Растущий объем капитализации рынка криптовалют (более 20 млрд долл. США), объединение холдинговых и транснациональных компаний вокруг блокчейн-технологий в финансовой сфере (например, компания R3), намерения представителей реального сектора экономики (IBM, Apple, Microsoft) и стартапов через ICO/ITO/TGE/TL/TS привлекать публичным способом и в электронной форме денежные средства/криптовалюту и/или сотрудничать с ICO-проектами, не могло остаться не замеченным в мире.

Традиционно системные изменения требуют адаптационного периода. Чтобы выдержать паузу, государства занимают разные позиции в отношении ICO через их компетентные органы. Так, Австралия высказала наряду с провозглашением общих рисков позицию относительно возможности применения к ICO национальных законов о компаниях; Гонконг, США, эмират Абу-Даби (ОАЭ) отметили, что если токены в рамках ICO попадают под понятие «ценные бумаги» (в США проходят тест Howey), то применяется законодательство о ценных бумагах и фондовых рынках; Китай, Южная Корея вводят запрет на проведение ICO; Индия, РФ, Уругвай, Швеция, эмират Дубай (ОАЭ), Япония, не запрещая ICO, собираются внедрять свою «национальную» криптовалюту или на первых этапах запустить цифровой аналог — заменитель соответствующей национальной/фиатной валюты; Канада, Таиланд, Япония поощряют применение ICO как инструмента, открывающего новые возможности для привлечения средств бизнесом, в том числе и стартапами, с оговорками применения законодательства в сфере ценных бумаг и фондового рынка, если токены имеют характеристики ценных бумаг; РФ и Украина вплотную взялись за проектирование законов в части регулирования криптовалютных отношений и т.д. Некоторые государства и их объединения ограничились лишь информированием о рисках и некоторыми рекомендациями относительно ICO (ФРГ, Сингапур, Европейская служба по ценным бумагам и финансовым рынкам), другие находятся на стадиях инициирования регулирования ICO (Франция), биткоина (Индия).

Прописанные в White Papers конкретного ICO правила его проведения дают возможность инвестору/участнику частично определить риски вложения средств. Так, отсутствие в этих правилах гарантий (по возвращению инвестиций, обеспечению инвестиций активами и т.д.) и оговорок (перечисление после проведения ICO всех средств на счет другого юридического лица; невозврат денег инвестору/участнику или возврат в определенном объеме; страхование возможных исков и т.д.) являются посылом дальнейшего изучения инвестором таких правил и участия или неучастия в проекте. Также нужно учитывать риски, связанные уже с экономической, технической и юридической природой криптовалюты (волатильность; техническая сторона трансакций; возможность мошенничества; ограничений/запретов на оборот и т.д.).

С учетом вышеуказанного стоит отметить, что ICO — это не игра в виртуальном пространстве, с помощью которой можно в короткие сроки привлечь денежные средства и безнаказанно скрыть их, а частично регулируемая другими отраслями права деятельность в зависимости от места ее проведения, правовой формы бизнес-проекта, вида деятельности, каналов трансакций и т.д., при отсутствии специальных правовых норм, которые как минимум, с одной стороны, обязывали бы участников ICO структурировать определенным образом деятельность, уплачивать определенные налоги, получать разрешения/лицензии в случаи необходимости, а с другой — предоставляли бы всем участникам этой деятельности государственные гарантии ее осуществления и гарантии защиты в случае неправомерных действий и ущерба.

КОВАЛЕНКО Сергей — юрисконсульт ООО «Эпицентр К», адвокат, к.ю.н., г. Киев