Скоро в национальной судебной системе заработает инструмент, не имеющий аналогов в Европе, к которому европейские эксперты относятся очень осторожно, если даже не критически. Речь идет об Общественном совете добропорядочности, предусмотренном новой редакцией Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей». Совет призван содействовать Высшей квалификационной комиссии судей Украины (ВККС) в установлении соответствия судей (кандидатов в судьи) критериям профессиональной этики и добропорядочности для целей квалификационного оценивания. ВККС в свою очередь должна помочь общественным объединениям с запуском работы Совета. Впрочем, это Комиссия уже сделала — избраны девять объединений, которые вскоре сформируют Совет из 20 членов.

Почему из 43 организаций допущены к собранию только девять? Чего Комиссия ожидает от Совета? И как отсутствие инструментов влияет на исполнение какого-либо нормативно-правового акта — на эти и другие вопросы в интервью «Юридической практике» ответил начальник юридического управления секретариата ВККС Николай Мыколюк.

 

— Николай Дмитриевич, из 43 организаций, подавших документы в ВККС, Комиссия избрала только девять. Почему?

— Все очень просто. Статья 87 Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей» (Закон) устанавливает требования к общественным объединениям, которые намерены принять участие в собрании для формирования Общественного совета добропорядочности (Совет). Все эти требования перечислять не буду, скажу лишь, что объединения, которые не прошли отбор, им не соответствовали. В частности, проблемы возникали с рекомендательным письмом от международной организации с безупречной репутацией об успешном опыте сотрудничества и с копиями отчетов по результатам финансового аудита не менее двух реализованных проектов с привлечением международной технической помощи или деятельности организации. Как правило, в отсеянных объединениях эти документы отсутствовали. Понятно, что международные организации с безупречной репутацией осторожно дают рекомендации.

Были и другие нюансы, к примеру, отсутствие двухлетнего опыта деятельности (некоторые объединения созданы в сентябре этого года). В этом вопросе Комиссия не руководствовалась какими-то субъективными вещами — только объективностью, продиктованной нормами Закона. К примеру, объединение предоставило один проект с привлечением международной помощи, но Закон требует два. Еще одна организация имела безупречный пакет документов, но она была не общественным объединением, а благотворительным фондом, занимающимся медицинскими направлениями, — в этом случае тоже был отказ. Некоторые организации подавали документы на английском языке, участие в их переводе принимал председатель Комиссии. Мы тщательно изучали содержание каждого документа.

Девять объединений подали пакет документов, соответствующий всем требованиям, — они и прошли. Но лично мне очень жаль, что обратилось столько организаций, а подать требуемые Законом документы смогли только девять из них.

 

— Сколько кандидатов предложили эти девять организаций? Когда состоится собрание общественных объединений?

— В общей сложности общественные объединения предложили 24 кандидата. Со списком кандидатов можно ознакомиться на нашем сайте. В их числе журналисты, адвокаты, ученые, общественные деятели. Собрание состоится 11 ноября с.г. в 14.00 в помещении Комиссии.

 

— По вашему мнению, член Совета должен иметь юридическое образование?

— Закон не устанавливает такого требования, но предусматривает, что членами Совета могут быть правозащитники общественных объединений, ученые-юристы, адвокаты, журналисты — признанные специалисты в сфере своей профессиональной деятельности, имеющие высокую профессиональную репутацию, соответствующие критерию политической нейтральности и добропорядочности. Если кандидат соответствует всем установленным критериям, отсутствие у него юридического образования не повлияет на возможность избрания его членом Совета.

 

— Чего вообще ожидает Комиссия от деятельности Совета добропорядочности?

— Мы видим в нем помощника, а не критика. В Комиссию поступает много интересной информации от граждан, но у нас нет ни времени, ни инструментария, чтобы ее всю проверять. Возможно, мы будем делиться этой информацией с Советом для проверки обращений и их систематизации.

