Процесс подготовки проекта изменений в Закон Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» вызвал немало критических замечаний у Национальной ассоциации адвокатов Украины. Ключевые из них озвучила в интервью председатель Ассоциации, председатель Совета адвокатов Украины Лидия Изовитова.

 

— Сейчас в Совете по вопросам судебной реформы при Президенте (Совет) активно ведется обсуждение законопроекта об изменениях в Закон Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности». Кто авторы этого законопроекта? Какова цель и с чем связана необходимость внесения таких серьезных изменений, ведь сам закон принят в новой редакции относительно недавно.

— До настоящего момента очередной реформы адвокатура прошла несколько этапов, на которых хочется остановиться подробнее. До 19 декабря 1992 года действовали областные коллегии адвокатов, их численность определяли областные советы народных депутатов. Коллегии действовали под контролем Министерства юстиции УССР, которое утверждало Положение, проверяло качество адвокатской деятельности, делало выездные проверки, смотрело адвокатские досье. Не могло быть и речи об адвокатской тайне, независимой позиции адвокатов. Помню свое первое уголовное дело в военном трибунале, когда, искренне поверив в права адвоката и независимость профессии, на выездном заседании в воинской части начала критиковать «дедовщину» и бездействие командования части. Закончилось все это звонком заведующему юридической консультацией с просьбой в военный трибунал никогда меня больше не направлять. Но вместе с тем в коллегиях было то, по чему охватывает чувство ностальгии, — настоящий корпоративный дух, чувство локтя, желание помочь. Высокие этические стандарты чтили, как обычай, без писаных правил адвокатской этики. В каждой областной коллегии были и школы молодых адвокатов, и школы ораторского искусства. Раз в пять лет адвоката отправляли на месячные курсы повышения квалификации при Минюсте (на Украине они находились в Харькове). Адвокатура Украины того периода, не имея единого центра, разделенная по областям, укреплялась в реализации совместных задач: необходимо было избавиться от контроля государства в лице Минюста и обеспечить свободный доступ к профессии, безо всяких территориальных ограничений численности. Инициатива принадлежала созданной в то время единственной общественной организации адвокатов — Союзу адвокатов Украины (Союз). Союз инициировал проект Закона «Об адвокатуре», и хотя не все удалось провести через парламент, важно было, что сам закон писали и лоббировали адвокаты. У нас тогда все получилось во многом благодаря солидарности и здоровому духу профессии. Грусть об этой хорошей стороне работы в коллегиях осталась.

Спустя 20 лет необходимость реформирования адвокатуры была определена условиями подготовки к ассоциации с ЕС. Это требование было выполнено и в 2012 году принятием нового Закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности». На самом деле было еще и обязательство перед ПАСЕ от 1995 или 1996 года — создать в стране единую профессиональную независимую организацию адвокатов с обязательным членством. Этот вопрос продвигался долго и сложно — адвокаты выступали против обязательного членства в организации, а законопроекты не имели поддержки большинства в парламенте. По сути на законодательное закрепление профессиональной организации адвокатов ушло 17 лет со дня принятого ПАСЕ заключения по Украине. Если Закон «Об адвокатуре» был статусным, то есть не регламентировавшим адвокатскую деятельность, а лишь определявшим статус адвоката, права, обязанности, доступ к профессии, дисциплинарную ответственность, то Закон 2012 года «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» уже содержал и аспекты статуса, и принципы деятельности. То есть была проведена реальная реформа адвокатуры с законодательным закреплением и созданием независимой профессиональной организации, органов адвокатского самоуправления на местах, которых ранее у нас вообще не было, созданием ЕРАУ и т. д. Наш профильный закон можно включить в перечень достижений Украины по исполнению обязательств перед ЕС, что впоследствии дало возможность Президенту Петру Порошенко подписать Соглашение об ассоциации. Прошло всего четыре года, и теперь возникает справедливый вопрос: в связи с чем проводится очередная реформа? Зачем реформироваться?

По большому счету — незачем. Но! Реформа адвокатуры была пунктом коалиционного соглашения, и его начали реализовывать. Понимая, что это неизбежно, мы на Совете адвокатов Украины (САУ)проанализировали, как заполнить пробелы, которые обнаружились в процессе реализации закона с 2012 года: следует расширить права, гарантии адвокатской деятельности, что непреложно, решить ряд других сопутствующих вопросов, например, о бесплатной правовой помощи. САУ в апреле 2014 работал над законопроектом несколько дней в полном составе и вынес его на внеочередной съезд адвокатов в Одессе, который законопроект утвердил.

