Безусловно, самым важным событием для судебной системы Украины и новой точкой отсчета судебного реформирования можно считать 30 сентября 2016 года — вступление в законную силу конституционных изменений в части правосудия и нового Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей».
Профильный закон предусматривает переход к трехзвенной судебной системе путем ликвидации Верховного Суда Украины (ВСУ) и всех высших специализированных судов и создания на их материально-технической базе нового наивысшего судебного органа страны — Верховного Суда (ВС) как суда кассационной инстанции. Верховный Суд будет состоять из четырех кассационных судов с разной специализацией судей, а также из Большой Палаты, которая будет действовать для обеспечения одинакового применения правовых норм кассационными судами и как апелляционный суд по делам, рассмотренным ВС как судом первой инстанции. Предусмотрено и создание двух высших специализированных судов — по вопросам интеллектуальной собственности и антикоррупционного — судов первой инстанции по соответствующим категориям дел. Правда, конкретики по этому вопросу в новом законе немного, как и предметной ясности в части нового процессуального инструментария ВС: актуализированные проекты изменений процессуальных кодексов еще не презентованы. Изменения коснутся всей системы судов: предусмотрено создание местных окружных судов и апелляционных судов в апелляционных округах. Но это все в перспективе, пока продолжают работу действующие суды.
Ипотечный заговор
В текущем же году, как, впрочем, и в предыдущем, наиболее распространенными категориями споров остались споры относительно кредитных и ипотечных договоров, споры с Фондом гарантирования вкладов физических лиц и корпоративные споры.
Как правило, основные ориентиры расставлял Верховный Суд Украины, в адрес которого в последнее время поступает все больше нареканий. Так, например партнер, руководитель киевского офиса АФ «Династия» Антонина Селиванова отмечает, что практика ВСУ до 2010 года базировалась на позиции возможности применения только публичных торгов и процедуры продажи как судебных способов обращения взыскания на предмет ипотеки. Но в октябре 2010 года ВСУ изменил позицию, указав на возможность обращения взыскания на предмет ипотеки путем приобретения права собственности на предмет ипотеки по решению суда. Суды стали массово признавать право приобретения в собственность предмета ипотеки ипотекодержателями по решению суда для реализации одного из возможных способов защиты их прав, определенного Законом Украины «Об ипотеке» как внесудебный.
Очередным поворотом в формировании судебной практики по таким искам, по словам г-жи Селивановой, стало постановление Судебной палаты по гражданским делам ВСУ от 30 марта 2016 года по делу № 6-1851цс15. В частности, Верховный Суд сделал вывод, что внесудебный способ защиты, согласно договору об удовлетворении требований ипотекодержателя или соответствующей оговорке в ипотечном договоре, реализуется путем передачи ипотекодержателю права собственности на предмет ипотеки либо посредством предоставления ипотекодержателю права продажи от своего имени предмета ипотеки любому лицу на основании договора купли-продажи. Возможность возникновения права собственности по решению суда предусматривается только в статьях 335 и 376 Гражданского кодекса (ГК) Украины.
После вынесения данного постановления местными судами уже было принято более 70 решений об отказе в удовлетворении исковых требований об обращении взыскания на предмет ипотеки путем признания права собственности в связи с несоответствием данного требования способам защиты нарушенных прав, предусмотренных статьей 16 ГК Украины, и ссылкой на постановление ВСУ. «Неоднозначная позиция Верховного Суда по данному вопросу и ее изменение за достаточно непродолжительный период ставят под сомнение соблюдение правоприменителями принципа правовой определенности», — считает адвокат.
Следует отметить, что уже осенью ВСУ «уточнил» свою позицию по этому вопросу. В постановлении от 21 сентября с.г. по делу № 6-1685цс16 отмечается, что суды не могут признать право собственности за ипотекодержателем, однако наличие договора или ипотечной оговорки об удовлетворении требований кредитора за счет предмета ипотеки является достаточным основанием для регистрации права собственности за ним. Фактически суд стимулирует обращение в первую очередь к регистраторам и лишь в случае отказа — за судебной защитой непризнанного права.
В свою очередь юрист S&P Law Office Екатерина Коваль обращает внимание на другое решение ВСУ по вопросам ипотеки — постановление от 14 июля 2016 года по делу № 21-41а16, которым ВСУ решил вопрос подведомственности споров, связанных с оспариванием действий госрегистраторов по регистрации права собственности на предмет ипотеки за ипотекодержателями, и определил, что такие дела не подлежат рассмотрению административными судами, поскольку их суть вытекает из договорных отношений (хотя постановление пленума ВАСУ № 8 от 20 мая 2013 года правоотношения в сфере регистрации права собственности определяло как публично-правовые).
