Автор статьи, опубликованной в «Юридической практике» №36 (506) от 4 сентября 2007 года, «Админсуды — шаг вперед, два назад?» Татьяна Степанова на основании содержания публикаций еженедельника за последние два года ставит под сомнение целесообразность создания системы административного судопроизводства.

В связи с постоянным вниманием, уделяемым «Юридической практикой» вопросам судопроизводства, и желанием всесторонне и полно осветить состояние дел и перспектив в этой сфере позволю выразить противоположное изложенному ­в указанном материале мнение. К сожалению, отдельные аспекты статьи дают основания серьезно усомниться в объективности и информированности автора. Уже в первых ее строках утверждается, что «единственными сторонниками создания и сохранения административных судов являются судьи самих этих судов».

На самом деле все обстоит иначе.

Верховный Совет Украины четвертого созыва конституционным большинством голосов — 305 (кстати, достаточным для внесения изменений в Конституцию) — принял Кодекс административного судопроизводства Украины. Многочисленная группа лучших специалистов в области административного права и государственного управления со времени провозглашения независимости плодотворно работала над внедрением админюстиции (стоит вспомнить таких известных ученых и практиков как В. Стефанюк, В. Онопенко, В. Аверьянов, В. Кампо, С. Головатый, В. Шишкин и многих других). Были изучены лучшие образцы существующего опыта в этой сфере, проведена огромная работа по разъяснению необходимости механизмов уравнивания человека и государства, в том числе посредством права.

Особенно актуально вопрос создания полноценной административной юстиции зазвучал в связи с утверждением конституционной нормы о гарантии права на обжалование властных действий и решений. Парадигма принципиально нового конституционного статуса человека в государстве была положена в основу административной реформы и реформы административного права в 1998 году.

Безусловно, автору должны быть известны эти факты, как и принципиально новое содержание конституционных положений в области прав человека и его отношений с государством с обязанностью последнего создать реальный, работающий механизм разрешения споров в этой сфере. Законодательство Украины начала прошлого века содержало положения об административном судопроизводстве, была наработана серьезнейшая теоретическая база для соответствующих нововведений. Следует вспомнить, что и в советские времена в научной и исследовательской среде в дискуссиях, а иногда и во всеуслышание, для широких кругов общественности разъяснялись и обосновывались плодотворные идеи административной юстиции. Дискуссия о ней, то замирая, то набирая силу, не прерывалась никогда.

О результатах работы административных судов каждый человек вправе иметь собственное мнение. Однако его весомость должна определяться объективным, добросовестным отображением соответствующих фактов, а еще лучше — надлежащим подкреплением статистическими данными. Ведь утверждение о том, что большинство постановлений Высшего административного суда Украины касаются не решения спора по сути, а «размышлений о подведомственности/неподведомственности», которое ставится в вину административному судопроизводству, искажает истинное положение, поскольку «незамеченными» остаются десятки тысяч дел, рассматриваемых судом ежегодно.

Поражает и следующее, совершенно безапелляционное утверждение. Обращаясь к истории, целью создания административных судов автор называет «разгрузку судов общей юрисдикции». Как будто бы не было в европейской культурной и общественной мысли, а некоторое время спустя и в нашей стране эпохи Просвещения, давшей не только праву, но и всему обществоведению богатейший материал по широчайшему кругу человеческих отношений. Ее результатом стало уравновешивание социального статуса человека в обществе, что поставило всех людей на один уровень социальной значимости, а государство не на плечи, а на службу народу. Ведь административное судопроизводство — ответ абсолютистскому государству с его многочисленным и по сути своевольным, разнузданным управленческим аппаратом. Ответом не революционным, рубящим сплеча, в конце концов уничтожающим самого себя, а рассудительным и обстоятельным, рациональным и, безусловно, полезным, продуктивным. Ответом, который не просто «освятил» так пренебрежительно упомянутую в материале идею «публичности споров» (рожденную еще юристами Римской империи Ульпианом, Папинианом и другими), а раскрыл содержание и необходимость этой публичности, ее несомненную пользу для людей в условиях рассудительного и контролированного, словом, рационального использования.

Действительно, как отмечает автор, «публичность споров» — сложный для понимания вопрос. Но сложность компьютеров вряд ли повлечет за собой отказ от вычислительной техники и возвращение к арифмометрам. Точно так же и административным судопроизводством нельзя пренебрегать по той лишь причине, что оно сложное.

Если в будущем, например, появится возможность подавать декларации в налоговые инспекции через Интернет (а такая возможность не выглядит ни фантастичной, ни нецелесообразной, более того, она переживает бурное развитие), то придется поразмыслить над юридической природой права предоставления для этого провайдерских услуг, особенно если их будет предоставлять государственная организация и целью этих услуг будет лишь обеспечение предоставления именно деклараций и ничего больше.

Бесспорно, это сложный вопрос теоретического характера, возможно даже, говоря языком автора, он и претендует на статус притчи. Однако тезис о невозможности разрешить его в принципе в избранной постановке вопроса напоминает спор о том, какая из двух половин больше. С каждой молекулой ответ может становиться все более точным, и в то же время абсолютный ответ требует предельной, абсолютной, а потому недостижимой точности. Но иногда важно именно знание точного количества.

Приблизительно так же обстоит дело и с размежеванием: в «приграничной полосе» одних и тех же государственно-частных отношений действительно может проявляться как частноправовая, так и публичная их природа. Но, в сущности, это далеко не второстепенные юридические вопросы и никоим образом не схоластика. Ведь общество не только производит новые отношения, осваивает новые сферы жизнедеятельности. Оно также довольно активно реагирует и даже меняет свое отношение к содержанию частного и общественного, публичного. Даже их границы нередко передвигаются то в сторону сужения частных свобод, то их расширения и углубления. Один и тот же жизненный вопрос может с течением времени перейти из разряда частных в публичные, общественные, и наоборот.

