— Уже год действует Закон Украины «О рынке природного газа». Как продвигается работа по практическому внедрению его положений?

— За год действия достаточно инновационного закона игроки рынка успели не только поработать в новых условиях, но и обнаружить некоторые его недостатки.

Самое важное — появился свод законов, соответствующий европейскому законодательству, ведь его положения были разработаны при поддержке Секретариата Энергетического Сообщества, и его принятие было обусловлено требованиями по имплементации Третьего энергетического пакета Евросоюза в рамках членства Украины в Энергетическом Сообществе. Украина выполнила это требование.

Кроме того, было разработано вторичное законодательство, позволяющее заработать этому Закону, а именно: Кодексы газотранспортной (ГТС) и газораспределительной систем, Кодекс газохранилищ и Правила поставок природного газа потребителям.

В этих документах уже обнаружен ряд практических проблемных аспектов, и непосредственно участники газового рынка плотно сотрудничают с Национальной комиссией, осуществляющей государственное регулирование в сфере электроэнергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) и «Укртрансгазом» с целью усовершенствования этих законодательных инициатив.

Также существуют и общественные инициативы, к примеру, я принимаю участие в деятельности рабочей группы при Киевском институте энергетических исследований, являюсь ее секретарем. В рамках этой группы мы совместно с участниками рынка разработали рекомендации, которые необходимо имплементировать для улучшения этого законодательства.

 

— В каких направлениях возникли трудности?

— Во-первых, возникли трудности в реализации положений, касающихся вопросов анбандлинга (англ. unbundling) «Нафтогаза», что является одним из требований Третьего энергопакета и предусматривает разделение функций оператора ГТС и функций по добыче, дистрибуции и поставке газа. Это означает, что необходимо вывести из-под контроля «Нафтогаза» компанию «Укр­трансгаз», которая является оператором газотранспортной системы. План анбандлинга «Нафтогаза», утвержденный КМУ этим летом, предусматривает создание двух новых государственных компаний, которые будут управлять ГТС и газохранилищами. Реализация анбандлинга — это сложный вопрос, и в ближайшее время он не сможет быть реализован, так как его исполнение вплотную связано с арбитражным спором между «Нафтогазом» и «Газпромом».

Кроме этой проблемы, которая мешает реализации Закона в глобальном плане, есть ряд практических преград для его нормального функционирования. Одной из них стали условия закона и кодекса ГТС о финансовом обеспечении и страховом запасе. Требования по страховому запасу довольно высокие (50 % от месячного объема поставки газа), и компаниям, которые хотят работать на рынке, сложно их выполнять. Для решения этого вопроса в сентябре в закон были внесены изменения, которые вступили в силу с 1 ноября этого года. Изменения предусматривают, что размер страхового запаса не должен превышать 10 %.

Необходимо также сказать, что есть инициативы по внесению изменений в Кодекс ГТС: предлагается изменить размер платы финансового обеспечения для целей балансирования системы, увеличив его с 20 до 60 % от объема ежемесячной поставки, что фактически вернет к тем же условиям, которые были до изменения страхового запаса. Как видим, существует противостояние по вопросу страхового запаса и финансового обеспечения поставок газа.

 

— Как обстоит дело с достижением основных целей закона? Можно ли говорить о прогрессе в выходе на наш рынок европейских газотрейдеров?

— Один из барьеров на пути к привлечению европейских компаний-импортеров газа — высокий тариф на вход в систему украинской ГТС. Иностранные компании, желающие поставлять газ в Украину, сталкиваются с тем, что нужно заплатить довольно высокую цену за вход в систему, превышающую в несколько раз аналогичные тарифы в европейских странах. При этом тариф на вход в систему Украины со стороны России относительно небольшой, то есть в данной ситуации «Газпром» находится в более выигрышном положении.

Другая задача — обеспечение свободной конкуренции на рынке природного газа — тоже пока не выполнена. Для частных поставщиков газа предусмотрены более жесткие условия, чем для государственного монополиста — компании «Нафтогаз», которой предоставлены определенные преференции (например, освобождение от уплаты НДС при импорте газа). Также «Нафтогаз» принял меры для ограничения рынка: компания выкупила весь годовой объем пропускной способности в трубопроводе Словакии, который граничит с Украиной, в результате чего другие компании, желающие поставлять газ по этому трубопроводу, должны перекупать отдельные мощности у «Нафтогаза» либо же могут рассчитывать лишь на оставшиеся небольшие свободные мощности.

Также есть определенные сложности с таможенным оформлением газа.

Но главное, что игроки рынка осознают эти проблемы и работают над ними. И, несмотря на все сложности и недоработки, в целом данный закон несет позитивные тенденции — более 20 компаний импортируют с прошлого года газ в Украину, и сегодня мы не покупаем газ у «Газпрома» — весь газ идет из Европы, то есть и «Нафтогаз» не является монополистом с точки зрения импорта.

 

— Недавно парламент принял в первом чтении законопроект о рынке электроэнергии, направленный на внедрение в течение двух лет новой модели рынка электроэнергии в Украине. Расскажите, пожалуйста, об основных ожидаемых изменениях.

— Это тоже очень важный закон, который планируется принять в этом году или в начале следующего. Он должен заменить закон 2013 года об основах функционирования рынка электрической энергии Украины № 663-VII, который тоже был одним из элементов имплементации европейского законодательства. Он должен был вступить в полную силу в 2017 году, но это так и не случится, поскольку вместо него примут новый закон, о котором вы упомянули.

Новый закон о рынке электроэнергии также основан на европейских директивах и регуляциях, полностью соответствует Третьему энергопакету ЕС и разрабатывался совместно с Секретариатом Энергетического Сообщества.

Он предусматривает много изменений, которые помогут реформировать рынок. Самое главное — ликвидируется уже изжившая себя система оптового рынка электроэнергии, устанавливающая, что все производители должны продавать электроэнергию на оптовый рынок, после чего оптовый рынок продает электроэнергию уже поставщикам, а они — конечным потребителям. Соответственно, именно оптовый рынок формировал оптовую цену на электроэнергию, и не всегда рыночную.

Этим законом создаются отдельные рынки, позволяющие расширить данную отрасль: рынок двусторонних договоров, рынок «на сутки вперед» и внутрисуточный рынок, балансирующий рынок, рынок дополнительных услуг и розничный рынок.

Сейчас закон находится на стадии подготовки ко второму чтению. После первого чтения были поданы правки к тексту закона: значительные изменения коснулись положений о возобновляемой энергии, много спорных вопросов было связано с балансированием, компенсацией за небаланс и т.д. Каким будет закон после его принятия, пока что сложно сказать, но уже можно предположить, что он будет максимально приближен к европейским требованиям, так как Секретариат Энергетического Сообщества наблюдает за его принятием.