В уголовном процессе есть недостаточно урегулированные проблемы, которые могут стать причиной нарушения прав подсудимого, а также прав и интересов третьих лиц, не задействованных в деле. В частности, это касается способа и порядка изъятия из дела материалов, а также недопустимых и ненадлежащих доказательств.

Недостаточная урегулированность данного вопроса позволяет силовым структурам изымать у предприятий и организаций все банковские документы, печати и штампы и таким образом прекращать их деятельность. При этом нередко документы изымают, не оставляя на предприятии копий, что вообще недопустимо.

Такая ситуация ненормальна, но, к сожалению, она повторяется от дела к делу.

Отсутствие четкого механизма изъятия из дела лишних материалов не позволяет адвокатам и другим заинтересованным лицам добиваться исключения из судебного процесса всего ненужного, что только загромождает уголовное дело и создает трудности при его рассмотрении. Верховный Суд Украины никак не отважится прекратить этот произвол.

Исключению из судебного процесса подлежат:

1) документы и другие доказательства, а также лишние материалы, не касающиеся уголовного дела, а потому не отвечающие требованиям относимости;

2) недопустимые доказательства.

Документы, не касающиеся дела

Действующий УПК вообще не имеет статьи, которая бы определяла «относимость» доказательств и материалов. Это считается прерогативой гражданского процесса. Вместе с тем статья 64 УПК определяет ряд обстоятельств, подлежащих доказыванию, а статья 22 УПК требует всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств, имеющих значение для дела. В резолютивной части приговора суд обязан решить судьбу вещественных доказательств. Статья 186 УПК устанавливает, что при обыске и выемке могут быть изъяты лишь предметы и документы, имеющие значение для дела, а также ценности и имущество обвиняемого с целью обеспечения гражданского иска или возможной конфискации имущества.

Ведь в УПК в разных нормах содержатся критерии относимости доказательств и других материалов, не касающихся предмета доказывания (статья 324 УПК) и находящихся за пределами судебного разбирательства (статья 275 УПК). Более того, статья 260 УПК обязывает председательствующего в уголовном деле исключать из судебного следствия все то, что не касается рассматриваемого дела. Это дает право защитнику заявлять ходатайство об изъятии из судебного следствия (исключении) лишних материалов, ненадлежащих и недопустимых доказательств.

О механизме изъятия из дела материалов, не касающихся дела

По делу А. в суд поступило 25 томов уголовного дела. Из них минимум в 19ти содержались материалы, дублирующие документы (копии, надлежащим образом не удостоверенные, или не касающиеся дела вообще). Это были банковские и другие документы, справки и т.п.

Защитник, ссылаясь на статьи 48, 186, 260 УПК, заявил ходатайство об исключении документов, которые были никому не нужным балластом. Свое ходатайство он мотивировал тем, что эти документы не касаются дела, являются лишними и их исследование приведет к затягиванию судебного процесса и напрасной трате времени в судебном заседании.

Прокурор возражал против удовлетворения ходатайства, считая, что суд сначала должен ознакомиться с ними, дать им оценку и лишь потом решить вопрос об их исключении из судебного исследования. Суд отклонил ходатайство адвоката. Кстати, с аналогичным ходатайством защитнику целесообразно обращаться еще на стадии досудебного следствия, чтобы не загромождать дело.

Когда же дошло до судебного следствия в этом деле, защитник обратился в суд с просьбой или огласить в судебном заседании эти документы, или исключить их из судебного следствия. В соответствии со статьей 314 УПК документы, являю­щиеся доказательствами в деле, должны быть оглашены и рассмотрены.

И тогда председательствующий, чтобы не отвлекаться на оглашение лишних документов и не читать их, заявил, что эти документы исключаются из состава доказательств. Последовательная позиция защитника привела к тому, что председательствующий в судебном заседании все-таки исключил часть документов из дела.

Нередко, например, можно услышать информацию прокуратуры об успешном завершении расследования дела, о том, что материалы дела об обвинении определенного лица содержат 250 и более томов. На практике же из таких 250 томов имеют значение для дела максимум 12—15.

В деле о трастах «Селенг» следствие за 5 лет собрало 256 томов уголовного дела, однако никому так и не были предъявлены обвинения, а материалы, касающиеся непосредственно неправильных действий траста, так и не были получены. Для проверки же дела по жалобам вкладчиков суд использовал только 256-й, последний том.

Загромождение дела лишними материалами продлевает срок его расследования и рассмотрения в суде, заставляет суд рыться в материалах, не касающихся дела, влечет отрицательные последствия для предприятий, у которых без надобности изъяли материалы и документы, конкретного дела не касающиеся.

