Тестовый анализ — PRAVO.UA
прапор_України
2024

Генеральний партнер 2024 року

Видавництво ЮРИДИЧНА ПРАКТИКА
Головна » Выпуск №52 (992) » Тестовый анализ

Тестовый анализ

Рубрика Тема номера

Законодательные инициативы по реформированию механизма специальной конфискации сейчас как никогда активизировались. Свидетельством тому служит тот факт, что в период с 2015-го по декабрь 2016 года в парламенте Украины были зарегистрированы семь законопроектов, направленных на реформирование этого правового института на европейский манер. Совершенствование механизма конфискации активов, приобретенных преступным путем, кроме сугубо правового, преследует еще и большой политический интерес. Так, имплементация стандартов Европейского Союза в сфере спецконфискации в национальное законодательство является одним из условий либерализации визового режима для Украины.

 

В поисках справедливости

Принятый 18 февраля 2016 года Закон Украины № 1019-VIII усовершенствовал порядок применения специальной конфискации исключительно в рамках уголовного производства, что не в полной мере решает проблему. В свою очередь, проект Закона Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно обеспечения взыскания в доход государства необоснованных активов» от 20 сентября 2016 года № 5142 предусматривает возможность применения механизма взыскания необоснованных активов до окончания уголовного производства в порядке гражданского судопроизводства. В случае принятия данного закона и запуска механизма специальной конфискации можно прогнозировать возникновение ситуаций, когда, пройдя все круги ада национальной судебной системы, должностные лица или связанные с ними лица, имущество которых было конфисковано, будут искать справедливости в Европейском суде по правам человека (Евросуд). С учетом этого целесообразно проанализировать, как же Евросуд в своей практике решает вопрос соблюдения адекватного баланса между конфискацией имущества лица без доказательства его вины и требованиями по обеспечению права на справедливый суд и защиты права собственности.

Показательным в этом контексте является решение Евросуда по делу «Gogitidze and others v. Georgia» от 12 мая 2015 года. Суть данного дела сводится к тому, что бывший заместитель министра внутренних дел Аджарии и председатель ревизионного управления, а также другие заявители — его два сына и брат обратились в Евросуд с заявлениями о том, что национальные суды, применив к ним процедуру конфискации имущества, приобретенного в результате коррупционной деятельности первого заявителя, без предварительного установления его вины нарушили статью 1 Первого протокола к Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод (Конвенция). Поскольку изменения, предусматривающие возможность применения конфискации имущества без предварительного установления вины в рамках уголовного производства, были внесены в законодательство Грузии после вступления в право собственности относительно оспариваемого имущества, заявители также жаловались на нарушение национальными судами презумпции невиновности и обеспечение доказанности вины.

 

Тест пропорциональности

Исходя из положений статьи 1 Первого протокола к Конвенции, каждое физическое или юридическое лицо имеет право мирно владеть своим имуществом, никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права, национальное законодательство может предусматривать специальные случаи прекращения права собственности. Согласно трактовке этой статьи Евросуда, государства имеют право, в частности, контролировать использование имущества в соответствии с общими интересами путем введения законов, которые они считают необходимыми для достижения такой цели (дела «Sporrong and Lonnroth v. Sweden» и «Immobiliare Saffi v. Italy»). Например, национальный законодатель в Гражданском кодексе Украины определил конфискацию как одно из оснований прекращения права собственности.

Практика же Евросуда исходит из того, что конфискация имущества, несмотря на то что ее применение предусматривает лишение собственности, также представляет собой контроль за использованием имущества в понимании статьи 1 Первого протокола к Конвенции (дело «Raimondo v. Italy»). Более того, конфискация имущества или активов, приобретенных преступным путем или за средства, полученные от преступной деятельности, преследует общественный интерес (дело «Veits v. Estonia»).

