В декабре 2015 го-да вступил в силу Закон Украины «О внесении изменений в Уголовный процессуальный кодекс Украины относительно отдельных вопросов наложения ареста на имущество с целью устранения коррупционных рисков при его применении» № 769-VIII. Проект Закона был разработан Министерством юстиции Украины при участии правоохранительных органов, и имел целью, помимо прочего, четко определить процессуальный статус имущества, изъятого в ходе обыска.

Так, в нынешней редакции Уголовного процессуального кодекса (УПК) Украины такое имущество наделили статусом временно изъятого, предоставив при этом стороне обвинения увеличенный по сравнению с другими случаями временного изъятия срок для обращения в суд с ходатайством о наложении ареста (48 часов вместо следующего с момента изъятия дня).

Указанное, по мнению авторов Закона, должно было позволить заинтересованным лицам отстаивать свое право использования и распоряжения имуществом, изъятым в ходе обыска.

 

Изымать временно?

На первый взгляд, путем внесения изменений в статьи 170, 171, 236 УПК Украины, был четко сформулирован алгоритм действий:

— следователь или прокурор в ходе обыска имеет право только временно изымать вещи (в независимости от указания их в определении следственного судьи о разрешении на проведение обыска);

— после чего, выполняя требования статьи 169 УПК Украины, он может ходатайствовать перед следственным судьей об аресте такого имущества либо должен вернуть его собственнику.

Тут следует заметить, что для упрощения обоснования необходимости такого ареста (по сравнению с предыдущей редакцией статьи 170 УПК Украины) стороне обвинения дали возможность обосновывать ходатайство тем, что изъятые в ходе обыска вещи являются вещественными доказательствами, то есть материальными объектами, которые были орудием совершения уголовного преступления, сохранили на себе его следы или содержат другие сведения, которые могут быть использованы в качестве доказательства факта или обстоятельств, устанавливаемых в ходе уголовного производства, в том числе предметы, которые были объектом уголовно противоправных действий, деньги, ценности и другие вещи, приобретенные уголовно противоправным путем или полученные юридическим лицом в результате совершения уголовного преступления (часть 1 статьи 98 УПК Украины);

— следственный судья при рассмотрении такого ходатайства анализирует возможность использования такого имущества в качестве доказательства, то есть соответствие его критериям, указанным в статье 98 УПК Украины, и привлекает собственника имущества или лицо, у которого оно было изъято, к рассмотрению вопроса об аресте;

— последние, в свою очередь, наделяются правами, предусмотренными статьей 64² УПК Украины, вплоть до обжалования ареста в апелляционной инстанции.

Казалось бы, великолепный вариант — «и овцы целы, и волки сыты»: сторона обвинения законно (на основании решения суда) может оставить у себя в производстве все, что ей необходимо для доказывания, а собственник, если не готов ждать окончательного решения по производству или считает свои права нарушенными, имеет целый спектр способов их защиты (часть 3 статьи 64², статьи 174, 309, 392 УПК Украины).

Более того, такая редакция статьи 170 УПК Украины полностью согласована с нормой части 1 статьи 100 УПК Украины, которой установлено, что вещественное доказательство, предоставленное стороне уголовного производства или ею изъятое, должно быть как можно быстрее возвращено владельцу, кроме случаев изъятия таких вещей в ходе временного доступа к ним (статьи 160–166) или наложения на них ареста (статьи 170–174 УПК Украины). Поскольку осуществление временного доступа к вещам, которые уже изъяты и находятся у следователя, представляется абсурдным, следующим ходом стороны обвинения должен быть либо возврат, либо арест вещественного доказательства.

Примечательно, что в соответствии с указанной выше нормой (с момента принятия УПК Украины в 2012 году) изъятие вещественных доказательств на основании определения следственного судьи о разрешении на проведение обыска, вынесенного в порядке статьи 235 УПК Украины, по сути никогда не снимало со стороны обвинения обязанности как можно быстрее вернуть их владельцу.

Но проблема восприятия и применения закона, особенно в сфере уголовного процесса, у нас в стране часто сводится к выражению «казнить нельзя помиловать». Не зря в Уголовно-процессуальном кодексе 1960 года за годы изменений сложилась практика изложения некоторых норм в виде пунктов (статьи 44, 94, 97 и т.д.), а не предложений — меньше разночтений.