В деле М. налоговая служба, осуществляя осмотр, путем выполнения оперативной проверки под кодовым названием «акциз» (так представители ГНИ утверждали в суде) изъяла товарно-материальные ценности на 1 млн 140 тыс. грн. Изъятые товары не были подакцизными, следовательно, признаны не касающимися «операции». Когда же владелец имущества обратился в суд за взысканием убытков, налоговая служба заявила, что товар, находящийся на складе под замком, был бесхозным и потому изъят.

Как правило, по молчаливому согласию адвокатов и прокуроров никто в судебном процессе и не исследует этот балласт. Однако такой подход неправильный. Изымать из процесса материалы, которые присоединены к делу, можно лишь по определению (постановлению) суда. Это нужно для того, чтобы было хотя бы понятно, какие материалы исследовались, а какие исключены из судебного следствия. Четкая и жесткая позиция судов по этому вопросу помогла бы покончить с гигантоманией наших следственных органов и упростила бы рассмотрение уголовных дел, облегчила бы защиту предприятий и организаций, страдающих из-за отсутствия изъятых документов.

В деле Н. были изъяты из банка «в интересах следствия» ценные бумаги — векселя на сумму почти в 130 млн грн, принадлежащие одному из министерств. Министерство не было уведомлено об изъятии векселей, не были оставлены для министерства и копии этих ценных бумаг. Уголовное дело через несколько месяцев было производством прекращено, а векселя так и не были возвращены министерству, которое в результате этих действий было лишено возможности предъявить ценные бумаги к оплате. В протоколе выемки не было ссылки ни на следователя, поручившего выполнение выемки, ни на санкцию прокурора на такие действия (векселя в банке — это банковская тайна, а потому их изъятие могло осуществляться только на основании санкции прокурора (статья 178)). Такие действия были допущены по отношению к государственному органу. А что тогда можно говорить о хозяйственных обществах.

Есть и анекдотичные случаи. Майор налоговой милиции М. постановлением от 10 января 2004 года наложил арест на принадлежащее государству имущество: ликероводочный завод, а также арестовал и изъял принадлежащее государству вычислительное оборудование в количестве 103 шт. в обеспечение возможного будущего иска против обвиняемого лица. Значит, в случае осуждения этого лица удовлетворение гражданского иска в уголовном деле надо было, по мнению следователя налоговой службы, произвести за счет государственного имущества?! Пришлось приложить немало усилий, чтобы снять арест с государственного имущества.

Итак, в уголовном процессе нужно более четко урегулировать вопрос относи­мости добавленных к обвинительному выводу материалов и порядка исключения из дела материалов, не касающихся рассмат­риваемого дела. При этом необходимо указать, что такие материалы (в необходимых, указанных в законе случаях) возвращаются их владельцу. Споры относительно их истребования должны решаться в гражданском порядке. Нужно иметь в виду, что статья 81 УПК относительно вещественных доказательств отмечает, что спор о принадлежности вещей, подлежащих возвращению, решается в порядке гражданского судопроизводства. Уверен, аналогично должен решаться в гражданском порядке и спор о возвращении документов и других материалов, необходимых предприятию, учреждению, организации или физическому лицу.

Недопустимые доказательства и их исключение из процесса

Особенно острой является проблема недопустимости доказательств и их исключение из судебного процесса. Конституция Украины устанавливает, что обвинение не может основываться на доказательствах, полученных незаконным путем, а также на предположениях. Отсутствие четкой позиции в процессуальном законе частично компенсирует пункт 19 постановления Пленума Верховного Суда Украины «О при­менении Конституции Украины при осуществлении правосудия» № 9 от 1 ноября 1996 года. В постановлении указано, что «доказательства должны признаваться полученными незаконным путем, например, тогда, когда их сбор и закрепление осуществлены или с нарушением гарантированных Конституцией прав человека и гражданина и установленного уголовно-процессуальным законодательством порядка, или не уполномоченным на это лицом либо органом, или с помощью действий, не предусмотренных процессуальными нормами».

Итак, доказательства, признанные судом недопустимыми, подлежат исключению из уголовного процесса. Таким образом обеспечивается гарантированная Конституцией защита лица от нарушения его прав. Однако постановление Пленума не содержит указания на механизм исключения недопустимых доказательств из процесса. Но без такого механизма указания относительно недопустимости доказательства остаются только декларацией.

Юридической наукой давно выработаны критерии допустимости и недопустимости доказательств:

1) доказательства должны быть получены надлежащим субъектом, наделенным полномочиями проводить процессуальные действия, в ходе которых получены доказательства;

2) важные для дела фактические данные должны быть получены из установленных законом источников, перечисленных в статье 65 УПК;

3) доказательства должны быть получены с соблюдением порядка проведения процессуального действия;

4) при получении доказательств должны быть соблюдены требования закона относительно фиксации хода и результатов процессуального действия.