Национальная ассоциация адвокатов Украины (НААУ) не является субъектом законодательной инициативы, сам документ вносили народные депутаты, в чем-то дополнив и изменив законопроект. Естественно, мы не могли не поделиться своими наработками с Советом. Так наш законопроект попал в рабочую группу по адвокатуре названного Совета. Теперь его пытаются переписать. Реформы в этом процессе я не вижу, если она и предполагалась, то теперь остались косметические правки — ради того, чтобы хоть что-то изменить, просто оправдать это понятие.

 

— Как организована деятельность рабочей группы по реформированию законодательства об адвокатуре и бесплатной правовой помощи? НААУ в последнее время открыто говорит, что дискуссия перерождается в одобрительный пиар.

— По большому счету и в Совете, и в рабочей группе сначала были представлены преимущественно члены Ассоциации юристов Украины (АЮУ). В эту общественную организацию входят судьи, прокуроры, полицейские, просто юристы, в том числе и адвокаты, студенты юридических вузов. То есть наше профессиональное представительство здесь очень размыто. Из этого следует логичный вывод: такая общественная организация не может лоббировать интересы исключительно адвокатов и адвокатуры. Более того, неизбежно возникает конфликт интересов, ведь большинство членов организации находятся по разные стороны баррикад с адвокатским сообществом.

Наверное, в какой-то момент стало неловко работать без представителей НААУ. Меня пригласили в рабочую группу, когда она уже работала, а тренд дискуссии уже был задан.

Что касается характера дискуссии, то просто понаблюдайте, как проводятся выездные обсуждения законопроекта, которые рабочая группа организовывает совместно с АЮУ. Из репортажей в СМИ, отчетных пресс-релизов следует, что все проходит в исключительно позитивном ключе. Почему не публикуется ни слова критики, которая звучит на этих мероприятиях от адвокатов? Она абсолютно обоснованна и профессиональна. Нужно ли думать, что это задача такая — замалчивать реальную позицию адвокатского сообщества? Тогда это нечестно! НААУ есть что предъявить.

На конференцию по обсуждению законопроекта, которая состоялась в конце марта, мы пригласили и участников рабочей группы. Их хватило только на первую сессию. Мы же детально обсудили весь законопроект по разделам.

Затем по просьбе рабочей группы наработанные замечания, а получилось более 100 страниц, мы направили в виде таблиц на изучение на Банковую. Более того, конференция проголосовала за то, чтобы расширить представительство адвокатуры в группе. Мы подали фамилии 15 адвокатов, но только две кандидатуры на наш выбор нам разрешили включить. По сути, за этими двумя представителями — более 30 тысяч адвокатов. Что интересно: рабочая группа продолжает расти численно, но от НААУ больше никого не включают. Это двойные стандарты, тут иначе не скажешь.

 

— В этом году мы наблюдаем тревожную статистику роста нарушений прав адвокатов. Произошло три резонансных убийства известных адвокатов. Законопроект обещает какие-то защитные механизмы, гарантии безопасности для адвокатов, чья профессия становится такой рискованной?

— Нарушение прав адвокатов, грубое вмешательство в их работу, игнорирование прав адвокатов правоохранительными органами, обыски, изъятие документов, угрозы, уничтожение имущества и, к сожалению, убийства составляют ужасающую статистику. Необходимость законодательного усиления защиты адвокатов, гарантий безопасности адвокатов уже очевидна. Законопроект усиливает эти гарантии, мы видим пробелы в действующем законе, и никто не против расширения прав, усиления гарантий адвокатской деятельности. Главное — не только принять, но и иметь возможность реализовывать эти гарантии, и это задача внесения изменений не только в наш профильный закон, но и в другие. Из новелл законопроекта можно выделить предоставление права на оружие. И если раньше были возражения у некоторых членов рабочей группы, то теперь возражений нет.

 

— Что вызывает у адвокатов наибольшее неприятие? Ведь изначально получается, что адвокаты сами предложили текст изменений.

— К сожалению, внесенные нами положения законопроекта в рабочей группе переписывают на свой лад. В результате содержание документа чем дальше, тем меньше соответствует тому, что мы как адвокатура предлагали принять в интересах всего адвокатского корпуса.

Не стану спорить: первая часть законопроекта удалась лучше, она несколько расширена в части прав адвокатов, если сравнивать с версией, утвержденной съездом адвокатов. Но есть много других положений законопроекта, с которыми адвокаты не согласны. Это регулирование доступа к профессии например. Как так получилось, что судьи не должны стажироваться? Не потому ли, что кому-то нужно сразу трудоустроить судей, которых сейчас пытаются уволить? Относительно статуса помощников адвоката тоже имеются существенные замечания. Почему законопроект ограничивает адвоката возможностью иметь только трех помощников? Ведь адвокат сам кормит помощника, определяет его рабочую нагрузку, сам решает, какое количество помощников ему необходимо. В процессе работы, естественно, он передает помощнику профессиональные знания и опыт и так открывает ему путь в профессию. Нельзя рассматривать институт помощника исключительно для целей доступа к профессии адвоката. Помощник адвоката — прежде всего наемный работник со специальным статусом.