«Своими действиями ВСУ, по сути, взял на себя полномочия законодательного органа, поскольку, вопреки предписаниям КАС Украины, а также устоявшейся судебной практике, передал на рассмотрение судам общей юрисдикции и хозяйственным судам категорию споров с субъектом властных полномочий касательно его управленческих функций, хотя по всем критериям дела подведомственны админсудам», — считает г-жа Коваль. Юрист отмечает, что сегодня массово отменяются решения первых инстанций и закрываются судопроизводства в спорах с госрегистраторами относительно регистрации права собственности на предмет ипотеки: «Админсуды даже не пытаются вникнуть в суть правоотношений: имеют ли они гражданско-правовой характер или все-таки присутствуют процедурные нарушения в деяниях должностных лиц».
Вместе с тем изменение ВСУ своих позиций — вполне естественный процесс ввиду развития правоотношений. Иногда стороны даже ждут таких изменений. На это обращает внимание судья Бердичевского горрайонного суда Житомирской области Владимир Корбут, приводя в пример практику ВСУ по вопросам выселения из переданного в ипотеку жилья.
Так, в 2015 году по делу № 6-447цс15 ВСУ отметил следующее: исходя из содержания статей 39, 40 Закона Украины «Об ипотеке» и статьи 109 Жилищного кодекса Украинской ССР, лицам, которые выселяются из жилого дома (жилого помещения), являющегося предметом ипотеки, в связи с обращением взыскания на предмет ипотеки, предоставляется другое постоянное жилье только в том случае, когда ипотечное жилье было приобретено не за счет кредита, обеспеченного ипотекой этого жилья. Как исключение, допускается выселение граждан без предоставления другого жилья, если ипотечное имущество было приобретено за счет кредита, возврат которого обеспечен ипотекой соответствующего жилого помещения.
«К сожалению, ни нормы законодательства Украины, положенные в основу этой позиции, ни сама позиция не дают ответа на вопрос о практической реализации механизма предоставления другого жилья», — констатировал г-н Корбут. При этом судья рассказал, как это решение повлияло на исход рассматриваемого им дела. Истец, представитель банка, не скрывая удивления, выразил надежду, что ВСУ изменит свою позицию, в противном случае наступят негативные последствия для банковских учреждений (ипотекодержателей), которые практически не смогут обратить взыскание ввиду невозможности реализовать жилье, из которого не выселены прежние собственники. Тем не менее правовая позиция ВСУ укрепилась в дальнейшем, в частности — в постановлениях от 10 февраля 2016 года по делу № 6-2830цс15 и 6 июля 2016 года по делу № 6-3173цс15.
Банкротные соотношения
На неоднозначную практику ВСУ также указывают юристы, практикующие в сфере банкротства. По мнению партнера АО Ario Юлиана Хорунжего, наиболее резонансным в этом году является постановление ВСУ от 19 октября 2016 года по делу № 3-1165гс16. ВСУ отменил решение Высшего хозяйственного суда Украины (ВХСУ), который, в свою очередь, отменил решения суда апелляционной инстанции и местного хозяйственного суда об отказе в удовлетворении заявлений о признании недействительными результатов аукциона и вернул дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Указанное решение ВСУ мотивировано тем, что статьей 8 закона о банкротстве определен исчерпывающий перечень решений, которые могут быть обжалованы в кассационном порядке в процедурах банкротства, и решение о признании аукциона несостоявшимся в этот перечень не входит.
«С этим можно было бы согласиться, если бы не одно «но». В соответствии со статьей 10 этого же закона суд, в производстве которого находится дело о банкротстве, решает все имущественные споры с требованиями к должнику. То есть в рамках дела о банкротстве (по крайней мере, таким путем пошла судебная практика), по сути, судья рассматривает дела искового производства по общим правилам хозяйственного процесса. Вполне логично, что эта категория не отображена в статье 8, содержащей перечень решений, принимаемых именно в процедуре банкротства. Однако ВСУ буквально трактовал норму статьи 8 закона и значительно ограничил полномочия суда кассационной инстанции и доступ к правосудию для сторон по делу», — отмечает Юлиан Хорунжий, подчеркивая, что тем самым апелляционные суды определены высшей судебной инстанцией по пересмотру большинства судебных решений по заявлениям в делах о банкротстве.