Почему же на практике эти выработанные наукой критерии не срабатывают? Ссылки на «обвинительный уклон» для объяснения ситуации недостаточно. Основная причина — отсутствие в УПК четкого механизма исключения из дела недопустимых доказательств и других материалов. В результате, если адвокат даже заявит ходатайство об исключении доказательства в связи с его недопустимостью, такое ходатайство отвергается или из-за отсутствия специального механизма, или из других соображений.

В части 3 статьи 22 УПК указано, что недопустимыми являются доказательства, полученные с вымогательством показаний путем применения насилия, угроз или других незаконных методов. На практике сразу возникает проблема, как доказать, что они были получены с применением насилия, угроз и других незаконных методов?

Нужно найти свидетелей таких действий, нужны медицинские выводы и другие доказательства. Но даже если такие обнаружатся, при существующем порядке суд не будет делать такой вывод, а направит материалы для проверки в прокуратуру. Ведь такие действия следствия содержат признаки преступления. Поэтому суды очень неохотно подвергают допросу таких свидетелей, если бы они даже обнаружились.

Что касается проверок прокуратуры, то ответ, как правило, отрицательный, а проверка осуществляется формально. В лучшем случае, если копии протоколов допросов опубликуют в какой-то «Индепенденте», кто-то из прокуратуры заявит о наличии «спинальной травмы». Однако даже этого недостаточно для подтверждения, что такая травма получена именно во время допроса. Северные соседи, использовав разработки украинских ученых, в статье 75 УПК РФ «Недопустимые доказательства» предусмотрели, что к недопустимым доказательствам относятся:

1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного следствия в уголовном деле в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;

2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадках, предположениях, слухах, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности.

Предложения ввести аналогичную норму в проекте УПК, к сожалению, поддержки не нашли.

Наличие такой нормы облегчает работу суда, снимает напряжение с досудебного следствия и делает следователя заинтересованным в том, чтобы при допросе подозреваемого, обвиняемого присутствовал и адвокат, а также гарантирует право на защиту. В определенной мере применение силовых методов для получения показаний теряется смысл. Ведь подозреваемый, обвиняемый в суде, может не подтвердить свои показания, и они превратятся в недопустимое доказательство.

Недопустимыми являются доказательства, полученные ненадлежащим субъектом вследствие нарушения закона о подследственности (статья 112 УПК), подсудности (глава 2 УПК), в результате проведения следственных действий без поручения следователя (часть 3 статьи 114 УПК), прокурора (пункт 4 части 1 статьи 227 УПК) лицом, которое подлежит отводу (статьи 56, 58, 60 УПК), следователем, который не принял дело в свое производство, без разъяснения лицам, принимающим участие в следственном действии (статья 53 УПК) или с введением их в заблуждение относительно характера и объема последнего.

Если доказательства получены из источников, не указанных в части 2 статьи 65 УПК, или в результате проведения следственных действий, не предусмотренных УПК, а также в результате показаний, основывающихся на слухах, домыслах, предположениях или не указанных источниках информации, то такие доказательства также являются недопустимыми.

Если при допросе давались ответы на наводящие вопросы, то такие показания относятся к недопустимым доказательствам. В связи с этим становится актуальной звукозапись допросов и судебного процесса. Это позволяет проверить, не был ли тот или иной вопрос наводящим. Необходимо иметь в виду и то, что при ведении протокола содержание вопросов в протокол, как правило, не заносят. Хотя УПК и не дает оснований для такого неполного фиксирования. Защитнику, прокурору, судьям нужно быть внимательными и не задавать наводящих вопросов, чтобы не поставить под сомнение те или иные объяснения свидетелей и подсудимого.

В деле Ф. судья спросил свидетеля, знает ли он подсудимого. «Я этого человека впервые в жизни вижу», — заявил свидетель. Судья продолжил допрос и начал задавать наводящие вопросы. «А похож ли мужчина, который сидит перед вами, на того, кто выносил папиросы?» — спрашивает судья. «Может, немного похож», — ответил тот.

Вопреки заявлению защитника в порядке статьи 260 УПК о том, что этот вопрос является наводящим и имеет характер предположения, следовательно, является недопустимым, пояснения перенесли в приговор. В приговоре предположение «немного похож» трансформировалось в «свидетель М. заявил, что Ф. похож на лицо, которое выносило папиросы».

Если были нарушены процессуальные правила сбора, приобщения к уголовному делу доказательств (часть 1 статьи 79 УПК) или порядок фиксирования процессуальных действий (статьи 85, 85-1, 85-2 УПК), запретов и ограничений, установленных относительно отдельных категорий граждан, которые не могут быть допрошены как свидетели (статья 69 УПК), а также процедуры допроса несовершеннолетних (статья 168 УПК), — такие доказательства также относятся к недопустимым.