И это только один пример недоработки авторов законопроекта, которая будет иметь негативные последствия для профессии. К сожалению, наши замечания, основанные на опыте, практике, на интересах адвокатуры, с какого-то момента перестали учитываться, а законопроект переписывается так, что наших предложений остается все меньше и меньше. При этом закладываются риски для независимого статуса адвокатуры и для системы адвокатского самоуправления. Мы не согласны с оттеснением, маргинализацией адвокатов в процессе работы над законопроектом и потому созвали экстренное внеочередное заседание Совета адвокатов Украины.

 

— Вы возглавляете адвокатское самоуправление. Как вы считаете, есть ли необходимость сейчас вносить изменения в эту часть закона?

— Действительно, система только что создана, работает всего несколько лет — важно ее укрепить, поскольку в ней заложены правильные, конструктивные принципы саморегуляции института адвокатуры.

Мы как первопроходцы с большим трудом реализовали закон 2012 года в части адвокатского самоуправления. Усилиями всего адвокатского сообщества мы выстроили независимую работающую эффективную организацию. Мы как архитекторы действующей системы прекрасно знаем и сложности проведения съезда, и сложности согласования разных интересов, иногда конфликтных, противоречивых интересов, проблемы неравенства больших и малых регионов и многое другое.

К сожалению, эта тематика, близкая и понятная любому адвокату, работающему в органах адвокатского самоуправления, не всегда компетентно оценивается членами рабочей группы. Подавляющее большинство ее участников не имеют опыта в работе органов адвокатского самоуправления, не были делегатами съездов адвокатов, не знают сложностей принятия решений и достижения компромиссов. Из этой некомпетентности произрастает опасность уничтожить то, что было достигнуто, ведь отсутствие опыта не останавливает членов рабочей группы от непродуманного перекраивания системы. Например, поддержку имеет идея передать большинство полномочий именно съезду, сделав Совет адвокатов по сути декоративным органом. Нужно понимать, что такой дисбаланс (если не будет исправлен в законопроекте) прокладывает короткий путь к несвоевременности и сложности принятия решений по регуляции профессии, хаосу при принятии решений или вообще непринятию необходимых адвокатам решений и в конечном итоге — к разрушению адвокатского самоуправления. Его последствиями станут потеря управляемости и эффективности. По сути, мы окажемся в ситуации перманентного съезда, ведь ни одному другому органу не оставили реальных прав принимать решения.

 

— Есть ли оценки этого законопроекта международных институций или экспертов. Каковы их рекомендации, были ли они учтены?

— Напомню: вся эта система создана для соответствия критериям европейской ассоциации, это и есть европейский стандарт. Многие эксперты, которые сейчас вовлечены в реформирование украинского правосудия и адвокатуры, поддерживают дальнейшее расширение прав самоуправления. Руководство профессиональных ассоциаций адвокатов европейских стран с готовностью делится с нами опытом внедрения таких вещей, как страхование, независимая от государства работа адвокатов в системе оказания бесплатной правовой помощи (БПП). Ведь требование ПАСЕ передать администрирование БПП адвокатуре на Украине до сих пор не выполнено, и Министерство юстиции удерживает рычаги управления этой системой, где логично поставить на первое место все права и независимый статус защитника, а не чиновника.

В части регулирования профессии, доступа к профессии, критериев постоянного повышения квалификации должны быть выработаны единые правила для всех, и их нельзя размывать в законе. В этом вопросе европейские институции также на нашей стороне.

 

— Как будет далее адвокатское сообщество определять свое отношение к законопроекту? Каким станет формат участия НААУ в процессе обсуждения?

— Мы не имеем права отступить или уступить в принципиальных вещах. Эволюционный путь, который прошла адвокатура с 1992 года, невозможно повернуть вспять, невозможно просто отдать под снос то, что было построено. Иначе нас ждет возвращение под контроль государства, и это будет очень плохим симптомом не только для адвокатуры, но и для страны в целом. Мы задействуем наших международных партнеров и будем привлекать на свою сторону общественное мнение. Обсуждение законопроекта не может быть формальным, и попытка закрепить такой режим работы над ключевым для адвокатуры документом встретит наше решительное противодействие.