Судебная практика постоянно пополняется решениями в пользу акционеров и собственников банков в спорах с Национальным банком Украины (НБУ) и Фондом гарантирования вкладов физических лиц (Фонд, ФГВФЛ) однако пока ни одному из незаконно ликвидированных банков не удалось вернуться на рынок. Загвоздка в том, что НБУ готов восстановить деловую репутацию акционеров и топ-менеджеров и не предпринимает попыток снова вернуть банки в категорию неплатежеспособных, однако никому не возвратил отозванные лицензии. А без этого деятельность банка невозможна.

Свои действия, точнее бездействие, НБУ поясняет отсутствием законодательной процедуры возвращения лицензии и возврата на рынок уже ликвидированного банка. Юристы, специализирующиеся на сопровождении банковских споров, в свою очередь апеллируют тем, что отсутствие процедуры — проблема государства, и государству лучше ее решить на национальном уровне, поскольку позиция Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в подобных вопросах защиты собственности на стороне частного интереса.

Мы пригласили экспертов по банковскому праву к дискуссии о последствиях такой ситуации для экономики и частных лиц, о перспективах выхода из патовой ситуации, попросив ответить на следующие вопросы.

— Можно ли сказать, что практика судов по делам о незаконности признания банков неплатежеспособными сформировалась? Каковы основные позиции Верховного суда (ВС)?

— Какую ответственность могут понести должностные лица НБУ в случае признания незаконным решения о неплатежеспособности банка?

— Могут ли клиенты банка, чьи права и интересы были нарушены вследствие таких событий, требовать от государства возмещения причиненного вреда и каковы перспективы для собственников/учредителей?

— Ваши прогнозы последствий таких решений для экономики Украины и ее банковского сектора.

Взыскать возможно

Денис ШКАРОВСКИЙ, адвокат, советник ЮК VB PARTNERS

После нескольких лет судебных тяжб акционеры добились получения решений о признании экспроприации их активов незаконной. Ключевая позиция, которую подтвердил Верховный Суд, — право акционера на оспаривание решений НБУ и Фонда. По сути это исключение из общего правила, когда акционер может действовать не только в своих интересах, но и в интересах банка.

Все доводы НБУ и ФГВФЛ в подобных делах сводились именно к отсутствию у акционера права на подачу иска и «отсутствию механизма восстановления банка на рынке». Но отсутствие процедуры не может стать основанием ни для отказа в иске, ни для уклонения от исполнения судебного решения. Остальные основания отмены решений о ликвидации зависят от конкретного случая, поскольку основания для ликвидации банка, как и процедура ее проведения, уникальны.

Однако НБУ не спешит исполнять судебные решения и не возвращает банковские лицензии. Более того, в отношении отдельных банков приняты весьма неоднозначные решения о повторной ликвидации. То есть регулятор максимально избегает исполнения решений, чтобы не признавать свои ошибки при ликвидации. Вследствие таких действий чиновников у акционеров нет эффективного способа правовой защиты. Очевидно, что при текущем руководстве НБУ, которое публично ставит под сомнение законность вступивших в силу решений, восстановить деятельность банков практически невозможно.

Для восстановления хотя бы частично своих прав акционерам приходится подавать новые иски о взыскании убытков с НБУ, изыскивать возможность возмещения как минимум стоимости корпоративных прав, если не рыночной стоимости банка. Уже есть судебное решение, вступившее в законную силу, о взыскании убытков в таком случае (в день подготовки комментария дело рассматривалось в Верховном Суде).

Отдельным важным вопросом, который связан с отменой решений НБУ, является восстановление деловой репутации акционеров и топ-менеджеров банков. Признание банка неплатежеспособным делает невозможным владение банком или занятие руководящей должности в другом банке в течение длительного времени. Однако отмена решения о признании банка неплатежеспособным или о его ликвидации восстанавливает деловую репутацию.

Сложившаяся ситуация такова, что, несмотря на вступившие в силу судебные решения, эффективные способы защиты прав акционеров банков отсутствуют. Возможность исполнить судебное решение — один из показателей уровня защиты инвестиций. Положение дел, при котором государство может произвольно экспроприировать актив, но не возвращать его на основании судебного решения, не способствует повышению инвестиционной привлекательности Украины.