Европейский суд при рассмотрении дела «Gogitidze and others v. Georgia» придерживался аналогичного подхода. В частности, суд установил, что конфискация имущества, примененная в порядке гражданского судопроизводства, целью которой является возврат имущества, приобретенного незаконным путем, должна квалифицироваться как контроль за использованием собственности, даже если такая мера предусматривает бесповоротное его изъятие из собственности лица. Таким образом, гражданские производства in rem в отношении заявителей, в результате чего конфискована часть их имущества, полностью соответствуют международным стандартам, проходят тест пропорциональности в соответствии со статьей 1 Первого протокола к Конвенции и не нарушают справедливого баланса.

 

Специальная мера

Долгое время практика Евросуда исходила из того, что конфискация является именно наказанием, поэтому должна применяться с учетом особенностей, закрепленных в статье 7 Конвенции, согласно которой не может быть назначено более суровое наказание, чем то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления. В частности, по делу «Welch v. The United Kingdom» от 9 февраля 1995 года Евросуд, характеризуя сущность конфискации, отметил, что цели превенции и возмещения, которые она преследует, сочетаются с целями наказания и могут рассматриваться как составляющие самого понятия наказания. Однако Директива ЕС 2014/42/EU от 3 апреля 2014 года и Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции 2005 года предусматривают возможность установления во внутригосударственном законодательстве случаев применения конфискации имущества не как меры наказания, а как специальной гражданско-правовой меры in rem (касательно вещи), то есть без вынесения приговора в рамках уголовного производства. Несмотря на это, Евросуд в каждом конкретном случае оценивает, присуще ли конфискации уголовно-правовое содержание, была ли она применена как специальная мера управления имуществом в рамках гражданского производства.

В частности, Евросуд по делу «Gogitidze and others v. Georgia», следуя своей устоявшейся практике, определил, что поскольку процедура конфискации не вытекала из обвинительного приговора или процесса вынесения приговора, она не квалифицируется как наказание, а носит профилактический или компенсационный характер и, следовательно, не может повлечь за собой применение положения статьи 7 Конвенции. В данном случае имеет место применение национальными судами конфискации как средства контроля за использованием собственности в контексте статьи 1 Первого протокола к Конвенции. И такое средство не может отождествляться с понятием «уголовное обвинение» в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции, а напротив, имеет гражданско-правовую природу. В связи с этим в подобных случаях не срабатывают такие уголовно-правовые гарантии, как презумпция невиновности, доказанность вины и т.п.

Таким образом, в практике Евросуда специальная конфискация имущества и активов, полученных в результате коррупционной деятельности, в порядке гражданского производства рассматривается как особая мера управления имуществом, которая полностью проходит тест пропорциональности вмешательства в частную собственность.

 

КОБРИН Оксана — партнер, руководитель западноукраинского офиса ЮК MORIS GROUP, г. Ивано-Франковск,

САВЕТЧУК Виталий — младший юрист ЮК MORIS GROUP, г. Ивано-Франковск


Мнение

 

Другая трактовка

Андриана ФОЗЕКОШ, адвокат уголовно-правового департамента АО AVER LEX

Рассматривая дела относительно лишения (ограничения) права собственности, Европейский суд по правам человека сформировал практику, согласно которой суд должен соблюдать баланс между правами человека и интересами общества.

Поскольку, согласно Первому протоколу к Конвенции, никто не может быть лишен своей собственности иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права, Евросуд указывает на необходимость изучения как наличия в деле общественного интереса, так и правомерности лишения собственности.

Кроме того, практика Евросуда в делах о защите права собственности утверждает связь между правом собственности и правом на справедливый суд, неотъемлемой частью которого является презумпция невиновности. В понимании Евросудом статьи 6 недопустимо рассмотрение дела с предварительной мыслью, что подсудимый совершил преступление, в котором его обвиняют.

Исходя из указанного, взыскание активов до завершения уголовного производства при широком применении Конвенции может трактоваться как нарушение прав человека.

Поділитися

Підписуйтесь на «Юридичну практику» в Facebook, Telegram, Linkedin та YouTube.

Баннер_на_сайт_тип_1
YPpicnic600x900
баннер_600_90px_2
2024
tg-10
Legal High School

Інші новини

PRAVO.UA