Поэтому размежевание — это далеко не «ошибка», как декларирует его автор, а «поисковый» механизм правового реагирования на более глубокие, подспудные общественные процессы, проявление правового ответа на вызовы «духа времени», по которому, возможно, будут судить об этом обществе потомки.

В то же время в материале присутствуют и указания на вопросы актуальные. Действительно, пока сторона в споре вне своего желания будет вынуждена участвовать в разрешении вопроса о размежевании, она может считать его обременительным для себя. Однако в очерченных существующими правилами границах возможность устранения этой обременительности существует и практически осуществляется.

Председатель Судебной палаты по административным делам Верховного Суда Украины Виктор Кривенко в упомянутой автором работе сослался лишь на один из возможных и реальных способов разрешения проблемы компетенции судов, что, к слову, совершенно не требует обязательного создания еще одного особого органа. Кроме того, по всей видимости, у автора не было желания подтверждать фактами и эту часть своих заключений. Ведь проблемных дел, сроки рассмотрения которых из-за размежевания выглядят чрезмерными, единицы среди рассмотренных административными судами. Другое дело, что внимание к себе они привлекают из-за своего принципиального, «государство­образующего» характера. Ведь с политико-правовой точки зрения размежевание — это разрешение вопроса о том, как глубоко государство имеет право вмешиваться в частные дела, определение границ частного и публичного в обществе. Этот вопрос, как отмечалось выше, не может быть непринципиальным и таковым не является.

Безусловно, неприемлемы случаи, когда вследствие ряда причин, среди которых и субъективные, суд перекладывает решение вопроса о частном или же публичном характере отношений на стороны против их воли. Но ведь для этого существуют инструменты обжалования, институт правовой помощи, в конце концов возмещение ущерба за неправомерно понесенные из-за действий государства убытки. Умелое использование этого инструментария в пользу удовлетворения ущемленных интересов — один из объективных критериев квалификации правозащитника.

Хотелось бы обратить внимание и на другие неточности, допущенные автором. Из ее утверждений следует, например, что специализированные суды не являются судами общей юрисдикции. Такова структура судов во Франции, но не на Украине. Огульны недифференцированные осуждения Высшего хозяйственного суда вместе с Высшим административным судом Украины за разные позиции при разрешении аналогичных дел.

Не бесспорно и утверждение, что, мол, «за рубежом говорят о невысоком уровне нашей судебной системы». Оно требует дополнительных разъяснений, ведь от того, кто, по какому поводу и что именно сказал за рубежом, зависит оценка сказанного. Опять же, объективности ради следует предоставить точные факты, а не общие неконкретные суждения. Так, социологическое исследование, проведенное специалистами Центра социальных экспертиз Института социологии НАН Украины (Л.М. Амджадин, О.С. Гонча­рук, П. Г. Павличенко) еще в 2006 году показало, что общество в основном готово к судебной специализации, в частности административной, и ожидает от нее повышения качества правосудия. В то же время респонденты указывали на существенные недостатки в обеспечении административных и общих судов, их организационные проблемы и нередко невысокую квалификацию, что отвечает действительности. Таким образом, отношение населения в целом скорее отвечает определению «осторожный оптимизм», чем «неприятие» или же «отрицание необходимости». С такими серьезными социологическими результатами нельзя не считаться.

Удивляет и содержание оценки судейского корпуса, которому, по словам автора, не свойственно «новое судейское мировоззрение». Разве административные суды не разрешают споры в пользу граждан? Разве количество удовлетворенных исков против государства, его органов и чиновников не свидетельство оправданного «крена» административных судей в сторону защиты прав, свобод и интересов рядовых граждан и юридических лиц?

Критикуя «внешний вид» рассмотрения дел в административных судах, автор и тут не желает обращаться к конкретным данным. Следовало бы обозначить, что она понимает под «внешним видом» рассмотрения административных дел, противопоставляя его «процедуре» рассмотрения. И почему автор не вспоминает о таких новеллах процедуры рассмотрения административных дел в суде как инициативный характер процесса, перекладывание бремени доказывания на субъект властных полномочий, присутствие в процессе ряда общих материальных критериев проверки правильности рассмотрения спора до суда. Это совершенно новый для такого рода споров инструментарий, о котором раньше не всегда вспоминали даже в теоретических работах. Но автор не высказывает своего мнения ни по поводу пропорциональности ограничений их цели, ни относительно рассудительности принятия решений органом власти, ни о целом ряде других важных новелл части 3 статьи 2 КАСУ. Даже обязанность руководствоваться принципом верховенства права и не исчерпывающее, но в то же время материально определенное его раскрытие (часть 1 статьи 8 КАСУ) остались без внимания. Неужели законодательно закрепленные задачи админсудов не выглядят достаточными для признания за административным процессом его особенностей? И это с нашей историей тотального огосударствления и подчинения лич­ности, сплошных запретов и ограничений как раз в сфере общественно-политических отношений. В то же время от Украины требуется раскрытие потенциала каждой личности, создание условий плодотворной работы для каждого гражданина, если у нас есть желание оставаться на высоком уровне человеческого развития и принимать участие в общецивилизационных процессах. А его гарантированное поддержание невозможно без справедливых отношений человека и государства, охраняемых административной юстицией.

Безусловно, сомнения автора в целесообразности существования административного судопроизводства будут развеяны скорейшим созданием целостной системы административных судов и усовершенствованием свойственной только им процедуры рассмотрения публичных споров.

ЦУРКАН Михаил — заместитель председателя судебной палаты Высшего административного суда Украины, заслуженный юрист Украины, г. Киев