Точка отсчета
Поскольку реализация арестованного имущества в Украине осуществляется посредством проведения электронных торгов, то в этой связи важным является постановление от 6 июля 2016 года по делу № 6-3131цс15, в котором ВСУ поставил точку в дискуссии относительно того, с какого момента следует отсчитывать дополнительный срок для проведения электронных торгов. ВСУ отметил, что в соответствии с Временным порядком реализации арестованного имущества путем проведения электронных торгов, утвержденным приказом Министерства юстиции Украины от 16 апреля 2014 года № 656/5, общая продолжительность электронных торгов составляет девять часов — с 09:00:00 до 18:00:00, но торги могут продолжаться вне пределов основного времени, а общая продолжительность дополнительного времени проведения торгов не может превышать шесть часов. При этом моментом отсчета дополнительного времени является момент окончания основного времени (а именно — 18 часов 00 минут 00 секунд), который не может прерываться дополнительным временем.
Страховые случаи
Страховщикам и потребителям страховых услуг практика ВСУ запомнится решением относительно предъявления иска непосредственно к лицу, причинившему ущерб. Так, судья Владимир Корбут обращает внимание на правовой вывод, изложенный ВСУ в постановлении от 20 января 2016 года по делу № 6-2808цс15: «Право потерпевшего на возмещение ущерба лицом, причинившим ущерб, является абсолютным, и суд не вправе отказать в таком иске на тех основаниях, что гражданско-правовая ответственность лица, причинившего ущерб, застрахована. В случае удовлетворения такого иска лицо, причинившее ущерб, не лишено возможности предъявить имущественные требования к страховой компании, с которой у него заключен договор обязательного страхования гражданско-правовой ответственности».
Г-н Корбут считает, что вывод справедлив и направлен на защиту прав потерпевшего. «Однако если принять во внимание, что страхование гражданско-правовой ответственности является обязательным, при этом государством осуществляется контроль деятельности страховых компаний, предоставляющих услуги по этому виду страхования, вывод уже не кажется однозначным. Лицо, которое в обязательном порядке застраховало свою ответственность, фактически не застраховано от необходимости возмещать ущерб в случае его причинения. Получается, что институт страхования гражданско-правовой ответственности частично теряет смысл», — анализирует Владимир Корбут.
Также на защиту прав потерпевших в спорах со страховыми компаниями о возмещении имущественного вреда ВСУ встал в деле № 6927цс16, рассмотренном 1 июня 2016 года. На совместном заседании Судебных палат по рассмотрению гражданских и хозяйственных дел судьи пришли к выводу, что в случае просрочки выплаты страхового возмещения лицо, которому нанесен материальный ущерб, вправе требовать начисления пени и инфляционных потерь. К такому же выводу пришла Судебная палата по хозяйственным делам в постановлении, принятом в тот же день по делу № 3295гс16, решая спор между двумя страховыми компаниями о взыскании средств в порядке регресса. ВСУ отметил, что правоотношения по возмещению вреда в порядке регресса, сложившиеся между сторонами по делу, также являются денежными обязательствами, следовательно, подлежат применению санкции, предусмотренные частью 2 статьи 625 ГК Украины.
Форс-мажор
В то же время начальник отдела правового обеспечения корпоративных и трудовых отношений ПАО «Укртелеком» Роман Высоцкий обращает внимание на проблему неодинакового правоприменения Высшим специализированным судом Украины по рассмотрению гражданских уголовных дел (ВССУ) при решении споров о взыскании среднего заработка за несвоевременный расчет при увольнении с работниками обособленных структурных подразделений украинских предприятий, находящихся на оккупированной территории АР Крым. Так, в определении от 13 июля 2016 года по делу № 761/27321/15-ц ВССУ согласился с выводом апелляционного суда, что невыплата заработной платы возникла вследствие обстоятельств непреодолимой силы, связанной с временной оккупацией территории Украины в Крыму, что указывает на отсутствие вины работодателя, и в силу специальных законодательных актов, подлежащих применению в правоотношениях между работником и работодателем на территории АР Крым, последний не несет юридической ответственности, в том числе в виде выплаты среднего заработка за время задержки расчета при увольнении.
«В другом определении от 13 июля 2016 года по делу № 761/17666/15-ц ВССУ отменил решение апелляционного суда, которым истцу было отказано во взыскании среднего заработка за время задержки расчета при увольнении из крымского филиала ПАО «Укртелеком» на основаниях, аналогичных основаниям в деле № 761/27321/15-ц. Данное решение ВССУ мотивировал тем, что, несмотря на урегулирование правоотношений в части освобождения от ответственности работодателя за несвоевременную выплату заработной платы на оккупированной территории АР Крым специальными нормами законов Украины, при решении вопроса о взыскании среднего заработка за время задержки расчета при увольнении суд должен устанавливать наличие вины ответчика, исходя из общих требований статьи 117 Кодекса законов о труде Украины», — отмечает представитель ПАО «Укртелеком».
