Почему практика White Collar Crime — «преступления белых воротничков» или, выражаясь более понятным языком, «должностные преступления» — с каждым днем становится все более востребованной в Украине, как отличается практика защиты по уголовным делам в европейских странах, чего ожидать от реформы уголовного судопроизводства в Украине — об этом беседуют управляющий партнер АО AVER LEX Ольга Просянюк и управляющий партнер ЮФ Campaner Law, почетный член консультативного совета Европейской ассоциации адвокатов по уголовным делам (ECBA) Хайме Кампанер.

Ольга Просянюк (О.П.): Сегодня практика White Collar Crime является одной и самых динамичных в Украине. Это стало возможным как по причине экономических и законодательных изменений, так и по причине увеличения давления на бизнес, ощущения безнаказанности недобросовестными представителями правоохранительных органов, провоцирования коррупции и «устранения» системой ненужных лиц. Хайме, как бы вы описали текущее положение дел в практике White Collar Crime в Европе?

Хайме Кампанер (Х.К.): Я бы сказал, что она расширяется и становится все более развитой параллельно с возрастающей сложностью нашего общества и современного бизнеса. Уголовные кодексы — это зеркала, отображающие общество. Каждое новое должностное преступление — это провал общества в секторе наиболее квалифицированных его классов и провал в основе работы движущих факторов экономики в стране.

О.П.: Сотрудничая в партнерстве со многими европейскими фирмами, в том числе британскими, швейцарскими, португальскими, мы наблюдаем различия в подходах, принципах и условиях осуществления защиты интересов клиентов. А на ваш взгляд, отличается ли практика защиты по уголовным делам в разных европейских странах?

Х.К.: Да. Как показывает мой опыт, в европейских странах присутствуют отличия в сфере защиты по уголовным делам (например, по вопросам, касающимся взаимной правовой помощи, взаимного признания решений, ордера на экстрадицию или европейского ордера на арест). Очень интересная проблема может возникнуть, когда власти Великобритании запрашивают выдачу гражданина, ранее оправданного в Великобритании, на основании «новых и убедительных доказательств». В Испании ни в коем случае не разрешается пересмотр дела в отношении оправданного обвиняемого. Такие действия нарушали бы правило, запрещающее дважды привлекать к уголовной ответственности за одно и то же преступление. Тем не менее я допускаю, что в Великобритании сегодня это возможно. Вопрос заключается вот в чем: не зашли ли мы слишком далеко в отношении принципа двойного признания?

О.П.: Украинским законодательством и Основными положениями ООН о роли адвокатов предусмотрены независимость адвокатуры и запрет вмешательства и препятствования осуществлению адвокатской деятельности. Но в нашей стране применяется систематическое давление на адвокатов по уголовным делам со стороны недобросовестных представителей государственных и правоохранительных органов, что приводит к грубым нарушениям прав адвокатов. Речь идет о недопуске адвоката, его принудительном удалении из процесса, уголовном преследовании в связи с профессиональной деятельностью. Также, к сожалению, в последние годы участились случаи угроз физического насилия, сожжения автомобилей, убийств. Существует ли подобная ситуация в европейских государствах?

Х.К.: Насколько мне известно, подобной практики в европейских странах, как правило, нет. По крайней мере, в 15 государствах — первых членах Европейского Союза точно нет. Я знаю о нескольких жалобах в Польше, но поскольку мне не доводилось слышать их из первых уст, я не могу достоверно сказать, что такая ситуация реальна, не говоря уже о том, носит ли она постоянный характер.

О.П.: А если ECBA становятся известны случаи нарушений профессиональных прав адвокатов на местах, как она реагирует? Следит ли ECBA за ситуацией в странах Восточной Европы?