Изменения, внесенные описываемым законом, имели колоссальный вес и объективную необходимость, по сути своей учли все обстоятельства и могут изменить ситуацию. Только вот с изложением норм есть вопросы. Точнее, у адвокатов вопросов мало — они есть у стороны обвинения и, как ни странно, у следственных судей.

 

А судьи что?

Несмотря на внесенные изменения, правоохранительные органы не перестали ущемлять права собственности человека. Следователи и прокуроры продолжают негативную практику предыдущих лет, с ходатайствами об аресте не обращаются, безосновательно удерживая изъятое в ходе обыска имущество, обосновывая свое бездействие наличием в постановлении следственного судьи об обыске разрешения на изъятие непосредственно такого имущества.

Владельцы имущества, изъятого при обыске, часто не являются стороной производства, потерпевшим, третьим лицом, в отношении имущества которого решается вопрос об аресте (в связи с непредоставлением соответствующего ходатайства), и, таким образом, лишены возможности защитить свои права на имущество и законные интересы.

В свою очередь следственные судьи при рассмотрении жалоб на бездействие следователя, прокурора, которое заключается в невозврате временно изъятого имущества, судебный контроль за соблюдением прав, свобод и интересов лиц в уголовном производстве должным образом не осуществляют, отказывая в удовлетворении жалоб.

Излагая решение, следственные судьи основывают позицию опять же наличием разрешения на изъятие определенных вещей в решении об обыске.

Судьи соглашаются, что полномочия следователя и прокурора теперь сведены к изъятию документов и временному изъятию вещей, которые имеют значение для уголовного производства (первое предложение части 7 статьи 236 УПК Украины), но тут же вспоминают, что временно изъятым имуществом являются изъятые вещи и документы, не входящие в перечень, относительно которого прямо предоставлено разрешение на обыск в определении о разрешении на проведение обыска (третье предложение этой же части).

Одинаковому восприятию могла бы помочь иная структура изложения последнего предложения части 7 статьи 236 УПК Украины — в виде перечня.

К примеру: «Временно изъятым в ходе обыска имуществом считаются:

1) любые вещи, не относящиеся к предметам, которые изъяты законом из обращения;

2) документы, не входящие в перечень, относительно которого прямо предоставлено разрешение на отыскание в определении о разрешении на проведение обыска, и не относящиеся к предметам, которые изъяты законом из обращения».

В УПК Украины вообще с этим проблема, например, из-за аналогичного изложения части 1 статьи 214. Вот уже четвертый год следователям и прокурорам, заявителям и адвокатам совместно со следственными судьями приходится думать: относится ли наличие обстоятельств, которые могут свидетельствовать о совершении уголовного преступления, ко всей норме или только к самостоятельному выявлению из какого-либо источника? Но это тема для отдельной статьи.

Некоторые идут дальше, по принципу «тут читаем, а тут не читаем». Обосновывая решение об отказе в удовлетворении жалобы, например, частью 2 статьи 100 УПК Украины о том, что вещественное доказательство или документ, предоставленный добровольно или на основании судебного решения, хранится у стороны уголовного производства, которой он предоставлен. При этом судья почему-то напрочь забывает о норме части 1 этой статьи, приведенной выше, которой такие виды решений суда предусмотрены, и решения о разрешении на проведение обыска среди них нет.

Что это на самом деле? Незнание законодательства, неправильное его восприятие, нежелание его соблюдать? Или, может, следователи и прокуроры вместе с судьями просто не следят за изменениями в УПК Украины, и новшества, которые им излагает адвокат в ходатайстве о возврате безосновательно удерживаемого имущества, изъятого после 12 декабря 2015 года, им очень интересны, но на момент изъятия, к сожалению, были не известны. А пути назад нет — приходится прикрываться несуществующими нормами, ссылаться на нормы, вырванные из контекста, и стоять на своем.

