Вопросы единства судебной практики — общая проблема для адвокатов и судей сегодня. Как обеспечить, чтобы в подобных правоотношениях принимались одинаковые решения, какими инструментами могут сегодня оперировать суды всех уровней и какова роль адвокатов в этом процессе? Поиск ответов на эти и другие вопросы стал лейтмотивом июньского заседания Комитета по процессуальному праву Ассоциации юристов Украины «Проблемные вопросы применения процессуальных и внепроцессуальных механизмов обеспечения единства судебной практики».

Отметим, что это было первое заседание комитета после изменения его руководства. Так, в мае 2014 года председателем комитета была избрана управляющий партнер «Юридической группы LCF» Анна Огренчук, а ее заместителем — старший юрист ЮБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и Партнеры» Арсений Милютин.

Для первого мероприятия тема была выбрана сверхактуальная. Вопросы единства практики беспокоят сегодня не только стороны процесса, но и самих судей, что подтверждается активным участием в заседании судей разных судов и специализаций. Так, на мероприятии были замечены судья Высшего административного суда Украины Наталия Блаживская, судья Львовского окружного административного суда Владимир Кравчук, судья Конституционного Суда Украины (КСУ) в отставке Вячеслав Джунь, а докладчиками выступили действующий судья КСУ Станислав Шевчук, судья Верховного Суда Украины Николай Гусак, судья Высшего хозяйственного суда Украины Елена Яценко и судья Киевского апелляционного хозяйственного суда Елена Коротун.

Докладчики-судьи поделились своими размышлениями и предложениями по вопросу единства практики. Так, Станислав Шевчук выразил убеждение, что задавать тон развитию права должен именно Конституционный Суд, в то время как основной задачей Верховного должно быть кассационное рассмотрение. Разграничить полномочия судов важно не только для единства практики, но и для того, чтобы исключить абсурдности. Ведь фактически сегодня (как ни крути) Верховный Суд является повторной кассацией, а Конституционный зачастую используется как третья. При этом толкование норм права осуществляют все суды, включая Верховный, но официальное дает только Конституционный.

Также судья КСУ поднял вопрос о последствиях официального толкования. По сути оно может иметь влияние только на будущие правоотношения. Возможно, результат допустимо использовать при рассмотрении дела заявителя, но так, чтобы официальное толкование было вновь открывшимся обстоятельством или иным основанием для пересмотра — нельзя. Хотя, как подчеркнула Анна Огренчук, многие суды на практике именно таким образом трактовали решение КСУ относительно совместной собственности супругов, один из которых является частным предпринимателем.

Николай Гусак в рамках своего доклада помимо прочего отметил, что судебных ошибок и неоднозначностей в правоприменении было бы меньше, если бы более активную позицию занимали адвокаты и общество. Но всеобщее разочарование судами и властью в целом не мотивирует к высказыванию мнений.

Не все так плохо в судебной системе, по мнению судей хозяйственных судов Елены Коротун и Елены Яценко. Они привели примеры, когда судьи принимают законные обоснованные решения, руководствуясь, в частности, правовыми выводами, обязательными для применения, практикой Европейского суда по правам человека. При этом докладчицы не отрицали, что есть проблемы, и рассказали, как видят их разрешение.

Так как судьи акцентировали внимание преимущественно на процессуальных механизмах, тему внепроцессуальных методов влияния на единство судебной практики осветил Андрей Потемкин, вице-президент Всеукраинской самоуправляемой организации специалистов конкурсного процесса, советник «Юридической группы LCF», член Совета Комитета конкурсного права АЮУ. По его словам, такие инструменты, как информационные письма и постановления пленумов — разъяснения рекомендательного характера, — не могут противоречить или расширять (дополнять) законы, хотя во многом направлены именно на это. И, как ни странно, именно на них суды ссылаются чаще всего, мотивируя не совсем бесспорные позиции.