По мнению г-на Высоцкого, кассационный суд ошибочно не учел, что с принятием специальных норм права законодатель установил особый правовой режим экономической деятельности как физических, так и юридических лиц, в том числе особый порядок применения законодательства Украины на территории АР Крым, в связи с чем к правоотношениям, возникшим на данной территории, должны применятся специальные нормы права.
Также важным является вывод ВСУ, согласно которому предприятие может быть освобождено от выплаты среднего заработка за задержку проведения расчета с работником ввиду форс-мажорных обстоятельств, изложенный в постановлении от 11 ноября 2015 года по делу № 6-2159цс15.
Границы исследования
Своеобразным судебным прорывом для отраслей телекоммуникаций и энергетики директор департамента регуляторного обеспечения ПАО «Укртелеком» Андрей Каленский называет решения хозяйственных судов, принятых по делу, в котором было оспорено решение одного из органов Антимонопольного комитета Украины. В частности, суды пришли к выводу, что областное территориальное отделение при вынесении решения не приняло во внимание тот факт, что деятельность оператора телекоммуникаций по выдаче технических условий на доступ к кабельной канализации электросвязи является не самостоятельной услугой, формирующей отдельный рынок, а всего лишь промежуточным (начальным) звеном технологического процесса доступа к кабельной канализации электросвязи, состоящего из ряда отдельных, но связанных между собой операций, одной из которых является выдача заказчику технических условий.
«Хотелось бы верить, что в ближайшем будущем такую позицию поддержит и Высший хозяйственный суд Украины, ведь она вполне логична и обоснованна. А важность решения заключается в том, что органы АМКУ будут вынуждены начать пересмотр своих подходов к определению товарных границ исследуемых ими рынков, что, в свою очередь, должно существенно повлиять на изменение их отношения к вопросу определения товарных групп (взаимозаменяемых товаров), а значит, и исследуемых органами АМКУ рынков услуг», — отмечает г-н Каленский.
Ввозный фонд
Безусловно, знаковым для предприятий, занимающихся ввозом продукции из-за границы, является постановление Высшего административного суда Украины от 17 августа 2016 года по делу № 804/19555/14, в котором кассационный суд указал на то, что формально более низкий уровень таможенной стоимости импортированного предприятием товара по сравнению с уровнем таможенной стоимости другого таможенного оформления не может расцениваться как занижение им таможенной стоимости, не является препятствием для применения первого метода определения таможенной стоимости товара и не может служить достаточным основанием для отказа в осуществлении таможенного оформления товара по первому методу определения его таможенной стоимости.
Также для импортеров важным будет решение ВСУ по делу № 21-1820а16, в постановлении по которому суд пришел к выводу, что уплачиваемый импортером НДС при ввозе оборудования на условиях лизинга не может быть включен в состав налогового кредита. По мнению суда, такие операции не относятся к сделкам, связанным с приобретением.
Долевое уравнение
Что же касается корпоративных споров, то судья Львовского окружного административного суда Владимир Кравчук считает, что 2016 год войдет в историю корпоративного права Украины как год существенного изменения судебной практики, и связывает это с принятием 25 февраля с.г. пленумом ВХСУ постановления № 4 «О некоторых вопросах практики разрешения споров, возникающих из корпоративных правоотношений». Как отмечает судья, последние по своей весомости такие акты принимались в 2007 и 2008 годах. Конечно, тенденции изменений были заметны и раньше, но в постановлении они приобрели завершенный вид. Хотя, по мнению г-на Кравчука, подходы к отдельным ключевым вопросам являются ошибочными. В их числе — позиция ВХСУ относительно того, что уплата взноса в уставный капитал ООО не влияет на размер доли участника и, соответственно, на количество голосов. «Уравнивание добросовестных участников, внесших вклады вовремя и полностью, и недобросовестных участников, которые не исполняют обязательства относительно вкладов, но имеют такие же права, несправедливо», — считает г-н Кравчук. По его мнению, ВХСУ не развил в правильном направлении позицию Конституционного Суда Украины, сформулированную в решении от 5 февраля 2013 года № 1-рп/2013, и по сути стал на защиту лиц, нарушающих корпоративные обязательства.