Х.К.: Цель ECBA — обеспечить соблюдение основополагающих прав лиц, находящихся под следствием, подозреваемых, подсудимых и лиц, признанных виновными, на территории всей Европы (включая страны Восточной Европы). Независимость адвокатов является обязательным условием справедливого судебного разбирательства, предусмотренного статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод (в частности, что касается права на правовую помощь на любом этапе уголовного разбирательства). Поэтому, обнаружив нарушения на местах, ECBA составляет рекомендации и опубликовывает заявления. Например, я помню, как ECBA направила Министерству юстиции Республики Беларусь открытое письмо после того, как стало известно об инициировании, введении ограничений и лишении лицензий адвокатов, которые принялись защищать подозреваемых и обвиняемых в участии в протестах в Минске.

О.П.: Как вы оцениваете проводимую в Украине реформу уголовного судопроизводства?

Х.К.: По моему мнению, создание Государственного бюро расследований — интересная инициатива, но пока рано говорить, как она будет работать на практике и какие проблемы возникнут. С другой стороны, принятие нового закона об уголовных проступках считаю положительным моментом, при этом должен предупредить, что хотя в европейских странах скорое рассмотрение дел дает удовлетворительные результаты, всегда имеется серьезный риск, что подзащитный потеряет свои гарантии из-за возрастающей роли полиции и ограничений надлежащего права на защиту в связи с обобщающим характером производств.

О.П.: Могу дополнить относительно заочного досудебного расследования и судопроизводства. Этот вопрос очень важен, поскольку под маской «реформирования законодательства в соответствии с международными стандартами» скрываются попытки упростить правоохранителям и судам осуществление уголовного преследования. Самый яркий пример — попытка заменить необходимость объявления лица в международный розыск Интерполом для осуществления заочного производства на вынесение следователем постановления о розыске. При этом для последнего будет достаточно отсутствия лица в Украине непродолжительное время и соблюдения формальных нюансов.

Кстати, хочу обратить ваше внимание еще на одну украинскую тенденцию. Нередки случаи, когда о расследовании уголовного производства и объявлении подозрения подозреваемый еще не знает, а руководство правоохранительных органов уже публикует об этом новость в социальных сетях. Особо негативный эффект это имеет в политически мотивированных делах, так как изначально формируется мнение общественности и судей, без учета аргументов стороны защиты и без исследования доказательств обеих сторон. Это также может способствовать возникновению некоторых трудностей для защитника в связи с представительством интересов не только в суде, но и перед широкой общественностью. Как следует адвокату реагировать на общественное мнение?

Х.К.: Нельзя отрицать тот факт, что сегодня принцип открытости судебных заседаний стал принципом, согласно которому все и всегда должно быть предано гласности. Это, в свою очередь, иногда мешает нормальному функционированию системы отправления правосудия. Но, на мой взгляд, это совершенно не означает, что адвокату следует участвовать в устраиваемой некоторыми СМИ пародии. Несмотря на то что клиент не всегда понимает такое «молчание», защитник, как и подозреваемый или подзащитный, должен выступать и действовать в суде, быть «пуленепробиваемым», когда дело касается общественного мнения. Я искренне верю, что в долгосрочной перспективе клиент от этого только выиграет. Но есть и исключения: если в рассмотрении дела задействованы присяжные, иногда рекомендуется реагировать на общественное мнение (например, когда прокурор делает публичные заявления).

О.П.: На ваш взгляд, как в течение следующих нескольких лет будет развиваться практика уголовного права?

Х.К.: Я считаю, что необходимо создавать команды коллег, включающие адвокатов каждой задействованной юрисдикции, именно из-за существенных отличий между системами разных государств, в том числе стран Европейского Союза. Всего несколько лет назад никто и мысли не допускал, что адвокат может не работать над определенным делом (гражданским, уголовным, трудовым, административным), а сегодня есть специализации по предмету дел. Через несколько лет невозможно будет представить, как один и тот же адвокат, работающий в одной юрисдикции, сможет решить дело без тесной совместной работы с адвокатами из других юрисдикций, задействованных в команде.