В последнее время при работе с векселями все более актуальным становится весьма дискуссионный вопрос о применении безоборотного индоссамента — индоссамента с оговоркой «без оборота на меня». Как известно, обращение векселей на Украине регулируется Законом Украины «Об обращении векселей на Украине» и Унифицированным законом о переводных векселях и простых векселях, установленным Женевской конвенцией 1930 года (Унифицированный закон, или УЗ). Унифицированный закон преду­сматривает разные типы индоссаментов — именной, бланковый, перепорученный, ­залоговый. Но в нем ни разу не использовано выражение «без оборота на меня» или «безоборотный индоссамент».

Еще до начала основного анализа можно привести несколько очевидных аргументов против существования безоборотного индоссамента.

В части 2 статьи 15 УЗ индоссанту прямо предоставлена возможность снять ответственность перед лицами, в пользу которых вексель был после этого индоссирован, запретив дальнейший индоссамент. Подчеркну, что индоссант может именно запретить дальнейший индоссамент, а не совершить безоборотный индоссамент. Согласно части 2 статьи 11 УЗ, запрет на индоссамент векселя осуществляется при помощи выражения «не приказу» или равнозначного. Из содержания выражения «не приказу» следует, что индоссант лишает своего индоссата возможнос­ти сделать свой приказ, то есть индоссировать вексель. При этом выражение «не приказу» не содержит никаких заявлений об ограничении ответственности индоссанта.

Следовательно, есть существенная разница между выражениями «не приказу» и «без оборота на меня». По утверждению приверженцев безоборотного индоссамента, выражение «без оборота на меня» позволяет индоссанту избежать ­ответственности за акцепт и платеж вообще — «индоссант отвечает лишь за действительность требования» (постановление Судебной палаты по хозяйственным делам Верховного Суда Украины от 6 июня 2006 года по делу № 05/ 179-05). В отли­чие от этого выражение «не приказу», согласно содержанию части 2 статьи 15 УЗ, не снимает с индоссанта ответственности перед его индоссатом (лицом, непосредственно получившим вексель по индоссаменту от индоссанта), об этом речь не шла. Выражение «не приказу» снимает с индоссанта ответственность лишь перед лицами, которые получат вексель по индоссаменту от этого индоссата в дальнейшем, если будет нарушена воля индоссанта о запрете дальнейшего индоссамента.

В статье 12 УЗ сделано ударение на том, что индоссамент должен быть безусловным, любое ограничивающее его условие считается ненаписанным. В подтверждение того, что безоборотный индоссамент является ограничивающим условием, можно привести цитату из работы известного специалиста в области вексельного права ­Белова В.А. (Белов В.А. Практика вексельного права. — М, 1998. — С. 105): «Когда исполнение обязан­нос­ти можно считать «обусловленным»? ­Барон Нолькен cчитает обязанность векселедателя обусловленной в случаях:

1) когда совершение платежа по векселю ставится в зависимость от какого-либо обстоятельства или события, либо

2) когда оговаривается иной (отличный от законодательно установленного) объем ответственности, либо

3) когда в векселе оговариваются специальные (не предусмотренные законодательством) условия ответственности».

Приведенная классификация охватывает все аспекты и стадии вексельной обязанности. «Условие первого типа касается исполнения обязательства по документу, а два вторых — ответственности за неисполнение или надлежащее неисполнение».

Поскольку безоборотный индоссамент устанавливает отличный от законодательного объем ответственности и устанавливает для лица, его совершившего, специальные условия ответственности, то он, очевидно, является ограничивающим условием и должен считаться ненаписанным.

А в статье 48 УЗ сказано, что держатель может требовать от лица, против которого он использует свое право регресса, возмещения расходов, связанных с протестом и пересылкой сообщений и др. Поэтому кажется абсолютно невозможным, чтобы в Законе было предусмотрено, что лицо может избежать последствий невыполнения вексельного обязательства в форме расходов на протест и пересылку сообщений, которые существенно меньше суммы векселя, сделав предостережение «обращение без расходов», причем для этого лица не была бы прямо предусмотрена возможность избежать качественно более значительных последствий за невыполнение собственно вексельного обязательства, сделав оговорку «без оборота на меня».

