7—14 октября 1877 года на заседании Московского окружного суда рассматривалось дело по обвинению в похищении векселей и других документов, оставшихся после смерти московского первой гильдии купца Василия Занфтлебена.

На скамье подсудимых оказались: генерал-майор Леонид Гартунг, полковник граф Степан Ланской, вдова купца Ольга Занфтлебен, коллежский советник Даниил Алферов и крестьянин Егор Мышаков.

Председательствующим в судебном заседании был товарищ председателя Сергей Орловский. Обвинение представлял товарищ прокурора Николай Муравьев. Защитники: Гартунга — присяжный поверенный Степан Щелкан, Ланского — присяжный поверенный Федор Соловьев, Занфтлебен — присяжный поверенный Алексей Геннерт и помощник присяжного поверенного Иван Курилов; Алферова — присяжный поверенный Василий Веселовский; Мышакова — помощник присяжного поверенного Александр Саблин. Обстоятельства дела, как их передает обвинительный акт, таковы.

11 июня 1876 года на даче в с. Леонове Московского уезда скончался купец Василий Занфтлебен. После покойного осталось имущество, состоящее, главным образом, из долговых обязательств и других документов. Все это имущество должно было быть разделено межу вдовой и детьми Занфтлебена.

Душеприказчиками назначены генерал-майор Леонид Гартунг и полковник граф Степан Ланской.

17 июня 1876 года поверенный душеприказчиков присяжный стряпчий Даниил Алферов представил завещание для утверждения в Московский окружной суд, который и утвердил его к исполнению определением от 28 июня 1876 года. Вследствие обжалования наследниками умершего Занфтлебена этого определения в Московскую судебную палату завещание было выдано Алферову только 7 декабря 1876 года. Между тем, еще 11 июня 1876 года, то есть в день смерти Василия Занфтлебена, по просьбе и при помощи его вдовы Ольги, генерал Гартунг без ведома и разрешения властей и без свидетелей взял и увез к себе все оставшиеся после покойного и выданные ему, Гартунгу, вдовой денежные документы, счетные книги и наличные деньги, причем имущество это не было ни описано, ни опечатано. Кроме Занфтлебен, Гартунгу помогал собирать и увозить к себе имущество покойного его служитель, Егор Мышаков, а на даче Занфтлебена, в с. Леонове, в тот же день находился и другой душеприказчик, граф Ланской. Документы и книги, увезенные Гартунгом, находились в его безотчетном владении до утра следующего дня, 12 июня, когда один из наследников, Николай Занфтлебен, приехал к нему с требованием о возвращении их, причем как Гартунга, так и Алферова, застал за разбором документов покойного.

Ввиду изложенных обстоятельств, по ходатайству наследников Занфтлебена судебные приставы князь Ухтомский и Жаринов 13 и 16 июня составили охранительные описи движимого имущества и документов, найденных в разных местах по указанию наследников. При составлении этих описей документы Василия Занфтлебена оказались у генерала Гартунга, у Ольги Занфтлебен и у Егора Мышакова. Впоследствии же обнаружилось, что, кроме того, многие ценные долговые обязательства и документы были вовсе скрыты от охранительной описи и находились у Гартунга, Алферова, Ольги Занфтлебен и Мышакова.

Заподозрив генерала Гартунга, графа Ланского, Ольгу Занфтлебен, Алферова и Мышакова в похищении по уговору между собой разных документов, оставшихся после Василия Занфтлебена, наследники последнего 23 июня 1876 года заявили на этих лиц жалобу прокурору Московского окружного суда.

Во время следствия были выявлены факты махинаций с документами, что затрудняло определение размера наследства. Так, по рассмотрении наследниками четырех представленных Гартунгом торговых книг Занфтлебена, оказалось, что по этим книгам невозможно даже приблизительно определить действительную цифру долгового имущества, которое должно было остаться после покойного, так как между ними не оказалось веденной Занфтлебеном главной и важнейшей книги, так называемой вексельной. Отсутствие этой книги, не представленной обвиняемыми к описи и не разысканной, лишило наследников возможности как выяснить размеры принадлежавшего покойному состояния, так и обнаружить, каких именно документов недостает сверх описанных и какие, ­следовательно, были от описи скрыты и похищены. Существование, содержание и значение означенной вексельной книги, а также исчезновение ее в промежуток времени между передачей Ольгой Занфтлебен Гартунгу всего имущества 11 июня и опечатыванием этого имущества в квартире Гартунга 12 июня удостоверяются многими свидетельскими показаниями. Одним из главных оснований заявленного ­наследниками Занфтлебена против Гартунга и Ольги Занфтлебен подозрения в похищении оставшихся ­после покойного документов послужил тот факт, что, хотя Гартунг был должником Занфтлебена по векселям, векселей этих среди увезенных им с дачи и впоследствии представленных к описи документов не оказалось.

В судебном заседании были выявлены другие факты злоупотреблений со стороны подсудимых. Доказано наличие сговора между Гартунгом и Ольгой Занфтлебен о незаконном присвоении имущества Занфтлебена, а также осуществление ими махинаций с векселями еще до смерти Занфтлебена. Доказаны попытки обналичить некоторые векселя.

Процесс запомнился блестящим выступлением обвинителя Муравьева. Это было первое громкое дело будущего генерал-прокурора и министра юстиции.

После 4-часового совещания присяжные заседатели вынесли вердикт, в коем признали виновными генерала Гартунга и Ольгу Занфтлебен в тайном похищении вексельной книги с целью получить вследствие этого выгоду и в таком же похищении некоторых векселей по предварительному уговору с другими лицами; Алферова — в присвоении векселя Николая Занфтлебена, переданного ему покойным для взыскания; Ланского и Мышакова признали невиновными.

Генерал Гартунг, выслушав вердикт присяжных, тут же, в зале суда, застрелился. Алферов и Ольга Занфтлебен были присуждены к ссылке: Занфтлебен — в Сибирь, а Алферов — в Олонецкую губернию. Граф Ланской и Мышаков были оправданы. А впоследствии Сенат кассировал не только приговор, но и самое предание суду по делу, находя, что в данном случае нет состава преступления.