Правовой вакуум

Евгений СТОЛЯРЧУК, старший юрист GRYPHON GROUP

Вопросы исполнения судебных решений, которыми подтверждена незаконность отнесения НБУ банков к неплатежеспособным и введения в них временной администрации ФГВФЛ, остаются нерешенными по сей день. При этом их актуальность возрастает с каждым новым решением Верховного Суда и апелляционных административных судов, вступившим в законную силу (а таких решений уже более десяти), в котором суды не поддерживают позицию НБУ и признают действия регулятора незаконными.

Однако ни одно из таких судебных решений не исполнено НБУ. Мотивация проста, и в этом ее сложность: нет законодательного механизма возвращения неплатежеспособных банков на рынок и процедуры возврата банковских лицензий.

Действительно, четкого и однозначного ответа на большинство практических вопросов, связанных с исполнением подобных судебных решений, нет: можно ли считать, что ФГВФЛ был нанесен имущественный ущерб со стороны НБУ? Нужно ли возвращать гарантируемую сумму, которая была уже выплачена вкладчику? Можно ли считать ничтожными сделки (аукционы) ФГВФЛ по отчуждению активов и обязательств неплатежеспособных банков?

Эти проблемные вопросы в законодательном поле уже около трех лет не решаются.

Вследствие такого «правового вакуума» страдают или могут пострадать не только акционеры и собственники незаконно выведенных с рынка банков, но и огромное количество вкладчиков таких банков, которым ФГВФЛ или уже выплатил гарантируемые суммы, или отказал во включении в перечень акцептированных кредиторов, в связи с чем и идут судебные разбирательства.

Сложно даже представить, сколько вкладчиков фактически теряют возможность обжаловать в судебном порядке (а такие споры могут длиться, как показывает практика, не один год) решения о невключении в перечень акцептированных кредиторов неплатежеспособного банка по одной простой причине — в связи с отсутствием предмета спора, ведь перечень акцептированных кредиторов начинает формироваться ФГВФЛ после опубликования информации об отзыве банковской лицензии, ликвидации банка. А если банк был признан неплатежеспособным незаконно и НБУ не имел права отзывать банковскую лицензию? Соответствующая судебная практика уже есть, и она не в пользу вкладчика.

Надежду на правовое урегулирование сложившейся ситуации может дать законопроект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно возобновления функционирования банковских учреждений, относительно которых в судебном порядке отменены постановления Национального банка Украины об отнесении банка к категории неплатежеспособных и/или отзыве банковской лицензии и ликвидации банка» (рег. № 10437 от 10 июля с.г.), однако после начала работы нового парламента такой проект надо будет подавать снова.

Законопроектом предусмотрено внесение изменений в Закон Украины «О банках и банковской деятельности» и его дополнение новым разделом «Восстановление функционирования банковского учреждения». В этом разделе предлагается урегулировать механизм возобновления деятельности банка (реализация плана восстановления) и действия банковской лицензии после отмены решения НБУ о его неплатежеспособности в судебном порядке.

Дело в балансе

Константин ГЫРОВ, адвокат Dynasty Law Firm

Зачистка банковской системы Украины напоминала деятельность какого-то фанатичного доктора, который так помешался на удалении вредных и опасных для финансовой системы Украины «образований-банков», что начал удаление вполне работоспособных. Как-то в 2017 году, возвращаясь с судебного заседания, я услышал по радио, что в тот день НБУ и ФГВФЛ аккредитовали банк «А» для выплат через него гарантированных государством платежей ликвидируемого банка «Б». Но проходит неделя, и я узнаю, что в банк «А» уже тоже зашла временная администрация ФГВФЛ. Мне сложно понять, как через одну неделю банк «А» смог так скатиться, до такого финансового состояния, но реалии того времени были
такими.

Опрометчивые действия НБУ, который при установлении ­нарушения банками банковского, валютного законодательства, требований нормативно-правовых актов НБУ сам применял меры воздействия с грубым нарушением законодательства, а еще больше страх реализации Фондом права, предусмотренного частью 5 статьи 52 Закона Украины «О системе гарантирования вкладов физических лиц» (Закон), взыскать со связанных лиц вред, причиненный банку, заставили лиц, имеющих существенное участие в банке, идти в суд для обжалования решений и действий регулятора.