Приняв во внимание часть 2 статьи 13 и статью 14 УЗ, видим, что УЗ дает индоссанту возможность исключить себя из круга солидарно обязанных по векселю лиц с помощью бланкового индоссамента, не включая себя в перечень лиц, фигурирующих в тексте векселя. При этом сохраняется возможность дальнейшего индоссамента векселя.

Итак, поскольку УЗ предусматривает достаточно средств для того, чтобы лицо, которому временно принадлежит вексель, имело возможность избавиться от ответственности по векселю, нет надобности придумывать дополнительные виды ­индоссамента, прямо не указанные в Законе.

Но все-таки ключевой в рассматриваемом вопросе является часть 1 статьи 15 УЗ, в которой сказано: «Поскольку не обу­словлено обратное, индоссант отвечает за акцепт и за платеж». Из этого тезиса сторонники «безоборотного индоссамента» делают вывод, что индоссант может не выполнять обязанности по векселю и снять с себя ответственность за акцепт и платеж.

Рассмотрев законодательную базу вексельного обращения в историческом аспекте, можно выяснить, откуда взялся термин «безоборотный индоссамент». На Украине до внедрения в 1937 году Положения о векселях, которое является практически аналогом УЗ, обращение векселей урегулировалось Постановлением ВУЦИК и СНК УССР «Об утверждении положения о векселях» от 26 июня 1929 года (Постановление). В статьях 18 и 19 этого Положения сказано:

«18. Векселедержатель, учинивший протест, может требовать как с векселедателя, так и с надписателей, неуплаченную вексельную сумму с процентами из расчета шести процентов годовых и пеню в размере трех процентов годовых, считая со дня срока платежа по день удовлетворения. Сверх того взыскиваются связанные с протестом издержки.

19. Требование указанных в статье 18 платежей не может быть предъявлено к тому из надписателей, который устранил от себя обратную ответственность помещением перед своей подписью оговорки: «без оборота на меня».

Как в Положении о векселях 1937 года, так и в УЗ, отсутствует прямая норма, которая вводит безоборотный индоссамент. Но с введением Положения о векселях 1937 года Постановление утратило силу, значит, исчезло и основание для применения оговорки «без оборота на меня».

Выражение «безоборотный индоссамент» использовано в пункте 1.2 Положения о порядке осуществления банками операций с векселями в национальной валюте на территории Украины (постановление НБУ № 508 от 16 декабря 2002 года), согласно которому должны осуществляться операции банков с векселями: «индоссамент векселя безоборотный — форма индоссамента, по которой индоссант перед своей подписью делает надпись: «без оборота на меня» или другую равнозначную оговорку. Это дает индоссанту возможность избежать предъявления к нему претензий в случае неоплаты векселя обязанным по нему лицом».

Но статья 56 Закона Украины «О Национальном банке Украины» относительно обязательного непротиворечия нормативно-правовых актов НБУ законам Украины и другим законодательным актам Украины подчеркивает иерархически высший статус последних, в частности УЗ. Существенно также, что сферой применения этого Положения являются операции, в связи с которыми банки приобретают вексельные и гражданские права и обязательства из содержания вексельных обязательств.

Итак, с момента внедрения Положения о векселях 1937 года, и тем более УЗ, законные основания для существования безоборотного индоссамента исчезли. Не исключено, что в будущем снова может быть принята законодательная норма, которая введет безоборотный индоссамент, но сегодня такая законодательная норма отсутствует. Поэтому приверженцы существования безоборотного индоссамента для обоснования своей позиции вынуждены ссылаться на часть 1 статьи 15 УЗ.