Также Владимир Кравчук отмечает, что остается неразрешенной проблема с моментом приобретения корпоративных прав в случае продажи доли в уставном капитале ООО. ВХСУ (пункт 2.6) и ВСУ (пункт 31 постановления № 13 от 24 октября 2008 года) придерживаются разных позиций. ВХСУ разграничивает моменты приобретения права собственности на долю в уставном капитале и права участия в ООО: приобретение права возникает с момента заключения договора, если иное не установлено договоренностью сторон, и дает третьему лицу право на вступление в ООО, а право участия является личным неимущественным правом, и автоматического приобретения статуса участника в связи с приобретением права собственности на долю в уставном капитале не происходит. Право непосредственного участия в ООО третье лицо приобретает только с момента вступления в общество, что должно быть подтверждено соответствующим решением общего собрания участников. При этом ВХСУ не разъяснил, что делать, если ООО отказывается принять собственника доли, и кто имеет право голоса: собственник доли или продавец, который уже выбыл. «Де-факто возникает ситуация, когда право собственности на долю и право участия в ООО принадлежат разным лицам», — утверждает г-н Кравчук. По его мнению, для устранения спорных вопросов необходимо продвигать реформу корпоративного права, в частности, следует принять новый закон об обществах с ограниченной ответственностью.
Ведущие юридические фирмы
|
|
1
|
«Ильяшев и Партнеры»
|
2
|
FCLEX
|
3
|
«Василь Кисиль и Партнеры»
|
4
|
LCF
|
5
|
«ОМП»
|
Авторитетные юристы
|
|
Олег Макаров («Василь Кисиль и Партнеры»)
|
Ведущие юристы
|
|
1
|
Михаил Ильяшев («Ильяшев и Партнеры»)
|
2
|
Анна Огренчук (LCF )
|
3
|
Роман Марченко («Ильяшев и Партнеры»)
|
4
|
Олег Малиневский (FCLEX)
|
5
|
Андрей Стельмащук («Василь Кисиль и Партнеры»)
|
ДРУГИЕ ИЗВЕСТНЫЕ ЮРИСТЫ*
|
|
Олег Бекетов (ETERNA LAW)
|
|
Владимир Богатырь (BOGATYR & PARTNERS)
|
|
Глеб Бялый («Егоров, Пугинский, Афанасьев и Партнеры» Украина)
|
|
Сергей Боярчуков («Алексеев, Боярчуков и Партнеры»)
|
|
Павел Белоусов (AEQUO)
|
|
Андрей Вишневский (ENGARDE)
|
|
Ольга Ворожбит (DLA Piper)
|
|
Валентин Гвоздий (GOLAW)
|
|
Алексей Дидковский (Asters)
|
|
Денис Киценко (Integrites)
|
|
Андрей Кузнецов (ANTIKA)
|
|
Константин Ликарчук (Kinstellar)
|
|
Татьяна Лисовец («Соколовский и Партнеры»)
|
|
Маркиян Мальский (Arzinger)
|
|
Александр Мамуня (AEQUO)
|
|
Дмитрий Марчуков (Avellum)
|
|
Артур Мегеря (L.I. Group)
|
|
Денис Миргородский («Династия»)
|
|
Иван Мищенко (Trusted Advisors)
|
|
Максим Олексиюк (WTS Consulting)
|
|
Александр Онищенко (Pravochyn)
|
|
Юрий Петренко («Спенсер и Кауфманн»)
|
|
Сергей Погребной (Sayenko Kharenko)
|
|
Ольга Просянюк (AVER LEX)
|
|
Татьяна Самсина (МПЦ EUCON)
|
|
Станислав Скрипник («Лавринович и Партнеры»)
|
|
Артем Стоянов (LCF)
|
|
Игорь Сюсель (Baker & McKenzie)
|
|
Алексей Харитонов (ILF)
|
* — В АЛФАВИТНОМ ПОРЯДКЕ. ИСТОЧНИК: UKRAINIAN LAW FIRMS 2016. A HANDBOOK FOR FOREIGN CLIENTS
© Юридична практика, 1997-2024. Всі права захищені
Кількість адвокатських балів | Вартість |
---|---|
Відеокурс з адвокатської етики | 650 грн |
10 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 2200 грн |
16 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 3500 грн |
8 адвокатських балів (без адвокатської етики) | 1800 грн |
Щодо додаткової інформації
Email: [email protected]
Тел. +38 (050) 449-01-09
Пожалуйста, подождите…