Информационным письмом № 01-8/1228 от 2 июня 2006 года Высший хозяйственный суд Украины (ВХСУ) по результатам анализа и обобщения практики применения норм Хозяйственного процессуального кодекса Украины в 2005 году сформулировал свою правовую позицию по ряду процедурных вопросов, затрагивающих в том числе и процессуальные права участников судопроизводства.

Позитивно оценивая подобную деятельность кассационной инстанции по унификации практики правоприменения как авторитетного источника, обеспечивающего предсказуемое разрешение аналогичных вопросов, нельзя не отметить спорность некоторых достаточно императивных суждений.

Так, в отличие от предыдущих обобщений и рекомендаций, изложенных, например, в пункте 3.7 разъяснения Высшего арбитражного суда Украины (ВАСУ) № 02-5/289 от 18 сентября 1997 года, в пункте 2 Информационного письма № 01-8/1228 от 2 июня 2006 года однозначно сделан вывод о невозможности в порядке статьи 22 Хозяйственного процессуального кодекса (ХПК) Украины одновременной замены основания и предмета иска.

Вместе с тем каких-либо иных оснований для такого вывода, кроме как весьма двузначного с точки зрения логики («сильная» или «слабая» дизъюнкция) толкования слова «або» (русск. «или») в части 4 статьи 22 ХПК Украины, не усматривается.

Между тем аргументы в пользу одновременной возможности изменения основания и предмета иска представляются более убедительными как с точки зрения права, так и с точки зрения здравого смысла (логики).

Определимся с терминологией. В соответствии с упомянутым выше пунктом 3.7 разъяснения ВАСУ № 02-5/289 от 18 сентября 1997 года изменением предмета иска является изменение материально-правового требования, а изменением основания иска — изменение обстоятельств, которыми истец обосновывает свои требования к ответчику.

Аналогичные по своей сути определения указанным терминам дает и юридическая наука.

На практике эти терминологические определения выглядят следующим образом (приведенные примеры необходимы для иллюстрации позиции автора статьи).

В деле о признании договора недействительным предметом иска будет, собственно, требование о недействительнос­ти договора, а основание такого иска, согласно части 1 статьи 215 Гражданского кодекса (ГК) Украины, будет заключаться в юридических фактах несоблюдении условий, предусмотренных частями 1—3, 5 и 6 ­статьи 203 ГК Украины. В споре же с предметом о расторжении договора основаниями иска могут выступать, в частности, обстоятельства существенного нарушения договора или существенного изменения условий (часть 2 статьи 651 и статья 652 ГК Украины соответственно).

Очевидно, что при сохранении предмета иска истцом в процессе рассмотрения спора могут быть приведены (изменены) различные основания для требования о недействительности договора либо его расторжении, что не вызывает сомнений или возражений.

Однако и сама диспозиция статьи 22 ХПК Украины, и существующая судебная практика допускают изменение и предмета иска — в приведенном примере требование о расторжении договора может быть заменено требованием о признании его недействительным (или наоборот). Следуя указаниям ВХСУ, изложенным в пункте 2 письма № 01-8/1228 от 2 июня 2006 года, в случае такого изменения предмета основания иска должны быть оставлены прежними под страхом отказа в удовлетворении соответствующего заявления (ходатайства). Однако трудно представить себе компетентного специалиста в области права, который, по тем или иным мотивам изменив предмет иска, будет настойчиво доказывать в суде недействительность договора в связи с существенным изменением обстоятельств или требовать его расторжения по причине несоответствия договора требованиям актов гражданского законодательства. Очевидно, что подобная ситуация является абсурдной и фактически обрекает истца на логическое и юридическое несоответствие между основаниями и предметом иска. Ведь по теории процесса именно основание иска устанавливает связь между данным истцом и определенным требованием (активная легитимация), между ответчиком и определенной обязанностью (пассивная легитимация).

Интересно, что результатом такого вынужденного внутреннего противоречия в позиции истца совершенно закономерно может быть решение суда об отказе в удов­летворении иска. Действительно, суд должен отказать в удовлетворении требований, если они не обоснованы, а они, в свою очередь, объективно не могут быть обоснованными, так как основания иска не корреспондируют с его предметом. В таких случаях можно говорить о неадекватности обстоятельствам нарушения применяемого истцом способа судебной защиты.

Предвосхищая возможные замечания типа «во избежание подобных проблем необходимо сразу четко формулировать предмет и основания иска», замечу, что, во-первых, динамика развития судебного процесса, текущее изменение имущественных интересов истца, выявления новых доказательств и другие подобные факторы зачас­тую делают невозможным эффективную защиту прав первоначально избранным способом, а, во-вторых, соглашаясь с такими замечаниями, можно прийти к выводу о необходимости вообще исключить процессуальное право истца изменять предмет иска, что абсолютно неприемлемо.

Весьма интересен с точки зрения иллюстрации несоответствия принципу права на судебную защиту анализ возможности и эффективности дальнейшей защиты права путем подачи нового иска (с уже «правильными» основаниями и предметом) после вынесения судом решения об отказе в первоначальном иске с необходимым предметом, но не корреспондирующим с ним основаниями.