Недопустимыми являются и доказательства, полученные в результате проведения следственных действий без разрешения суда (обыск жилья), при отсутствии предусмотренных законом (например, частью 6 статьи 177 УПК) исключительных обстоятельств или процессуального действия, санкционированного прокурором (например, получение сведений от банка, представляющих банковскую тайну (статья 178 УПК). К недопустимым доказательствам нужно отнести и полученные без возобновления досудебного следствия в остановленном уголовном деле (статья 210 УПК) или без продления этого срока (статья 120 УПК).

Нужно также иметь в виду, что по украинскому законодательству до возбуждения уголовного дела может проводиться только осмотр места происшествия, снятие информации с каналов связи или наложение ареста на корреспонденцию. Согласно статье 31 Конституции Украины, исключения из тайны переписки, телефонных разговоров, телеграфной и другой корреспонденции могут быть установлены только судом, поэтому нарушение конституционной нормы в таком случае также ведет к недопустимости полученного доказательства. И этот перечень нарушений не является исчерпывающим.

Отдельного разговора заслуживает и вопрос допустимости доказательств, переданных в порядке правовой помощи компетентными органами других государств. Нужно только заметить, что оценка представленных в порядке правовой помощи доказательств осуществляется согласно правилам и требованиям УПК. Недопустимыми, в частности, являются доказательства, полученные из непредусмотренных УПК источников, с нарушением способов сбора доказательств и т.п., если это противоречит принципам украинского законодательства. Не могут быть признаны допустимыми доказательства, полученные с помощью полиграфа, что практикуется в США.

Поэтому в международных договорах о правовой помощи используют формулировку: «Ничто в этой статье не может быть истолковано как обязательство сторон в этой Конвенции применять в уголовных делах любую форму или любой метод доказывания, не совместимые с их собственными законами».

«По смыслу договоров в уголовном процессе допустимы такие полученные из-за границы доказательства, которые являются допустимыми согласно закону государств, с которыми заключены договора о предоставлении правовой помощи. И наоборот, недопустимы такие доказательства, которые являются недопустимыми с точки зрения национального закона запрашивающей стороны.

Допустимость доказательств, переданных компетентными иностранными учреждениями, прежде всего означает признание их пригодности для доказывания в уголовных делах согласно УПК», — отмечает Маланюк А. (Маланюк А. «Допустимість доказів, переданих органами іноземної держави, у кримінальному процесі України» / Проблеми державотворення й захисту прав людини в Україні. — Львів, 2003. — С. 517.). Итак, ключевым для решения вопроса об исключении из судебного процесса недопустимых доказательств, а также материалов, не касающихся дела, является дополнение УПК статьями, которые бы определяли соответствующий механизм. Несколько вариантов таких предложений уже вносились в Верховный Совет, а также публиковались в печати. Такие предложения являются актуальными, так как Верховный Совет в очередной раз отложил рассмотрение проекта нового УПК, чтобы предоставить время для дополнительной обработки проекта.

Вот один из возможных вариантов:

«Статья 67-1. Недопустимость доказательств

Доказательства, полученные с нарушением требований этого Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных в статье 64 этого Кодекса. Недопустимые доказательства подлежат исключению из судебного процесса. О признании доказательства недопустимым суд выносит определение (постановление).

К недопустимым доказательствам относятся:

1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного следствия в уголовном деле при отсутствии защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде или полученные с помощью наводящих вопросов;

2) показания пострадавшего, свидетеля, которые основываются на догадках, предположениях, слухах, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности, или полученные с помощью наводящих вопросов;

3) другие доказательства, полученные с нарушением требований этого Кодекса.

«Статья 67-2. Изъятие (исключение) из судебного следствия недопустимых доказательств и других материалов, не касающихся дела.

Суд, прокурор, следователь, орган дознания по собственной инициативе или по ходатайству подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, защитника изымает недопустимые доказательства, а также другие материалы, не касающиеся уголовного дела и не подлежащие проверке в судебном процессе. Споры о принадлежности материалов и их возвращении решаются в гражданском порядке.

Об исключении из процесса недопустимых доказательств, а также других материалов, не касающихся уголовного дела и не подлежащих проверке в судебном процессе, прокурор, следователь, орган дознания принимает постановление, а суд — определение (постановление). Определение (постановление) суда может быть обжаловано в судебном порядке».

Внесение таких изменений позволило бы избавиться от загромождения дел ненужными материалами, которые вместе с тем необходимы предприятиям и организациям в их деятельности, уменьшило бы затраты на осуществление судебного процесса и обеспечило бы выполнение требований Конституции Украины относительно обеспечения прав человека.

ЗЕЙКАН Ярослав — адвокат, г. Киев