Конечно, интервью экс-главы НБУ Валерии Гонтаревой, которая указала, что «суд может приказать отдать лицензию плохому или пустому банку, мы ему отдаем лицензию, и в этот же день на основании того, что он неплатежеспособный, можем принять следующее решение о его выводе из Фонда. Что мы и сделали с банком «Союз». Если он неплатежеспособный, он не может зайти в систему, мы не можем его подключить к нашим счетам», подорвало желание судиться вечность. Но если бы решение Европейского суда по правам человека от 21 декабря 2017 года по делу «Фельдман и банк «Славянский» против Украины» (жалоба № 42758/05) появилось на пару лет раньше, заявлений Валерии Гонтаревой никто бы не боялся.

Все же судам удалось сформировать практику о незаконности отнесения НБУ банков к неплатежеспособным и введения в них временной администрации ФГВФЛ. Основные позиции сводятся к следующему:

— принцип надлежащего исполнения полномочий субъектом властных полномочий является вторичным по отношению к принципу чистоты процедуры в деятельности НБУ. То есть суд устанавливает факт процедурного нарушения при принятии такого решения НБУ и использует «правовой пуризм», отменяя такое решение;

— меры воздействия явно не соответствуют положениям о пропорциональности, в частности, речь идет о соблюдении баланса между неблагоприятными последствиями для прав, свобод и охраняемых законом интересов банка и других лиц (в том числе клиентов банка) и существенностью выявленных нарушений. ЕСПЧ в своих решениях неоднократно подчеркивает необходимость соблюдения субъектами властных полномочий принципа пропорциональности при принятии управленческих решений;

— в случае неточности, недостаточной четкости и противоречивости норм права они должны быть истолкованы не в пользу властного субъекта, ведь если государство не способно обеспечить издание понятных правил, то именно оно и должно расплачиваться за свои просчеты.

Если все же посчастливится быть в числе лиц, чьи права защитил суд, следует понимать, что дальше нужно успеть привлечь всех виновных к ответственности. Статья 64¹ Закона Украины «О Национальном банке Украины» дает такое право, поскольку вред, причиненный вследствие решений, действий НБУ (его работников и/или привлеченных экспертов), в том числе ущерб, нанесенный в результате профессиональной ошибки работников НБУ и/или привлеченных экспертов, возмещается банком в соответствии с законодательством или страховыми компаниями в соответствии с условиями договоров страхования (в случае их заключения). При этом возмещение НБУ вреда не освобождает виновных лиц от административной и/или уголовной ответственности согласно действующему законодательству.

И кому-то удалось реализовать это. Так, решением Хозяйственного суда г. Киева от 4 марта 2019 года по делу № 910/9095/18, оставленным без изменения постановлением Северного апелляционного хозяйственного суда от 29 мая 2019 года, удовлетворены исковые требования лица, имеющего существенное участие в банке. По решению суда взыскано с НБУ в пользу истца 128 942 532 грн в качестве возмещения имущественного ущерба, причиненного путем принятия неправомерного решения об отнесении банка к неплатежеспособным. Однако нам остается посмотреть, насколько будет обоснованным решение Верховного Суда по этому делу, который, кстати, в день написания этого комментария слушал данное дело по кассационной жалобе НБУ.

В выигрыше — вкладчики

Олег МАЛИНЕВСКИЙ, партнер ЮК EQUITY

Если рассматривать «пробанковскую» практику Верховного Суда, в частности споры с регулятором по делам банков «ЗлатаБанк», «Капитал», «Укринбанк» (последние два сопровождали юристы нашей компании), я бы выделил сразу несколько важных правовых позиций судов:

— дискреция регулятора не является абсолютной и подлежит судебной проверке;

— 180-дневный срок с момента признания банка проблемным, в течение которого он должен привести свои нормативы в соответствие с действующим законодательством, может быть досрочно прерван НБУ путем введения временной администрации лишь в исключительных случаях;

— план финансового оздоровления банка не является нормативным документом, а его нарушение не служит прямым доказательством неисполнения банком обязательств, предусмотренных частью 5 статьи 76 Закона Украины «О системе гарантирования вкладов физических лиц», однако этот факт может быть учтен в совокупности доказательств при оценке действий банка и обоснованности решения регулятора;

