Статья 55 Основного Закона утверждает, что каждому гарантируется право обжалования в суде решений, действий или бездеятельности органов государственной власти, органов местного само­управления, должностных и служебных лиц. Как ни странно, ­конституционные нормы прямого действия в некоторых случаях бездействуют.

БТИ и адвокатский запрос

Скажите честно, как часто Бюро технической инвентаризации (БТИ) отвечают на адвокатские запросы, касающиеся имущества не клиента адвоката? А не стороны по делу? И даже не адвоката, а физического лица? А ведь отвечают…

Простой пример из практики Высшей квалификационной комиссии адвокатуры (ВККА). 19 июня 2008 года гр-ка А. обратилась в Херсонскую квалификационно-дисциплинарную комиссию адвокатуры (КДКА) с жалобой на действия адвоката Р., посчитав его действия незаконными.

Оказалось, что 5 марта того же года гр‑н В., действующий на основании устного договора поручения, уполномочил гр‑на Р. представлять его интересы. В доверенности, как уверяет заявительница, не указывалось, что она выдана адвокату Р. (т.е. не были указаны номер свидетельства о праве на занятие адвокатской деятельностью и кем оно выдано), следовательно, полномочия, которые были у гр-на Р. по доверенности, были не как у адвоката, а как у гражданина.

11 марта 2008 года гр-н Р., действующий на основании доверенности, направил запрос в Херсонское БТИ о наличии недвижимого имущества у гр-ки А. Запрос был подписан адвокатом, скреплен печатью адвоката и мотивирован тем, что в суде рассматривается гражданское дело о возмещении ущерба.

Как уверяет гр-ка А., в момент подачи запроса даже не было составлено исковое заявление, информация запрашивалась о предполагаемом ответчике.

Соблюдая нормы Временного положения, утвержденного приказом Минюста от 7 февраля 2002 года № 7/5, БТИ  не могло предоставить гр-ну Р. (он же адвокат) выписку об имущественном состоянии гр-ки А. Ведь кроме ведомственного акта, есть и Решение Конституционного Суда Украины (КСУ) от 30 октября 1997 года, которое такую информацию о лице относит к конфиденциальной и трактует часть 4 статьи 23 Закона Украины «Об информации» как запрет не только сбора, но и хранения, использования и распространения конфиденциальной информации о лице без его предварительного согласия.

Мытарства в ВККА

Дисциплинарная палата Херсон­ской КДКА не усмотрела нарушений норм Закона Украины «Об адвокатуре», Правил адвокатской этики и Присяги адвоката в деятельности адвоката, дисциплинарное производство даже не возбуждалось.

Постановление председателя Палаты гр‑ка А. обжаловала в ВККА. Комиссия 20 марта 2009 года вынесла постановление, в котором признала, что адвокат Р. нарушил требования пунктов 1 и 3 статьи 6 Правил адвокатской этики. Материалы дела направили в Херсонскую КДКА на новое рассмот­рение для принятия решения по сути.

Длительное время Херсонской КДКА дело не рассматривалось. В итоге гр-ка А. обратилась в ВККА, чтобы рассмотрение жалобы по сути было передано в другую КДКА — КДКА г. Севастополя.

3 октября 2009 года ВККА были внесены изменения в предыдущее постановление, в итоге Комиссия отказала в удовлетворении жалобы и постановление председателя Палаты оставила без изменений.

Примечательно, что ВККА истолковала положения статьи 6 Закона Украины «Об адвокатуре», в том числе относительно права адвоката на получение информации, документов, необходимых для осуществления профдеятельности, как специальные законодательные нормы, имеющие превалирующую силу над нормами общего действия, в частности, Закона Украины «Об информации».

Судебные мытарства

Итак, гр-ка А. обратилась в Окружной административный суд г. Киева с иском о признании незаконным решения ВККА от 3 октября 2009 года и его отмене. Однако исковое заявление было возвращено истцу в связи с тем, что административные дела по обжалованию правовых актов индивидуального действия, рассматриваются административными судами по месту проживания (пребывания, нахождения) истца.

С теми же исковыми требованиями гр‑ка А. обратилась в Окружной административный суд Херсонской области. Суд пришел к выводу, что исковое заявление не подлежит рассмотрению в административном суде по следующим причинам. Так как гр-ка А. обжаловала постановление председателя Палаты в ВККА, то это исключает возможность обращения в админсуд с иском об обжаловании постановления председателя Палаты (напомним, обжалуется решение ВККА). Ссылаясь на Положение о Высшей квалификационной комиссии адвокатуры, суд приводит 21 пункт Положения: «решение ВККА является окончательным и дальнейшему обжалованию не подлежит».

В данное время гр-ка А. обжалует определение Херсонского окружного административного суда в Одесском апелляционном административном суде.

Во-первых, версия Положения о ВККА, размещенная в парламентской базе «Законодательство Украины», статус решения ВККА определяет в 20 пункте Положения, но слов «и дальнейшему обжалованию не подлежит» все равно не содержит. Следовательно, слова о том, что решение ВККА является окончательным, можно трактовать как окончательное решение в системе дисциплинарных органов адвокатуры.

Во-вторых, КСУ в своем решении № 6-зп от 25 ноября 1997 года толкуя часть 2 статьи 55 Основного Закона, отметил, что такие жалобы подлежат непосредственному рассмот­рению в судах независимо от того, что принятым ранее законом мог быть установлен иной порядок их рассмотрения. А подача жалобы в орган и должностному лицу высшего уровня не препятствует обжалованию этих решений или деяний в суде.

Наконец, в-третьих, в Окружном административном суде г. Киева проблемы в том, что обжалуется решение ВККА, не увидели.