении Ополева, свидетель отвечать отказался”.

Оказывается, свидетель, будучи предупрежден об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний, может в суде на вопросы не отвечать, и ему за это ничего не будет. Только непонятно, кто документы изымал, ибо допрошенный в качестве свидетеля В.Коваленко поведал: “Документы я не изымал, был ли я у Ополева 21 сентября 2000 года, не помню. Направление на проверку Ополева мне не выписывалось, указание сопровождать проверку дал мне Рябко в устной форме, я подчинился, поскольку действую по Закону “О милиции”.Что оставалось делать судье при таких обстоятельствах, – ну не брать же под стражу В.Рябко и Л.Белецкую прямо в зале суда? И суд выносит соломоново решение (именно решение, а не определение!): в удовлетворении жалобы отказать по причине пропуска Ополевым двухмесячного срока на обжалование незаконных действий должностных лиц. Решение, конечно же, обжалуется, поскольку Ополев не мог обратиться в суд вовремя по причине весьма уважительной – через месяц после изъятия документов, когда стало ясно, что денег от предпринимателя не дождешься, бравая Марьинская налоговая милиция активно применяла к Ополеву методы физического внушения. В виде причинения, как сказано в медицинской справке, “повреждений мягких тканей лица”. Телесные повреждения лечились в Донецкой городской больнице № 14, что и привело к пропуску срока обжалования.

Апелляционная жалоба на решение районного суда была рассмотрена на удивление быстро и без затей: “Суд не принял во внимание, что, согласно статье 248-1 ГПК Украины, право на обращение с жалобой в суд имеют лишь физические лица, считающие, что субъектом обжалования были нарушены их личные права и свободы. Из материалов дела видно, что В. Ополев является предпринимателем без создания юридического лица. В жалобе он просил обязать начальника отдела налоговых расследований вернуть незаконно изъятые документы, связанные с хозяйственной деятельностью предприятия, возглавляемого В. Ополевым. При таких обстоятельствах жалоба не подлежит рассмотрению в местном суде, поскольку подсудна хозяйственному суду, а потому решение суда подлежит отмене с прекращением производства по делу”.

Видимо, тот факт, что правовой статус налоговой милиции определен не хозяйственным правом, а УПК и Законами Украины “О милиции” и “Об оперативно-розыскной деятельности”, а Л.Белецкая не накладные подписывает, а возглавляет подразделение органа дознания, судьи подзабыли. И в соответствии с решением Конституционного Суда Украины № 6-рп/2001 от 23 мая 2001 года, жалобы на ее действия должны рассматриваться именно местными судами в порядке, установленном главой 31-А ГПК Украины.

В соответствии со статьями 12, 25 Закона Украины “О Государственной налоговой службе”, на решения налоговой милиции не распространяется общий порядок обжалования, установленный для иных подразделений ГНАУ, а действия должностных лиц обжалуются непосредственно в суд или прокуратуру.

ПРАВОВОЙ ЛИКБЕЗ

К тому же имеется еще несколько обстоятельств, не учтенных авторами определения.

Во-первых, хозяйственный суд так называется неспроста: в соответствии со статьей 12 ХПК Украины, ему подсудны только хозяйственные споры, т. е. споры, вытекающие из заключения, изменения и расторжения хозяйственных договоров, причинения внедоговорного вреда и о признании недействительными актов ненормативного характера, а также дела о банкротстве и дела, возбужденные по заявлениям Антимонопольного комитета и Счетной палаты Украины. Хозяйственный суд не может рассматривать жалобы граждан на неправомерные действия должностных лиц как в силу иной отраслевой подсудности таких дел (в соответствии со статьями 24, 248-1 ГПК Украины, это исключительная прерогатива общих, а не специализированных судов), так и в силу отсутствия надлежащего процессуального механизма (в частности, в хозяйственном суде невозможно опросить свидетелей, нереально назначить судебно-медицинскую экспертизу и т.д.)

Во-вторых, установив, что дело данному суду неподсудно, суд, в силу статьи 132 ГПК Украины, обязан не закрывать его, а переслать по подсудности. Если в Донецком апелляционном суде полагают, что разбираться с подлинностью подписи следователя и применением пыток сотрудниками правоохранительных органов должны в хозяйственном суде, то дело нужно туда и направить, а не прекращать его производство. Тем более что и Донецкий апелляционный суд, и хозяйственный суд Донецкой области с 28 июня 2001 года принадлежат к единой системе судов общей юрисдикции.

В-третьих, было бы нелишним, чтобы впредь апелляционный суд указывал правовые основания своих решений. Коль скоро дело производством закрывается, любопытно узнать, в соответствии с каким законом. В определении апелляционной инстанции об этом нет ни слова (хотя судей тоже можно понять, ведь статья 227 ГПК предусматривает только семь оснований для прекращения производства по делу, и ни одно из них отношения к данному случаю не имеет, вот и приходится выкручиваться).