— право обжаловать решения НБУ о введении временной администрации и/или ликвидации банка имеет акционер (акционеры) с долей в уставном капитале свыше 10 % и/или сам банк, в том числе ликвидированный;

— решение НБУ о введении временной администрации и/или ликвидации банка должно быть принято с соблюдением внутренних процедур НБУ;

— признание противоправным и отмена решения НБУ является надлежащим и достаточным способом защиты прав истца (банка, его акционера и других);

— отмена решения НБУ в судебном порядке исключает продолжение процедур о введении временной администрации и/или ликвидации банка, лишая их любых юридических оснований.

Важно понимать, что решение о введении временной администрации либо ликвидации банка — это внешний триггер необратимых негативных последствий для вкладчиков и собственников банков, начиная с потери контроля и заканчивая последующим отзывом лицензии — момента, с которого банк по определению перестает быть банком. И если отмена решения НБУ позволяет законно возвратить контроль над учреждением, то лицензию, репутацию и нормальную работу банка уже не вернуть. Именно поэтому подобные решения регулятора должны быть максимально взвешенными, юридически и экономически обоснованными. Необратимость наказания за незаконные решения в этой связи является важной гарантией соблюдения баланса интересов в подобных ситуациях. Вид ответственности зависит от должности (объема полномочий) и степени вины соответствующего сотрудника. Законодательство позволяет привлечь виновных лиц к юридической ответственности, включая уголовную, за должностные преступления. Если же говорить о компенсации вреда, то это также возможно как за счет регулятора, так и за счет виновных лиц, если речь идет об уголовном процессе.

При этом говорить о необходимости возмещения вреда, причиненного незаконными решениями о неплатежеспособности и действиями по ликвидации банка, могут все, кто считает свои интересы нарушенными. В том числе вкладчики и другие клиенты банка. Сужать этот круг лиц нельзя: право субъекта нарушено, вследствие чего лицо понесло убытки (дополнительные затраты либо упущенную выгоду). Поскольку эти убытки возникли не по вине этого лица и не по вине банка, а по вине регулятора, именно он должен их компенсировать. Единственное — необходимо учитывать категорию клиента (вкладчик, собственник банковского счета, контрагент по гражданскому договору и другие) и суть нарушения его интересов. Алгоритм получения компенсации может отличаться.

Что касается прав акционеров, то в ситуации, когда специальное законодательство молчит, а законодатель не уделяет внимания этому вопросу (к примеру, провал законопроектов № 6608 и № 10437), собственники восстановленных в судебном порядке учреждений вынуждены брать ситуацию в свои руки. Основной вариант — по возможности вернуть лицензию, а в случае бездействия регулятора — продолжать хоздеятельность в рамках урезанной правосубъектности. Не следует забывать, что кроме возврата актива и контроля над ним учредители получают груз обязательств, поэтому ключевое направление деятельности «бывшего» банка — возврат кредитов и погашение за этот счет обязательств по депозитам. Также важно не забывать о мерах, направленных на компенсацию причиненных действиями НБУ убытков.

Апокалиптические прогнозы отдельных представителей НБУ и ФГВФЛ относительно последствий решения о неправомерности ликвидации ряда банков, на мой взгляд, преувеличены. Наоборот, подобные решения несут определенную пользу для сектора, поскольку: а) вскрывают пробелы в законе, тем самым подталкивая законодателя к дальнейшему осознанному совершенствованию отрасли; б) восстанавливают баланс интересов всех участников рынка, обеспечивая для частных банкиров гарантию судебной защиты и права собственности, в том числе от произвола со стороны НБУ; в) разгружают бюджет ФГВФЛ, глубоко дефицитный; г) как ни парадоксально, дают шанс на возврат вкладов тысячам вкладчиков, особенно тем, у кого вклад превышал минимально гарантированный размер (эффективность возврата долгов в частном секторе выше). Наглядный пример — решение ВС по делу «Укринбанка» активно поддерживалось его вкладчиками. Недобросовестные должники были на стороне НБУ и Фонда. Выводы очевидны.

Ирина ГОНЧАР • «Юридическая практика»