Насколько адвокатам сложно общаться между собой в рамках Правил адвокатской этики в реальной жизни, настолько тщетны попытки организовать их общение во Всемирной паутине

Все аспекты адвокатской жизни должны быть взвешены в соответствии с Правилами адвокатской этики (ПАЭ). С этим постулатом мало кто поспорит, ведь адвокат — профессия круглосуточная, как шутят ее представители. Это не означает, что адвокаты работают «24/7» или не имеют права на частную жизнь. Но даже поведение адвоката вне работы должно соответствовать его высокому статусу. А с недавних пор это касается и общения в социальных сетях, на разных интернет-форумах и прочих публичных виртуальных площадках.

По крайней мере в редакции Правил адвокатской этики, утвержденной на отчетно-выборном съезде адвокатов Украины 9 июня 2017 года и размещенной на веб-портале Национальной ассоциации адвокатов Украины (НААУ), появился новый раздел 8, которым устанавливаются нормы ­адвокатской этики при использовании сети Интернет и правила их соблюдения.

То, что представитель адвокатуры, общаясь с коллегами или любыми другими пользователями в социальной сети, должен помнить, что он адвокат, не вызывает сомнения. И вполне приемлемым представляется наличие оговорки, например, в статье 53 ПАЭ относительно недопустимости разглашения адвокатом сведений, унижающих честь и достоинство другого адвоката, в том числе посредством интернет-общения. Но целесообразно ли появление в ПАЭ специального раздела, регулирующего поведение в социальных сетях, которые многие адвокаты иначе как некую «курилку» не воспринимают?

Но начнем непосредственно с правил. Согласно статье 57 ПАЭ, действия раздела 8 распространяются на поведение адвокатов в социальных сетях (например, Facebook, Twitter, LinkedIn, Pinterest, Google Plus+, Tumblr, Instagram, Flickr, MySpace и др.), интернет-форумах и на другие формы общения в сети Интернет. И сразу в упомянутой статье устанавливается правило, что адвокат может размещать, комментировать только ту информацию, «использование которой не причиняет вреда авторитету адвокатов и адвокатуры в целом». Тем, кто пользуется профессиональными сообществами, такими как LinkedIn, наверное, не составит труда учесть пожелания, ведь аккаунты в них заводят для профессиональной деятельности. Но как быть с Facebook или Instagram? Ведь там делятся как профессиональной информацией, так и наболевшими проблемами, и они могут быть связаны с погодой, событиями в стране, бытом. Не случится ли так, что, например, некий прокурор, заметив пост адвоката о низкой квалификации представителей стороны обвинения в процессе, вместо того чтобы состязаться с ним в судебном процессе, начнет писать жалобы на адвоката в КДКА за якобы неэтическое поведение?

Дальше — больше. Статья 57 ПАЭ обязывает адвокатов общаться в Интернете с соблюдением принципов независимости, профессиональности, ответственности, честности, сдержанности и корректности, достоинства, недопущения проявления дискриминации, толерантности и терпимости, корпоративности и сохранения доверия общества, конфиденциальности. Конечно, когда адвокаты пишут о профессиональных достижениях, они и без ПАЭ не разглашают обстоятельств дела, которые могут выдать клиента, и уж тем более не называют его (если речь не идет о резонансном процессе, за которым следит вся страна), но сказать крепкое словцо в адрес процессуальных оппонентов или дать нелицеприятную характеристику их квалификации могут. И достается порой не только прокурорам, представителям госорганов, но и адвокатам противной стороны. Наверное, на таких постах или в комментариях следовало бы требовать соблюдения ПАЭ (хотя нужен ли для этого отдельный раздел?), но можно ли сверять с ПАЭ ремарки о состоянии дорог, о фактах коррупции в государства, о событиях в зоне АТО или даже о погоде? Адвокаты тоже люди, и их вполне может беспокоить до нервозности летняя жара или осенние дожди.

Куда сложнее может закрутиться сюжет, если адвокат поделится ссылкой на некий сайт или постом друга, где используется обсценная лексика. Будет ли это свидетельствовать о том, что адвокат нарушил ПАЭ? Или другой вопрос: можно ли адвокатам, не нарушив ПАЭ, размещать изображения обнаженных людей? А если это античные статуи из Лувра, тогда можно? Например, недавно в Facebook судья Конституционного Суда Украины разместил фотографию двух статуэток женщин с оголенным бюстом, фото «понравилось» многим друзьям судьи, в том числе адвокатам. Нет ли в этом некоей низменности, чуждой высокому статусу адвоката?