Ситуацию усложняет и то, что право на обжалование решения следственного судьи, вроде как предусмотренное статьей 55 Конституции Украины и статьей 24 УПК Украины, собственник имущества реализовать не может в связи с запретом обжалования определений следственного судьи об отказе в удовлетворении жалобы (кроме решения по жалобе на постановление о закрытии производства).

Таким образом, есть два выхода из сложившейся ситуации: либо утвердить в понимании следственных судей, что именно они осуществляют контроль за соблюдением прав, свобод и интересов лиц в уголовном производстве, что заставит и сторону обвинения уважать Кодекс и права людей, либо повторно пройти нелегкий и небыстрый процесс изменений в УПК Украины и изложить уже внесенные изменения в более ясной, недвусмысленной и категоричной форме (и думать о форме изложения в дальнейшем). Какой из них более правильный — покажет время.

 

РУДНИЧЕНКО Владимир — юрист департамента уголовной практики ЮК «Алексеев, Боярчуков и Партнеры», г. Киев

 

 

---

Комментарии

Практика неоднозначна

Богдан СЛОБОДЯН,

юрист ЮК FCLEX

Статья 303 УПК Украины допускает обжалование бездействия следователя либо прокурора в части невозврата временно изъятого имущества в соответствии c требованиями статьи 169 УПК Украины, которая отсылает к статье 171 УПК Украины, предусматривающей в свою очередь, что ходатайство об аресте имущества должно быть подано не позднее следующего рабочего дня с момента его изъятия, в противном случае имущество подлежит немедленному возврату.

Отсылочный характер норм УПК приводит к тому, что на практике следственный судья может обязать вернуть изъятое имущество еще до истечения сроков подачи ходатайства об аресте. Такие прецеденты встречаются в судебной практике. В случае дальнейшего ходатайства об аресте судья отказывает в его удовлетворении.

В данном случае ключевую роль играет то, законно ли в принципе было изъято имущество и было ли оно в разрешении на обыск. Если изъятое имущество явно не связано с целью обыска и данным уголовным производством, пострадавшим следует добиваться немедленного его возврата.

 

Возвращать не спешат

Никита НУРАЛИН,

адвокат ЮК VB PARTNERS

После вступления в силу УПК 2012 года сторона обвинения столкнулась с единственной для них проблемой, связанной с необходимостью ареста временно изъятого во время обыска имущество. Был установлен короткий срок для обращения в суд с соответствующим ходатайством — не позднее следующего рабочего дня. В ином случае имущество подлежит немедленному возврату. Загруженность и нежелание эффективно работать приводило к нарушениям данного срока следствием. Законодатель с 28 февраля 2016 года даже продлил данный срок до 48 часов.

Однако даже после окончания срока прокурор и следователь не спешат возвращать имущество.

А это уже трудность, с которой сталкиваются владельцы имущества. В данном случае владелец может в судебном порядке обязать вернуть имущество. Срок рассмотрения жалобы — 72 часа. Но в связи с загрузкой следственных судей данный срок в большинстве случаев увеличивается. Нередки ситуации, когда и при наличии решения суда следователи затягивают с возвратом имущества.

Таким образом, все проблемы связаны лишь с прямым нарушением императивных норм УПК Украины.

 

Трактуют по-своему

Элеонора САЛОВА,

юрист АО Juscutum

В УПК Украины достаточно четко выписан алгоритм по возврату временно изъятого имущества, и логика его проста: изъяли имущество, которое не указано в постановлении следственного судьи, после этого должны подать ходатайство о его аресте в течение 48 часов. Если не подали или было отказано в удовлетворении ходатайства об аресте, все изъятое имущество должны вернуть владельцу. Но при практической реализации этого процесса возникает масса проблем, которые не позволяют быстро вернуть изъятое имущество.

Обычно следователь выносит постановление о признании изъятого имущества вещественным доказательством в порядке статьи 100 УПК Украины и отправляет его на экспертизу. И даже если собственник имущества обращается с жалобой к следственному судье и получает позитивное решение о его возврате, он все равно сталкивается с трудностями. Уголовный процессуальный кодекс не предусматривает порядка возврата имущества с экспертизы. Но даже в таком случае вернуть имущество все же можно, хотя и с существенными сложностями.