Так, в постановлении Судебной палаты по хозяйственным делам Верховного Суда Украины от 6 июня 2006 года по делу № 05/ 179-05 указано, что статья 15 УЗ преду­сматривает возможность включения в индоссамент оговорки «без оборота на меня» или другого, имеющего следствием освобождение индоссанта от ответственности за платеж по векселю. В таком случае индоссант отвечает лишь за действительность требования, которое передается по векселю. Указанное предостережение означает, что при неакцепте или неплатеже к такому индоссанту не могут быть предъявлены требования, предусмотренные статьями 43—49 УЗ, то есть освобождает индоссанта от ответственности за невыполнение обязательств по векселю.

Текст постановления полностью воссоз­дает содержание статьи 15 постановления пленума Верховного суда РФ № 33 и пленума Высшего арбитражного суда РФ от 4 декабря 2000 года: «Согласно статье 15 Положения, индоссант, поскольку не оговорено обратное, отвечает за акцепт и платеж.

При разрешении споров следует учитывать, что возможность включения в индоссамент оговорки «без оборота на меня» или какой-либо иной оговорки, имеющей в виду освобождение индоссанта от ответственности за платеж по векселю, вытекает из названной статьи Положения. В указанном случае индоссант отвечает лишь за действительность переданного по векселю требования. Такая оговорка означает, что при неакцепте или неплатеже к данному индоссанту не могут быть предъявлены требования в соответствии со статьями 43—49 Положения, то есть освобождает индоссанта от ответственности за неисполнение обязательств по векселю».

Но с такой трактовкой статьи 15 УЗ (Положения) невозможно согласиться, ведь она просто противоречит законам формальной логики. И это будет достоверно показано ниже.

Так, из выражения «Поскольку не обусловлено обратное, индоссант отвечает за акцепт и за платеж» сторонники безоборотного индоссамента делают вывод: «Поскольку обусловлено обратное, индоссант не отвечает за акцепт и за платеж».

Этот вывод получен с помощью условно-категоричного силлогизма с опровергающим модусом, в котором категоричная посылка опровергает истинность основания (Кириллов В.И. Старченко А.А. Логика. — М.: «Высшая школа», 1982. — С. 154156): «Условно-категорическим называется умозаключение, в котором одна из посылок — условное, а другая посылка и заключение — категорические утверждения. Первая посылка — условное суждение, выражающее связь основания и следствия. Вторая посылка — категорическое суждение».

Всего существует четыре модуса (разновидности) таких силлогизмов. Из этих четырех модусов лишь два дают достоверные выводы: «…утверждающий модус (1), в котором категорическая посылка утверждает истинность основания, заключение утверждает истинность следствия. Рассуждение направлено от утверждения основания к утверждению следствия. Утверждающий модус дает достоверные выводы.

1) Если а, то в

а

В

Другим модусом, дающим достоверные заключения, является отрицающий модус (2), в котором категорическая посылка отрицает истинность следствия, заключение отрицает истинность основания. Рассуждение направлено от отрицания следствия к отрицанию основания».

2) Если а, то в

не-в

не-а

Возможны еще два модуса условно-категоричного силлогизма:

«В одном из них (отрицающий модус (3)) категорическая посылка отрицает истинность основания, заключение отрицает истинность следствия. Рассуждение направлено от отрицания основания к отрицанию следствия.

3) Если а, то в

не-а

не-в

Однако заключение по данному модусу не будет достоверным.

В конце концов, в последнем модусе — подтверждающем (4) схема такая:

4) Если а, то в

В .

а

«Категорическая посылка утверждает истинность следствия, заключение утверждает истинность основания. Рассуждение направлено от утверждения следствия к утверждению основания».

Итак, из четырех модусов условно-категорического умозаключения, исчерпывающих все возможные комбинации посылок, достоверные умозаключения дают два: утверждающий (1) и отрицающий (2). Они выражают законы логики и называются правильными модусами. Два вторых модуса (3 и 4) достоверных заключений не дают. Они называются неправильными модусами и подчиняются правилу: «отрицание основания не ведет с необходимостью к отрицанию следствия…».