Буквально статья 58 ПАЭ обязывает адвокатов в интернет-общении «учитывать последствия такого общения для профессиональной независимости адвоката в будущем при осуществлении адвокатской деятельности». Более того, по ее предписаниям адвокаты должны «мониторить» свое же общение на предмет соблюдения конфиденциальности и исправлять/удалять информацию, которая может нарушить конфиденциальность. А соблюдение некоторых предписаний вовсе грозит превратить интернет-общение из легкого, простого и расслабляющего в чопорное, напыщенное и обременяющее. Например, адвокаты должны «учитывать контекст, потенциальную аудиторию и обеспечить четкость и однозначность комментариев» (четкость и однозначность не могут обеспечить даже некоторые суды, а надеяться, что все участники дискуссии в Сети поймут ответ одинаково, бессмысленно), или при общении с клиентами, коллегами, судьями, процессуальными оппонентами «исключить возможность возникновения конфликта интересов» (не сам конфликт, а его возможность, что даже в реальной жизни редко удается сделать, например, потому, что в некоторых судах один судья слушает разные дела при участии одного и того же адвоката), или «соблюдать высокие стандарты честности и помнить о последствиях их несоблюдения для их профессиональной репутации и авторитета адвокатуры в целом» (об этом адвокаты спокойно забывают при общении на вполне реальных конференциях и съездах), или «проявлять свойственную профессии сдержанность, осторожность и корректность, не допускать публичного представления комментариев при осуществлении адвокатской деятельности, в том числе в виде личных суждений, позиций другого адвоката/представителя по делу, в котором они не принимают участия» (а как же обсудить громкое дело и поделиться своими соображениями, в том числе дав подсказку коллегам, ведь вся страна обсуждает, а адвокатам нельзя?).

Кроме того, ПАЭ в статье 59 обязывает адвоката вести себя уважительно, не допуская оскорбительного поведения. Все его заявления, комментарии, в том числе при обсуждении и разъяснении правовых норм, особенностей судопроизводства, действий его участников, должны быть «соответственными, достоверными и не вводящими в заблуждение». Статья 60 ПАЭ, помимо запрета проявлений дискриминации, обязывает адвокатов «с разумной сдержанностью и неукоснительным соблюдением принципов и норм профессионального поведения адвокатов и традиций украинской адвокатуры относиться к подписанию коллективных писем и обращений и к участию в других коллективных акциях».

Некоторые правила вполне приемлемы (запрещается делать заявления от лица адвокатского сообщества и выдавать свое мнение за совместное), а некоторые просто невыполнимы (к примеру, «создать условия и принять все возможные меры для максимальной защиты какой-либо информации, получаемой или передаваемой через интернет-общение», «размещение информации, связанной с осуществлением адвокатской деятельности, в публичном доступе… без предварительного письменного согласия клиента не допускается». Если говорить о первом требовании, то даже Пентагон не защищен от хакерских атак. Что касается второго… Конечно, можно просить у клиента при заключении договора об оказании правовой помощи такое разрешение, но нужно ли оно, чтобы поделиться новостью, что «отсудил у налоговой штраф»? А ведь это все информация, связанная с осуществлением адвокатской деятельности. Следовательно, при столь детальном урегулировании и использовании весьма широких определений практически любое сообщение, оставленное адвокатом в соцсети, может стать поводом поднять вопрос о его дисциплинарной ответственности за нарушение ПАЭ, а наказанием за такое поведение может стать даже лишение права на занятие профессиональной деятельностью. Остается надеяться, что КДКА, в которые будут поступать жалобы на поведение адвокатов в соцсетях, станут тщательно оценивать и поведение адвоката, и соответствующие обстоятельства, и место, где они возникли, чтобы не создавать прецедентов, которые могут повлечь чистку адвокатских рядов за общение в Интернете.

Комментируя новые ПАЭ, председатель Совета адвокатов Киевской области Петр Бойко, выражая опасения относительно возможного преследования адвокатов за комментарии в Сети, отметил, что они ничего хорошего адвокатам не принесут, поскольку, «во-первых, родились в головах людей, далеких от понимания, что такое вольности и свободы адвокатов, а, во-вторых, без обсуждения и очень неэтично правила были протянуты на съезде». «У руководства НААУ просто неисправимый зуд что-то отрегулировать. Запрет на критику, запрет на свободу слова — это и естественный, и желанный для руководства НААУ процесс. Кто с этим не согласен, кто будет бунтовать, будет лишен права на занятие адвокатской деятельностью. Я это испытал на собственном печальном опыте. Им нужен адвокат молчаливый, трусливый, угодливый, соглашающийся с линией руководства и, если открывает рот, то только в том случае, чтобы похвалить свое руководство. Они хотят контролировать адвоката везде, в том числе и в Интернете. Я не удивлюсь, если скоро запретят адвокату появляться в трусах на своей кухне и обяжут садиться за стол только в галстуке», — поделился своим мнением г-н Бойко.