Проблемный момент связан и с определением изъятого имущества временно изъятым. Позиция следствия такова: если в решении об обыске указана компьютерная техника, значит, следователь имеет право изъять все имущество такой категории. Но такую позицию нельзя назвать состоятельной, поскольку принцип индивидуализации вещей и документов закреплен пунктом 6 части 2 статьи 235 УПК Украины. И поскольку следствие трактует эту норму по-своему, ее необходимо существенно доработать.

 

---

Мнения

Время продлили

Артем ПАСЬКО,

адвокат АФ «Династия»

Исходя из нынешней редакции УПК Украины, ходатайство об аресте имущества, изъятого в ходе обыска, теперь должно быть подано в суд стороной обвинения в течение 48 часов, а не в течение следующего дня с момента изъятия. По мнению авторов закона, это «должно было позволить заинтересованным лицам отстаивать свое право использования и распоряжения имуществом». Но, простите, что из данного изменения дает возможность собственникам или распорядителям такого имущества отстаивать свое право? Этим новшеством законодатель в первую очередь облегчил работу следователям и прокурорам, которые теперь имеют возможность без всякой спешки арестовывать имущество, поскольку на протяжении 48 часов собственник не может сделать согласно УПК абсолютно ничего.

Если же хотелось помочь собственникам и распорядителям изъятого имущества отстаивать свое право на него, то правильней было бы законодательно закрепить возможность обжалования в суде изъятия имущества с четким ограничением срока рассмотрения судом такого обжалования (к примеру, в течение шести часов с момента поступления жалобы). Поскольку все мы знаем, как обычно у нас в стране проводятся обыски: уполномоченные органы приходят с определением об обыске и изъятии одних предметов и документов, а изымают практически все, что представляет хоть какую-то ценность, даже если это не относится к рассматриваемому уголовному производству. А теперь еще и время на арест имущества им продлили.

 

Не сработало

Виктор МИРОНЕНКО,

юрист МЮК ALEXANDROV &  PARTNERS

Если рассматривать предусмотренный уголовным процессуальным законом срок (48 часов после изъятия имущества) как возможность заинтересованным лицам отстаивать свое право использования и распоряжения имуществом перед органом досудебного расследования, то с уверенностью можно сказать, что задумка законодателя не сработала.

Конечно же, возможность письменного обращения с заявлением к следователю/прокурору с просьбой вернуть изъятое имущество всегда есть, однако органы досудебного расследования либо отказывают, либо просто не предоставляют ответа.

Практика ALEXANDROV & PARTNERS по защите клиентов в уголовных производствах показывает, что если орган досудебного расследования при обыске принял решение изъять указанное имущество, то с вероятностью в 99 % он обратится к следственному судье с ходатайством об аресте такого имущества.

Таким образом, срок в 48 часов с момента изъятия имущества дает органу досудебного расследования только дополнительное время для подготовки ходатайства и никак не защищает интересы владельцев имущества.

 

Нет стимула

Анжелика СИЦКО,

адвокат, партнер ЮФ GOLAW

Законодателю следует обратить внимание не только на соблюдение законности процедуры изъятия имущества во время обыска и его дальнейшего ареста, но и на ужесточение ответственности за ее несоблюдение.

Действенная ответственность за незаконное изъятие и необоснованный арест имущества на Украине пока не установлена.

Правоохранители относятся к судебным разрешениям на проведение обыска формально, расценивая их как правовую почву для проникновения в помещение только для обыска.

Органы правопорядка не считают себя связанными рамками судебного решения. На практике не единичны случаи, когда они изымают даже то, в чем суд им прямо отказал.

В таких случаях защитить свои интересы в суде очень не просто. Зачастую ходатайства стороны обвинения об аресте имущества слушаются в закрытом режиме и без приглашения собственника имущества. Как следствие, он вынужден отстаивать свои права вне рамок первоочередного ходатайства об аресте, и для собственника становится крайне важным выбор адвоката с солидным практическим опытом защиты.

С юридической точки зрения процедуры изъятия и ареста имущества детально прописаны и понятны, однако у правоохранителей нет стимула к их соблюдению. Именно над этим и стоит поработать законодателю и ввести действенную ответственность за несоблюдение судебных решений.