Сравним посылку «Поскольку обусловлено обратное, индоссант не ­отвечает за акцепт и за платеж» с заключением «Поскольку обусловлено обратное, индоссант не отвечает за акцепт и за платеж». Видим, что категоричная посылка «обусловлено обратное» отрицает истинность основания, что рассуждение направлено от отрицания основания к отрицанию следствия, а следствие «индоссант не отвечает за акцепт и за платеж» отрицает истинность следствия.

Таким образом, анализируя тезис «Поскольку обусловлено обратное, индоссант не отвечает за акцепт и за платеж», нужно руководствоваться правилом логики «отрицание основания не ведет с необходимостью к отрицанию следствия».

Итак, тезис «поскольку обусловлено обратное, то индоссант не отвечает за акцепт и за платеж», полученный из утверждения «поскольку не обусловлено обратное, то индоссант отвечает за акцепт и за платеж» с помощью отрицания основания не является достоверным. И потому не может быть основанием для существования безоборотного индоссамента.

Этот вывод можно наглядно проиллюстрировать. Если из утверждения «когда на улице идет дождь, то на улице мокро» сделать вывод «когда на улице не идет дождь, то на улице сухо», то этот вывод не будет достоверным, так как на улице и без дождя может быть мокро от тающего снега или вследствие полива поливочной машиной. Но если на ситуацию в этом примере наложить дополнительные условия: указать, что речь идет о местности, где нет снега, и исключить возможность искусственного полива и всех других причин возникновения влаги, то вывод «когда на улице не идет дождь, то на улице сухо» может стать достоверным.

Для лучшего понимания полученного результата рассмотрим еще один пример. Так, в части 2 статьи 14 Гражданского кодекса Украины (ГК) сказано: «Лицо не может быть принуждено к действиям, совершение которых не является обязательным для него». То есть эта норма Закона, как и часть 1 статьи 15 УЗ, является условной посылкой, в которой также есть основание: «если совершение действий не является обязательным для лица», и следствие: «лицо не может быть принуждено (к действиям)».

По логике сторонников безоборотного индоссамента, отрицание основания приведет к отрицанию следствия: «если совершение действий (для лица) является обязательным, то лицо может быть принуждено». Конечно, этот вывод является, очевидно, ошибочным, поскольку, чтобы принудить лицо выполнить невыполненное добровольно обязательство, нужно получить решение суда и приказ, обратиться в исполнительную службу и т.д. То есть, чтобы тезис «если лицо обязано, то оно может быть принуждено», полученный из тезиса «если лицо не обязано (совершение действий не является обязательным для лица), лицо не может быть принуждено (к действиям)» с помощью отрицания основания был истинным, нужно наложить целый ряд дополнительных условий.

Итак, имеем полную аналогию. Вывод о том, что из части 1 статьи 15 УЗ вытекает существование безоборотного индоссамента, является настолько же ошибочным, насколько ошибочным является вывод, что из части 2 статьи 14 ГК вытекает возможность принуждения на основании обязательства.

Проанализируем, как должен быть сформулирован тезис, полученный отрицанием основания в части 1 статьи 15 УЗ, чтобы быть достоверным, и какие дополнительные условия должны быть выполнены для этого.

Теоретические основы института индоссамента тщательно исследованы в книге Рукавишниковой И.В. (Рукавишникова И.В. Вексель как объект гражданских правоотношений. — М.: «Юринфор», 2000. — С. 107):

«Индоссамент, опосредующий отчуждение векселя, обладает некоторыми функциями в отношении прав индоссата и обязанностей индоссанта.

Во-вторых, в «гарантийной функции» (garantiefunction), которая присовокупляет при всяком переходе права собственности на вексель ручательство (гарантию) передатчика-надписателя в том, что денежное обязательство по векселю простому будет в срок исполнено и что вексель переводной будет принят трассатом и в срок оплачен.

Наиболее предпочтительной, на мой взгляд, является теория немецкого ученого Теля, согласно которой индоссамент представляет собой создание нового вексельного обязательства, воплощенного в прежнем векселе.