В-четвертых, если налоговики утверждают, что якобы документы приобщены в качестве вещественного доказательства к невесть кем возбужденному уголовному делу, то нужно раскрыть УПК на статье 80 часть 2 и прочесть: “документы, вещественные доказательства должны храниться все время при деле, а заинтересованным лицам, предприятиям, учреждениям и организациям по их ходатайствам выдаются копии этих документов”. Надеюсь, ни у кого нет сомнений в том, что Ополев является “заинтересованным лицом”? В таком случае почему до сих пор ему не выданы копии?

В-пятых, само по себе закрытие дела автоматически (в силу статьи 228 ГПК) лишает гражданина Ополева возможности судебной защиты нарушенных налоговыми милиционерами прав и не допускает рассмотрения его жалобы в судах вообще, что в данном случае не согласуется ни со статьями 55, 124 Конституции Украины, ни со статьей 6 Европейской конвенции о защите прав человека. Если районному суду жалобы граждан на действия должностных лиц налоговой милиции не подсудны, то куда ограбленным и избитым обращаться – в Морской арбитраж, Торгово-промышленную палату, Европейский суд по правам человека?

В результате созданного прецедента началось массовое закрытие гражданских дел, возбужденных местными судами по жалобам или искам граждан, зарабатывающих предпринимательством. В том же Марьинском суде, например, после получения текста определения апелляционного суда только за последнюю предновогоднюю неделю было закрыто производство по четырем гражданским делам: два – по жалобам на неправомерные действия должностных лиц и два – по искам о возмещении причиненного государственным органом морального вреда вследствие нарушения требований Закона Украины “Об обращениях граждан”. Основание – истец (заявитель) являются частными предпринимателями и их права защищаются только в хозяйственных судах. Правда, хозяйственный суд Донецкой области пока тоже не готов рассматривать жалобы субъектов хозяйствования на неправомерные действия следователей и органов дознания, равно как и иски частных предпринимателей об установлении порядка воспитания ребенка, расторжении брака или возмещении морального ущерба.

Владимир Ополев – человек настойчивый, он и в Страсбург поедет, а что делать остальным?

Поділитися

Підписуйтесь на «Юридичну практику» в Facebook, Telegram, Linkedin та YouTube.

Баннер_на_сайт_тип_1
YPpicnic600x900
баннер_600_90px_2
2024
tg-10
Legal High School

Зміст

Деловая практика

В БЛИЖАЙШИЕ ПЯТЬ ЛЕТ КЛОНЫ РОССИЯНАМ НЕ НУЖНЫ

КОНФЛИКТАМИ МОЖНО УПРАВЛЯТЬ

Законодательная практика

МИНИСТЕРСКИЙ ЗАКОН

ВСЕ ТЕЧЕТ, ВСЕ МЕНЯЕТСЯ

Зарубежная практика

У ВАС РАСТУТ КРЫЛЬЯ?

INTA НА СТРАЖЕ ПРАВ ВЛАДЕЛЬЦЕВ ТОВАРНЫХ ЗНАКОВ

Новости из-за рубежа

ПРОДАЖА ОРУЖИЯ УЖЕСТОЧЕНА НА ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ США

MICROSOFT ОТКРЫВАЕТ КОДЫ

Новости профессии

ГДЕ ОБЖАЛОВАТЬ БУДЕТЕ?

ВСЕ В СУД

ВЕТО НА ОБА ВАШИХ КОДЕКСА

НЕ ВЕЛИ КАЗНИТЬ…

ДА БУДЕТ СВЕТ!

Первая полоса

ВАЖНА И ФОРМА, И СОДЕРЖАНИЕ

Прецеденты

ТЕЛЕКОММУНИКАЦИИ

ИНОСТРАННЫЕ ИНВЕСТИЦИИ

ДОГОВОРНОЕ ПРАВО

ПЕНТАГОН СКАЖЕТ ПРАВДУ ТОЛЬКО ДРУЗЬЯМ

СПРАВЕДЛИВОСТЬ ВОСТОРЖЕСТВУЕТ

Судебная практика

ЕВРОПА ПОДОЖДЕТ

Тема номера

В ПОИСКАХ ИСТИНЫ

ЖУРНАЛИСТОВ ЛЮБИТЬ ТРУДНО. НО НЕОБХОДИМО

ЧЕТВЕРТАЯ ВЛАСТЬ ПРОТИВ КОРРУПЦИИ

Юридический форум

НОВЫЕ ЛЕГИОНЫ

БОРИТЕСЬ И ПОБОРЕТЕ…

ЗНАНИЕ - СИЛА!

ВПЕРЕД - К ИННОВАЦИЯМ!

Інші новини

PRAVO.UA