Членам Совета добропорядочности нужно отдавать себе отчет в том, что эта работа будет занимать много времени. Формальный подход не пройдет. Закон предоставил право также и ученым, и адвокатам претендовать на должность судьи Верховного Суда, кроме того, есть судьи апелляционных судов, которые также хотят карьерного роста, поэтому ожидается много кандидатов на участие в конкурсе на занятие должностей в Верховном Суде. Членов Комиссии уже 16, членов Совета — чуть больше, поэтому нагрузка на них будет меньшая. Хотелось бы получить мотивированное заключение для досье по каждому кандидату.

 

— Позитивное или негативное….

— Разницы нет. Наличие заключения уже облегчит работу членам Комиссии. Нужно помнить, что Закон предусматривает проведение специальной проверки в отношении каждого кандидата. В проекте положения о проведении конкурса, который готовится к утверждению Комиссией, мы закладываем норму о том, что в случае необходимости дополнительной проверки можно пользоваться любыми открытыми реестрами. Также включили норму, предусматривающую, что в рамках проведения спецпроверки мы можем проверять и информацию о добропорядочности кандидата, предоставленную Советом.

 

— Насколько тщательно ВККС будет проверять информацию, поступившую от Совета?

— Тщательно. Комиссия будет очень внимательно проверять информацию, предоставленную Советом. Надеемся, что и Совет серьезно отнесется к подготовке заключений, их мотивации, аргументации и источников информации, на которых они будут основываться.

Недостаточно написать в заключении о том, что кандидат «негодяй». Нужно предоставить доказательства — результаты дисциплинарных производств или судебных разбирательств. Проверить реестр судебных решений не составит труда. А дальше дело за малым — выяснить у кандидата детали ситуации, оказавшейся в поле зрения члена Совета, а затем и члена Комиссии. Также мы можем обратиться с запросами в правоохранительные и другие органы для подтверждения информации, изложенной в заключении Совета.

Еще раз подчеркну: заключение не должно быть «сочинением на свободную тему» о том, что кто-то где-то слышал об аморальном или недобропорядочном поведении кандидата, но подтвердить эти слухи не представляется возможным.

 

— По вашим прогнозам, не будет ли Совет «тормозить» процедуру отбора кандидатов на должность судьи Верховного Суда, ведь для предоставления заключений потребуется какое-то время…

— Конечно, для подготовки заключений Совету необходимо определенное время, как, собственно, и Комиссии. Но Совет должен осознавать свою ответственность перед обществом и понимать, что длительная подготовка заключений должна быть оправданной. Комиссия со своей стороны приложит все усилия для обеспечения эффективного, своевременного и продуктивного сотрудничества.

Алгоритм сотрудничества будет выработан в ходе деятельности. Для нас этот инструмент в новинку. Да, при всех центральных органах исполнительной власти создавались общественные советы, но они не имеют таких широких полномочий, как Совет добропорядочности, и соответственно к ним не выдвигаются такие высокие требования.

 

— Высказывается идея, что Совет добропорядочности должен в перспективе разработать стандарты добропорядочности судей, на что судьи апеллируют: существует Кодекс судейской этики и этого достаточно. Что вы думаете на этот счет?

— К этому вопросу я бы вернулся месяцев через шесть после старта работы Совета добропорядочности. Объясню почему. Для того чтобы написать определенные правила добропорядочности, нужно самому быть добропорядочным, иметь авторитет в обществе. Пусть Совет сперва заслужит авторитет своей безупречной репутацией. Не исключено, что потом выработанные им критерии добропорядочности лягут в основу какого-то свода правил. Навязывать свои правила устойчивому судейскому корпусу не нужно.

Безусловно, определенные рекомендационные нормы добропорядочности должны быть. Впрочем, эти вещи уже написаны европейским сообществом. Да, они написаны своеобразно, может, не совсем понятным для украинского обывателя языком. Если их адаптировать к нашим реалиям, то почему бы и не использовать их? Ничего нового придумывать не нужно. Необходимо не разрабатывать, а систематизировать и адаптировать.

Тот же Кодекс судейской этики написан достаточно неплохо. Но дело не в том, как документ написан, а в том, как он исполняется. Будущих юристов еще на первом курсе учат: каждый нормативно-правовой акт должен иметь свой инструмент исполнения. Если такого инструмента нет, то этот акт — просто памятка права.

 

(Беседовала Кристина ПОШЕЛЮЖНАЯ,

«Юридическая практика»)