Эту позицию разделяет Вавин Н.Г. (Вавин Н.Г. Положение о векселях. Научно-практический комментарий. — М.,1927. — С. 100). По его мнению, каждое лицо, поставившее на векселе свою подпись, является самостоятельным вексельным должником, не связанным с предшественником началом преемства. Следовательно, каждый векселедержатель является в отношении каждого надписателя самостоятельным вексельным кредитором, его права вытекают не из прав надписателя, передавшего ему вексель, а из содержания самого приобретаемого векселя.

Лаврентьев Д.К. (Лаврентьев Д.К. Торговое право, вексельное и морское. — М., 1913. — С. 170) называл индоссамент символической новой выдачей векселя, причем ввиду совпадения вексельной суммы, срока платежа и др. не происходит выдачи нового документа и перед держателем векселя ответствуют все подписавшие и надписавшие его, соединенные в одном документе общей юридической связью, «как если бы в каждом из них выдано было самостоятельное обязательство».

Наиболее обоснованно данную позицию отстаивал Шершеневич Г.Ф. (Шершеневич Г.Ф. Учебник торгового права. — М., 1994 (по изд.1914). — С. 283), указывая на то, что лицо, имеющее надобность выдать вексель, по содержанию своему близко подходящий к векселю, которого держателем является он сам, вместо выдачи нового векселя заменяет в принадлежащем ему векселе те части, которые подлежат изменению. Соответствие обнаруживается в сумме, сроке платежа, в лице плательщика (если это тратта). Несоответствие оказывается в лице векселедержателя. В такой замене, устраняющей необходимость выпуска новой ценной бумаги, проявляется юридическая экономия. К этому присоединяется то, что закон все вексельные обязательства, воплощенные в одном и том же вексельном документе, соединяет общей юридической связью, которая заключается в том, что перед держателем векселя отвечают все подписавшие и надписавшие документ, хотя он и не состоит с ними в договорных отношениях.

Итак, поскольку индоссирование векселя можно считать в указанном смысле заменой операции выдачи нового векселя, а индоссанта рассматривать как лицо, занимающее место векселедателя, то к индоссанту в этом случае нужно применить часть 1 статьи 9 УЗ. Эта статья позволяет векселедателю снять с себя ответственность за акцепт, но запрещает снять ответственность за платеж.

То есть одним из условий достоверности тезиса, полученного из части 1 статьи 9 УЗ отрицанием основания, является формулирование этого тезиса в виде «поскольку обусловлено обратное, то индоссант не отвечает за акцепт, а отвечает только за платеж» или равнозначном.

Полученный результат можно усилить с помощью сравнительного грамматического анализа Постановления ВУЦИК и СНК УССР «Об утверждении положения о векселях» от 26 июня 1929 года и УЗ, а также контекстного анализа статей УЗ.

Действительно, сравнив юридические конструкции статьи 19 Постановления и части 1 статьи 15 УЗ, можно увидеть, что текст статьи 19 Постановления прямо предусматривает, что индоссант самостоятельно может избавить себя от ответственности по требованию по уплате вексельной суммы, если разместит оговорку «без обращения на меня»: «…который устранил от себя обратную ответственность помещением перед своей подписью оговорки: «без оборота на меня».

И, наоборот, формулирование части 1 статьи 15 УЗ не предусматривает, что индоссант сам себя может избавить от ответственности. Из тезиса «Поскольку не обусловлено (кем, когда?) обратное (что именно?), индоссант отвечает за акцепт и за платеж», следует, что «индоссант отвечает за акцепт и за платеж» в том случае, если раньше, до совершения индоссамента, кем-то, не индоссантом, а другим лицом, о котором речь идет в безличном подчиненном предложении «поскольку не обусловлено обратное», не обусловлено то самое обратное.

Контекстный анализ позволяет получить конкретное решение указанных вопросов.

