На фоне многочисленных новаций судебной практики, которые имели место в работе Верховного Суда (ВС) в прошлом году, довольно незамеченными остались решения, где Верховный Суд применил совершенно новый подход к толкованию договоров в украинском праве. В этих решениях Верховный Суд, пожалуй, впервые в украинской правоприменительной практике выразил мнение о необходимости применять принцип contra proferentem в процессе толкования договоров по украинскому праву. Речь, в частности, идет о постановлении Кассационного гражданского суда в составе ВС от 18 апреля 2018 года по делу № 753/11000/14-ц, постановлении Кассационного хозяйственного суда в составе ВС от 2 мая 2018 года по делу № 910/16011/17 и ряде других решений.

Толковать неясности

Принцип contra proferentem (от лат. verba fortius accipiuntur contra proferentem — «слова в договоре следует толковать против того, кто их написал») хорошо известен целому ряду западных правовых систем и имеет достаточно богатую, хоть и не лишенную противоречий, историю применения. Его суть сводится к возложению на сторону, которая предложила включить в договор неясную или нечеткую формулировку, негативных последствий превратного толкования такого положения. В случае возникновения спора относительно толкования такого положения суд или арбитраж (как правило, исчерпав иные методы толкования) должен толковать такое неясное положение против стороны, которая включила его в текст договора.

Основная идея здесь состоит в том, чтобы не позволить недобросовестной стороне получить преимущества над контрагентом в будущем споре путем намеренного включения в договор заведомо нечетких или плохо выписанных положений во время переговоров.

Верховный Суд отметил, что принцип contra proferentem подлежит применению лишь в качестве крайней меры — если методы толкования, предусмотренные статьей 213 Гражданского кодекса Украины, не позволяют установить истинное значение спорного положения. Верховный Суд отметил, что данный принцип должен применяться не только в случае, если сторона самостоятельно составила спорное положение, но и в случае, если она использовала стандартное положение, разработанное третьим лицом. Кроме того, Верховный Суд отметил, что данный принцип стоит применять к положениям, индивидуально не согласованным сторонами, и к согласованным положениям, которые, тем не менее, были включены в договор в силу преобладающего влияния одной из сторон договора.

Данная позиция Верховного Суда имеет наиболее прямое отношение к договорам присоединения, поскольку они заключаются на основании типовых форм (например, договоры потребительских банковских или страховых услуг). Поскольку их положения формулируются лишь одной стороной договора, а противоположная сторона, как правило, не имеет возможности требовать их исключения или изменения, то именно та сторона, которая составила такую форму, должна нести бремя негативных последствий в случае неточностей отдельных положений.

Что касается положений, включенных в договор под влиянием стороны с сильной переговорной позицией (англ. bargaining power), то примером таких ситуаций могут быть договоры с субъектами, обладающими гораздо более сильной рыночной или финансовой позицией, чем их контрагент. В то же время, если отношения складываются между равноценными с рыночной и финансовой точки зрения субъектами, то доказать, что конкретное положение было включено в силу доминирующего влияния противоположной стороны, сложнее, особенно если такое положение было скорее результатом взаимных уступок сторон в отношении различных иных положений договора (цена, сроки, ответственность).

В западных юрисдикциях

В международной практике наиболее широким полем применения данного принципа является толкование положений об ограничении ответственности (англ. exclusion clauses), а также иных положений, ограничивающих права или обязанности сторон, которые не были достаточно детализированы сторонами.

В этом контексте иллюстративный пример применения на практике принципа contra proferentem был приведен авторами комментария к Принципам европейского договорного права (О. Ландо и Хью Биль). Если договор страхования, заключенный по форме, разработанной страховщиком, предусматривает, что «затопление» не является страховым случаем и при этом страхователь пострадал не от природного затопления, а от прорыва трубы в помещении, то страховщик, как автор текста договора, лишен права утверждать, что «затопление» охватывает прорыв трубы, поскольку он не указал в договоре детальное определение этого термина.

С точки зрения исторической перспективы, корни принципа contra proferentem уходят еще во времена римского частного права, но со временем его стали применять в различных ипостасях (хоть и с переменным успехом) суды ряда западных юрисдикций, причем как общего (Англия и Уэльс), так и континентального права (Германия, Франция, Бельгия). Часто озвучивается позиция, что contra proferentem является частью lex mercatoria. В частности, Принципы международных коммерческих договоров Международного института унификации частного права (УНИДРУА) и Принципы европейского договорного права (PECL) прямо указывают на применение данного принципа для толкования международных коммерческих контрактов.

Интересно, что суды отдельных западных юрисдикций в последнее время стали осторожными при применении принципа contra proferentem для толкования отдельных разновидностей договоров, заключаемых между предпринимательскими субъектами. Основанием этому послужило мнение, что стороны таких договоров должны быть более изощренными (англ. sophisticated parties) в переговорных тактиках и составлении конкретных договорных положений, чем, к примеру, непредпринимательские субъекты. Ввиду такой изощренности стороны должны отчетливо понимать последствия их собственной невнимательности или нетребовательности в отношении выписанных положений договора.

В частности, осторожность в применении принципа contra proferentem в последнее время стали демонстрировать английские суды. В решении Апелляционного суда Англии и Уэльса по делу «K/S Victoria Street v House of Fraser (Stores Management)» лорд судья Девид Ньюбергер высказал мнение, что принцип contra proferentem редко играет решающую роль в толковании коммерческих договоров. Вместо этого, по мнению лорда Ньюбергера, решающее значение должен иметь анализ использованных слов, контекста заключения договора, а также коммерческая суть договора.

Не содержать разночтений

Возвращаясь к практике в Украине, стоит отметить, что доказывание факта включения в договор неясного или неточного положения конкретной стороной несколько облегчается с учетом возможности использования электронных доказательств. Теоретически попробовать доказать такой факт можно, если в процессе обмена версиями стороны использовали режим правок, или при помощи банального сравнения версий, которыми стороны обменивались по электронной почте. Само собой, задача упрощается, если договор был заключен на основании типовой формы, разработанной иной стороной.

В заключение хочется отметить, что правовые позиции Верховного Суда относительно применения принципа contra proferentem, вероятно, приведут к значительным изменениям в судебной практике толкования договоров, поскольку суды должны принимать во внимание выводы Верховного Суда при вынесении решений. Поэтому компаниям следует уже сейчас корректировать свои подходы к ведению переговоров по содержанию договоров и выписыванию их положений. Сторона должна быть максимально уверенной, что предложенная ею формулировка положений договора не содержит опасных разночтений, которые могут быть истолкованы против нее в будущих спорах.

КУРИЛКО Владислав — юрист CMS Cameron McKenna Nabarro Olswang, г. Киев