Так, помимо временных затрат на достижение цели максимально полно восстановить и компенсировать нарушенное право, явно не отвечающее критерию оперативности как составляющей части права на эффективный способ защиты, гарантированный статьей 13 ратифицированной Украиной Конвенции о защите прав ­человека и основоположных свобод, истец будет вынужден столкнуться с необходимостью повторной уплаты государственной пошлины и расходов по информационно-техническому ­обеспечению судебного процесса.

Более того, при наличии предыдущего судебного решения об отказе в иске с таким же предметом истец рискует столкнуться с возможностью отказа в принятии нового иска на основании пункта 2 статьи 62 ХПК Украины либо попытки процессуального оппонента использовать такое решение в свою пользу как преюдициальное в понимании части 2 статьи 35 ХПК Украины при рассмотрении нового спора. И хотя в чистом виде правовые основания для применения указанных норм отсутствуют, возможность такого развития событий либо даже сама необходимость вступления истцу в спор и по этому поводу не имеет ничего общего с упрощением процедуры судебной защиты и повышением ее эффективности.

Очевидно, что уже сами по себе указанные обстоятельства должны убеждать в необоснованности установления запрета на одновременное изменение оснований и предмета иска, влекущего такие неоправданные трудности для лица, ищущего судебной защиты.

Определенные вопросы порождает и использованное кассационной инстанцией в пункте 2 письма № 01-8/1228 от 2 июня 2006 года указание на условие невозможности изменения оснований и предмета иска, а именно — одновременность такого изменения. Хотя определение данного условия Высшим хозяйственным судом Украины по тексту письма не приведено, имеющиеся формулировки позволяют сделать вывод, что под одновременностью понимается изменение оснований и предмета иска, опосредованное одним заявлением или ходатайством. Однако в этом случае напрашивается вывод о том, что запрет легко может быть преодолен путем последовательной подачи (даже в рамках одного судебного заседания) двух заявлений — об изменении предмета и об изменении оснований иска. Следует отметить, что относительно каждого из этих заявлений у суда не будет никаких формальных оснований отказывать в их принятии к рассмотрению.

Таким образом, учитывая, что и по сути (процессуальному эффекту), и по времени реализации такие «ухищрения» истца абсолютно тождественны запрещаемой Высшим хозяйственным судом Украины одновременной замене одним заявлением оснований и предмета иска, ничтожное формальное различие (одним заявлением или двумя) лишний раз подчеркивает абсурдность и необоснованность установления таких запретов. Действительно, какая дисциплинирующая или упорядочивающая судебное разбирательство функция возлагается на этот запрет в реализации истцу своих процессуальных прав, если в предложенном формате она влечет лишь усложнение «переписки» стороны с судом, а также создает условия для злоупотребления судом возможностью уклониться от разрешения спора по сути (фактически отказать в судебной защите)?

Кроме того, установление запрета на одновременное изменение оснований и предмета иска является неприемлемым и по следующим соображениям.

В понимании статей 15, 16 ГК Украины и статьи 1 ХПК Украины обращение с иском в суд является просьбой лица об осуществлении (предоставлении) судом как уполномоченным и специально для этого созданным органом (статья 2 Закона «О судоустройстве Украины») защиты от нарушения (оспаривания) права или интереса определенным способом. Исходя из принципа диспозитивности, именно истцу как потерпевшей от нарушения стороне предоставлено право самостоятельно определять наиболее приемлемый (адекватный) способ судебной защиты, а в силу принципа состязательности — возложена обязанность обосновывать и доказывать свои требования.

Очевидно, что свобода в избрании способа судебной защиты (формулирования предмета иска) на протяжении всего периода разбирательства до момента вынесения решения не может быть должным образом реализована (иметь позитивный правовой эффект) в условиях ограничения возможности привести надлежащие обоснования выбора такого способа (сформулировать основания иска), непосредственно влияющие на итоги разрешения спора. Вне всякого сомнения, что подобный подход идет в разрез с принципом верховенства права, установленным статьей 8 Конституции Украины, и правом на судебную защиту, гарантированным статьей 55 Основного Закона.

Примечательно, что при тождественной формулировке прав истца, использованной в Гражданском процессуальном кодексе Украины, правоприменительная практика (во всяком случае та, с которой сталкивался автор) судов общей юрисдикции в вопросе одновременного изменения оснований и предмета иска является более лояльной и здравой по отношению к истцу.

Несмотря на то что, в соответствии со статьей 4 ХПК Украины, информационное письмо кассационной инстанции не является источником права, применяемого судами при разрешении хозяйственных споров, что отвечает принципу законности правосудия, установленного пунктом 1 части 3 статьи 129 Конституции Украины, и даже не является методическим Разъяснением в понимании пункта 3 части 1 статьи 39 Закона «О судоустройстве Украины» (право формулировать такие разъяснения предоставлено президиуму и пленуму ВХС), сложившаяся судебная практика позволяет говорить о существенном влиянии на правоприменение судьями нижестоящих инстанций подобных писем. В связи с этим считаю, что проблема ограничения процессуальных прав истца, освещенная в данной статье, требует пристального внимания со стороны юридической общественности и прежде всего — со стороны Судебной палаты по хозяйственным делам Верховного Суда Украины при разрешении конкретных дел и формулировании правовых позиций в обобщениях судебной практики, а также — президиума Высшего хозяйственного суда Украины при подготовке соответствующих разъяснений.

ПОПКОВ Денис — ООО «Юридическая фирма «Легат», г. Киев