Для того чтобы установить, кто это лицо и что обратное оно может обусловить, учтем, что, в соответствии с частью 3 статьи 11 УЗ, переводной вексель может быть индоссирован до акцепта: «Индоссамент может быть совершен даже в пользу трассата, независимо от того, акцептовал он вексель или нет, или в пользу трассанта».

Теперь сравним часть 1 статьи 15 с содержанием статьи 9 УЗ, в которой сказано: «Трассант отвечает за акцепт и за платеж. Он может снять с себя ответственность за акцепт; любое условие, по которому он снимает с себя ответственность за платеж, считается ненаписанным».

То есть тем лицом, которое может предварительно, еще до первого индоссамента обусловить то самое обратное, является векселедатель. А единственное обратное, что он может обусловить, — это снять ответственность за акцепт. Поэтому отказ векселедателя переводного неакцептованного векселя отвечать за акцепт позволяет индоссантам, которые получили вексель до акцепта, не отвечать за акцепт, так как в общем случае они не имеют отношений с будущим акцептантом. Более того, если векселедателем указано обратное, то это обратное реализуется автоматически, без участия индоссантов, так как это предостережение делается на лицевой стороне векселя и его действие распространяется на все, что указано на оборотной стороне векселя. Следовательно, индоссантам не нужно самим ничего дополнительно писать. Именно поэтому УЗ и не предусматривает на этот случай специальных выражений или предостережений.

Таким образом, мы видим разницу в положении индоссантов переводного и простого векселей. Если индоссируется неакцептованный переводной вексель, то вместе с векселем передается в общем случае ответственность за акцепт и платеж. Если же векселедатель снял с себя ответственность за акцепт, то индоссант, очевидно, не несет ответственности за акцепт без дополнительных предостережений, так как не должен брать на себя ответственность по векселю большую, чем векселедатель.

В то же время простой вексель уже с момента выдачи является акцептованным, так как, в соответствии со статьей 78 УЗ, векселедатель простого векселя обязан как акцептант переводного. Следовательно, индоссанту такого векселя нет надобности снимать ответственность за акцепт, так как с момента выдачи простого векселя существует прямое вексельное обязательство векселедателя по оплате векселя.

Согласно части 1 статьи 14 УЗ, индоссамент переносит все права, следующие из векселя, а каждому субъективному праву отвечает юридическая обязанность. Поэтому при индоссации простого векселя вместе с векселем передаются и обязательства оплатить вексель, и ответственность за платеж. Поэтому индоссант не может никак увеличить объем обязательств и ответственность по векселю по сравнению с теми, которые принял на себя векселедатель при выдаче простого векселя.

Итак, можно сформулировать окончательные выводы.

1. В общем случае тезис, который получен отрицанием основания в части 1 статьи 15 УЗ, не является достоверным, поэтому не может быть основанием для существования безоборотного индоссамента.

Поскольку для получения этого вывода не были наложены никакие дополнительные условия и ограничения, а также не привлечены никакие другие средства и соображения, кроме правил формальной логики в виде условно-категоричного силлогизма, то полученный вывод имеет такую же степень достоверности, как исход­ная посылка, то есть является настолько достоверным, как и прямая норма закона.

2. Чтобы тезис, полученный отрицанием основания в части 1 статьи 15 УЗ, был достоверным, его формулирование должно быть таким: «поскольку обусловлено обратное, то индоссант не отвечает за акцепт, а отвечает только за платеж».

3. Условием достоверности сформулированного в пункте 2 тезиса является то, что в неакцептованном переводном векселе векселедатель снял с себя ответственность за акцепт.

4. Согласно части 1 статьи 15 УЗ, индоссант неакцептованного переводного векселя без дополнительных оговорок не отвечает за акцепт, если ответственность снял с себя векселедатель.

5. И, наоборот, из содержания части 1 статьи 15 УЗ невозможно сделать достоверный вывод, который бы позволил индоссанту простого векселя снять с себя ответственность за платеж, а тем более обязанность оплатить вексель.

СТЕПАНОВ Вадим — директор ЧП «Око», Харьковская область, Изюмский район.