Грузия, Приднестровье, Северный Кипр — новейшая история имеет не так много примеров оккупации независимых территорий и не может дать однозначного ответа, как бороться с подобными случаями в будущем. Как Украине реагировать на действия агрессора в лице Российской Федерации? Этим вопросом задаются ныне многие, и Министерство юстиции Украины — не исключение. 4 ноября с.г. Минюст организовал семинар на тему «Внедрение новейшего мирового опыта международного коммерческого и инвестиционного арбитража с целью эффективного возмещения убытков, связанных с временной оккупацией РФ части территории Украины». Модератором мероприятия выступил начальник управления представительства интересов государства в иностранных юрисдикционных органах Министерства юстиции Украины Максим Кодунов.

Открывая мероприятие, директор Департамента по вопросам судебной работы и банкротства Минюста Александр Олийнык рассказал о мерах, предпринимаемых Минюстом, Министерством иностранных дел Украины в данном направлении. Среди них — разработка методических рекомендаций относительно порядка и способов возмещения убытков, причиненных агрессией и оккупацией РФ, которые уже переданы на утверждение правительству.

Альтернативные механизмы возмещения убытков, причиненных временной оккупацией РФ части территории Украины, были проанализированы в ходе первой сессии семинара.

Практику подсчета компенсации в международных спорах Международным судом ООН и Европейским судом по правам человека проанализировал партнер МЮФ Integrites Всеволод Волков. В частности, он остановился на деле «Cyprus v. Turkey» Европейского суда по правам человека (2001 год). Суд констатировал многочисленные нарушения Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод Турцией в ходе оккупации северного Кипра силами Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК). Суд обязал Турцию уплатить 90 млн евро компенсации в пользу правительства Кипра за 1456 пропавших без вести граждан Кипра и потерпевших греко-кипрских жителей оккупированного полуострова Карпас. Г-н Волков акцентировал внимание на том, что иск Кипра был успешным потому, что он требовал справедливой сатисфакции не для себя как для государства, а для каждого отдельного пострадавшего гражданина. Кроме того, Кипр предоставил четкий список пропавших, правильность которого Турция не оспаривала. Кипр доказал, что Турция ответственна за действия негосударственных субъектов — ТРСК (прямой аналог «ДНР» и «ЛНР»).

Говоря о методике расчета убытков, партнер и директор компании EBS Елена Вольская выделила два метода: оценка упущенной выгоды и стоимость утраченного бизнеса. Что касается последнего, то это убытки от потери доли или полной потери бизнеса, которые могут быть рассчитаны с большой долей вероятности. Основные методы оценки: рыночной метод (доля рынка, которая была потеряна после потери бизнеса); метод оценки активов (определение стоимости активов, которые были потеряны); доходный метод (оценка доходов, которые генерировали бизнес и были потеряны).

Анализируя возможность обращения в суды Великобритании с целью возмещения убытков, причиненных действиями РФ, советник ЮФ «Астерс» Ярослав Петров вспомнил о США. Так, в этой стране действует закон о правонарушении против иностранных лиц (ATS), предусматривающий юрисдикцию федеральных судов США на рассмотрение гражданских исков иностранных граждан о деликтном нарушении международного права. По словам г-на Петрова, в Англии аналога ATS нет. Вопрос юрисдикции английских судов можно ставить при условии наличия ответчика на территории Великобритании — представительств и филиалов российских компаний, пребывания российских должностных лиц на территории Великобритании (в частности, транзитных пассажиров). Обратиться к юрисдикции английских судов можно при наличии обоснованного спора, аргументации необходимости рассматривать спор именно английским судом, при отсутствии суверенного иммунитета. Ярослав Петров считает, что возможность подачи иска существует, но для защиты интересов Украины английские суды менее удобны, чем американские. Существует много процессуальных преград для подачи таких исков.

Невысокую эффективность во внесудебных средствах защиты прав в связи с агрессией РФ видит партнер ЮФ «Авеллум Партнерс» Дмитрий Марчуков. Несмотря на то что международные организации приняли решения об осуждении военных действий РФ против Украины, квалифицируя их как вооруженное вмешательство и акты агрессии, эти решения составляют только политическое признание совершения агрессии против Украины, а не юридическое. На данный момент фактически единым универсальным международным органом, который мог бы дать надлежащую юридическую оценку квалификации действий РФ, является Международный суд ООН. Украина может инициировать вынесение Международным судом ООН по обращению Генеральной ассамблеи ООН консультативного заключения в связи с действиями РФ в Крыму. Это заключение хоть и не будет иметь юридически обязательной силы для России, однако будет юридическим решением международного юрисдикционного органа.

Вторая часть семинара была посвящена признанию и приведению в исполнение иностранных арбитражных решений. В частности, партнер ЮБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и Партнеры» Маркиян Ключковский остановился на признании и исполнении решений чрезвычайного арбитра. Этот институт достаточно новый. По его словам, по статистике абсолютное большинство решений чрезвычайного арбитра исполняется сторонами добровольно. Что касается принудительного исполнения решений чрезвычайного арбитра, то законодательство отдельных стран может устанавливать особый режим. Так, г-н Ключковский выделяет три подхода. Первый — внедрение специальных изменений в законодательство, касающееся решений чрезвычайного арбитра (Гонконг, Сингапур). Второй — модельный закон ЮНСИТРАЛ 2006 года, предусматривающий возможность определения и исполнения обеспечительных мер, вынесенных трибуналом. Третий — «маневрирование» в рамках существующего законодательства. Он подчеркнул, что в нашем государстве есть только один прецедент решения чрезвычайного арбитра по делу «JKX Oil & Gas plc et al v. Ukraine», предметом которого является увеличенная ставка налога, примененная Украиной к компании-истцу. Первая инстанция удовлетворила ходатайство о признании и приведении в исполнение решения чрезвычайного арбитра, но оно было отменено решением суда апелляционной инстанции.

Говоря о практическом опыте иностранных государств по вопросу признания и приведения в исполнение промежуточных, частичных решений, решений о применении обеспечительных мер, партнер МЮГ AstapovLawyers Евгений Блинов отметил, что превалирующей тенденцией в зарубежном законодательстве и судебной практике является позитивное отношение к признанию и приведению в исполнение промежуточных арбитражных решений, окончательно решающих отдельные аспекты дела. «Промежуточные решения могут рассматриваться как окончательные в том понимании, что ими окончательно решается заявленный вопрос (в том числе относительно применения временных мер обеспечения), поэтому такие решения подлежат признанию и исполнению, как и любые другие», — уточнил г-н Блинов.

Целесообразно ли признавать иностранные арбитражные решения относительно юрисдикции? Этот вопрос проанализировала юрист АО Arzinger Оксана Карел, подчеркнув, что признание такого арбитражного решения играет роль своеобразного щита. Г-жа Карел порекомендовала обращать внимание на законодательные сроки для подачи ходатайства о признании арбитражного решения, учитывать длительность процедуры признания решения относительно юрисдикции.