КИРИЛЛ ФЕСИК,

Родился в 1986 году в Киеве. В 2007 году окончил юридический факультет Киевского национального университета имени Тараса Шевченко. С 2009 года — практикующий адвокат.

В 2013 году основал адвокатское объединение «Фесик, Сырко и Партнеры» (с 2016 года — АО MITRAX). Специализируется на противодействии рейдерству, M&A, корпоративном праве и судебной защите. Защитил кандидатскую диссертацию на тему «Защита коллективных прав и интересов в порядке гражданского судопроизводства».

— Насколько украинский бизнес склонен использовать легальные инструменты Government Relations (GR)?

— GR бывает только легальным. К сожалению, его достаточно часто подозревают в наличии коррупционной составляющей. Но именно в GR ее нет и быть не может. Юристы, которые занимаются этой практикой, должны сов­мещать три критерия для предоставления качественных и легальных услуг. Первый критерий — компетентность. То есть юрист обязан понимать все тонкости законотворческого процесса и, конечно же, разбираться в нюансах отраслевых интересов клиента. Второй — соответствие этическим стандартам. Это автоматически исключает коррупционную составляющую. Третий критерий — коммуникационные навыки. GR-специалист должен быть способным организовывать различные приемы и встречи, чтобы лично доносить те или иные позиции.

В классическом варианте использования GR-инструментов происходит совпадение интересов государства и бизнеса — работать в правовом поле выгодно всем.

GR по своей сути — это интеллигентное взаимодействие бизнеса и власти. Причем, речь, как правило, идет не о конкретных компаниях, а об определенных группах, чаще отраслевых, которые имеют консолидированные интересы. Специалисты по GR помогают в принятии решений, в которых заинтересован бизнес. В Украине это в основном происходит в рамках взаимодействия с Верховной Радой Украины. Пожалуй, в каждом созыве парламента в том или ином виде присутствовали определенные отраслевые интересы. В формировании качественного правового регулирования заинтересованы все — власть, бизнес, юристы, продвигающие посредством GR те или иные инициативы.

— Можно ли рассматривать GR как отдельный сегмент бизнеса юридических компаний? Нет ли здесь потенциального конфликта интересов?

— Уверен, что его можно рассматривать как отдельное и очень перспективное направление. Его можно назвать относительно новым, но скорее в контексте возросшего спроса и более активного развития практики. Но по большому счету такая услуга существовала всегда, возможно, в несколько иных формах.

В части конфликта интересов также с уверенностью могу заявить, что его нет и быть не может. Интерес юридической компании заключается исключительно в решении задач клиента, в том числе путем формирования благоприятного правового поля. Все GR-активности предпринимаются юристами преимущественно в интересах клиентов.

На самом деле участие представителей юрбизнеса в законодательном процессе достаточно распространено и зарекомендовало себя очень хорошо. У юристов, как правило, хорошая отраслевая экспертиза, подкрепленная знанием сугубо юридических нюансов. Например, в прошлом созыве парламента к разработке Кодекса Украины по процедурам банкротства были привлечены все топовые юридические компании. Результат получился очень качественным. Что примечательно: некоторые депутаты-юристы после окончания каденции вернулись в профессию и работают над практической реализацией предписаний законов, в принятии которых они участвовали.

— Вы говорите о взаимодействии с парламентом. А какие еще варианты GR присутствуют в мире?

— Есть еще два варианта. Это сотрудничество с органами исполнительной власти и GR на уровне местного самоуправления. Думаю, что их пока в Украине сложно реализовать, хотя есть коллеги, имеющие соответствующую практику. В каждом случае речь идет о донесении отраслевых интересов до определенного круга лиц. Но для полноценного запуска данных инструментов необходима хорошая законодательная база. Для того чтобы GR заработал на уровне КМУ и органов местного самоуправления, необходимо менять систему. И, откровенно говоря, коррупционные риски там выше.

— С чего начиналась практика GR в вашей фирме?

— Мы принимали активное участие в предвыборной кампании, сопровождая политическую партию «Слуга народа». В процессе этой деятельности у нас сложились хорошие деловые отношения с конструктивными группами депутатов. Для принятия правильных законов, которые будут выгодны и бизнесу, и власти, должно быть создано правильное коммуникационное поле, и наша компания начала выступать в качестве коммуникатора. Таким образом, практика сложилась органически, поскольку возник запрос на написание качественных проектов законодательных актов и анализ уже подготовленных. И так как ограничений для подобной деятельности нет, мы задумались над развитием GR-практики, начали ее изучать и поняли, что в ней есть перспективы.

— С кем и в чем вы конкурируете?

— Конкуренции в ее чистом виде в этой сфере особо нет. Связано это в первую очередь с тем, что в любом случае услуги GR основываются на серьезном доверии, и если оно есть, то вы не станете бороться за другого клиента. Это мое убеждение.

— Какие механизмы выстраивания взаимоотношений с парламентом и парламентариями вы используете в своей работе?

— Механизмы очень просты: разработка законопроектов, участие в экспертных группах, участие в работе профильных комитетов, организация встреч, донесение позиций о необходимости принятия тех или иных законопроектов. В очень короткие сроки нам было передано много законопроектов на анализ. К примеру, нас привлекли к анализу законопроектов о столице, поданных на рассмотрение парламента.

— О необходимости профильного законодательства о лоббировании говорят уже достаточно давно. Какова вероятность принятия нынешним составом парламента такого закона?

— Уверен, что и этой каденции парламента предстоит рассмотреть законопроект о лоббировании. Мы со своей стороны прилагаем все усилия для того, чтобы он был принят, привлекаем к сотрудничеству ведущих специалистов по GR, в частности старшего партнера Pavlenko Legal Group и ведущего специалиста по GR в Украине — Александру Павленко. Но просто принять закон недостаточно. Нужно доносить информацию о возможностях и инструментах легального лоббирования до всех заинтересованных лиц. К сожалению, не все об этом знают, даже в профессиональной среде.